Путято поднялась с дивана и отвесила ему звонкую оплеуху.

Горячий чай выплеснулся Саше на руку.

– Инициатива наказуема, если с ней не знать меры, – проговорила Марианна сквозь зубы и удалилась из кухни.

«Он даже не пошевельнулся! Почему? Он успевал!»

«Зачем она… Я ее так бешу?»

«Мне стало больно. Я среагировала. И я не знаю, отчего мне стало больно! И что теперь делать, я не знаю!»

«Она права. Вел себя нагло. Что на меня нашло?!»

– Ты почему руку не перехватил? Форму теряешь! – рявкнула начальница, появляясь в дверном проеме.

– Никак нет. Не теряю.

– В чем дело тогда?

На Пастухова нашло снова:

– Ну, ежели барыня изволит назначить побои, то холопу надлежит покорно терпеть и благодарить за науку.

– Да не хотела я… побои тебе назначать! Была уверена, что блок поставишь или увернешься! Ты меня подвел, Пастухов! Ты меня очень подвел! Что мне теперь прикажешь делать?

– Обратить в шутку?

И с этими словами Саша Михалыч принялся раскатисто хохотать, грозя начальнице пальцем и приговаривая: «Ну и приколы у вас, Марианна Вадимовна, ну и приколы, просто зашибись!»

Она недовольно хмыкнула, адресуя недовольство целиком и полностью в свой адрес. Проговорила:

– Спасибо, Саш, выручил. Адрес любовника этой гражданки узнал?

– Да, – отсмеявшись, коротко ответил Пастухов, настроение у которого стремительно падало.

Вполне понятная реакция после пощечины, которую он выхлопотал у Анки.

– Отлично, – избегая смотреть на подчиненного, проговорила Марьяна. – Первым делом мы сейчас Скоморохова сориентируем, а потом ты мне подробненько все изложишь. А после в контору направляйся, на телефоне подежурь, почту проверь. Возражения есть? Вот и ладненько.

– Прибылова Римма Борисовна? – уточнил ласковым голосом молодой человек с улыбчивым лицом.

Уточнил исключительно с целью как-то начать разговор, поскольку ему было хорошо известно, что, кроме отворившей дверь хозяйки, сухопарой и неженственной блондинки под сорок, пренебрегающей маникюром и укладкой сухих, как пакля, волос, в квартире никого нет. Дождавшись ее угрюмого кивка, он продолжил:

– Я звонил вам, и вы разрешили подъехать. Капитан полиции Скоморохов. Вот мое удостоверение. Извините, только из моих рук. Да, так полагается, ничего не поделаешь. Можно войти? Куда скажете. Могу и на кухню. Как самочувствие ваше, Римма Борисовна? Оправились после отравления?

– Вы и про отравление знаете? – вяло удивилась хозяйка. – Да, сейчас полегче. Завтра на работу выхожу. Деньги нужны.

– Ну, деньги, они всегда и всем нужны. Не торопились бы вы лучше. Вы дама замужняя, пускай супруг о заработке позаботится. Я, когда в больницу загремел с сальмонеллезом, долго потом сильную слабость чувствовал, прямо хоть вой. Но у меня служба, а у вас…

Она его перебила:

– А у меня муж с инсультом. Мне на сиделку деньги нужны. На хорошую, чтобы круглые сутки с ним была.

– Надо же… Надо же, я не знал. Грустно как все. А тут я со своими пустяками. Однако постараюсь вас не задерживать. Несколько вопросов только задам и испарюсь.

– Да, если можно, то покороче. Мне обязательно нужно в больницу сегодня к Кириллу попасть, забрать у него мой мобильный. У меня там все контакты записаны. А откуда вы узнали, что у меня отравление было?

– Консьержка доложила, – нашелся Лева. – Я приходил к вам три дня назад, так она мне сразу сказала, что вас на неотложке накануне увезли.

– Она? Но у нас консьерж.

– Значит, его подменял кто-то в тот день. Наверно, тоже приболел. А сегодня вообще никого в дежурке не было.

– Да, это у нас случается. О чем вы хотели меня спросить?

Женщина не выглядела подавленной, а скорее – невеселой. Говорила скупо и в общении с визитером присутствовала как бы на половину, второй частью находясь в своих мыслях.

Скоморохов устыдился своей насмешливости, прикрытой простодушием. Ситуация, изначально казавшаяся хрестоматийно-анекдотичной – муж, жена, любовница-соседка, – перестала вдруг видеться таковой. Леве расхотелось зубоскалить.

– Римма Борисовна, – начал он, умерив градус шутовства, – наш отдел вышел на телефонного мошенника, у которого в списке недавних звонков в числе прочих имелся ваш мобильный номер. Надеюсь, вы не станете спрашивать, как мы сумели идентифицировать его? Хорошо, спасибо. Продолжу. Субъект, которого мы повязали, придумал весьма оригинальную схему развода граждан на деньги. Он звонил жертве – по каким критериям выбирал ее, мы пока не смогли выяснить, молчит в несознанке, – так вот, в телефонном разговоре, ни больше ни меньше, проклинает, назвавшись колдуном в четвертом поколении. А через небольшой промежуток времени перезванивает, но уже от имени борца с тьмой, и сулит проклятие как бы снять, но не бесплатно, естественно. Мотивирует борец это тем, что во время магической процедуры у него происходят неимоверно большие потери астральной энергии, которую нужно восполнить, допустим, отдыхом на островах, иначе ему кранты. В настоящее время мы заняты тем, что пополняем доказательную базу для обвинительного заключения, потому я здесь. Не могли бы вы припомнить, имел ли место подобный звонок вам, а если да, не согласитесь ли подписать заявление с просьбой привлечь мошенника к ответственности? Таким образом вы поспособствуете пресечению его дальнейшей преступной деятельности.

– Значит, это был мошенник? – встрепенулась Римма Борисовна. – А напугал! Хотя в тот момент мне не до разговоров по телефону было. Рези жуткие начались в кишках, до испарины на лбу, извините за подробности. Боялась даже, не аппендицит ли. А неотложка все не едет. Кирилл на улицу отправился медиков встречать, ну я и ответила на звонок. Слышу голос хриплый и сиплый. Говорит: «Проклинаю тебя на смерть, сдохни». Я телефон отбросила, аж до той стены долетел, страшно стало, будто скорпиона держала в руке. Меня новый приступ боли накрыл, я даже сознание ненадолго потеряла. Вовремя бригада приехала, меня осмотрели и на каталке повезли до машины. Вещей с собой мне Кирилл никаких не собрал, растерялся, а мне не до того было. Он обещал позвонить позже, узнать, как дела, спросить, что привезти из одежды, может, минералку или лекарство какое-нибудь. А звонить-то и некуда было, потому что мой телефон у него остался. Он подхватил его с пола, в карман сунул и поехал до больницы меня провожать. А отдать забыл. Будь при мне трубка сейчас, я бы вам прослушать дала, как тот тип меня стращал. На моем смартфоне приложение есть, оно все телефонные разговоры записывает. Думаю, вам для доказательной базы пригодится.

– Супер! – искренне обрадовался Левка.

Когда ему позвонила начальница, чтобы откомандировать для разговора с Прибыловой, то заодно сообщила сведения, добытые Сашей Михалычем за утро. Со слов гражданки, заявившей на Ягина, тот обладает уникальной способностью воздействовать на людей внушением, причем посредством телефонной связи. Ей известен случай, когда колдун подобным образом отправил на тот свет чью-то престарелую свекровь. Проверить данный факт нет возможности: то ли из-за проклятия ягинского старушка отошла в мир иной, то ли натурально, от старости. Однако опрашивать свидетелей нужно, искать потерпевших надо, а не отмахиваться от ситуации как от заведомо бредовой. И если факты наберутся и подтвердятся, суггеста нужно срочно изолировать и держать под неусыпным присмотром, чтобы не натворил дел.

Аудиозапись его речи может пригодиться в качестве обвинительного аргумента – хотя бы в телефонном хулиганстве, если они всей командой ничего другого не нароют.

И вообще – любопытно послушать.

Стоп. Но не умерла же Прибылова! Ягин ее колданул, она его услышала, однако ничего фатального с ней не произошло, несмотря на то что на тот момент здоровье ее было подорвано поносом.

А заказчицу он уверил, что успех гарантирует.

Может быть, для нужного результата какое-то еще действие требовалось проделать? Например, пшикнуть из баллончика чем-то вроде «новичка», когда дамочка в автобус будет садиться по дороге на работу? Пшикнуть и по-быстрому улизнуть. Она и не заметит. А потом и не вспомнит.

С другой стороны, ни при чем может быть «новичок», ни при чем и суггестия, а факт смерти чьей-то там свекрови после его звонка не что иное, как совпадение событий, не имеющих между собой никакой связи. А Ягин – психически больной старик, который вжился в сочиненный им самим образ могучего темного мага. А его объявления, про которые рассказала Путято, и кодовые слова, про которые узнал Пастухов, – фрагменты игровой реальности, где Ягин обосновался и существует.

Но распоряжение командира нужно выполнить, и Лева Скоморохов проявил добросовестность.

– Долго вас в больнице продержали?

– Сутки. Убедились, что не аппендикс, не дизентерийная палочка, а просто серьезное несварение. Препарат какой-то прокапали, и все. А потом я сама ушла под расписку. Да они с пониманием. Мне мужа выхаживать надо, тут не до восстановительных процедур.

– А как вы узнали, что с ним произошло? Вам кто-то позвонил?

– Как же мне могли позвонить? Я сама ему звонила с сестринского поста, как только меня от капельницы отсоединили. Обнаружила, что при мне нет мобильника, поэтому решила ему напомнить, чтобы вместе с халатом и тапками еще и телефон прихватил. Набрала его номер, он не ответил. Потом набрала свой собственный, чисто на всякий случай. Трубку сняла незнакомая женщина. Это была больничная медсестра. Так я и узнала.

– Вы сейчас к нему? Давайте поступим так. Я вас туда подброшу, подожду, когда вы вынесете телефон. Например, в больничном холле побуду. А потом в присутствии понятых… Не пугайтесь так, Римма Борисовна! В присутствии двух медработников я скачаю нужную мне аудиозапись на свой смартфон. Мы оформим протокол, понятые подпишутся, а потом я отвезу вас домой. Соглашайтесь, хороший план. Не хотелось бы вас оставлять без телефона на сутки. Я так понял, он вам необходим для работы. А изъять-то понадобится, если мое предложение вы отклоните.

– Нормальный план. Только вам подождать меня придется минут пятнадцать. Или я не согласна.

– Хоть двадцать, – улыбнулся Скоморохов. – Я вас в машине подожду. У меня «Нива Шевроле», серый металлик, не ошибетесь.

– Спасибо, – бесцветным тоном поблагодарила Римма Борисовна и, размышляя вслух, невесело произнесла: – Не понимаю, как такое с ним могло произойти… Крепкий мужик, непробиваемый. Хотя понимаю, конечно. Добегался. Разорвали его бабы на части. Вы знаете, я ведь разводиться с ним собралась. А теперь не буду.

– Почему? – угрюмо спросил Левка.

Она удивленно вскинула голову.

– Я ж не падла.

«Ты, Римма, не падла, это точно, – думал Скоморохов, спускаясь в лифте. – А вот мужик твой – козел».

– Правильное решение, Лев Алексеич, молодец. Когда запись будет у тебя, скинь мне ее тут же. Или знаешь, не обязательно сразу же. У меня к тебе просьба такая… – Она замялась. – Заезжай сюда, рулончик бумаги привези. Какой, какой… Туалетной. Нет, салфеток не надо. И полотенец не надо. Только туалетную бумагу. Ну, можно и два. Спасибо, Лева. Сейчас адрес продиктую. Не скину, а продиктую, мне некогда текст набирать. Кстати, у меня свежая информация тоже есть, нужно все в кучку собрать, а потом уж с визитом к магистру.

Лева сказал, что никаких проблем, просьбу командира выполнит, и отсоединился.

Вообще-то Марианна собиралась домой смотаться за вещами первой бытовой необходимости. Душ принять хотелось яростно, вот же он, рядом. Однако время на поездку терять не стоило. Ей нужно было с мыслями собраться, а в транспорте она думать не могла, все мешало и отвлекало. Недостаток, между прочим. Не должно быть так. Но вот.

Она вышла на широкий балкон, куда можно было попасть и из кухни, и из смежной комнаты. Свесив руки с парапета, осмотрела пестрый и немноголюдный по дневному времени двор. Пейзаж думать не помог.