А Дели и того не сказали, дали просто адрес. Да убедительно попросили не доверяться в дороге попутчицам, чтобы не испортили загодя мнение. И по прошествии восьми дней она поняла, как верен был этот совет. Дамы, мило щебетавшие в первые дни, к концу определились в симпатиях и откровенно обсуждали тех, кто покинул повозку, пересев в попутную карету или посланный родичами навстречу экипаж.

Мэри лишь печально морщилась, эти змеиные шепотки живо напоминали ей отцовский замок. А Дели все отчетливее понимала, как ей повезло, встретиться с герцогиней.

В город почтовая карета приезжала поздно вечером, через два часа после полдника, но еще в обед юные беглянки узнали, что они до конца не поедут.

– Приготовьтесь, леди, – тихо сообщил сопровождающий, – вас встретят, когда остановимся на полдник. Идите спокойно умываться, мы сами перенесем багаж в другую повозку. Она будет стоять за углом справа.

Девушки лишь дружно кивнули, озадаченные его осведомленностью.

– А откуда… – не выдержала Дели.

– Вот, – показал он записку, – это я получил только что. Не беспокойтесь, клиент проверенный, повода не доверять нету.

Девушкам оставалось лишь поверить, выбора все равно не было. Но, устраиваясь на своем сиденье, Дели шепнула подруге, что постарается их защитить. Всё-таки природный маг, даже слабый, это далеко не простая травница. Хотя и тех стараются не задевать даже самые наглые бандиты.

Ведь никому не известно, чем она может полить или посыпать, защищаясь. Бывали случаи, когда самоуверенные подонки в считанные секунды покрывались страшными язвами или заходились в удушающем кашле. И ничто не могло помочь, а лекари не брались, из чувства солидарности.

Ну а возможности природников много больше, им, чтобы быстро и накрепко связать хоть толпу разбойников, достаточно иметь в кармане любое семечко, лишь бы не жареное. И Дели всегда носила в карманах не по одному, ведь они требуются не только для защиты.

В умывальне пансиона, где пассажиров ждал последний положенный полдник, подруги задержались дольше всех. А выйдя в коридор, направились не к столовой, а к выходу. И уже на крыльце поняли, почему карета ждет их за правым углом. Ярко освещенные окна столовой находились в левой части здания и можно было не опасаться нечаянно попасться на глаза кому-то из бывших уже спутниц.

Карета, скорее дорожная повозка, ждала почти рядом, и в прямоугольнике бледно светившегося входа, темнел женский силуэт.

– Если за ночь разведрится, – мягко и негромко произнесла незнакомка, – к утру ударит заморозок.

– Зато день будет ясный, – условной фразой отозвалась Мэри и полезла внутрь, – как вас называть?

– Я леди Аннелин. Садитесь быстрее, ваши вещи уже тут, – поторопила посредница. – Вы очень заинтриговали местных сплетниц, они договорились проследить, к кому пойдете.

– А откуда вам известно? – насторожилась Дели.

– Ну неужели вы считали, что мы можем отправить такую важную клиентку без сопровождения? – Укоризненно глянула леди Аннелин. – Безусловно ее провожала моя работница, и разумеется негласно. Иначе в следующий раз мне придется искать кого-то другого, а в маленьком городке это почти невозможная задача. Но сейчас у нас есть не менее важное дело. Провожатая писала, что вы подружились и потому я должна спросить, леди Мэридит, вы желаете познакомиться с двумя остальными претендентками на место вашей компаньонки, или уже сделали выбор?

– Сделала, – твердо заявила герцогиня, – Дели я полностью доверяю. К тому же ее дар будет далеко не лишним.

– Дар? – задумчиво приподняла бровь посредница, – мне о нем ничего не известно.

– Природный. Но он слабый и я нигде не училась, – виновато вздохнула Дели, – потому и не говорю. Хотя кое-что умею… само получается.

– В таком случае у вас большое преимущество перед другими претендентками и я не буду настаивать на знакомстве с ними леди Мэридит. И мы поедем сейчас не в имение, где они нас ждут, а прямо к леснику. Это немного дальше, но дорога неплохая и кучеру хорошо знакома. А завтра утром я отправлюсь домой, а Торп, это лесник, проводит вас в охотничий дом. И за это время я вам все расскажу и отвечу на все вопросы.

– Мне интересно, – первой задала вопрос Мэри, – вы нарочно отправили нас одним дилижансом?

– Нет. Это вышло случайно и посредница, отправлявшая леди Аделию, сначала собиралась взять ей билет на другой день. Но у нас городок небольшой и почту привозят раз в три дня, а осенью и зимой даже реже. Ей сообщили что следующий дилижанс будет через пять дней, и пришлось рискнуть. Сами понимаете, как нежелательно ожидать еще одну кандидатку столько времени. И риск случайно попасть на глаза любопытным жителям увеличивается, и тревога клиента все растет.

– Значит, нам повезло, – порадовалась герцогиня, – и в этом я вижу перст судьбы. А что там за охотничий дом? И почему вы доверяете этому леснику?

– Дом строил граф Клотье, подражая столичной моде на охоты и пикники. Но у него к этому свой подход, он любил не скачки за диким зверем и не сражение с ним, а все остальные сопутствующие удовольствия. Толпы нарядных дам, щедро накрытые столы, туша оленя, жарящаяся на вертеле, горячие термы. Поэтому денег на устройство охотничьего дома он не пожалел. Хозяйские покои, расположенные в левой части второго этажа, обогреваются магическим калорифером, и мы припасли для него достаточно накопителей. Но на первом этаже есть камины, связанные дымоходами в систему обогрева, и Торп уже завез несколько возов дров. На кухне тоже две плиты, маленькая на магии и большая дровяная.

– А кроме нас… там кто-то еще будет жить? – Задумалась Дели.

– Хороший вопрос, я его ждала. Пока у меня нет ни одной надежной кандидатки в кухарки и прачки. Женщины, желавшие быть компаньонками, не подходят, обе будут обижены понижением статуса. Я найду им подходящую работу, об этой они не знали. А теперь и не узнают. Но стирать согласна жена лесника, зимой у нее работы немного, дети уезжают учиться, огородом заниматься не нужно.

– А готовить я могу сама, – обрадовалась природница, – попробуем обойтись без слуг.

– Но нам нужна будет теплая одежда, – забеспокоилась Мэри, – я дам денег, купите все необходимое и с запасом.

– Мы уже кое-что купили, – деловито доложила леди Аннелин, – тех денег, какие вы выдали, пока хватает. Продукты будет возить Торп. С ним я рассчитываюсь сама.

– А граф… как его, Клотье, не нагрянет?

– Его уже нет, – качнула головой посредница, – а наследники первым делом продали охотничий дом. Их мать ненавидела это место. Я перекупила через третьи руки, и потому никто не догадывается, кому он сейчас принадлежит.

Глава восьмая

Проснулась Дели от тянущего ощущения глухой боли и несколько минут лежала, пытаясь понять, что может у нее болеть и где она вообще находится. И постепенно, рассматривая в бледном свете занимающейся зари бревенчатые стены и незамысловатую, явно самодельную мебель, сообразила, что это дом лесника.

Они добрались сюда лишь за час до полуночи, утомленные и сонные и мечтали только о двух вещах, умыться и нырнуть под одеяло. За окнами повозки к тому моменту тихо моросил дождь, настигший путников с наступлением ночи. Их встретила хозяйка, круглолицая женщина, улыбчивая и приветливая, предложила ужин. Но поздние гостьи от всего отказались, корзинки с припасами, прихваченной леди Аннелин хватило и на полдник и на ужин.

А боль была вовсе не ее, она билась пойманной рыбкой где-то за окном и девушка решительно слезла с высокой кровати. Все равно больше не уснет, пока не взглянет, кому там так плохо. Ночью они не видели семью лесника. Сам он, как сказала жена, птичка ранняя и спать ложится тоже рано, а дети уже у бабушки. Значит, болеет лесник, решила Дели, но выйдя на крыльцо поняла, что ошибалась. На дворе неспешно редел, оседая холодными каплями седой туман, и сквозь эту промозглую сырость медленно ползла крупная серая собака.

Передние лапы у нее работали, а вот задняя часть тела тянулась мертвым грузом. Длинная шерсть животного, и без того грязная и сбитая в колтуны, отяжелела от влаги и псина оставляла за собой примятый гладкий след.

– Бедняга, – торопливо сойдя со ступеней, направилась к ней природница, – кто это тебя так?

Присела рядом, властно положила ладонь на спину животного, приказывая остановиться. Та замерла, неверяще оглянулась, принюхались и лениво оскалила зубы.

– Нельзя! Ирта, нельзя! – бежал от сараев крупный мужчина в темном фартуке поверх рабочей одежды. – Леди, отходите потихоньку, я ее сейчас привяжу! Прибить бы нужно… да рука не поднимается, больно собачка разумная. Была… пока шатун не напал.

Псина, почувствовав, как стихает неотступная боль, заглянула Дели в глаза и внезапно благодарно лизнула ей руку.

– И правда, разумная, – отстраненно подтвердила та, бдительно вслушиваясь в открывшиеся ей процессы, идущие в теле животного.

Ну, это она так для себя называла, на самом деле ощущая боль и холод чем-то необъяснимым, вроде как третьей, призрачной рукой.

– Ее бы в тепло, – оглянулась смелая гостья на подбежавшего Торпа, – и воды горячей. Кровь в задних конечностях слишком холодная.

– Так… – опешил он, осознав, что чего-то не понимает, – а зачем?

– Природница она, – выдохнула подоспевшая леди Аннелин, – повезло твоей Ирте.

– Светлые духи, – обрадовался лесник, – тогда мы мигом. У меня родилка пустует…

Нагнулся, легко подхватил псину на руки и двинулся в сторону сараев.

Родилкой оказалось довольно просторное помещение с простой печью и утепленными стенами. Половина пола была застлана толстыми досками, а половина земляной. Но везде присыпано чистой соломой. Уложив собаку на доски, Торп первым делом достал с полки скамеечку и подал Дели, потом куда-то убежал.

– Мне можно остаться? – деликатно справилась посредница.

– Оставайтесь. – Кивнула девушка усаживаясь возле мохнатого пациента, – но, боюсь, много увидеть вам не удасться. И объяснить я ничего не смогу, сама не понимаю, что и зачем делаю. Просто чувствую, как должно быть и мысленно поправляю.

– Вот, – примчавшийся лесник поставил бадью с горячей водой.

– Лейте сюда, – указала Дели.

– А не ошпарю? Почти кипяток.

– Нет… я слежу… – туманно пообещала природница и он, пожав плечами, осторожно зачерпнул полный ковш.

Однако первые струйки лил очень осторожно, стараясь невзначай не капнуть на руку гостьи, но она поправила.

– Пониже подносите, и лейте ей на спину. И не бойтесь, у нее там слой грязи и омертвелой кожи, все равно придется снимать.

Бывалому охотнику стало не по себе, когда он представил, как с живой собаки снимают шкуру, но останавливать девушку Торп не стал. Пусть поднимет его любимицу, а уж содранную шкуру он найдет, чем мазать. И дальше лил кипяток скрепя сердце, и мысленно благодаря нежданного лекаря, что догадалась наконец усыпить несчастную псину.

– Хватит, – остановила его Дели, когда воды осталось на донышке, – теперь нужно зерно. Горсточка овса или ячменя.

– Сейчас, – бросился к двери Торп и вскоре появился с полной миской ячменя. – куда его?

– Посыпь собаку, где мокро и грязно, – велела природница, откидываясь на стенку.

Лесник недоверчиво посыпал животину отборным зерном и почти задал закономерный вопрос, зачем это, но чуть не подавился, разглядев, как начинает шевелиться высыпанный им фураж.

Зерна разбухали прямо на глазах, обрастали пышными щетками корней, мгновенно вцеплявшихся в собачью шерсть. И тут же выстреливали толстыми зелеными ростками, выбрасывали колос, желтели и осыпались золотым зерном. Затем все повторялось, и снова и снова. Пока Ирту чуть не по уши засыпало новым урожаем.

– Ну, пора вставать, – заявила вдруг природница и погладила собаку по голове, – и кормить ее теперь нужно получше, пока не наберет вес. Ноги почти сухие были.