– Сердечно благодарю и не смею отрывать вас от значимого здесь действа. Мне думается, ваша очаровательная партнерша, Ленни, вас заждалась!

– Еще увидимся, милый Мэтью, я обещаю тебе последний танец! – Эви кокетливо улыбнулась и повела плечом, затем взяла брата под руку и направилась с ним в залу.

Розалин и Мэтью остались наедине. Она смущенно смотрела в пол после того, как с жалостливым видом проводила сестру на первый танец. Мэтью, робея и немного нервничая, все же набралась определенного количества сил и выдал:

– Мисс Розалин, не соблаговолите ли вы подарить мне первый танец на этом балу?

Щеки девушки покрылись легким румянцем, уголки губ слегка приподнялись, и она не без труда подняв на него глаза, вымолвила:

– Конечно, с удовольствием.

Мэтью предложил ей свою руку, и они присоединились к остальным парам. Первым танцем по традиции этого дома был вальс. Пары были готовы, и чувственная музыка легким шлейфом окутала все пространство, нависая над танцующими. Ленни и Эви смеялись о чем-то, обменивались репликами и замечаниями, шутили, и меж этим успевали кружиться в танце.

– Все же вальс – мой самый нелюбимый танец! – заявил Ленни.

– Надеюсь, это не из-за плохой партнерши? – хихикнула Эв.

– Брось, ты великолепно двигаешься! Тебе нет равных на этом балу! Дело в другом. Уж слишком он интимный, что ли… Все так и норовят прижаться телами друг к друг, как бы ища контакта с партнером. Словом, танец этот трогает только дам и кавалеров, мечтающих о слиянии двух тел.

– О, как ты не прав! – запротестовала Эвелин. – Танцующие вальс должны чувствовать этот танец, проникнуться в него всей душой, чтобы понять ту связующую, которую он в себе таит – связующую между мужчиной и женщиной. По твоим убеждениям, танцевать вообще не стоит…

– О чем и говорю! Контакт!

– Контакт телесный не может породить душевного. Поэтому после твоих слов не вижу ничего предосудительного перестать с тобой танцевать!

– Ох, брось!

– Мы с тобой не можем прочувствовать эту связующую. Она есть только у друзей сердца. Танцевать вальс нужно с человеком, владеющим твоим сердцем.

– Что за вздор, Эви!

– Не вздор, а самая что ни на есть истина! Но я люблю тебя и танцую с тобой из любви.

– Ты вкладываешь слишком много смысла в простой танец…

– Возможно. Но лучше видеть во всем глубину, нежели бултыхаться на поверхности суждений, как некоторые. – Эвелин рассмеялась от вида якобы оскорбленного кузена. – В этом я непоколебима! Погляди, сколько еще гостей припоздало… – заметила она.

– Да, торжество, так торжество! О нем долго еще будут судачить. Торндайк – щедрый малый.

– Щедрость достойна уважения. Он великолепный хозяин, раз решил угодить гостям каждой продуманной мелочью.

– Жаль, что ты не была на его предыдущих балах, Эв.

– Но тогда мое впечатление было бы менее красочным. Я слышала, он давал не так много балов.

– Да. Он уезжает надолго в Оксфорд, где расположено его поместье, хотя, бывает, целый год находится в Блутауне. Последний бал был минувшей осенью. Но тот не сравнится с размахом этого ни в коей мере.

– Вероятно, больше гостей – больше хлопот.

Пока звучал вальс, к гостям успели присоединиться трое. В центре стоял высокий молодой человек очень привлекательной наружности в дорогом костюме самого темного оттенка бордо. Его смольные волосы были аккуратно зачесаны назад. Слева от него – темноволосая, высокая дама, также очень красивая и изящная. Она была одета в платье сливового цвета, а ее шею обвивали жемчужные нити. Справа от таинственного гостя стоял не кто иной, как владелец имения и по совместительству – хозяин сегодняшнего вечера. На нем был безупречно сидевший темно-серый фрак, волосы уложены по-праздничному, а в руках он держал трость, обитую кожей. Взгляды гостей и танцующих моментально обратились в сторону новопришедших. Пусть все якобы продолжали заниматься тем, чем занимались, однако же отрицать то, что троица стала предметом жадного внимания окружающих, – совершенно абсурдно.

Глава IX

– Кто это с мистером Торндайком? – не сдержав пытливого любопытства, спросила у брата Эвелин.

Ленни взглянул на господ, и лицо его засияло довольной улыбкой. Он ответил с жаром:

– О! Какой сюрприз! Ну, надо же… Тот джентльмен в центре – это мистер Джаред Дэвидсон, весьма богатый малый. Его состояние превышает состояния всех джентльменов в этой зале, вместе взятых, – он усмехнулся. – На самом деле, более чем приятный молодой человек. Мне приходилось иметь с ним дело.

– А эта ослепительная дама, стало быть, его супруга? – ехидно бросила Эв.

– Ха-ха! Что ты, Эв! Проще исколесить весь свет за сутки, чем женить этих людей! Да я и сам был таким когда-то… – Он словно отогнал от себя эти мысли и с лицом, полным простодушия продолжил. – Эта миледи – сестра мистера Дэвидсона. Добрейшая душа! Вы с ней явно поладите.

Эвелин вопросительно посмотрела на брата.

– Думаешь, они задержатся?

– Понятия не имею. Узнаем. Тебя нужно непременно им представить!

К этому времени все уже аплодировали оконченному первому танцу и своим партнерам. Музыка на время стихла, и Ленни с Эвелин неспешно подошли к Торндайку и его спутникам. Эв чувствовала нечто странное, приближаясь к этим особам. Пульс как будто участился, холод пробежал по ее телу и покрыл его легкой дрожью. Ей часто приходилось оказываться в подобных ситуациях – заводить знакомства; однако именно в эту секунду ей отчего-то стало не по себе, это было абсолютно чужеродное ощущение.

Этот мистер, который стоял в центре, казался ей немного угрюмым и холодным. Он равнодушно смотрел на все происходящее, и ни разу его лицо не озарила одобрительная улыбка. Все же что-то доброе и светлое пряталось в этих черных глазах. Дэвидсон стоял, заложив руки за спину, в то время как все дамы с неистовым желанием разглядывали этого мужчину с ног до головы. Да, он выглядел величественно: его плечи казались шире, чем плечи Торндайка и вообще всех мужчин в зале. Его лицо источало мудрость и задумчивость, при этом оно было невероятно привлекательным. Все его черты были правильными и благородными: прямой нос, очерченные скулы, в меру полные губы, но особенно зачаровывали его горящие глаза. Он показался Эв ни много ни мало скучающим, на его лицо легла печать глубокой думы, но и тень грусти порой проскальзывало по этому великолепному лицу. Дама, стоявшая по левую руку от него, создала благоприятное впечатление с первого взгляда. Эвелин пришла к заключению, что она самая красивая и элегантная особа этого вечера. Ее бледная кожа, черные, словно смоль, волосы, как у брата, тонкая фигура, покатые плечи, стать – все прямо-таки «голосило» о ее благородном аристократическом происхождении. Она что-то шептала брату, а тот с особым вниманием слушал ее и утвердительно кивал в ответ. Мистер Торндайк в эту секунду приветствовал некоторых гостей, которые облепили его со всех сторон. Как вежливый хозяин он не мог не отдать дань всем пришедшим и не поблагодарить их за визит.

Когда Ленни, держа сестру под руку, подошел к заветной тройке, они стояли в стороне, все так же ловя на себе любопытные взгляды. Как только Эви и Ленни приблизились, глаза троих обратились к ним, но только взгляд одного из них словно вывернул всю душу Эв наизнанку. Глаза. Как много скрыто в этом зеркале души… Потаенные желания и страхи, игры разума и козни сердца. Они не способны лгать или утаивать истину, в них всегда кроются ответы на любые вопросы. Глаза – верные спутники кочующих странников, мечтающих найти ключ от заветной двери.

Взгляд Дэвидсона был для Эвелин пронизывающим, колким, словно он ведал всеми тайнами ее души, словно ничто не способно скрыться от его умных глаз. Что-то щекотало в горле, и в ушах звенело так, будто кто-то бил в набат, а она стояла под куполом. Ей это не понравилось. И все это сотворил один взгляд?

– Добрый вечер, господа, – бодро обратился к троице Ленни. – Рэдмонд, замечательное торжество! Джаред, мисс Дэвидсон, я безмерно рад видеть вас сегодня! Прошу вашему вниманию мою прелестную кузину, мисс Эвелин Кренингтон. Она гостит в нашем поместье каждое лето с самого юного возраста. Мы практически выросли вместе.

– Очень приятно, мисс Эвелин, – с невероятной приветливостью и искренностью, мисс Дэвидсон сделала реверанс и пожала руку Эви. – Счастлива нашему знакомству!

Мистер Торндайк был сегодня в веселом расположении духа. Он элегантно выглядел, его голубые глаза выказывали восторг от собственного творения и от обстановки, в целом. Возможно, он играл хорошо отрепетированную роль, кто знает. Он взглянул на Эви, и никто не мог сравниться с ней в его глазах. Как шло ей это платье, как прелестно обрамляло ее шею это колье, как красивы и изящны ее руки. Теперь он мог рассмотреть ее губы, похожие на бутон распустившегося пиона, родинку на щеке, янтарь ее волос, изящный изгиб бровей. Что-то царственное было в этой девушке, недоступное всем остальным в этой зале и в этом мире. С какой грацией она двигалась, как держала спину и голову – все в ней казалось ему чем-то невероятно притягательным и утонченным. Много позже он сравнит Эвелин с глотком хорошего вина.

– Мисс Кренингтон, вы прекрасно выглядите. Не могу выразить, насколько я ослеплен вашей красотой, – он поклонился и впился в нее глазами.

– Благодарю, мистер Торндайк. Ваше торжество затмило все наши ожидания, – улыбнулась Эвелин.

Торндайк, не спуская с нее своих страстных глаз, продолжил:

– С превеликим удовольствием представляю вам моих добрых друзей: мистер Джаред Дэвидсон и мисс Вивиан Дэвидсон.

Эвелин снова поймала на себе вдумчивый взгляд мистера Дэвидсона и окончательно смутилась, но ни коем образом этого не показала. Он, в свою очередь, также не мог не обратить внимания на ее слегка озадаченный и испуганный взгляд и на потрясающее умение скрыть всякую тревогу, которая явно очерчивалась в ее глазах.

– Джаред не любитель балов! – оправдала неучтивость брата Вивиан. – К тому же у него какие-то неприятности… Вечные дела, которые не позволяют ему развеселиться.

– Вив! – мистер Дэвидсон одернул сестру.

Он немного изменился в лице, выдавил учтивую улыбку и с поклоном произнес:

– Прошу простить мою грубость, миледи. Я весьма рад нашему знакомству. Полагаю, ваше пребывание здесь несколько скрашивает этот вечер моему доброму другу.

Эвелин попыталась улыбнуться, мистер Торндайк похлопал друга по плечу и вставил:

– Мисс Кренингтон, вы – поистине желанная гостья в моем доме. Я надеюсь, вам и вправду весело?

– О да, все просто замечательно!

– Вы облегчили мое существование! – он широко улыбнулся.

– Как вы поживаете, Ленни? – обратился мистер Дэвидсон к старому знакомому.

– Благодарю, Джаред, более чем хорошо! Расскажите лучше о ваших делах?

– Я недавно прибыл из Ирландии. Очередная деловая поездка, после которой мною завладела какая-то совершенно непреодолимая тоска, что и побудило меня принять приглашение моего верного друга. Вивиан согласилась сопровождать меня.

– О да, – подтвердила Вивиан. – Летом я нахожу брата в особо понуром состоянии. Мне следовало сделать все, что было в моих силах. Вы, должно быть, любите Блутаун, мисс Эвелин? – с добрейшей улыбкой обратилась к Эв мисс Дэвидсон.

– Безмерно. А как вы находите наши места, мистер Дэвидсон? – спросила вдруг она, совершенно не понимая, зачем.

Он вновь обратил к ней свой живой взор, но она сумела выстоять и не опустила глаз.

– Я не бывал здесь раньше. Посему не могу разделить вашей любви к этому месту, мисс Кренингтон, но, несомненно, здесь дивно, хоть и душновато.

– Солнце здесь и вправду прямо-таки жарит! – поддержала брата Вивиан. – Однако город мне безумно понравился. Тем более, я встретила стольких знакомых, это меня приятно удивило, – она взглянула на брата.

– Как долго вы пробудете в Блутауне? – обратился к Дэвидсонам Ленни.