Теперь, когда Кадир сам влюбился в ту, которую посчитали недостойной, он прекрасно понимал сложность конфликта.

Ему казалось, что никого не должен волновать выбор его сердца. Какая разница, с какой женщиной он делит кров и хлеб? Ведь все его состояние и благополучие зависят исключительно от его хватки и таланта. А глупее или ленивее он не стал оттого, что влюбился не в ту девушку, которую ему выбрала мать.

Да что там! Даже мать выбрать одну не смогла, ввела в дом двух невест.

Виски́ сдавило непереносимой болью. Жизнь Кадира кончена. С потерей Лейсан его перестал волновать бизнес и перспективы расширения. Его сердце умерло, испытывая только смертельную тоску.

Пусть она предала тот образ, в который он влюбился, пусть не была безупречна и чиста… Но вместе с Лейсан внезапно пропали радость и легкость.

Только сейчас Кадир стал понимать, что же его так притягивало к девушке. Это Эсма, одна из невест, подобранных матерью, могла похвастаться утонченностью, изысканностью, манерами и блистательностью. Она походила на ограненный алмаз, достойный самой дорогой оправы.

Но Кадир не считал себя достойной оправой. Его вообще не прельщало быть придатком или обрамлением кого-то. С командировками в Европу, с общением со свободно мыслящими западниками, освобожденными от традиционного менталитета, Кадиру нравилась независимость, иное мышление, строптивость и любознательность. А Эсма была точной копией мамы с ее традиционными подходами и принципами.

Можно было увлечься Мирай. Она любознательная и умненькая, но в ней отсутствовал огонь, искра, способная зажечь в нем инстинкты.

Поэтому простая девушка, дочь работника плантации, которая в первую их встречу сравнила Кадира с птицей, оказалась той самой, которая привлекала, дразнила, возбуждала и обещала незабываемые приключения.

Она манила инаковостью и непонятностью, простотой и непредсказуемостью.

Пожалуй, Кадир был поражен открывающимся новым чертам своей возлюбленной. Она оказалась интриганкой под стать матери. И могла бы, наверное, обвести всех, если бы не зашла слишком далеко в своей игре.

Нравились ли Кадиру интриги Лейсан? Нет. Он не за это полюбил ее.

Но он был восхищен, немного напуган, что Лейсан так долго удавалось водить его за нос. И он бы простил ее. Со временем. Приблизил обратно. Нашел и вернул в свой город. Уже не в качестве жены, но содержал бы ее как королеву.

Он обдумывал отослать Лейсан. Кадир не прощался бы с ней навсегда, только на время. Достаточное, чтобы остудить собственную голову, дать успокоиться матери. Залечить шрамы всем задетым. Чтобы в конце концов улеглись слухи. Ведь Кадир повторил ошибку дяди Ахмета – дерзнул привести в дом недостойную невесту!

Это всколыхнуло и задело всех! По памяти Кадира, ему прощали даже связь с гулящими западными женщинами, а с Лейсан не простили.

Но даже это было решаемо, если бы не связь Лейсан с Эмиром.

Кадир сжал челюсти, чувствуя, как неприятно заныло внутри. Он же знал, что Лейсан неравнодушна к Эмиру. Кадир сам вовлек того в их игру, решив позабавиться случайно возникшей путаницей. Может, тогда он и толкнул Лейсан на измену?

На Кадира она строила дальние планы с замужеством, а сама предавалась утехам с Эмиром, не считая это позором.

Нет, бред! От одной мысли пронзает болью!

Но такое предательство Кадир не стерпел. Вот только, прогоняя Лейсан, не думал, что она уйдет навсегда. Когда Кадир молился богу за ее жизнь, Эмир стоял рядом и шептал те же слова. Он рассказал Кадиру, что сделал Лейсан предложение, но та осталась верной Кадиру.

– Я не знаю, чем ты заслужил ее любовь, но она хранила свое сердце только для тебя одного, – обреченно признался Эмир и ушел, оставив Кадира на растерзание внутренних демонов.

К утру он готов был простить Лейсан все! Интриги, предательство и обман. Но не был готов отпустить ее навсегда.

Мир умер вместе с ней.

Теперь ему все равно, что будет и как. Жизнь уже не станет прежней. Сердце уже не будет замирать в предвкушении. Душа никогда не познает счастья.

Кадир не узнает, как любить и быть любимым.

* * *

Ясмин стояла у окна и морщила лоб, пытаясь понять, откуда у нее тревожащее чувство потери. Она вернулась к столу, поблагодарив служанку за поднесенный чай, и снова взяла газету.

Чертова болезнь и потеря памяти лишили ее возможности бегло читать, но отец пообещал нанять учительницу, чтобы она позанималась с Ясмин.

А пока она разглядывала фотографию красивого мужчины в смокинге и миниатюрной жены рядом с ним. К фотографии шла заметка, поздравление четы Киликов с рождением наследника.

Счастливое событие богатой южной семьи. Но почему же на сердце Ясмин так скребет?

– Отец, мама скоро вернется? Та родственница, которая родила, наверное, может свою мать попросить о помощи, почему наша мама должна ей помогать?

– Ох, и отшибло тебе память, доченька! Мать не простой родственнице уехала помогать, а твоей сестре. Там она больше нужна, тут мы и без нее справимся, умница моя. Какая ты у меня славная! Все у нас теперь будет хорошо. Все благодаря тебе.

Ясмин кивнула, смущенная тем, что заслуг своих тоже не помнит. А потом припрятала газету, решив сохранить вырезку с тревожащим душу мужчиной в свой альбом воспоминаний. Их там уже прилично накопилось, и каждое отдельно дергало какую-то ниточку в Ясмин.

Пусть ей не все было понятно, многое забылось и не желало вспоминаться, но она упорно шла к своей цели – вспомнить.

Однажды она вспомнит всё и отблагодарит людей, спасших ее жизнь после автомобильной катастрофы, найдет тех, кто помог ей и ее семье подняться из бедности, и тоже отблагодарит.

Ей просто надо еще немного времени, чтобы связать концы с концами. И как только она все вспомнит, то перестанет беспокоиться о какой-то нерешенной и, может, даже несуществующей проблеме. Тогда в ее жизни наступит то самое спокойствие, которое она ждет, и о котором молит со дня своего пробуждения, с момента, как посмотрелась в зеркало и не узнала себя!

Нет ничего страшнее, чем потерять себя. Но она найдет, Ясмин в этом не сомневалась.

Ночь прошла беспокойно. Ей снились волны, чайки, незнакомые люди.

Она стояла на обрыве, когда до нее донесся крик:

– Лейсан!

Ясмин вздрогнула, обернулась, увидев бегущего к ней мужчину со снимка в газете, но тут потеряла равновесие и стала падать в пропасть.

С криком Ясмина проснулась и резко села, схватившись руками за лицо.

– Лейсан!

Имя током прошлось по нервным окончаниям, вызвав озноб.

– Лейсан, – повторила она еще раз. – Кадир! – теперь крикнула.

Кадир Килик – это имя мужчины, которого она любит. Лейсан любит! Но теперь он женат на другой и у него ребенок…

А Лейсан умерла. Вместо ее сидит потерянная Ясмин, пораженная злодеяниями и кознями Азры Килик.

О нет, это не те люди, которых она будет благодарить за милость. Азра никогда не дождется благодарности от Ясмин… От Лейсан!

Девушка встала и подошла к окну, оглядывая тихий городок, в котором они купили дом и жили на деньги Киликов.

Память возвращалась урывками, рваными клочками, болезненно проникая то в сердце, то в чувства, то в воспоминания.

Нет. Лейсан умерла. Ее больше нет. Но кто сказал, что Ясмин не сможет отомстить за Лейсан?

– Я вернусь в твой дом и стану госпожой Килик, – тихо, но твердо пообещала Ясмин невидимой и пока недосягаемой госпоже Азре.

Теперь пойдет обратный отсчет, когда они встретятся лицом к лицу и сразятся по новой за погубленную любовь глупой и наивной Лейсан.

Ясмин вернет себе любовь Кадира!

* * *

Кадир не желал помолвки, но мать настояла.

– Это загладит нашу вину перед семейством Доган, – давила она. – Ты же знаешь, что господин Бекин не вложит деньги в опреснение бассейнов, если мы не свяжем наши семьи браком.

– Мне все равно! – сорвался Кадир. – Оставь меня!

От боли ему действительно было плевать на новый проект по опреснению водоемов, на разведение лососевых и контракты на красную рыбу. Но он не мог подвести отца. И ему было искренне жаль Мирай.

Отец молча ждал, когда Кадир оправится от боли. Он не мешал, взял управление фирмой на себя, но с каждым днем сдавал, не выходил на ужин, лежал с давлением в спальне. Мать уже несколько раз вызывала врача, и вердикт был один и тот же: снижать нагрузку.

Мирай превратилась в тень. Мать не отпускала ее к родителям, а в их доме Мирай не находила себе места, таяла на глазах.

– Что ты ее мучаешь? Умершую не вернешь! А лучшей невесты не найдешь. Ты сам выбрал Мирай. Так помолвись с ней.

Кадир согласился на помолвку, он был уверен, что свадьба подождет, пока сердце заживает от потери. Но и тут мать подсуетилась, на помолвке раздав приглашения на свадьбу, назначенную через полтора месяца.

Кадир был подавлен, расстроен, но абсолютно бессилен выступать против матери. К тому же и присутствие тихой, спокойной Мирай дарило умиротворение.

Нет, он не забывал о Лейсан ни на минуту, клял себя за ошибки, проигрывал в уме варианты, когда они были бы счастливы и не дошли бы до трагедии. Теперь Кадир понимал, что зря купился на заверения матери и привел Лейсан в дом. Лучше было уехать в столицу, выучить ее, дать привыкнуть к новому положению, и только потом ввести в дом.

Но он спешил. Она казалась ему без изъянов, которые невозможно не простить. Лейсан была прекрасна в своей простоте и открытости. Для него, но не для его семьи.

Сейчас, кроме горечи утраты, ничего не чувствовалось. Он зачерствел, не хотел контактировать с окружением, просил оставить его в покое, и ненавязчивое присутствие Мирай не раздражало. Она словно включилась в его скорбь и разбавляла его горе.

Поэтому и свадьба прошла само собой, не особо трогая его состояние.

Но во время свадьбы произошло главное, он снова захотел работать. Вернуться к любимому делу, нырять за устрицами наравне с пловцами, отбирать жемчужины, возобновить работу ювелирной мастерской, тем более Мирай тоже нужно было отвлечься. Да и тесть горел желанием вложить средства в проект опреснения бассейнов для разведения лососевых рыб.

Семья Киликов – короли моря. Во всей Османской империи нет семейства влиятельнее, чем Килики, и отцу тяжело на своих плечах тащить их компанию, да еще противостоять козням брата Ахмета со старшим сыном Хаканом.

Кадир знал, что родственники ждут и видят, как бы вернуть наследство и управление компанией в свои руки. Им не нравилось положение, когда они чувствовали себя обязанными за подаяния. Хотя ни Чинар, ни Кадир никогда не попрекали братьев. Все упиралось в чувства гордости и достоинства тех. И в жадность!

Кадир обнял за плечи жену, поймав ее признательный взгляд, и дождался, когда подойдет Эсма. Та тоже могла быть его женой, по крайней мере мать очень надеялась свести их, но Кадиру претила высокомерность и амбициозность старшей. А выбор в сторону Мирай вышел сам собой, после последнего подлого поступка Эсмы против Лейсан.

Это из ее рук Кадир получил провокационную фотографию поцелуя Лейсан с Эмиром.

Именно эта фотография стала началом конца. Из-за нее Кадир прогнал Лейсан и зачеркнул их будущее. Перечеркнул ее жизнь.

Сейчас Эсма подходила к молодоженам и не выглядела счастливой или торжествующей. Она даже не пыталась изобразить радость за сестру.

– Поздравляю.

– Спасибо.

Взгляд Эсмы обратился к нему. Что она хочет услышать? Что он сожалеет? Что совершил ошибку?

Неправда. Он никогда не видел Эсму своей женой. В его мечтах только Лейсан могла стать ею. Но не стала. Мирай – это меньшая жертва. Перед ней даже не нужно притворяться, что счастлив.

– Я удивлена твоему выбору. Но сестра определенно достойнее, чем та девка. Бог видит грехи каждой, вот и наказывает соразмерно.