Мужчина нежно поглаживал Марину по спине и даже сквозь плотную ткань зимнего пальто она чувствовала, какие горячие у него руки. Он снова обретал власть над ней: над её телом, мыслями, чувствами. Снова гипнотизировал низким голосом с небольшой хрипотцой, от которой она буквально плавилась. Снова сводил с ума поцелуями.

Маришка запрокинула голову и бездумно смотрела в ночное небо. Сергей целовал за ушком, целовал шейку, так сладко, так умело, что она позабыла обо всём.

Наваждение. Безумное наваждение.

Конец размотанного мужчиной шарфа давно пачкался в зимней слякоти, в шею дул холодный колючий ветер, но Марина ничего этого не знала, не чувствовала. Огонь бушевал в её крови, согревая куда лучше одежды.

– У тебя телефон звонит, – сказал Сергей и Марине потребовалось несколько мгновений, чтобы сообразить, о чём вообще идёт речь.

– Ой, извини! – спохватилась девушка и, не желая общаться с Настей при Сергее, попрощалась: – Я побежала! Пока!

Ясность ума ещё не вернулась, вместо лифта она побежала по лестнице и вспомнила, что надо ответить подруге, только между третьим и четвертым этажами.

– Женат? – заверещала в трубку Настя. – Он женат? Вот козлина! Урод! Извращенец!

– Да, – тихо сказала Маришка.

Осознание накрыло лавиной чувств и эмоций. Маринка без сил опустилась на грязную ступеньку и зарыдала. От обиды, от разочарования, от нерастраченных за вечер эмоций. Телефон был позабыт, Настя тоже. Всхлипывая и размазывая косметику, девушка предавалась горю.

– За что мне это всё? Ну за что? – причитала Маришка. – В чём и перед кем я так провинилась?

Настя пыталась докричаться до подруги, но идея была обречена на провал. Сбросив вызов, позвонила ещё раз. И ещё раз. И ещё. Марина не отвечала.

– Да что ж такое? – заметалась Анастасия по комнате. Обладая от природы великолепной фантазией, девушка мгновенно придумала сто миллионов причин, по которым Марина не брала трубку. Логичные, вроде «не берет трубку, так как плачет» или «не слышит звонка за рыданиями», она отмела сразу за ненадобностью. Куда вероятнее самое худшее!

Настя собралась за минуту, подхватила сумку с тетрадями и побежала к брату. Он пришёл буквально десять минут назад, голодный и злой, гаркнул на всех, чтобы не мешались под ногами и скрылся в комнате, прихватив тарелку с пюре и котлетами. Обычно Настя старалась даже не соваться к нему, но сегодня ей было не до реверансов.

– Борь, отвези к Маринке. Мне срочно надо! – выпалила она с порога.

– Мелкая, ты чё, охренела совсем? Я только пришёл, ещё не поел даже, – ткнул Борис в почти пустую на самом деле тарелку.

– Дай тогда денег на такси. Ой, а вдруг оно ехать будет долго? – запаниковала Настя.

– Ты к ней с ночевой? Что случилось–то? – Борис откатился на стуле в другой конец комнаты и достал портмоне из кармана брюк.

– Да. Её парень бросил, нужна моральная поддержка.

– А, ну да, трагедия века, – покивал парень, не скрывая пренебрежительной мины, и протянул пятитысячную банкноту. – Держи. Да тебе это, тебе. Купи винишка, шоколада или что вы там жрёте в таких ситуациях. Сдача – тебе на подарок к Новому году, сама купишь, чё те надо, ладно?

– Спасибо! Ты у меня самый лучший брат на свете! – выхватила Настя банкноту и только после этого поцеловала Борьку. – Я думала, спрячешь её и скажешь, что пошутил, – призналась девушка.

– Да ладно тебе! Уже сколько не разыгрывал тебя, ты чего? – искренне удивился Боря. – Купи себе косметики какой–нибудь или тряпочку модную, чтобы и тебя парни не бросали.

– Вот ты не можешь, чтобы всё не испортить, да? – сверкнула глазами Настя. Усилиями этого негодяя все парни обходили её по широкой дуге, а он ещё ржёт. – Ладно, пойду в магазин, как раз такси пока приедет.

– Я тебе закажу сам и номер смс–кой скину. Позвони, как доберёшься.

– Окей.

Настя вся издергалась. Пока купила шампанское с конфетами и мороженым, пока дождалась такси, пока доехала. Марина всё ещё не отвечала и девушка начала переживать уже всерьёз.

Центр города сверкал огнями витрин и новогодних украшений, но Анастасия не обращала внимание на праздничную мишуру и красоту за окном. Когда Алёна Игоревна сказала, что Марины ещё нет дома, Настя только и делала, что раздражала водителя фразой «можно ли ехать побыстрее», да почти безостановочно строчила смс подруге.

Через ужасные сорок минут пути Настя влетела, наконец, в Маришкин подъезд. Не раздумывая, побежала наверх, перепрыгивая ступеньки и звякая пакетом.

– Совсем сдурела? Кто сидит зимой жопой на ступеньках? – рявкнула на подругу. – А ну, давай поднимайся и домой! Живо!

Марина встала и, как зомби, пошла наверх. Она уже не плакала. Давно не плакала. Сил не осталось. Настя подобрала телефон подруги со ступенек, сумку и пошла следом. Молча.

– Подожди, я первая. Лицо спрячь, – выскочила перед Маришкой Настя у двери в квартиру. – Дай ключи, попробуем зайти тихо, чтобы мама твоя инфаркт не заработала. А, сумка же у меня!

Операция по бесшумному проникновению на территорию Алёны Игоревны прошла успешно – Настя успела запихнуть подругу в ванную и только затем принялась раздеваться.

– Ой, Настя, привет. Марина в ванной, да? – прислушалась к шуму воды женщина.

– Ага. Ещё раз здравствуйте. Извините, что без предупреждения, я сегодня с ночёвкой.

– Что–то случилось? – тихонечко спросила Алёна Игоревна.

– Новогодний бал у нас случился, – громко и чётко ответила Настя, надеясь, что Марина уже в состоянии воспринимать информацию и поддержит легенду, если спросят. – Повесили столько, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Даже не знаю, до скольки сегодня будем впахивать на благо родного универа.

– А, – тут же потеряла интерес женщина. Ладно бы серьёзные сердечные проблемы, а то учебные дела. – Кушать будете?

– Может, попозже, хорошо? Пока Маришка умывается, я чай сделаю, если вы не против.

– Настюш, чувствуй себя как дома, не смущайся моему присутствию.

Алёна Игоревна лепила пельмени и, судя по количеству теста и начинки, Настя предположила, что закончит та ещё не скоро. Состояние Марины вменяемым назвать пока было сложно, поэтому предлагать помощь Настя не стала и сбежала в спальню.

– Я уже пришла в себя, – только и сказала Марина, появившись на пороге.

– Я с шампусиком и сладеньким, – кивнула на накрытый стол Настя. – Будем работу работать или делиться с подругой горюшком?

– Я не в состоянии что–то делать, если честно, – Марина плюхнулась на кровать и закрыла глаза. – День – говно! Знаешь, я даже не удивилась, когда узнала. Ну, может быть, совсем чуточку. Слишком это всё было, – девушка замолчала, подбирая подходящее слово, – волшебно. Ведь в жизни так не бывает, чтобы сразу всё хорошо, даже в книгах и фильмах герои сперва проходят какие–нибудь испытания.

– Ага.

– Только почему мне достаются только испытания? Где эта любовь, Насть? – Маришка приподнялась на локте и посмотрела на подругу. – Где она? Я думала… думала, что Сергей – это мне такая награда. За то, что я пережила тогда с Колей. За Женю. Он был такой внимательный, такой заботливый! Блин, да я сама готова была прыгнуть к нему в постель как идиотка какая–то!

– Мариш, да любая повелась бы.

– Не любая! Тебе он сразу не понравился, хотя ты его даже не видела до сегодняшнего дня. И ты говорила, и намекала мне. Я ведь всё это понимала и даже соглашалась с тобой в душе, только не хотела верить, понимаешь? Как тот страус.

– Зато вы не переспали, – нашла хорошее в сложившейся ситуации Настя.

– Ага, повезло. Или не повезло, не знаю, – скривилась Маришка и пояснила свою точку зрения удивленной подруге: – Может и стоило это сделать с ним. Он ведь опытный мужчина, раз так роскошно врёт и ухаживает, то и доставлять удовольствие должен уметь. Ну, по идее.

– Без чувств – это не то, – уверенно заявила Настя.

– Какие, нахрен, чувства? Никаких чувств! Я решила полностью сконцентрироваться на учёбе, найти нормальную работу, заработать кучу денег и жить так, чтобы ни в чём себе не отказывать и никогда, никогда, Насть, не зависеть от каких–то уродских мужиков! – Марина так завелась, что ткнула в подругу пальцем, будто желая проткнуть насквозь. – Я совершенно серьёзно сейчас!

– Ну, план неплохой, конечно. Но из–за пары козлов отказываться от личной жизни – не самая умная идея.

– А кто говорил, что я откажусь? Я говорю, что хочу быть сама себе хозяйкой. Встречаться с кем хочу и как хочу. Я не собираюсь сидеть дома и выпрашивать у мужа на кофточку, пока он делает карьеру и трахает секретарш.

– Марина! – воскликнула шокированная выражением Настя. Если она сама допускала иногда вольности в разговоре с близкой подругой, то Маришка всегда говорила очень правильно и без похабщины.

– А что тут такого? Обычное слово. В конце концов, если я решила стать успешной и счастливой, мне надо привыкать и мыслить по–взрослому.

– Не подменяй понятия. Девушка должна выражаться культурно.

– Кто бы говорил! – расхохоталась Маришка.

Водопад слёз смыл негативные эмоции и теперь, в присутствии самой лучшей подруги в мире, настроение неуклонно росло.

Девушки все–таки добрались и до шампанского, и до сладкого, и даже немного поработали. Алена Игоревна, заглянувшая в спальню дочери, только хмыкнула и позвала есть пельмени.

– Ма, ну какие пельмени на ночь? – возмутилась вечно худеющая Марина.

– Ну да, после мороженого и конфет, конечно никакие! Вечно аппетит сладким перебьют. И хоть бы кто маму угостил шампанским!

– Ну, мама! Давай я тебе налью, только пей у себя!

Марина унеслась на кухню с бутылкой и вернулась с внушительных размеров тарелкой пельменей со сливочным маслом и сметаной.

– Вот, сказала, что на закусь, – грохнула тарелку на стол Маришка и захихикала. – Конечно, не водку пьём, зато вкусненько.

– Мама у тебя – золото, – похвалила Настя, хищно облизываясь на любимые пельмешки. У них дома водились только магазинные и она, в отличие от избалованной заботой родителей Маришки, ценила домашние вкусности.

Когда вторая бутылка опустела и шампанское осталось только в полупустых бокалах, Маришка призналась в ужасном:

– А ты знаешь, что самое страшное?

– Что?

– Я не могу понять, что со мной происходит. Это все так странно. Вот как бы ты поступила на моём месте?

– Ну, – протянула Настя, – наверное, так же. Ты ведь обещала той женщине её не выдавать. Тебе надо как–то теперь с ним рассориться.

– Да я не о том. Вот представь, что вы приехали к дому, он выходит из машины, помогает тебе выйти, целует… – Марина испытующе смотрела на подругу.

– Фу, – содрогнулась Настя, – нет, я не хочу поцелуев такого человека. Фу, фу, фу прям!

– Я тоже не хотела. Но он поцеловал меня и, – Марина закрыла тут же покрасневшее лицо руками, – я совсем с ума сошла. Позор. Так стыдно. Он целовал меня и все эти слова, что он говорил. Насть, он сказал, что с ума сходит, что любит, жить без меня не может. Вот как вообще, а? И мне было так хорошо!

– Вот козлина!

– Мне так стыдно! Я не должна была. И вообще, это неправильно. Нельзя так кайфовать от поцелуев, когда ты знаешь, что где–то плачет другая женщина. Только я об этом не думала. А если у них есть дети? Блин!

– Твоей вины здесь нет, – тихо убеждала Настя, – это он плохой!

– Есть. Я тоже молодец, блин! А как вспомню, что он видел меня почти голой в гостинице, так вообще хреново становится! – скакала с одного на другое Маришка.

– Ой, ладно тебе! Ничего ведь не было. Даже если и было, ты у него не первая и не последняя, жене он не с тобой начал изменять от большой любви там или ещё чего. А целуется хорошо – так у него вон какой опыт! Нам с тобой до него ещё расти и расти, – гнусаво процитировала любимого подругами Кота Матроскина Настя.

– Думаешь?

– Уверена! И вообще, кто у нас тут решил стать супервумен? Выключай эмоции, включай мозг.

– Надо было с ним все–таки переспать, а то прямо раздражает меня уже эта девственность. Кому скажи – не поверит. Прям неполноценной себя уже чувствую.