Стоял погожий солнечный денек. Мягкий ветерок доносил аромат роз, что пышно цвели около дорожки. Все выглядело обычным, но в то же время холодным и чужеродным. Поежившись от мурашек, пробежавших по коже, я направилась к замку в поисках объяснений или хотя бы еды.

Странная штука человеческая психика. Кажется, я вляпалась в неприятности вселенского масштаба и все равно думала о хлебе насущном.

На подходе к замку я встретила двух девушек. Прижимая к груди книги, они щебетали о прекрасной погоде и прочей чепухе.

– Боги, – прошептала одна из них, прикрыв ротик ладошкой в кружевной перчатке.

Они замолкли, уставившись на меня. К сожалению, им было на что посмотреть. Не иначе как леди пришли в полнейший ужас от моего внешнего вида. Их идеальные прически, шляпки и явно дорогие платья слепили глаза на контрасте с тем мятым, выцветшим мешком, в который я была одета. И конечно же, дам шокировали мои волосы, сбившиеся колтуном. Перед выходом стоило собрать их хотя бы лентой. Я почувствовала себя юродивой попрошайкой. Желая скрыться от ошарашенных взглядов, я зашла внутрь. Огромный холл встретил прохладой и гулким эхом множества голосов. Все были заняты собственными делами, и никто не обратил на меня внимания. Закрыв ладонью лицо, я прижалась к стене. Сердце колотилось на грани сердечного приступа. Каждый удар глухо отдавался в ушах. Нужно было попросить о помощи, но все, что я могла, – это растерянно хватать ртом воздух и отчаянно желать вернуться назад. Домой.

– Мисс Мэй?

Ко мне подошел мужчина. Его встревоженный взгляд был прикован к моему лицу. Точнее к глазу, который я старательно пыталась закрыть рукой. Он мягко ее отстранил.

– Кто это сделал? – тихо спросил незнакомец, нахмурив брови.

– Не знаю, – честно ответила я, утопая в медовых глазах.

Симметричное лицо. Волевой подбородок с ямочкой. Длинные темные волосы зачесаны назад, но непослушные вьющиеся пряди так и норовили упасть на лицо, придавая его образу легкую небрежность. Мужчина продолжал держать мою руку, и, высвободив ее, я снова попыталась прикрыть лицо.

Из-за внимания незнакомца на нас стали оборачиваться люди. Некоторые даже предпочли подойти ближе, чтобы оценить представление с первых рядов.

– Что здесь происходит? – строго спросил мужчина средних лет, расталкивая собравшихся зевак.

– Мисс Мэй нужна помощь, господин ректор, – ответил незнакомец.

– Боги, – выдохнул тот, увидев масштаб проблемы, и тут же повернулся к толпе, приказывая: – Всем разойтись по аудиториям! Здесь не на что смотреть! А вы, мисс Мэй, следуйте за мной.

– Куда? – испуганно спросила я, не желая покидать незнакомца.

Не знаю почему, но в данный момент он вызывал хоть какое-то доверие, в отличие от нервного ректора.

– Естественно, в лазарет! Я не могу позволить вам и дальше разгуливать по академии в подобном виде. Мистер Вудс, кажется, я сказал идти на занятия!

Они сцепились взглядами, в результате чего незнакомец нехотя ушел. Я же поплелась за ректором. Имея возможность его рассмотреть, я отметила, что тому лет сорок, может быть – сорок пять. Черные волосы тронула седина, придавая локонам оттенок соли с перцем. Несмотря на раздраженный вид, он был статным мужчиной высокого роста и крепкого телосложения.

Мы пересекли холл, миновали внутренний сад замка и оказались в лазарете. Я в очередной раз удивилась размерам академии. В небольшой приемной нас встретила женщина в белом платье и чепчике с красным крестом.

– Какой ужас! – воскликнула она, тут же беря меня под локоть.

Одна из ближайших дверей сама распахнулась, и мы прошли в процедурную.

– Вам лучше остаться снаружи, – обратилась она к ректору.

– Но…

– Вы поговорите с мисс Мэй, когда мы закончим, – отрезала медсестра.

Или врач? Она мягко взяла мою ладонь, и по телу тут же разлилось приятное тепло. Я расслабилась, повинуясь неведомому гипнозу. Головная боль утихла. Веки потяжелели, меня клонило в сон. Медсестра помогла лечь на кушетку и занесла ладонь над заплывшим глазом. Теплое свечение полилось с кончиков ее пальцев. Я впервые видела магию, но ни удивления, ни страха не возникло.

– Ну вот и все, Сансара, – она тепло улыбнулась, – немного пудры, и никто не заметит, что недавно у тебя был синяк.

Незнакомка обращалась ко мне на «ты», и я решила, что стоит поддержать неформальное общение. Видимо, она и Сансара были знакомы.

– Спасибо. Почему я так странно себя чувствую?

– Ты выглядела напряженной, и я помогла расслабиться. Готова поговорить с мистером Шоу о произошедшем?

– С кем? – не поняла я.

– Господином ректором. Он привел тебя несколько минут назад. Ты забыла? – На ее лице отразилась тревога.

Я сцепила пальцы. Настало время принимать решение, как вести себя дальше. Попытаться притвориться Сансарой Мэй? Рассказать, что я на самом деле Майя и понятия не имею, как оказалась в чужом теле? Или…

– Сансара? – она мягко меня позвала.

– Ох… Видишь ли, я ничего не помню о событиях до сегодняшнего утра и, по правде говоря, даже не знаю, как тебя зовут.

С каждым словом глаза целительницы становились все больше и больше.

– Пожалуй, нам стоит проконсультироваться с магистром кафедры целителей. Я скоро вернусь! – заверила она и выскочила из процедурной.

Откинувшись на подушки, я со спокойствием хладнокровной рептилии уставилась в потолок. Самое время было подвести итоги. Я застряла в незнакомом мире в теле серой мышки бесприданницы, которую кто-то жестоко избил. Прибавим сюда полное отсутствие необходимых для жизни в этих местах навыков. Подозреваю, что в Академии магии принято вытворять всякие магические штучки, а я ни сном ни духом, как это делается.

– Ты влипла, – заключила вслух.

И самое нелепое, что влипла я из-за груди!

Глава 2

Для модели важна внешность, и я фанатично стремилась к идеалу, но есть вещи, которые не в силах скорректировать ни спорт, ни диеты. До золотого стандарта, прописанного веяниями моды, мне не хватало объема. Я сколько могла воздерживалась от вмешательства врачей, но после быстрого взлета на подиуме последовало падение. Все чаще лучшие контракты доставались фигуристым моделям. Наметившийся прорыв в карьере пошел на спад. Я же была слишком упряма и амбициозна, чтобы отказаться от заветной мечты побывать на неделе моды в Нью-Йорке. Так я оказалась в частной клинике и впоследствии в теле худой щепки с полным отсутствием форм. А ведь врач убеждал, что процедура одна из самых безопасных и риски меньше одной сотой процента! Ха, наверно, на этом этапе мне стоило заподозрить неладное и догадаться, что с моим везением я именно в него и попаду!

– Что скажете, магистр Поткинс? – спросил ректор седовласого старика, которому впору было ложиться на соседнюю койку.

Тот долго щупал мой пульс, а затем, сделав одному ему понятные выводы, взял со столика бутылочку с зельем и залпом выпил.

– Травма мисс Мэй полностью исцелена. К сожалению, такие последствия, как амнезия, еще плохо исследованы и не поддаются лечению. Остается надеяться, что со временем память вернется, а пока ей нужен отдых и покой, – заключил магистр и хотел выпить еще одно зелье, но целительница ловко перехватила бутылочку.

– Мисс Мэй, вы точно не помните, кто вас ударил? – переспросил в сотый раз ректор, и я отрицательно покачала головой. – В таком случае вам лучше взять академический отпуск и вернуться домой.

– А он у меня есть? – с сомнением спросила я, вспомнив письмо с завещанием.

– Мистер Шоу, вы, возможно, не слышали, но отец мисс Мэй скончался несколько дней назад… – Целительница замолкла, бросив на меня встревоженный взгляд. – Думаю, будет лучше, если она останется у нас.

– Какая потеря для магического сообщества, – посетовал ректор, – мои соболезнования, мисс Мэй.

Малодушно испытывая печаль утраты от чужого наследства, я кивнула.

– Мисс Корчивелли права. В знакомой обстановке академии мисс Мэй быстрее все вспомнит. Четкий график, теория магии и друзья – вот лучшие лекарства, – согласился магистр Поткинс и похлопал меня по руке.

Что-то мне подсказывало: друзей у Сансары Мэй было немного, а сомнение на лицах целительницы и ректора подтвердило догадку.

– Мисс Мэй, на сегодня и завтра я даю вам выходной от занятий, – заключил ректор. – В библиотеке вы можете запросить свое личное дело и восполнить некоторые пробелы в памяти. Мисс Корчивелли поможет вам немного освоиться. В остальном будем надеяться на Провидение и ваше скорое выздоровление.

– Мистер Шоу, то есть господин ректор, а если память не вернется? – спросила я, так как возвращаться, по сути, было нечему.

Он подарил мне долгий пристальный взгляд, а затем устало вздохнул.

– Давайте поговорим об этом позже. А пока мы исследуем вашу комнату на магический след, опросим соседок. Вдруг кто-нибудь видел вашего обидчика?

Ректор и магистр Поткинс поспешили удалиться.

– Мне дадут пинка? – горько усмехнулась я, оставшись с целительницей наедине.

– Сансара, разве леди так выражаются? – воскликнула та. – Не думай о плохом. Даже если память не вернется, у тебя останется магический дар и ты сможешь продолжить обучение в академии. Может быть, курсом ниже, но в этом нет ничего страшного.

«Точно выгонят», – мысленно простонала я, предвкушая бродяжничество в незнакомом мире.

– Не стоит перенапрягаться, – целительница отвлекла меня от мрачных мыслей, – сейчас я принесу поесть, ты немного отдохнешь, и, если будет настроение, мы прогуляемся по академии. Я все тебе покажу. Глядишь, какие-то воспоминания проявятся.

– Безусловно, – с иронией согласилась я, – как можно к тебе обращаться?

– Ох, точно. Меня зовут Альбертина Корчивелли. Когда мы наедине, можно просто Альбертина.

– Мы были подругами? Или я частенько попадала сюда как пациент?

– Скорее, я старалась заботиться о тебе, понимая, как сложно учиться в академии, будучи дочерью Алана Мэя. Что касается нападения, еще никто не позволял себе подобного. Будь уверена, мистер Шоу найдет виновника и тот получит по заслугам! – ответила Альбертина, явно разозлившись из-за произошедшего. Она ненадолго замолкла, возвращая себе контроль над эмоциями. – Пойдем, я покажу тебе палату, заодно мы вместе пообедаем.

Мы перешли в другую комнату, и целительница ушла за едой.

– Прекрасно, просто прекрасно, – заключила я, предвкушая новую, полную «приятных» сюрпризов жизнь.

После плотного перекуса в компании Альбертины мое настроение немного улучшилось. Подозреваю, причина была не только в аппетитном крем-супе и свежих булочках. Не обошлось дело без лекарства, которое я выпила под пристальным взглядом целительницы. Согревающее тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала небывалое воодушевление от подвернувшегося приключения. Стало понятно, почему магистр Поткинс так налегал на зелья в процедурной.

Мы вышли из лазарета и разместились на каменной скамье во внутреннем саде академии. В послеобеденный час там было тихо и безлюдно.

Альбертина оказалась очень приятной девушкой. Открытое веснушчатое лицо располагало к доверию. Из-за убранных под чепчик волос и простого платья целительница выглядела совсем юной, но в разговоре я выяснила, что недавно ей исполнилось двадцать семь.

– Мой отец… Расскажи о нем, – попросила я.

– Он очень знаменит… Точнее, был знаменит. Тебе есть чем гордиться. Алан Мэй являлся одним из самых выдающихся ученых современности.

«Интересно, почему он лишил дочь наследства?» – подумала я, но задать вопрос Альбертине не решилась, да и откуда она могла знать подробности семейных распрей семьи Мэй?

– Пройдемся? – предложила целительница, и я нехотя встала со скамьи.