– Прощай…

Через десять часов.

Ее перехватили на автовокзале в Ростове, куда она добралась с пересадками во второй половине дня. Сначала ничто не предвещало беды, к Дане подошел полицейский, спросил, куда она едет. Девочка проблеяла, что ждет прибытия бабушки. Очень надеялась, что на этом допрос и закончится, но куда там. Полицейский вдруг сказал, что подождет с ней. Дана понадеялась, что ему надоест стоять, уйдет или отвлечется – тут-то она и сбежит. Через десять минут поняла, что зря потратила время. Охрана незаметно перекрыла оба выхода. Надо было бежать сразу или проситься в туалет и оттуда бежать.

Дальше события развивались очень быстро. К ним подошел второй полицейский, и Дану подхватили под обе руки. Правда, повели не к привокзальному отделению полиции, а к патрульной машине.

– Я туда не полезу! – Дана пятилась изо всех сил. – Я ничего не сделала, за что вы меня задерживаете?!

– Нехорошо сбегать от родителей, Даниэла! Ой, нехорошо… – цокнул языком полицейский и пихнул ее на заднее сидение.

А потом на двери клацнули замки и Дана оказалась в западне.

– Вы не понимаете, они со мной плохо обращаются! – пыталась она достучаться до сознания мужчин.

Однако слышала в ответ лишь:

– Нечего врать!

А потом и вовсе никто не реагировал на ее слова.

Дану повезли обратно в Дивноморск. Путь был неблизкий. Уставшая, голодная и морально истощенная, в дороге она уснула. А проснулась, когда машина остановилась у какого-то мелкого поселка. Полицейские не сказали ей ни слова, лишь молча открыли дверь и выволокли на улицу. Тут Даниэла увидела, как ей навстречу идет отец Авзураг, а рядом с ним шагает человек, которого Дана видела в «Отличной» всего раз. Кажется, его звали Улдан.

Точно! Дядя Улдан! Девчонки говорили, что он большой начальник, майор полиции! Может, ему пожаловаться? Но чем дольше она смотрела на лицо кавказца, тем яснее понимала, что жалоба будет явно не по адресу.

– Нашлась ваша пропажа! – отрапортовал полицейский и оставил Дану на попечение братьев Габарашвили.

– Ты очень меня разочаровала, Даниэла! – отчеканил отец Авзураг.

Это было единственное, что он ей сказал.

Потом дядя Улдан схватил ее за руку и с силой потащил за собой. Рывком открыл дверь минивэна и пихнул Дану в спину. Она влетела в салон с такой скоростью, что проехалась по сидению и даже приложилась головой о противоположную дверь. Так и лежала распластанная, когда раздался щелчок замков.

Потом оба брата Габарашвили сели на передние сидения, и машина тронулась с места. Дана забилась в уголок и затихла, выжидая.

Ехали молча минут двадцать. Потом машина остановилась у захолустной, плохо освещенной заправки.

– Я за кофе! – сказал Авзураг и вышел.

– Не бойся, я за ней послежу! – прогремел ему вслед Улдан.

Как только приемный отец скрылся в дверях магазина, его брат тут же вышел из машины и прямиком направился к задней двери. Секунда, и он рядом с Даной. Схватил ее за руку и зашипел, притягивая к себе:

– Сейчас чтоб ни звука!

Она сначала не поняла, к чему он это, но быстро разобралась, когда мужчина стал срывать с нее кофточку.

– Не надо! – пискнула она и принялась остервенело дергать за ручку запертой двери. Потом потянулась к кнопке замка, но Улдан перехватил ее кисть.

– Сказал, ни звука!

Он развернул ее к себе и ударил по лицу наотмашь. Крепко приложил, у Даны аж звездочки перед глазами поплыли. А потом она не поняла, как оказалась повернутой к нему спиной, затем ее поставили на колени, а бедрам вдруг стало холодно, ведь юбка почему-то задралась на спину. Тиски мужских рук сдавили ее талию, и тут раздался звук открываемой двери и голос приемного отца.

– Оставь ее! Она должна остаться невинной!

Дядя Улдан недовольно крякнул, но рук с ее талии не убрал.

– Я возьму ее сзади, никто не узнает!

А затем прижал Данину попку к тому бугру, что так рьяно выпирал у него из штанов. В этот момент девочке захотелось умереть. Так омерзительно и гадко она почувствовала себя, когда поняла, что сейчас может случиться.

И все-таки Авзураг остановил брата:

– Девчонка должна остаться нетронутой и телом, и духом! Хочешь малолеток, иди в бордель, Улдан! Мы их не для того удочеряем…

После того как дядя хлопнул дверью и ушел в темноту ночи покурить, Авзураг снова обратился к Дане:

– Слушай сюда и слушай внимательно! Если еще раз попробуешь сбежать, мы тебя найдем! И тогда я больше не буду останавливать Улдана, усекла?

Дана принялась кивать так часто, как только могла. Ни минуты не сомневалась в правдивости слов приемного отца.

Еще через несколько часов.

Авзураг высадил брата по дороге. В «Отличную» возвращались вдвоем. Когда подъехали к воротам, на улице стояла глубокая ночь. Гостиница встретила темными окнами и тишиной.

– Завтра будет серьезный разговор, а сейчас иди к себе и ложись спать! – приказал приемный отец и проследил за тем, как Дана запетляла по коридору в спальню девочек.

В «Отличной» день начинался с зарей, поэтому приемные сестры, скорее всего, видели десятый сон. Да и Дане очень хотелось отдохнуть. День выдался бесконечный и очень волнительный. Щеку до сих пор саднило от столкновения с мужской ладонью. Желудок требовал кормежки, но эту потребность девочка проигнорировала.

Вошла в спальню на цыпочках, не хотела никого будить. И сразу поняла, что в эту ночь здесь никто не спал. Стайка девчонок собралась на двух смежных кроватях. Каждая обнимала соседку, о чем-то говорили, всхлипывали. А когда заметили Дану, сразу бросились к ней.

– Ты как? – спрашивала одна.

– Что они с тобой сделали? – вопрошала другая.

– Тебя нашел дядя Улдан, да? – трясла ее за плечо третья.

А потом Дану стиснули все разом и принялись хором всхлипывать.

Оказалось, что дядюшку боялись все девчонки. Почти каждая имела с ним столкновение и далеко неприятное.

– Пожалуйста, больше не сбегай! – просили они хором. – Ты не знаешь, что они могут сотворить! Просто слушай, что говорят, и делай, а мы поможем! И прости, что дразнили…

После этих слов девчонки снова зашмыгали носом. Тут Дана поняла: может, приемный отец у нее и сволочь, но сестры хорошие.

После того события она стала очень послушной девочкой. Послушание практически стало ее вторым я.

Глава 3. Помолвка, сыр с маслом и немножко лыжных масок

После удочерения Даны прошло четыре года.

Вторник, 24 августа 2021.

11:00.

– Ты скоро выйдешь замуж, Дана! – чуть ли не с порога огорошил ее приемный отец.

Она с шумом опустилась на первый попавшийся стул в кабинете Авзурага.

«Вот, оказывается, зачем позвал…» – вяло проплыла в голове догадка. Из Даниэлы вдруг разом ушли все силы. В мозгу возникло ощущение, что его желефицировали, поскольку никаких более-менее дельных мыслей не осталось.

– Ты уже взрослая, вон какая ладная, умелая! – Улыбка Авзурага при этом так и сочилась довольством. Будто миллион долларов в лотерею выиграл. Хотя, может быть, Дана не так далека от истины в своем предположении.

Настоящее предназначение дочерей Габарашвили приемный отец не афишировал. Но все девчонки знали, что он берет за них большой калым. Такой, за который потом можно шикарно жить не один год. Редко какая из девочек справляла в «Отличной» свой девятнадцатый день рождения.

– Ну, ну, что ты так волнуешься! – наконец соизволил заметить ее шок приемный отец.

«Ну ты и сволочь! Не тебе же придется делить жизнь со старпером!»

Так девчонки называли будущих женихов, ведь те редко были младше сорока, а чаще и пятидесяти.

– Но ведь мне еще даже восемнадцати нет, – проблеяла Дана в слепой надежде оттянуть неизбежное.

– Так и не завтра замуж отдадим, – махнул рукой тот. – Справишь совершеннолетие, тогда уж… Но ты можешь начинать готовиться. Скоро у тебя будет другая жизнь!

Сказал так, будто с чем-то хорошим поздравить ее хотел. Только Дана не верила, что из такого замужества в принципе может выйти что-то хорошее. Для нее так точно нет. В этот момент вдруг так стало себя жалко, что в горле мгновенно разросся ком размером с пол-России.

– Я могу идти? – спросила она тихонько. Не хотела разреветься прямо перед приемным отцом. Не увидит он ее слез.

Получив кивок, тут же подскочила и кинулась вон. По коридору уже не шла – бежала. Она поплачет на кухне среди сестер. Те поймут, поддержат, прикроют. Главное – до этой кухни добраться. А навстречу, как назло, двигалась плавным шагом приемная мать.

– Эй, эй! – остановила ее та. – Чего так спешишь? Авзураг с тобой поговорил?

Она схватила Дану за плечи, заглянула в лицо.

– Вижу, поговорил. Но почему же ты так расстроилась?

Ей своих слез тоже показывать не хотелось. Мама Марисоль была удивительной женщиной. Талантливой, умной, потрясающе красивой. Но эти качества перестаешь замечать, когда понимаешь, сколько в ней лицемерия. Она могла пожалеть, посочувствовать, поделиться какой-то житейской мудростью, но своими интересами не поступалась никогда.

– Что язык проглотила? – спросила она, продолжая всматриваться Дане в глаза.

– А ты знаешь, какой у меня жених? – против воли вырвалось у той.

Ведь никто в последние пару лет не приходил ее посмотреть, не сватался, не навещал, как других девчонок. Даниэла уже думала, стезя замужества ее минует, ан нет, не миновала…

– Он требовательный… – призналась приемная мать. – Но это хороший жених! У него дом, дача, бизнес. Будешь как сыр в масле кататься! Только детей ему роди поскорее…

Дальше Дана слушать не могла, вырвалась из цепких рук женщины и побежала куда глаза глядят.

Ночью этого же дня.

«Лишь бы никто не заметил, лишь бы никто не заметил…» – твердила про себя Дана, аккуратно ступая по коридорам «Отличной». В руке сжимала честно украденный из отцовского кабинета ключ от черного входа. Вещей с собой не брала, ведь собиралась в потемках, чтобы, не дай бог, никто не услышал.

Если о подобных побегах узнают, плохо будет всем. Но сегодня ей просто необходим глоток свободы.

Ничто так не бодрило ее, как купание в море. Да, три часа утра – не самое подходящее для этого время, но у Даны сегодня день особый. Преддверие новой жизни, мать ее так растак.

Лишь бы чем-то себя занять, Дана взяла неурочный заказ – именинный торт и три дюжины пирожных. Трудилась почти двенадцать часов. Получился огромный шедевр и множество шедевров поменьше. Сливочные, шоколадные, с прослойкой из песочного печенья, пралине и десятка других составляющих. Все они теперь томились в большом холодильнике, ожидая заказчика.

Насыщенный трудовой день физически утомил Дану, но сна все равно не было ни в одном глазу. После сегодняшнего известия она, наверное, еще неделю спать не сможет.

Чем просто так лежать в кровати, уж лучше сбежать на море. Тем более что ночью оно особенно красивое, и не любоваться им, живя так близко от пляжа, – настоящее преступление. Дана обожала морские прогулки и плавание.

Август в этом году выдался знойным, поэтому даже ночью на улице было немного душно. Но не на пляже… Стоило Дане оказаться у кромки воды, как прохладный бриз обласкал ее тело, приглашая окунуться в морские пучины.

Она быстренько оглянулась по сторонам – не идет ли кто. На ее счастье, пляж в этот час пустовал. Она скинула одежду и, не раздумывая, побежала вперед. Воды черного моря сомкнулись над ней, когда Дана с разбегу нырнула.