– Мой тебе совет: возьми себя в руки. Адам известен тем, что выставляет людей за порог в одну минуту.

Если ее уволят, отчасти это будет вина Лео.

– Спасибо за информацию. И спасибо, что мне пришлось выступать без подготовки. Очень мило с твоей стороны.

Лексия надеялась, что если ее еще стошнит сегодня, то это тоже будет на совести Лео. Глянув на его дорогие кеды, Лексия улыбнулась, зная, куда будет метить. Лео ненавидел такие вещи. Однажды они делали кампанию по рекламе прокладок, так он даже слово «месячные» произнести не мог.

– Он холодный, как лед. Тебе стоило…

Лексия подняла руку, показывая ему, что Адам Нюланд идет по направлению к ним, и Лео обернулся. Лексия вжалась в стену, чтобы стать невидимой. Может, если она будет молчать и не дышать, ее не заметят.

– Адам, привет, как здорово, что ты здесь, – с притворной радостью поприветствовал Лео.

Адам не ответил. Он стоял молча с напряженным лицом и хмурил брови. Ни тени улыбки в его серых глазах. Лексия ненавидела такое выражение лица. Лео хотел что-то сказать, но Адам отвернулся от него и уставился на Лексию. Это ей тоже не понравилось. Ей больше ничего в нем не нравилось. Ни его злобное выражение лица, ни напряженные плечи, ни ледяной взгляд. Она сглотнула. Ни его широкие плечи, ни его густые волосы, ни его плоский живот, продолжила она про себя.

Адам холодно обратился к ней:

– Лексия, можно тебя на пару слов?

Это был не вопрос, а приказ. Лексия вяло кивнула.

– Ты нас извинишь? – бросил Адам Лео через плечо.

Еще один приказ под видом вопроса. Видно было, что Адам Нюланд привык к полному повиновению.

– Конечно, – неохотно пробормотал Лео. Бросив на Лексию подозрительный взгляд, он оставил их одних.

Адам молча смотрел на девушку. Люди брали кофе, болтали и исподтишка бросали взгляды в их сторону.

– Ты не сказал, кто ты, – пробормотала Лексия, когда тишина стала невыносимой. Это ее не оправдывало. Но все равно она чувствовала себя обманутой. И ее все больше раздражало, как Адам сверлил ее суровым взглядом и возвышался над ней, словно мрачная гора. Лексия выпрямилась во весь рост, но даже на высоких каблуках она оставалась крошечной.

– Нет, – согласился он.

– Что произошло с другим директором? Датчанином?

Адам же не проглотил его на завтрак? А то он явно на это способен.

– Его уволили.

– Явно не его одного.

У нее кружилась голова. Давно у них в конторе не было такой драмы. Интересно, можно ли надеяться, что и Адама Нюланда уволят? Например, в ближайшие дни?

– Возможно. Но сейчас я здесь и буду работать в этом агентстве, – сказал он без тени улыбки, словно угадав ее мысли.

– Так ты не строительный рабочий?

Как ей вообще такое в голову пришло. Вокруг него была аура успешного бизнеса, больших денег, зарубежнего образования и международных связей.

Адам не понял вопроса:

– Почему строительный рабочий?

Разумеется, такое могло прийти в голову только ей.

– Ты выкачивал из меня информацию в «Стурехофе»?

– Нет.

Люди делали вид, что им совсем нелюбопытно, о чем говорят супер-Адам и заходящая звезда агентства Лексия, но она слышала, как ворочаются колесики в их мозгах. Они чувствуют, что ее уволят. Сама она уже морально уволилась. Ей придется искать новую работу.

– Я понимаю, что ты хочешь меня уволить. Но можешь сделать это побыстрее? У меня голова раскалывается.

«И скоро я разрыдаюсь, – подумала она, – и мне не хотелось бы, чтобы это произошло на глазах у тебя и всех остальных».

– Хм.

Глаза у него правда были серые. Как грозовое небо. Как свинец. Серый – это не цвет, это отсутствие цвета. Где она это слышала? Но у нее сейчас происходили вещи поважнее. Например, увольнение. Люди думают, что в Швеции людей сложно уволить. Может, в других отраслях это и так, но не в рекламе. Здесь сокращают или увольняют в одну секунду. За ошибку, плохую работу, поцелуй директора по пьяни. Все основания годятся. Ей снова придется искать работу. А знают ли люди, сколько вакансий на рынке для тех, кто не закончил «Бергс»? Она-то знает. Ноль. И не важно, что у нее есть опыт. Уволенный копирайтер из среднего агентства может рассчитывать только на позицию стажера. У нее не было громких имен в резюме, не было наград. Только талант, который она не умела демонстрировать. И ей было двадцать восемь лет. В этой отрасли, если ты не показал, на что способен, до тридцати, у тебя нет шансов.

«Только не плакать, только не плакать», – приказала себе Лексия.

Все смотрели на них. Коллеги перестали притворяться, что заняты чем-то другим. Ей придется собирать все свои вещи в коробку? Как в фильме?

– Лексия. – Он понизил голос и стал похож на человека. Почти. – Как ты себя чувствуешь? У тебя был такой вид, словно ты в обморок упадешь. Ты сможешь продолжать?

– Наверное, – прошептала Лексия, потому что не знала, что еще сказать.

– Что тебе нужно? – спросил Адам.

В вопросе не было заботы, только желание решить проблему.

Лексия прочистила горло. Поехать домой и хорошо поспать, пришло ей в голову, но она ответила:

– Кофеин. Большая доза.

Адам повернулся к шепчущимся в коридоре.

– Сделайте ей кофе, – приказал он.

Люди замолчали и неуверенно переглянулись.

– Кофе. Сейчас, – велел Адам и отвернулся, не утруждая себя проверкой, будет ли кто-то исполнять его приказ.

Кофе ей в итоге сделала Дина.

Адам смотрел, как Лексия пьет крепкий кофе маленькими глоточками.

– Тогда я с нетерпением жду продолжения, – сказал он.

Лексия пробормотала «спасибо». Судя по всему, ее еще не уволили. Адам исчез. Дина наградила ее сочувствующим взглядом. Годзилла присела у ее ног. Обе ей сочувствовали.

– Тяжело тебе?

– А что? Я разве была не на высоте? – неудачно пошутила Лексия.

Дина пробормотала что-то неразборчивое, похлопала ее по руке, взяла Годзиллу на руки и удалилась.

Вторая часть презентации прошла лучше. Впрочем, все что угодно было лучше, чем первая катастрофическая часть, но, по крайней мере, Лексии удалось сформулировать полные предложения с правильным порядком слов. В большинстве случаев. Закончив, она села вся потная, с пересохшим ртом и туманом в голове. Все присутствующие молчали.

– О’кей, – бросил Адам после нарочито выдержанной паузы и наградил ее мрачным взглядом.

Лексия кивнула. Невозможно было угадать мысли начальника.

Адам оглядел стол.

– Следующий пункт?

Кто-то другой взял слово, и Лексия обмякла на стуле. Она смотрела на строгое лицо Адама, на энергичные кивки коллег и думала, что ее песенка спета.

Когда пришло время обеденного перерыва, Лексия поспешила скрыться. Никто не пытался ее остановить. Коллеги сторонились ее, как заразной. Лео и другие парни позвали Адама обедать с ними в «Гондолу». Так типично с их стороны – подлизаться и показать, какие они шикарные. Она достала телефон и позвонила своей лучшей подруге Сири Стиллер.

– Это я, – сказала Лексия. – Моя жизнь ужасна.

Лексия встала в очередь к киоску с уличной едой. Даже похмелье не лишило ее аппетита. Как раз наоборот. Она была такой голодной, что вся тряслась.

– Что произошло? – спросила Сири.

– Тебя ночью не было, – сказала Лексия. Сири снимала верхний этаж на ее барже, училась на художественном и жила гораздо более увлекательной жизнью, чем сама Лексия.

– У меня было свидание. Я осталась у нее на ночь и поехала на учебу прямо оттуда, – ответила Сири.

Целыми днями Сири обсуждала цвет и форму, или чем они еще там занимаются в этих престижных учебных заведениях.

– Второе свидание будет? – спросила Лексия.

У Сири не было проблем с поиском партнеров. Если бы Лексия не любила Сири всем сердцем, она бы умерла от зависти. А так она только слегка ей завидовала. К тому же Сири встречалась с женщиной, что было на руку Лексии. Она была красивой, креативной, клевой. Если бы она была еще и гетеросексуалкой, Лексии оставалось бы только вырыть яму, прыгнуть в нее и там и остаться.

– Думаю, да, – задумчиво протянула Сири. – Может быть. Она хорошенькая. Спортивная. Профессионально катается на лыжах. Так что там с тобой приключилось?

Подошла очередь Лексии, и она быстро сделала заказ: «Хот-дог, картошка фри, салат с креветками, жареный лук и кола». Открыв банку, она сделала жадный глоток.

– Не знаю, с чего начать. Я вчера напилась. Встретила мужчину. Выставила себя на посмешище. Просто ужас. У нее не было смелости рассказать всю правду. –  А сегодня я узнаю, что это мой новый начальник. И Лео, этот козел, меня подставил.

– Козел Лео, – повторила Сири, которая никогда не видела Лео, но много слышала о нем и о Жозефине за эти годы.

– Да.

Лексия приняла свой заказ – пышущий жаром, залитый кетчупом, сладкой горчицей и усыпанный специями для гриля. Дрожащими руками она стала запихивать картошку в рот.

– Что ты делаешь?

– Ем фастфуд, – ответила она с набитым ртом. – У меня чудовищное похмелье. И мне хочется что-нибудь купить. Дорогое и ненужное.

– Да, шопинг всегда помогает при проблемах на работе.

– Но если меня уволят, лучше начать экономить.

Лексия не была богатой. Лодка была дорогой. Она целиком зависела от денег, которые Сири платила за аренду. От мысли о потере работы у нее разболелся живот. Ей придется съехать. Работа и лодка были главными радостями в ее жизни. Тем, что делало ее взрослой Лексией.

– Так тебя уволят? – прямо спросила Сири.

Подруга не жеманничала, всегда говорила прямо. Она была беднее Лексии, у которой все-таки была работа. Сири не хотела брать кредит на образование, чтобы не быть ни перед кем в долгу. Вместо этого она подрабатывала.

Лексия сглотнула.

– Понятия не имею. Возможно. Не знаю. Может быть. Но если уволят, то это будет кошмар. Работа в рекламной отрасли на дороге не валяется.

Обе замолчали, обдумывая мрачную перспективу. Лексия жевала картошку фри.

– Какой он? – спросила Сири.

– Кто?

– Новый начальник?

Лексия вытерла рот и подумала об Адаме Нюланде.

– Властный, – ответила она и сунула в рот сосиску. При одной мысли об Адаме ей становилось страшно. Что, если он расскажет о том, что произошло в «Стурехофе»? Лично она собирается делать вид, что ничего не произошло. – Боже, мне нужно как-то произвести на него хорошее впечатление?

– Например?

– Рекламная кампания. Новая, роскошная.

– Хм… Моя новая девушка… она делает нижнее белье. И она только что распустила свое агентство. Может, это тебе поможет?

– Ты же говорила, она спортсменка?

– Да, но у нее и марка нижнего белья есть.

– А кто она?

– Офелия Оскарссон.

Лексия от удивления забыла про еду.

– Ты шутишь? Ты встречалась с «Оффи О»? Которая выиграла Олимпийские игры и все прочие соревнования, которые только существуют?

– Ты же знаешь, что я не интересуюсь спортом.

– Я тоже. Но она же знаменита на весь мир. Как вы познакомились?

– В баре.

Это была одна из подработок Сири. Лесбийский бар в центре.

– Что ты сказала про ее рекламное агентство?

Лексия усиленно вспоминала, кто делал последнюю рекламную кампанию «Оффи О».

– Не помню. Но она делает нижнее белье. И им нужно новое, поскольку прошлое было сексистское и гомофобное.

Это было просто невероятно. Лексия боролась с желанием залезть в гугл прямо сейчас. Но Сири ненавидела, когда ее слушали невнимательно. Допивая колу, Лексия чувствовала, как мозг снова начинает работать.

– Знаешь, как она работает? Принимает питчи?