Подобные комментарии сыпались весь вечер. Как же глупо было сидеть в компании мужчины, который тебе до безумия нравится и не отлипать от телефона. Такие ошибки можно совершать только когда тебе чуть-чуть за двадцать. Но именно в этот период они особенно дорого стоят. Марина оправдывала себя: ведь он знал, что идет на встречу с девушкой, которая не может разобраться в чувствах к двум мужчинам. Знал, понимал, осознавал. Но все равно стремился проводить с ней время.

– Пора выходить. У нас же в программе бар, – напомнил Костя.

Они быстро собрались и вышли на улицу. Весна, вечернее солнце и центр Петербурга – романтика витала в воздухе.

– Кстати, если уж я остаюсь с ночевкой, мне нужно купить где-то зубную щетку.

– Я очень строго слежу за тем, чтобы женские зубные щетки не оставались в моей квартире, – усмехнулся Костя.

– О, не переживай, свою я заберу.

Бар располагался недалеко от дома Кости, поэтому они шли пешком и болтали. Он рассказывал о Соляном переулке, о Доме офицеров, о Кирочной улице. Она, уже слегка пьяная, шла вприпрыжку и хохотала. И тут Костя взял ее за руку.

«Черт! За руку! Как же приятно…» – пронеслось в мыслях Марины.

Дружеское отношение явно отплывало в сторону, но она еще крепко цеплялась за мысль о нем. Думала, что же будет говорить Кате. Но в то же время еще была уверена, что после этого вечера прекратит близкое общение с Костей. Они переходили через дорогу. Он вел ее за руку. Курил. Щурился.

«Какой же красивый, – с ужасом подумала Марина. – Черт!»

Бар, который выбрал Константин, был переполнен, несмотря на будний день – ни одного свободного стола. Поэтому ребята сели за барную стойку. Сделали заказ и тут подошел второй бармен. На бейдже крупными буквами было напечатано – Дмитрий. Он улыбнулся Марине, радостно поздоровался с Константином и завязал с ним дружеский разговор из которого девушка сделала вывод: Костя частый посетитель в этом месте.

Примерно часа через полтора они попрощались с Дмитрием и пошли в сторону дома. Костя снова взял Марину за руку, и ток прошел через ее тело. Он уверенно вел ее по тем же улочкам. Она уже основательно опьянела и повеселела. Радость переполняла ее! На улице было так красиво, так тепло и так по-весеннему легко. По дороге они заходили во все магазины и аптеки, которые им встречались, чтобы найти зубную щетку.

Константин смеялся:

– Представляешь удивление аптекарей, когда парень и девушка ночью заходят в аптеку и спрашивают ни что-нибудь, а…

– Зубную щетку! – в один голос с ним закончила предложение Марина.

Щетку не нашли, а Марина все еще убеждала себя, что ничего лишнего никто не допустит даже в мыслях. Просто общение. Да, очевидно, симпатия есть. Какое общение без нее? Но не более.

Зашли домой. Болтали без остановки. Костя открыл очередную бутылку вина и разлил по бокалам. Марина попросила у него какую-нибудь домашнюю одежду, чтобы уже наконец уютно сидеть на кухонном стуле. Он стал уговаривать ее не делать этого.

– Мужская одежда на женщине – это так не сексуально.

– Да я тут вроде не соблазняю тебя, а просто хочу расслабиться и выдохнуть. Весь день ходить в платье не очень удобно, если честно, – улыбнулась Марина, уверяя себя в том, что ей нет дела до сексуальности в глазах Кости.

Он дал ей свою футболку и спортивные штаны. Закурил, облокотившись на стол. Костя щурился от дыма, как герой французского черно-белого фильма. Марина делала вид, будто не замечает, как пространство буквально наполняется током. Как электризуется все вокруг. Как ее саму пронзает током от макушки до пяток.

– Расстегни, пожалуйста, платье, – тихо попросила она.

Костя молча расстегнул молнию. Она переоделась в ванной и вернулась за стол. Марина утонула в его футболке и спортивных штанах, но расслабилась, ведь на физическом уровне ощутила комфорт.

Паузы в разговоре становились длиннее. Электричество становилось все более осязаемым. Они внимательно смотрели друг на друга. Молчали.

– Что? – не выдержала Марина.

– Ничего, – глухо ответил Константин.

От неловкости Марина начала ерзать на стуле и, чтобы оттянуть время, сделать перерыв в молчании и многозначительных взглядах, она схватила телефон и побежала ставить его на зарядку. Зачем было нужно все это прерывать? Она и сама не понимала. Марине почему-то стало очень страшно от накалившейся обстановки. Хотя все, что было нужно в этой ситуации, – просто довериться собственным эмоциям.

Телефон вновь известил о пришедшем сообщении, но девушка даже не пыталась разуверить Костю в том, что пишет не Паша, не Влад и не мифический Антон. Тогда она еще не до конца понимала, что фантомное общение с поклонниками сильно бьет по Косте, обижает и отталкивает его. Она думала: «Он ведь знает про двух мужчин, все понимает, значит, мной всерьез не интересуется». А он думал: «Раз в этот вечер она выбрала меня и проводит время со мной – это значит только одно: она выбрала меня».

Костя и Марина уже вконец были пьяны и изъедены собственными эмоциями, но здравый смысл подсказывал: если завтра оба хотят встать на работу, то лучше уснуть сию секунду.

– Ну что, постелешь мне здесь? – кивнула Марина на диван в гостиной.

Костя искренне удивился:

– Марин, ты на самом деле собралась спать отдельно?

– Ну да, – рассмеялась она. – Мы ведь вроде это обсуждали. Могу уехать, конечно.

Улыбка исчезла с лица Кости, он стоял в растерянности и явно не понимал происходящего. Ему было совсем не смешно. Он в напряжении отошел к раковине и начал мыть бокалы. И в этот момент Марина приняла худшее решение из возможных. Ей было неловко, ей хотелось как-то исправить недопонимание и вернуть легкость общения и даже легкий флирт. Все, что угодно, но только не это тяжелое напряженное молчание. Она подошла к своему телефону и зачем-то сымитировала телефонный разговор… с Пашей. Что-то бормотала в трубку, а параллельно думала: «О, Боже! Зачем я это делаю? Дура. Дура! Дура…» А что вы знаете о глупости?

Может, она хотела таким образом в очередной раз напомнить, что у нее есть мужчина, история с которым пусть и не очень жизнеспособная, но все же не завершенная? Может, посчитала, что легкая ревность на пользу? Может, хотела разрядить посторонним «разговором» обстановку? Она сама не понимала в тот момент, чем руководствуется.

На деле же Марина, конечно, все испортила. Как только она завершила вымышленный звонок, то услышала несколько приглушенный голос:

– Марин, давай тебе такси вызовем?

В этот момент ей показалось, что она получила ледяную пощечину. Стало одномоментно больно, обидно, стыдно и грустно.

– Давай! – с вызовом ответила девушка, на ходу хватая свои вещи и направляясь в ванную комнату.

– Застегни платье! – с вызовом попросила Марина.

Пока Костя продолжал возиться на кухне, она спешно надела пальто и крикнула:

– Закрой двери!

– Подожди, машина еще не приехала. – Он вышел в коридор.

– Ничего, я подожду внизу.

– Подожди в квартире.

– Какая разница?

– Как ты узнаешь, какая машина приехала?

– Думаю, в три часа ночи у тебя по улице ездит не так уж много машин, как-нибудь разберусь!

Марина практически выбежала, оскорбленная тем, что ее выгнали. Дверь за ней захлопнулась. Она успела сделать всего три шага в сторону лестницы, готовая вот-вот разрыдаться, и услышала, как в квартире Константина что-то с грохотом упало. Разбилось стекло, раздался какой-то нечеловеческий крик.

Марина остановилась, как завороженная, не в силах пойти дальше. Вернулась. Постучала в дверь. Костя не открывал. Стучала. Стучала еще. Стучала сильнее. Вжала палец в звонок. Он не открывал. А крик и шум за дверью продолжались. Тогда Марина позвонила ему на мобильный. Костя моментально ответил.

– Открой мне, пожалуйста, двери.

Дверь распахнулась. Костя стоял хмурый, с тяжелым взглядом. Молчал. Впустил Марину и также молча закрыл двери.

– Я решила все же подождать такси у тебя, – скромно улыбнулась девушка.

– А вот как раз и оно, – он взял трубку. – Красная хонда.

Оба молча смотрели друг на друга.

– Почему ты кричал?

Костя посмотрел на нее в упор. Слегка сощурился. Видно, что слова ему не давались. Или просто он не хотел ничего говорить. Молчал.

– Ну что ты, скажи? Ты же сам меня выгнал. Скажи, мы все равно, может, уже не увидимся больше.

– Я погорячился, когда начал кричать, – собравшись с силами, размеренно сказал Константин. – Надо было подождать пока ты уйдешь, а уж потом что-нибудь разбить. И я бы успокоился. Такси приехало.

К горлу Марины подступил ком. Ей так хотелось ему довериться. Поговорить. Обнять. Пожалеть. Остаться. И чтобы он в ответ обнял, пожалел, погладил по голове. Ей так стало грустно, что все пошло не так! Что он встретился именно в этот момент!

«В самом деле, не могу же я спать с двумя одновременно?!» – подумала девушка.

Хотя подругам такая новость пришлась бы по вкусу: было бы что обсудить. Марине стало грустно от бессмысленной истории с Пашей, которая, по сути, все испортила. Грустно от того, что она такая дура, в конце концов. Грустно, что им с Константином не хватило мудрости поговорить и все обсудить. Грустно, что она в очередной раз не доверилась своим эмоциональным порывам. Грустно и обидно, как в детстве, когда взрослые не делают по-твоему, а топанье ногой и слезы не помогают.

– Сейчас, я порыдаю чуть-чуть и уеду, – пообещала Марина, обняла Костю за шею и начала самозабвенно плакать. От всей души, со всей силы и с драматическим надрывом.

Его телефон беспрерывно звонил.

– Ну вот что за эгоизм! А мне потом что делать? Ну не плачь, пожалуйста… – растерянно попросил он.

Константин успокаивал ее. Обнимал крепко – крепко. Гладил по голове. Спрашивал, почему она плачет. Марина не очень связно объяснила:

– Ты меня выгнал. А про Пашу ты знал с самого начала. И вообще каждый раз одна и та же история! Она мне надоела!

Костя сквозь эти рыдания пытался понять, что за историю она имеет ввиду. Говорил ей ласковые слова, успокаивал, убирал волосы с лица. И в какой-то момент понял, что так истерику не прекратить.

Марина же наоборот чувствовала, что ей слишком нравится, как он ее утешает, и она не хочет и не может прекратить плач.

Костя посадил девушку на стул, а сам сел рядом, на пол. Продолжил расспрашивать. А она… Она в этот момент наслаждалась его силой, теплом, заботой и участием. Он виделся ей необычным: с одной стороны, каким-то опасным, самоуверенным денди, а с другой – очень нежным мальчиком.

Марина перебралась к нему на пол. Обняла, уткнулась в плечо и зарыдала с новой силой. Костя сжал ее в ответ, погладил по голове, сказал нежные, утешающие слова и в тысячный раз попросил не плакать. Она постаралась объяснить, по какой причине не собиралась с ним сегодня спать. И причина была явно не в том, что он ей не нравится.

– Мне просто очень надоело оплачивать счета девушек и их подруг, возить и забирать их в любое время. Быть личным водителем и кредитной карточкой. Я устал.

– Я сама могу оплачивать свои счета! – ревела Марина. – Ты же знаешь, что я работаю в крутой корпорации! Давай я тебе отдам деньги за бар?

Он, конечно же, отказался. Успокоил. И прижал ее к себе.

Каждый гнул свою линию.

– Марина, да пойми ты! Я не пью по вторникам! Я не хожу с девушками за руку! Я ничего этого не делаю! Черт возьми, Марина! Ты хоть понимаешь, как сложно сначала расстегивать платье, а потом застегивать его обратно?

– А я не сплю с мужчиной через три дня после знакомства!

Она начала рыдать сильнее прежнего. Костя в ответ сжал ее в объятиях еще крепче. Они уже оба лежали на полу. Причем Марина в пальто. Из такси продолжали настойчиво звонить. Он долго сбрасывал, но в какой-то момент наконец ответил, что такси уже не нужно. Задавал ей много вопросов. Обо всем. И, конечно, о мужчинах. Выпытывал:

– Кто такой этот Паша, блять?

– Любовник! – рыдала она.