Я была вынуждена признать, что он, скорее всего, прав.

– Но почему мы не можем обсудить это все в письменном виде? – заныла я.

– Потому что, как мы обсудили вот буквально только что, по телефону гораздо быстрее. У этих людей явно сейчас со временем напряженка.

– Но я просто…

– Если ты не можешь сделать это ради себя, то сделай ради Фрэнки. Разве не в этом весь смысл?

Я широко распахнула глаза. Похоже, вчера он и правда меня слушал.

– Бесит, – сказала я.

– Что бесит?

– Ты! Твоя тупая правота.

Он широко заулыбался:

– Я почти всегда прав. Как только ты это поймешь, то финита ля комедия. А теперь давай звони.

Испепеляя злобным взглядом его удаляющуюся спину (надеюсь, он это почувствовал), я все же понимала, что он прав. Может, и говорить-то не о чем, но еще, вполне вероятно, я натолкнулась на возможность, которая выпадает раз в жизни, и одновременно нашла способ помочь Фрэнки.

– Да пошел ты, Стеф, – пробормотала я и набирала номер.

– Добрый день, вы позвонили в «Чистый пиар».

Голос звучал совсем замученно: как, по моему мнению, и полагалось звучать голосам людей занятых и важных. Я занервничала еще сильнее.

– Здравствуйте. Могу я поговорить с Шарлотт Мэйси?

– Это я.

Ох!

– Здравствуйте, Шарлотт! Меня зовут Хэрри Лодж. Я получила от вас имейл про…

– …про стажировку?

– Ага…

– Отлично. Как вы, вероятно, знаете, обычно мы в течение года на стажировку не берем, но сейчас у нас небольшая суматоха, нам срочно нужны хорошие сотрудники. Много хороших сотрудников. Ваша заявка… В общем, вы обладаете качествами, которые нам пригодятся. Скажите, заинтересованы в работе в краткосрочном проекте, хм… Хэрри?

Судя по всему, она пыталась найти мое имя в очень-очень длинном списке, но я была не против. Не так я представляла себе это в мечтах, но ничего, годится.

– Конечно. Да, я заинтересована.

– Отлично.

Я услышала вздох облегчения. Интересно, насколько отчаянное у них положение? Я знала, что у меня неплохое резюме: я училась на менеджера в области музыки и строго следила за своими соцсетями как раз ради такого момента. Но я далеко не в первый раз подаю заявку, и раньше работу мне не предлагали. Да что там! Я не получала никакой реакции. Что же изменилось?

Какой идиотский вопрос, сразу осадила я себя. Изменилось абсолютно все. Они пытаются справиться с самым огромным пиар-кризисом, какой можно себе представить.

– Чем я могу помочь? – спросила я, и Шарлотт рассмеялась.

Разве я сказала что-то смешное? Ну да ладно.

– Я пока не уверена, что вы можете нам помочь, Хэрри, мы хотим, чтобы вы попытались. Как вы наверняка знаете, сейчас у нас очень много дел. Нам постоянно звонят из прессы, критически не хватает сотрудников, чтобы отвечать на звонки. Мы решили нанять гораздо больше практикантов, чем обычно, чтобы справиться с этой задачей, и, когда придет время открывать прием на следующий сезон стажировок, кандидатов мы будем искать в первую очередь среди них.

– Я согласна. Когда приступать?

Она снова рассмеялась, и я постаралась не воспринимать это на свой счет.

– Начинать пока не нужно, – ответила она. – Вам еще предстоит собеседование с кем-нибудь из старших сотрудников. На всякий случай, чтобы отсеять безумных фанаток. Мне не стоило называть их безумными, но… сами знаете. Я могу записать вас на завтра. Подойдет?

Я поблагодарила небеса за то, что в агентстве все слишком заняты, чтобы найти мой личный твиттер-аккаунт – под моим настоящим именем, хоть и подзамочный. Я зачем-то попыталась вспомнить, какие у меня дела на завтра, хотя заранее знала, что я абсолютно свободна. Давайте честно: даже если бы у меня было двенадцать лекций и три экзамена, я пропустила бы их ради такой возможности.

Шарлотт заговорила снова:

– Если собеседование пройдет успешно, вам возместят затраты на дорогу. Вы ведь живете в Лондоне, так?

– Да, разумеется, – не моргнув, соврала я.

– Отлично. Я тогда прямо сейчас отправлю вам приглашение.

– Спасибо, – сказала я, хотя по ее тону могла бы догадаться, что Шарлотт меня уже не слушает.

– И что только сейчас случилось? – поинтересовалась я у себя вслух, ожидая, что Стефан, как по волшебству, возникнет на пороге и потребует от меня подробностей.

Однако этого не произошло, но позвонила Джэз, и я, сознавая, что сейчас на меня обрушится ее гнев, ответила.

– Долгий, видимо, был разговор.

– Можно я сегодня останусь у тебя? – начала я. – У меня завтра собеседование в «Чистом пиаре».

Я ожидала, что последует потрясенное молчание. Но она заорала так громко, что мне пришлось убрать трубку от уха.

– Да! Можно! Приезжай прямо сейчас!

– Мне не обязательно приезжать прямо сейчас, – сказала я, перебирая пальцами ужасающе сальные волосы.

– Хэрри, еще как обязательно. Представь, сколько мне нужно времени, чтобы подобрать тебе гардероб!

Трек 6

Я приехала в Лондон вечером. Джэз сразу взялась за дело: она принялась вертеть меня во все стороны, наводя лоск, и не остановилась, пока я не приобрела облик, достойный того, чтобы пройти в двери «Чистого пиара» в Западном Лондоне. Она почти сразу забраковала все свои платья, одновременно пытаясь отбиться от мамы, которая то и дело появлялась на пороге с закусками и апельсиновым соком, словно у Джэз раньше никогда в жизни не было гостей. Джэз ненадолго остановилась на темно-синем комбинезоне, но потом выбрала укороченные брюки от Burberry с принтом (я даже не хочу знать, сколько они стоили) и моем черном джемпере, который я кинула в сумку на случай похолодания. Он был мятый – я не собиралась его надевать.

– Ты серьезно, Джэз? Вот это?!

– Слушай, этот наряд просто вопит о том, как ты уверена в себе. Ты достаточно умна, чтобы следить за внешностью, но… но ты не то чтобы в бальном наряде пришла и не в одежде с символикой Half Light.

– Мне страшно.

– Я пойду с тобой, – пообещала она, и я улыбнулась.

Мне позарез необходимо ее присутствие: только так я буду уверена, что и правда зайду внутрь и что найдется кому отскрести меня от асфальта, когда я выйду обратно, независимо от исхода собеседования. Кстати, выбора она мне все равно никакого не оставила.

И вот холодным и туманным октябрьским утром, когда еще не пробило и десяти, мы, шаг за шагом следуя указаниям гугл-карт, направлялись в головной офис «Чистого пиара». Интересно, нас трясет от волнения или, может, от трех чашек кофе, которые мы выпили с утра, чтобы согреться?

– А ты чем займешься, пока я буду там? – спросила я в который раз, надеясь, что она придумала ответ получше, чем «Посмотрим, как пойдет».

– Посмотрим, как пойдет, – услышала я.

Так, не паниковать!

– Не паникуй! – добавила она.

– А я и не паникую.

Я не могла решить: то ли мне злиться, то ли быть благодарной, что она так хорошо меня знает.

– Еще как паникуешь, да еще и без повода. Все со мной будет в порядке. Ты явно не единственная, кого они пригласили. Если кто-то спросит, я просто скажу, что пришла на свое собеседование раньше времени. Уж поверь: в такие времена у них связь налажена хуже некуда, никто не станет проверять, правду я говорю или нет.

– Почему ты так уверена?

– А помнишь, как на днях мы проникли на страшно секретную пресс-конференцию, причем сделали это еще до завтрака?

Ну да. Она права. Я ей так и сообщила.

– Знаю, – ответила Джэз, – я права, так что заткнись.

Здание стояло в стороне от дороги и казалось совершенно пустым даже утром буднего дня. Окна снаружи были затемнены, скрывая то, что происходит внутри. Выглядело это устрашающе, особенно по контрасту с сияюще-белой штукатуркой под камень. Офис словно не знал, каким хочет быть: гламурно-минималистическим или надежным и уютным, как дом в пригороде. Как странно, подумала я, весь смысл «Чистого пиара» в том, чтобы решать за людей, какими они должны быть, и превращать их в этот образ. Я ожидала, что головной офис менеджмента Half Light бурлит жизнью, что люди снуют туда-сюда, вооруженные планами, как спасти Фрэнки. Однако мои представления оказались как никогда далеки от реальности. Не знаю, успокаивала меня тишина или пугала еще сильнее. Мы прошли по коридору к регистратуре, громко стуча каблуками по бетонному полу.

Они так часто проходили по этому же пути, подумала я. Тут ходили Фрэнки, Кайл и Джек. Наверное, где-то в этом здании они наконец настояли на своем и сообщили, что отказываются прятаться. Фрэнки с Джеком прошли по этому коридору обратно, чувствуя облегчение от того, что могут больше не притворяться и наконец-то рассказать миру о себе. Возможно, они даже держались за руки.

От мысли о ребятах я почувствовала прилив храбрости.

– Ты со мной? – спросила я Джэз, когда мы подошли к двери.

– Да. Если разрешат, посижу на ресепшен и подожду тебя, – сказала она, подмигивая.

Улыбка ее выдала.

– Ты ведь не пойдешь внутрь, да?

– Конечно, нет. Но ты об этом не волнуйся. Твое дело – сразить там всех наповал, Хэрри.

Может, подумала я, мне не обязательно заранее знать ответы на все вопросы. Мы разойдемся каждая по своей дорожке, а потом встретимся опять и придумаем, как свести их обратно. Она знает, что делает, сказала я себе.

Скучающего вида секретарша едва взглянула на нас.

– Собеседование? – спросила она, стуча по клавиатуре неоново-зелеными ногтями.

– Да, Хэрриет Лодж.

– Отлично, поднимайтесь на лифте на второй этаж, вас там встретят. Конференц-зал слева.

– Спасибо.

Я последовала ее указаниям. За спиной послышался голос Джэз:

– А я подожду ее, если можно. Скажите, где у вас туалет?

– За углом, три ступени наверх, – ответила секретарша.

Обернувшись через плечо, Джэз улыбнулась мне и зашагала в противоположную сторону.

Как только двери лифта раскрылись, чья-то тонкая рука уже пожимала мою. Подняв глаза, я увидела Скарлетт. К счастью, она меня не узнала. На всякий случай я попыталась придать своему лицу какое-нибудь необычное выражение, но она так на меня посмотрела, что стало понятно: от этого только хуже.

– Приятно познакомиться. Я Скарлетт. Вас должна была встретить Молли, но она задерживается, так что вами займусь я. Как вас зовут?

Она крепко пожала мою руку.

– Хэрри Лодж.

– Здравствуйте, Хэрри, идите за мной!

Я молча пошла следом, в глубине души радуясь, что меня встретила Скарлетт, а не Молли. Молли Дженкинс была стратегическим менеджером Half Light, но вернее было бы назвать ее доверенным лицом, примадонной и той, кому они доверяли больше всех в мире, не считая друг друга. От одной идеи, что мне предстоит с ней познакомиться, меня охватила восторженная лихорадка. Знаю, это странно. Увидеть Молли значило бы оказаться в присутствии человека, играющего огромную роль в жизни Half Light, и я бы наверняка растерялась и не знала, как себя вести.

– Простите, что все так внезапно, – продолжила Скарлетт, – но, уверена, вы понимаете, что у нас очень напряженное время и нам нужно найти людей, которые сразу начнут работать.

– Да, я понимаю, все в порядке.

Я порадовалась тому, как уверенно звучит мой голос. Надо же!

– Хорошо. Я не знаю, насколько вы в курсе дела. Если вкратце, нам нужны сотрудники, которые станут отвечать на звонки прессы. Комментировать ничего не нужно и, если честно, даже нежелательно. Мы хотим, чтобы вы ничего не говорили, перенаправляли важные звонки на других сотрудников, а остальных вежливо спроваживали. Не волнуйтесь, ответы мы подготовили заранее. Так вот, мы считаем, что лучший способ проверить, справитесь ли вы, – это прямо сейчас посадить за работу и послушать, получится у вас или нет. Когда закончите, поговорите с Мол, и там уж решим. Договорились?

– Договорились.