Поначалу ни он, ни она не требовали друг от друга слишком многого. Они построили отношения, основанные на товариществе и понимании. Ее потребность время от времени побыть в одиночестве его не коробила. Он любил рыбачить и вполне обходился без нее на рыбалке. Обеспечивал стабильность и безопасность. При мысли о семье ей виделся дом, обед на столе и отсутствие криков. С ним у нее все это было.

При взгляде на Аарона она ни разу не ощутила удушливой волны вожделения, желания сорвать с себя одежду и заняться сексом у стены. Заниматься этим они занимались, вот только ее ни разу не торкнуло. И дело было не только в Аароне.

За всю свою жизнь Лайла почти ни разу не испытала головокружительного упоения. Целенаправленное стремление к чему-то мимолетному, обусловленному гормонами и частями тела, что может исчезнуть из-за неудачной стрижки или двух десятков фунтов избыточного веса, представлялось ей пустой тратой времени.

На самом деле Лайла всю жизнь бежала от бесконтрольных перемен в поиске безопасности и могла построить брак только на последней. Этот страх заставил ее очертя голову ринуться прямиком в объятья того, от чего она стремилась сбежать.

– Джим сегодня рассказал мне забавную историю. Лайла не чувствовала ни малейшего интереса к тому, что собирался поведать Аарон. А уж к нудной истории какого-то случайного субъекта – и подавно.

– Какой Джим?

Аарон отодвинул стул, скрипнув ножками по полу, и сел.

– Учитель биологии из Мэна. Тот, что с сильным акцентом.

Лайла притворилась, что ей небезразлично, возя латук туда-сюда по тарелке.

– Ах да!

– Вчера он ночевал в машине.

До этого они еще не дошли, но в гостевую спальню Аарон уже перебрался. Чувствовать себя виноватой в этом Лайла отказывалась. Он заслужил изгнание. Ей хотелось врезать ему, дать пощечину – сделать хоть что-то, кончающееся хлопком кожи о кожу. Что-нибудь, способное пробиться сквозь заледеневшее месиво пренебрежения, которое она испытывала к супругу.

Но приходилось ждать. Планировать. Совершить свой ход в подходящий момент.

– Почему? – Лайла отложила вилку, оставив всякие попытки изобразить интерес к пище.

– Они с женой поругались из-за денег.

– Я однажды читала, что из-за денег супружеские пары ссорятся чаще всего. – На них это обычно не распространяется, только на другие пары. У них проблем хватает и без экономических напрягов.

– Ну, именно так и вышло с Джимом и… – Аарон взмахнул вилкой в воздухе. – Не припомню ее имени.

Еще бы. С именами у Аарона дело швах. Но только не с мужскими. Нет, он знает, как зовут и почтальона, и парня, работающего в кафе, куда Аарон наведывается после утренней пробежки по субботам. Даже типа, продавшего им чересчур яркую голубую краску для ванной в прошлом году. Но имя чьей-то жены, подруги или коллеги-учительницы? Запинается каждый раз. Словно все женщины в его сознании отмечаются лишь в связи с какими-нибудь знакомыми мужиками.

– Давай упростим. Называй ее Энн. – Лайла взяла булочку. – Продолжай.

– Хорошо, – Аарон подвинул ей масло, прежде чем снова заговорить. – Энн… знаешь, а ведь может статься, ее и впрямь так зовут.

– Сомневаюсь. – Она подцепила масло с тарелки, скрипнув по ней ножом.

– Что?

Последние пару недель Лайла предпочитала неуютное молчание разговорам.

– Так что там дальше?

Не реже раза в неделю за время брака Аарон обвинял ее, что она не слушает или не выказывает ни малейшего интереса к его работе, так что Лайла притворялась. Сплошное притворство.

– Энн – ветеринар. Работает в ветлечебнице за углом от той такерии^[2] возле «Итака Коммонс», что нам нравится. – Аарон взирал на нее несколько тактов молчания, прежде чем продолжить. – Она получает раза в три больше его жалованья школьного учителя. Это его убивает.

Вот теперь муж привлек ее внимание. Тем, как подался вперед на стуле, поставив локти на край стола. Блеском глаз и блеклой улыбочкой. Он как будто внутренне ликовал при мысли, что из-за надтреснутого эго у мужика разваливается брак.

– Джим пытался сказать ей, что она заставляет его чувствовать себя неполноценным, а она ответила, что он такой и есть.

Лайла вдруг ощутила родство душ с безымянной незнакомкой.

– Может, это в самом деле так.

– Ага, верно! – Аарон рассмеялся, отщипывая кусочек одной из булочек в корзинке. Не стал брать целиком, потому что пытался ограничить потребление углеводов, утверждая, что ему достаточно «лишь разочек откусить». – И тогда она дала ему пинка под зад.

– Справедливо.

Аарону хватило наглости уставиться на нее, сдвинув брови.

– Шутишь?

– Я серьезно.

– Ты встаешь на ее сторону, даже не зная ее? – Он сунул кусок хлеба в рот.

– Как и ты, очевидно.

– Я не могу с тобой разговаривать, когда ты такая.

– Давай рассмотрим изложенный тобой расклад фактов. С какой стати его волнует, сколько она зарабатывает? Как я понимаю, на ее зарплату живут оба. Деньги ложатся на счет или, если они вроде нас, на счета и после идут на оплату необходимого. – Лайла пожала плечами. – Да он ей в ножки кланяться должен за то, что она делает больше, чем нужно, и молчать в тряпочку.

– Полюбуйтесь, как она вступается за жену Джима, – Аарон откинулся на спинку стула.

– Должен же кто-нибудь за нее вступиться.

– Ну, ты хотя бы наконец удостоила меня разговором… – Похоже, это пришлось ему совсем не по нутру. – Неужто мне так повезло?

Ага, она лажанулась. Позволила себе потерять маску равнодушия. Ну и черт с ней. Выступление в защиту женщины, получившей имя Энн, доставило Лайле гораздо больше счастья, чем что бы то ни было в доме за многие месяцы.

– Я могу и перестать.

– Ты слишком занята обсуждением Джима и Энн, чтобы помолчать.

Лайла фыркнула, и этот звук ей так понравился, что она повторила его снова.

– Не прикидывайся, что знаешь, как ее зовут.

– Блин, да что на тебя нашло? Я пытаюсь поговорить по-человечески.

Она же и виновата… Он вечно подтасовывает реальность, взваливая вину на нее и выставляя себя жертвой.

– Тебя бесит, когда мы не говорим о твоей работе. Теперь говорим, и это тебя тоже бесит. Тебе не угодишь.

Он уронил ладонь на стол с громким шлепком.

– Женатые пары беседуют, Лайла.

Пребывание в одной комнате с ним стало для нее почти невыносимым. После этих видео.

– Ты это прочел где-нибудь?

– Дело в тебе, а не во мне. – Аарон встал и затопал через кухню к холодильнику, чтобы схватить еще одну банку пива. Вторую. – Это ненормально. Ты замкнулась. Стала холодна как лед. Тебе на всех насрать. – Слова буквально натыкались друг на друга из-за его спешки выложить список обвинений. – Мы почти не разговариваем. Ты даже на улицу почти перестала выходить.

– Я показываю дома́.

Аарон поднял руки, будто затевая импровизированный сеанс воскрешения.

– Ах да! Твоя драгоценная сраная работа.

Лайла отодвинула тарелку к середине стола.

– Мы всё еще о Джиме и как-ее-там, или ты не на шутку расстроен моим выбором профессии?

– Которой ты почти не занимаешься.

– По твоему настоянию!

– Не вини меня за собственный выбор.

– Значит, теперь я работаю недостаточно? Ты вечно твердишь, что мне не стоит работать, чтобы твои школьные и тренерские дружки не подумали, что ты не можешь нас прокормить. – Она заставила пальцы, стиснувшие нож, разжаться, хотя на самом деле хотела метнуть его. – Ты уж выбери что-нибудь одно, Аарон.

Он прислонился к раковине, опершись ладонями о стол.

– Любить тебя непросто.

Выстрел ушел в пустоту.

Будто он вообще знает, что значит это слово. Будто ей вообще есть дело, хватает ли ему баловства и обнимашек. Это он обосрал их жалкое подобие супружества, не она.

– Ну, раз ты так говоришь… – Она добила его, закатив глаза, потому что знала, что эта мина подорвет его контроль. Если он хочет драки, пусть дерется по-настоящему. С воплями и обвинениям. Пусть вывалит весь их личный хлам на пол и поделит его бензопилой.

– Не надо так делать. Давай отпор без этой пассивно-агрессивной бредятины. Покажи мне, что тебе хоть чуточку не все равно.

Его гнев бурлил у самой поверхности. Еще немного – и дело будет сделано.

– Мой характер ничуть не изменился со дня нашей встречи. Не я проблема в этом браке, дорогой.

– Сколько раз мне еще извиняться за случившееся?

– Попробуй хоть раз. Хоть один сраный раз. – Говнюк попался и соврал. Утверждал, что видосы у него в телефоне – интимные – ровным счетом ничего не значат, хотя на самом деле запросто могли его погубить. Лайла спасала его, но он удачно закрыл глаза на этот факт. И хорошо, потому что она собиралась покончить с этим. – Ты ни разу не принял ответственности за свои дерьмовые поступки.

Его губы вытянулись в ниточку, крохотный мускул в щеке задергался. Он посмотрел на нее, будто собирался наброситься, но потом резко отвернулся и уставился в окно над мойкой.

– Мы это уже проходили несколько недель назад. Я тебе сказал, что это был неудачный розыгрыш. Выбрось из головы.

– Это и есть твои извинения?

– Уж ты-то тут ни при чем. Выгнала меня из кровати. Почти не разговариваешь со мной. Ты хоть раз выходила из проклятого дома за три недели? А то смахивает на то, что ты куксишься, вместо того чтобы пытаться наладить брак.

Снова свалить все с больной головы на здоровую она ему не позволит. Пусть скажет спасибо, что вообще в дом его пустила.

– Я все еще жду извинений.

Аарон снова уставился на нее, тяжело дыша и впившись в стойку так, что побелели костяшки, словно он больше не был способен скрывать ледяную глыбу антипатии.

– Из-за пустяка? Из-за проделок глупых малолеток? Не дождешься.

Лайла прижала ладони к щекам в деланом изумлении.

– Конечно! Как смею я предполагать, что ты хоть раз в жизни оступился? Вот же я дура! Это оставшаяся половина всегда неправа.

– Поведай мне свою гипотезу об этом ролике, – его рот искривился в оскале ненависти. – Давай. Выкладывай.

Роликах. Множественное число.

– Ты – жалкое подобие мужика.

– Ты не знала бы, что с мужиком делать.

Каждое произнесенное им слово вдыхало в ненависть Лайлы все больше силы. Распаляло, пока та не высосала из комнаты весь воздух.

– Это не я напортачила.

– И не я.

Бред.

– Как у тебя только язык повернулся?

Тряхнув головой, он вышел из кухни.

– Пошла ты нах, Лайла.

Глава 6

Настоящее время

– Это Ния Симмз и «Пропавшие без вести», подкаст о реальной преступности, обсуждающий случаи, большие и малые, произошедшие в вашем районе и по всей стране. Обычно мы углубляемся в старые нераскрытые дела, разбираемся в уликах и говорим о возможностях – к этому мы еще вернемся, – но сегодня мы поменяем тему. Как и на прошлой неделе, мы сосредоточим внимание на деле, которое у всех на устах.

Обычно мы не беремся за незакрытые дела из страха помешать следствию, но это разыгрывается прямо в нашем округе, и, возможно, кто-то из вас видел или слышал что-нибудь, что может оказаться полезным.

Речь идет, разумеется, о Карен Блю, второкурснице колледжа штата Нью-Йорк в Кортленде. Видеозаписи университетского городка показывают, как она садится в свой автомобиль около восьми недель назад и покидает территорию колледжа, чтобы навестить родителей. Больше ее не видели.

Мы знаем, что это дело попало во все новости. Ведется межведомственное расследование. На него назначена рабочая группа. Задействованы местная полиция, полиция штата и офис шерифа, а теперь в дело вступает и ФБР. Задействована масса ресурсов, но безрезультатно.

Все мы видели некачественную видеозапись, как девушка кладет сумку в багажник, прежде чем сесть за руль и уехать. Это произошло шестьдесят один день назад. И что же дальше? С той поры от Карен ни слова. Правоохранительные органы исключают идею, что она сама скрылась или причинила себе вред. Что-то случилось.