– Значит, договорились, – повеселела я. – Спасибо!

– Не за что. До встречи.

Суматошный день завершился вполне удачно. На кухне я нашла бутылку питьевой воды, смогла заварить себе чаю, потом порисовала, доделала курсовую работу по фотографике, собрала пакет с чистыми вещами, косметикой, полотенцами и легла спать.

Ровно в шесть я ворвалась в холостяцкую квартиру Изранова и застала хозяина в махровом халате, предусмотрительно открывавшем часть красивого торса. Эх, если бы он не увлекался «спортивной охотой» на девушек, я бы обязательно закрутила с ним роман. Но из чистого упрямства не стану этого делать.

– Ванная в твоем распоряжении, – зевнул Игорь. – Могу потереть спинку.

– Спасибо, сама пока способна дотянуться до лопаток, – пропыхтела я, втаскивая баул с одеждой, феном и средствами гигиены.

В отличие от многих одиноких парней, следователь поддерживал в квартире чистоту и порядок. Ванна сверкала белизной, коврик оказался сухим и теплым, нашлись даже одноразовые тапки для гостей. На полочках выстроилась целая армада пузырьков с солью для ванн, лосьонами, гелями, кремами и всякими штучками для бритья. Я слегка потеснила их и водрузила рядом свои баночки, затем закрыла двери на ключ и преспокойно залезла под душ.

По закону подлости, телефон затрезвонил именно в тот момент, когда я намылила голову шампунем и старательно взбила пену. Чертыхаясь, нащупала гаджет и сразу же включила громкую связь:

– Доброе утро! – прогремел голос декана.

– Взаимно, Витольд Борисович, – прошипела я. – Что случилось? Еще семи нет!

– Кретин Юловин провел рождественские каникулы в Индии, нажрался там каких-то маринованных змей и привез нам кишечную инфекцию. Поэтому теперь наш корпус закрывается на карантин. Куратор через две недели напишет вам в чате, когда приходить на занятия. А тебе я звоню лично, потому что жду сверстанный альбом с городскими пейзажами. Будь добра выслать его на мою электронную почту.

– Хорошо, сейчас все сделаю!

– Не забудь!

– Никогда! У меня великолепная память.

Пристроив телефон на стиральную машинку, я вновь вернулась к крану, домыла голову, закуталась в полотенце и поискала глазами розетку для фена. Но ее не оказалось – пришлось топать в коридор. Как раз в этот момент дверной звонок разразился истеричной трелью, и Игорь поспешил в прихожую. Он посмотрел в глазок, слегка изменился в лице и немедленно отпер замок. В ту же секунду шарообразная брюнетка лет пятидесяти влетела в квартиру, звеня многочисленными золотыми браслетами, и с места в карьер начала:

– Игоряша, возьми сумки, выложи продукты на стол! Осторожно, сверху стоят гофры с яйцами! Молоко – в холодильник. Что ты застыл? Давай, живее!

Она проворно стряхнула с себя серое пальто с нелепым геометрическим узором, одернула ядовито-фиолетовую кофточку, туго обтянувшую внушительный бюст и широченные плечи, поставила на полку ботинки на плоской подошве и прикрикнула на маячившего позади высокого мужчину:

– Зая! Не стой столбом! Входи! Куда пошел? Вытри ноги! Шевелись! Замри! Отряхни снег с куртки!

Несчастный дядька честно попытался выполнить все команды разом, но потерпел неудачу и, неловко взмахнув руками, свалил вешалку с верхней одеждой.

– Зая! – вновь взвизгнула неприятная брюнетка. – Смотри, что ты наделал!

И тут ее взгляд уперся в меня. Тетка моргнула раз, другой, а потом изобразила некое подобие улыбки и потребовала:

– Сыночек, знакомь с невестой!

Я слегка растерялась, но через секунду поняла, что стою в коридоре с феном в руках, и кроме полотенца на мне ничего нет. Игорь тоже шастает в халате. Часы показывают без двадцати семь. И о чем можно подумать, увидев такую картину? Естественно, взбалмошная мамаша Изранова приняла меня за его возлюбленную.

– Вы ошибаетесь, – возразила я. – Мы не…

– Это Мария, – перебил меня следователь. – Моя девушка.

От неожиданности я раскрыла рот и промычала:

– Э-э-э…

– Именно такой я тебя и представляла, – заявила тетка. – Худенькой и рыженькой. Только мне почему-то казалось, что твое имя Яна. Мы ведь говорили по телефону, помнишь?

На виске Игоря мелко-мелко забилась голубая жилка. Все ясно: его очередная временная пассия понадеялась, что отношения будут серьезными и, на правах почти родственницы, схватила трубку, когда госпожа Изранова звонила сыну. Они мило пообщались, а затем Яна получила отставку, и мне теперь предстоит отдуваться за нее. Ну уж нет! Попятившись назад, я нащупала ручку двери, ведущей в ванную и, пробормотав: «Мне нужно одеться», скрылась в недрах санузла, не забыв повернуть защелку. Сейчас ретивая тетка уйдет в комнату или на кухню, а я выскочу в прихожую и удеру из квартиры. Волосы я так и не высушила, но ничего: чтобы голова не замерзла, обмотаю ее обычным полиэтиленовым пакетом, а сверху напялю шапку.

– Открой, – прошипел Игорь и поскребся в створку.

Я поспешно натянула джинсы, свитер и впустила его. Следователь схватил меня за руку и с жаром зашептал:

– Не уходи! Понимаешь, моя мама – грузинка, она выросла в консервативной семье и придерживается строгих правил. По ее мнению теперь я обязан на тебе жениться.

– Что-о? – чуть не заорала я. – Совершенно не собираюсь замуж!

– Посиди с нами немного, поболтай, а попозже я скажу, что мы расстались.

– Ни за что! Давай немедленно объясним ей, что вышло недоразумение.

– Не поверит, – с отчаянием в голосе пролепетал Игорь.

– Ну и ладно, – кивнула я. – Тогда пусть думает, что хочет, а мне пора по своим делам.

– Она меня убьет! Мне влетит за то, что я соблазнил девушку, не имея серьезных намерений. В ее глазах это преступление.

– Извини, конечно, – теряя терпение, ответила я. – Но ведь твоя мама не выросла в диком лесу и не телепортировалась к нам из четырнадцатого века. Она благополучно дожила до пятого десятка, неужели до сих пор не знает, что люди иногда спят друг с другом вне брака? Бред!

– Пожалуйста! Хочешь, на колени встану?

Изранов действительно бухнулся на пол и крепко ухватил меня за запястья. Надо же, как мамаша его запугала. Мои родители, слава Богу, никогда себя так не ведут. Они всегда заранее предупреждают о своем появлении и ни разу не поставили ни себя, ни меня в неловкое положение.

– Хорошо, – сдалась я. – Только приложи максимум усилий, чтобы я не задержалась дольше, чем на полчаса. Как зовут твою маму?

– Натела Давидовна, – улыбнулся Игорь. – А папу – Анатолий Романович. Спасибо! Ты спасла мне жизнь!

Он обнял меня и поцеловал в шею. Я смутилась и проворчала, отстраняясь:

– Ладно, ладно, пошли на кухню. Чем быстрее начнем разговор, тем быстрее закончим.

Глава 2

Натела Давидовна бегала между плитой и холодильником со скоростью реактивной ракеты, не забывая при этом делать замечания мужу, флегматично жующему бутерброд с сыром. Увидев нас, она вновь приветственно растянула тонкие злые губы и поставила передо мной крохотную чашечку с кофе.

– Настоящая арабика, – провозгласила тетка. – Я варю по египетскому рецепту: с кардамоном и корицей, попробуй, просто восхитительный вкус.

Я подула на горячий напиток и сделала вид, что прихлебываю. С удовольствием пью капучино с большим количеством сливок, латте с мороженым или просто растворимый кофе «три в одном». А вот натуральные зерна терпеть не могу: очень уж они горчат. Ну ничего, поверчу кружечку в руках и поставлю на место, не отпив ни капельки.

Натела Давидовна решила не терять времени даром и приступила к допросу:

– Сколько тебе лет? Учишься? Работаешь? Где? Кем? Кто твои родители? Братья и сестры есть? Отдельная жилплощадь имеется? Как насчет машины? Давно встречаетесь с Игоряшей? Где познакомились? Когда планируете свадьбу?

Все это она выпалила на одном дыхании и без запинки. Теперь понятно, почему ее сын стал следователем – по-другому и быть не могло с такой-то мамашей. Того и гляди отправит меня под венец. Я начала обстоятельно отвечать на ее вопросы, стараясь произвести наихудшее впечатление:

– В декабре мне исполнился двадцать один год. Учусь в полиграфическом университете на художника, вращаюсь, если можно так выразиться, в богемной тусовке. Мама преподает в школе русский язык, а папа – историю. Живем мы в селе Земляникино, в небольшом домике, личной квартиры у меня нет, машины и денег тоже. Имеется родная сестра и куча родственников. С Игорем познакомились, когда я проходила свидетелем по делу, связанному с убийством.

Глаза Нателы по мере моего рассказа все округлялись и округлялись, я даже испугалась, как бы они не вылезли из орбит и не покатились по полу. Наверняка, ей не хотелось получить в качестве невестки нищую студентку-деревенщину, ведущую, как многие творческие люди, разгульный образ жизни да еще связанную со странными криминальными историями. Я решила закрепить успех и сказала:

– Не возражаете, если я вас ненадолго покину? Покурю на лоджии.

– Ты куришь? – сдавленно пробормотала предполагаемая свекровь, а Игорь состроил жуткую гримасу и замахал руками.

– Разумеется! – радостно воскликнула я. – В нашем универе все балуются табаком.

Ставлю сто против одного, что едва я выйду, как мамаша накинется на сыночка и заставит немедленно прогнать ужасную девицу. Я порылась в кармане, отыскала пачку сигарет и, похвалив себя за находчивость, оставила семейку в одиночестве. Если мне удастся вырваться отсюда в ближайшие сорок минут, я успею на утренний автобус в Земляникино, и окажусь дома уже к одиннадцати.

Подымив всласть и раздавив окурок в стеклянной пепельнице, я вернулась на кухню. Натела Давидовна что-то показывала Игорю в своем смартфоне.

– Ты обещал настроить перевод, – плаксиво протянула она.

– Мама, автор канала выключил субтитры, я ничего не могу сделать! – увещевал ее Изранов.

– И как быть? – расстроенно пробормотала родительница.

– Найди другой мастер-класс, – предложил сын. – Мало ли в «Ютубе» уроков по вязанию! Нет же, ты вцепилась в этот, а он на испанском.

– Нет похожего! – уперлась Натела. – Я хочу именно такую курочку-грелку!

– Включи видео, – влезла я в разговор.

Следователь покорно запустил ролик. Я послушала и убедилась, что бабулька на экране действительно болтает на кастильском, которым я неплохо владею. Конечно, классическую литературу читаю очень медленно, кое-какие слова приходится искать в интернете, но современный разговорный язык не вызывает у меня затруднений.

– Сомкните рабочую нить в кольцо амигуруми, – перевела я. – Наберите одну воздушную петлю и…

– Подожди! – воскликнула Натела Давидовна и забегала по комнате. – Сейчас найду блокнот и запишу! Я так не запомню! Вот спасибо! Какая удача! А откуда ты знаешь испанский?

– Маша бывала в Америке, – невпопад заявил Игорь. – Она еще и английский знает.

Я поняла, что вновь начинаю набирать очки в глазах неприятной тетки, и поспешила исправить ситуацию:

– Да, действительно, мы с сестрой летали туда осенью. Очень понравилось, только пришлось задержаться на допрос.

– Допрос? – занервничала Натела.

– Да, – жизнерадостно подтвердила я. – Нашего знакомого комика зарезали, мы были свидетелями.

Игорь покраснел, а в глазах его матери заплескался ужас. Она слегка отодвинулась от меня и спросила:

– Что ж получается, ты видела два убийства?

– Три, – весело закончила я. – Наверное, вы слышали о депутате Малыхине, которого подорвали гранатой? Ну вот, вышло так, что мы с сестрой узнали, кто это сделал.

– Карма, – внезапно очнулся доселе молчавший Анатолий Романович и поднял вверх указательный палец. – Судьба.

– Зая! – вспомнила о его существовании супруга. – Немедленно положи ветчину на место! У тебя болит печень!

Я сочла момент подходящим, чтобы откланяться и быстро сказала:

– Что ж, рада знакомству, но мне пора. Обещала родным приехать к обеду домой. Всего доброго!