Установка заработала на малых оборотах, разматывая шнур, при этом один в экзо посмотрел на свое предплечье. Не, не время засекал, это точно. Знаю я эти тяжелые экзоскелеты, созданные для работы в областях с повышенной радиацией. Там у них в предплечье встроен годный дозиметр, который показывает не только уровень излучения, но и степень его опасности для организма, запакованного в дорогую броню. Общеизвестно, что полученная доза радиации прямо пропорциональна времени, проведенному в зоне действия излучения. То есть тот упырь в экзо о своем здоровье заботился, контролировал, чтоб лишних минут не постоять возле смертоносного источника излучения. А что сталкер без всякой защиты сейчас идет по дну затона, фонящему как реактор, – на это уродам наплевать. Главное, чтоб охота была удачной.

И удача им улыбнулась – я давно заметил, что сволочам и подонкам вообще везет нереально, в отличие от порядочных людей. Шнур дернулся раз, другой – и упырь включил установку на обратную тягу, которая буквально выдернула одиночку из затона…

Смотреть на сталкера было жутковато даже в бинокль.

Лицо и руки парня были темно-красными, и с них местами клочьями свисала отвалившаяся кожа. Но в правой руке он держал артефакт, светящийся зеленоватым светом. Что за арт, мне было не видно, но уже по свету, идущему от него, стало ясно – парень вынес со дна затона очень редкий и ценный хабар. Правда, удачливый охотник сам ходить уже не мог. Его ноги подкосились, и он упал на колени, протягивая находку своим мучителям. Я даже улыбку на его изуродованном лице успел заметить – нате, мол, твари, подавитесь! Я честно заработал свою свободу!

На что один из бандитов забрал артефакт, сунул его в контейнер на поясе, после чего достал пистолет из кобуры и выстрелил одиночке в голову. Хотел свободы? Получай, вот тебе она. Вечная. Свобода от всего сразу, раз и навсегда…

Потом эти двое взяли мертвое тело за руки, за ноги, раскачали – и выбросили в затон. После чего посмотрели на свои предплечья и очень быстро свалили в сторону палаточного городка.

Понятно. Сделали дело, выловили дорогой арт, теперь можно и обратно: специальный экзоскелет – это, конечно, хорошая защита, но и в ней лучше использовать защиту временем, стараясь держаться подальше от слишком уж активных источников радиации.

Ну а мне нужно было понять, как добраться до бараков, выудить оттуда Василия и с ним вернуться в Новошепеличи. Непростой квест, если честно, с учетом вышек, заграждений из колючей проволоки и количества очень неслабо экипированных бандитов, которые весьма бдительно следили за источником своего благосостояния.

Я целый час голову ломал, изучая окрестности и отметая один вариант за другим. Ночью – никак, прожекторов на вышках несколько, и к самим вышкам незаметно не подобраться, подступы к ним бандиты тоже заботливо укутали в проволоку. На прорыв пойти? Глупо. Проще сразу застрелиться, беготни будет меньше – с огневой мощью у бандюков было все в порядке, с заграждениями – тем более. Расстреляют терминатора еще на подходе, даже до первой линии защиты не добегу.

Надо отдать должное бандитам, они все сделали грамотно. По ходу, их хороший военный специалист консультировал – фиг знает, где они такого в Зоне нашли. Хотя были бы деньги – найдется любой спец, только плати.

Так ничего путного и не придумав, я из двух вариантов – разумного и не очень – выбрал второй. А именно: вместо того, чтобы признать невозможным спасение неведомого Васи и уйти подальше от опасного места, вышел из-за труб и неспешной походкой направился к лагерю бандитов.

Уверен, что сейчас же моя фигура легла на сетку нескольких оптических прицелов. Конечно, имелась вероятность, что меня прям сейчас и пристрелят. Но в то же время валить одинокого человека, который совершенно спокойно идет к лагерю, как-то тупо. Грохнуть его всегда успеется. А так мало ли чего ему надо, вдруг полезным окажется.

До ворот, сваренных из стальных полос, оставалось метров сто, когда их створки распахнулись и навстречу мне вышли трое. Один в плаще и маске, двое в таких же, как у меня, бронекуртках, с автоматами, стволы которых недвусмысленно были направлены мне в лицо.

– И кто это к нам колеса катит? – ехидно осведомился тот, кто был в плаще.

– Человек прохожий, обшит кожей, – не особо вежливо отозвался я. – А ты с какой целью интересуешься?

– Ишь ты, разговорчивый, – хмыкнул бандит. – И какой же ты масти будешь, человек прохожий?

– Козырной, да не красной, той, что тузом бить опасно.

Бандиты переглянулись. Не ожидали подобного от того, кому два ствола в лоб смотрят. Я знал – в их среде особо уважают «духовитых», тех, кому море по колено и для кого бесстрашие и удаль бандитская сначала, а все остальное потом.

– По ходу, наш брателло, – буркнул один из автоматчиков.

– Глохни, Боцман, – раздраженно бросил тот, что в плаще. – Тебе в каждом мутном черте брателло мерещится.

– А за черта ответишь? – равнодушным голосом поинтересовался я.

– Не вкурил, – набычился бандит. – Это ты сейчас в мою почту прогнал?

– В твою, фетюк, в твою, – отозвался я. – Языком парафинить свою бабушку будешь, а в Зоне за гнилой базар ответку держать придется.

Конечно, я сильно рисковал. Если этот в плаще серьезный авторитет, он просто кивнет своей пристяжи, и те вмиг разнесут мне голову из автоматов. Но с другой стороны, в этой среде нужно с ходу ставить себя жестко, иначе тут же гнуть начнут, как у них называется, «вбивать в плинтус». Потому самый лучший способ утвердиться среди бандитов – это «зарисовать абордаж», то есть с налета показать, кто ты есть на самом деле.

Вот этим я сейчас и занимался. Рискуя жизнью, «рисовал абордаж»…

И бандит в плаще на ту рисовку повелся. Я его оскорбил – его лично, не тех, кто держал меня на прицеле. Если насчет «мутного черта» это еще вопрос, в мой адрес были произнесены те слова или он говорил в общем и целом, то мое презрительное «фетюк» было адресным, не оставляющим сомнений, в чью «почту» я отправил это «обозначалово».

Спасать репутацию нужно было сейчас.

Немедленно.

Рука бандита метнулась к кобуре на поясе, но мои слова оказались быстрее.

– А по-босяцки на перьях порешать слабо?

Еле слышно щелкнула расстегнутая кобурная кнопка, но пистолет так и остался лежать на месте. По лицу ушлепка в плаще растеклась мерзкая ухмылка.

– За перья мечешь, утырок? Да ваще без базара.

Он неторопливо застегнул кобуру, скинул плащ на землю и быстрым движением достал из-за спины неслабый мачете, который висел у него в ножнах вниз рукоятью.

– Ну давай на перьях, – прошипел он. – Или сдрейфил?

И вертанул своей мачетиной в воздухе хитрую восьмерку – так, что клинка не видно было.

Понятно. Не просто так бандит таскал на себе увесистое оружие. По ходу, любимая игрушка, с которой он тренировался весьма усердно. Ладно.

Я под прицелом двух автоматов неторопливо положил на землю свой АК и «макаров», после чего вытащил из ножен «Шайтан» – кинжал хоть и приличных размеров, но сильно короче мачете бандита, которым он, красуясь, продолжал выписывать в воздухе замысловатые фигуры.

Это он, конечно, зря. Совершенно не нужно демонстрировать противнику свои умения вхолостую – гораздо эффективнее применять их неожиданно в бою. А так я довольно быстро срисовал технику владельца мачете и сделал свои выводы.

Бандита же мои неторопливые движения совершенно не впечатлили. Я «Шайтана» только-только достал, как мой противник ринулся вперед. Ну а чего ждать-то? Правило разборок на ножах простое что среди местных братков, что в Зоне вообще – извлек враг клинок из ножен, значит, можно того врага строгать как шаурму.

Но моя медлительность оказалась мнимой. Свистящий удар, в который бандит вложил всю свою силу, рассек то место, где я только что стоял, – я же, уйдя влево и вперед, успел чиркнуть лезвием кинжала по кисти бандита.

Вообще цель реального ножевого боя один на один – не зарезать противника, а покромсать его руку с ножом так, чтоб она тот нож больше держать не могла. А потом уже зарезать. С обезоруженным врагом это намного проще, чем с вооруженным.

Два пальца бандита упали на землю, но он, казалось, ранения не заметил. Перехватил мачете в левую руку и снова бросился на меня – на этот раз более грамотно, не пытаясь все решить одним ударом, а метя по рукам. Кстати, удар ножом по невооруженной руке тоже здоровья не прибавляет, а вот ослабить врага, истекающего кровью, может запросто.

И делал он это мастерски, амбидекстр хренов, заставляя меня отступать к забору из колючей проволоки. Если ему удастся прижать меня к колючке, то все, хана. Там он меня и разделает, как быка на бойне…

Оставалось только одно. Я сделал шаг в сторону, уходя с линии атаки, и швырнул «Шайтан» в лицо бандита, метя в глаз. На таком расстоянии даже я, не особо искушенный в метании ножей, не должен был промахнуться…

Но ничего из моей затеи не вышло.

Бандит легко отклонился в сторону и отбил летящий кинжал обухом своего мачете. Потрясающее искусство владения клинком, ничего не скажешь.

Но для того, чтоб отразить нож, нужны были полсекунды – которые я использовал, бросившись на врага следом за «Шайтаном». Потому что пока противник отбивает твое летящее оружие, у тебя появляется шанс на то, чтобы рывком сократить расстояние, двумя руками схватить вооруженную руку врага – и, рванув со всей силы, направить ее туда, куда нужно.

Отлично заточенное лезвие мачете, казалось бы, лишь слегка коснулось шеи бандита, но результат был впечатляющим. Он всегда впечатляющий, этот результат, когда живому человеку вскрывают сонную артерию. Пульсирующий фонтан крови на метр лупит, не меньше, – правда, быстро сходит на нет, так как давление в системе стремительно падает.

А следом за этим приходит мгновенная слабость…

Бандит выронил мачете, схватился за шею, пытаясь зажать рану. Типичная реакция даже для тех, кто знает, как правильно действовать.

Правда, он быстро сориентировался – рука скользнула ниже раны, пальцы вдавились в шею, нащупали артерию, пережали… Я даже где-то зауважал своего противника, от мгновенно накатившей слабости рухнувшего на колени. Не каждый сумеет в подобной ситуации хладнокровно самому себе перекрыть кровоток. И вдобавок еще хрипло заорать:

– Хрен ли вы пялитесь, мать вашу? Шмаляйте в него нах!

Однако бандиты не спешили меня расстреливать. Переглянулись, один из них сказал неуверенно:

– Не по понятиям его валить, Бетон. Он по ходу тебя чисто сделал, по-пацански…

– Ништяк! – раздалось за их спинами. – Ваще блеск в натуре!

Из ворот, неспешно аплодируя, вышел высокий бандит в дорогом кожаном бронеплаще. У раненого такого же покроя был, но сильно попроще, из кожзама, и заметно дубовый – видимо, с твердыми защитными элементами. А тут на длинном знатный кожан – выделка на уровне, по`лы прям аж текут волнами при ходьбе. Капюшон на голове, маска на лице – все как положено. И в сгибе локтя зажато итальянское помповое ружье цены немалой. Видимо, на шум начальник всей этой шараги вышел, и следом за ним из ворот десяток бандюков выбежало, у всех в руках недешевое автоматическое оружие – немецкое, американское, ну и наши АК, разумеется, затюнингованные до предела и даже сверх предела. Сразу видать, халявные деньги бандитам упали, нормальный сталкер никогда себе на ствол столько обвеса не накрутит – коллиматоры, тактические рукояти, фонари, подствольники – чего там только не было. Ну и шмот на всех недешевый – в основном такой же, как на мне.

– Картина маслом нах, – сказал длинный, закончив аплодировать. – Что, Бетон, доигрался со своими ножичками?

– Не обессудь, Шах, я… – начал было раненый.

Но договорить не успел.

Длинный быстрым движением перехватил своего итальянца и нажал на спуск…

С близкого расстояния гладкоствол, заряженный патроном с пулей, имеющей экспансивную воронку, – это, конечно, жесть. При ударе о препятствие такая пуля раскрывается подобно цветущей розе, нанося страшные раны…

В данном случае препятствием послужила голова Бетона, верхняя часть которой просто взорвалась как спелый арбуз, по которому долбанули кувалдой. Бандита швырнуло на спину, ноги его дернулись несколько раз, словно он пытался убежать от Смерти…

Но – не получилось. Тело вытянулось и затихло, теперь уже навсегда.