Кропоткина же любит дама
Так километров за пятнадцать
Она живёт в стенах суровых
С ней муж дитя и попугай

Дитя любимое смешное
И попугай её противник
И муж рассеянный мужчина
В самом себе не до себя

По улице ещё идёт Кропоткин
Но прекратил стрелять в обла́ки
Он пистолет свой продувает
Из рта горячим направленьем

Кропоткина же любит дама
И попугай её противник
Он целый день кричит из клетки
Кропоткин – пиф! Кропоткин – паф!

«В губернии номер пятнадцать…»

В губернии номер пятнадцать
Большое созданье жило
Жило оно значит в аптеке
Аптекарь его поливал

И не было в общем растеньем
Имело и рот и три пальца
Жило оно в светлой банке
Лежало оно на полу

В губернии номер пятнадцать
Как утро так выли заводы
Как осень так дождь кислил
Аптекарь вставал зевая
Вливал созданию воду до края
И в банке кусая губы
Создание это шлёпало

Так тянется год… и проходит
Ещё один год… и проходит
Создание с бантиком красным
Аптекаря ждёт неустанно

Каждое зябкое утро
Втягиваясь в халат
Аптекарь ему прислужит
Потом идёт досыпать

«Этот день невероятный…»

Этот день невероятный
Был дождём покрыт
Кирпичи в садах размокли
Красностенных до́мов

В окружении деревьев жили в до́мах
Люди молодые старые и дети:

В угол целый день глядела Катя
Бегать бегала кричала
Волосы все растрепала – Оля

Книгу тайную читал
С чердака глядя украдкой мрачной – Фёдор

Восхитительно любила
Что-то новое в природе – Анна
(Что-то новое в природе
То ли луч пустого солнца
То ли глубь пустого леса
Или новый вид цветка)

Дождь стучал одноритмичный
В зеркало теперь глядела – Оля
Кушал чай с китайской булкой – Федор
Засыпая улетала – Катя
В дождь печально выходила – Анна

Каждому своё

В месте Дэ на острове Зэт
Растёт купоросовая пальма
В месте Цэ на перешейке Ка
Произрастает хининное растение

В парикмахерской города эН
Стрижен гражданин Перукаров
И гражданке Перманентовой
Делают хитрые волосы

Брадобрей Милоглазов
Глядит в окно недоверчиво
Примус греет бритву
И воспевает печаль
Холодная щека плачет в мыле
Милоглазов делает оскорблённые глаза

Военный часовой убивает командира
Командир падает
Недобрым сердцем вспоминая мать

«Здоров ли ты мой друг…»

– Здоров ли ты мой друг?
Да ты здоров ли друг мой?
Случайно я тебя встречаю
Здоров ли друг мой. Что ты бледен?

– А я здоров и ты напрасно
Меня в болезни обвиняешь
Здоров ли ты в своей компанье
Тужурки табака и волоса?
Здоров ли в компании многих лет твоих
Не смущают ли твои воспоминания
Вишня на которой ты признайся
Хотел висеть
Да не смог сметь
Не смущает ли
Висел почти ведь?

– Я здоров мой друг
Я здоров
Что мне вишня
Ничто мне эта вишня…

Пётр I

Брёвна
Светлый день
Сидит Пётр Первый
Узкие его усы
Ругает ртом моряка
Поднимается – бьёт моряка в лицо
Важный моряк падает
Подходит конь
Пётр сел на коня
Пётр поехал
Пыль
Пётр едет по траве
Вдоль дороги поле
На поле девушка
Пётр сходит с коня
Идёт Пётр к девушке
Хватает Пётр девушку
Девушка плачет но уступает Петру
Они лежат на соломе
Пётр встает и уходит
Девушка плачет. Она некрасива
У неё нарост на щеке мясной
Пётр на коне скрылся из её вида
Клочья моря бьют о берег
Тьма всё сильнее
Тьма совсем. Тёмно-синяя тьма
Ярко выражен тёмно-синий цвет

Свидание

Вера приходит с жалким лицом с жалким лицом
Приходит в помещение из внешнего мира внешнего мира
В помещении сидит голый человек голый человек
Мужчина мужчина мужчина

Он на диване сидит выпуска старого где зеркало
Зеркало узкое впаяно в заднюю спинку серую

Вера пришла с холода с холода с холода
А он сидит жёлтый и издаёт запахи тела в одежде бывшего ранее
Долго и долго и долго запахом не насытишься

Тело подёрнуто подёрнуто салом лёгким жиром тельным
– Садись Вера – он говорит – садись ты холодная
А он с редким волосом на голове цвета бурого

А Вера такая красивая такая красивая
Она села села согнула колени на краешек

А он потянулся обнять её спереди спереди
Неудачно нога его тонкой кожей сморщилась
Неудачно его половой орган двинулся
А Вера такая красивая такая морозная
– Ух как холодом от тебя также молодостью
Раздевайся скорей – ты такая красивая
На тебе верно много надето сегодня и он улыбается

Зеркало зеркало их отражает сзади овальное
Только затылки затылки затылки

Книжищи

Такой мальчик красивый беленький
Прямо пончик из кожи ровненький
Как столбик умненький головка просвечивает
Такой мальчик погибнул а?

Как девочка и наряжали раньше в девочку
Только потом не стали. сказал:
«что я – девочка!»
Такой мальчишечка
не усмотрели сдобного
не углядели милого хорошего
что глазки читают что за книжищи

У-у книжищи! у старые! у сволочи!
загубили мальчика недотронутого
с белым чубчиком

Чтоб вам книжищи всем пропасть
толстые крокодиловы!

Мальчичек ягодка крупичичка
стал вечерами посиживать
всё листать эти книги могучие
всё от них чего-то выпытывать

Убийцы проклятые книжищи
давали яду с листочками
с буковками со строчками
сгорел чтобы он бледненький

Когда ж он последнюю книжищу
одолел видно старательно
заметно он стал погорбленный
похмурый и запечалённый

Однажды пришли мы утречком
Чего-то он есть нейдёт
Глядим а окно раскрытое
В нём надутое стадо шариков
И он до них верёвочкой прищепленный

«Шарики шарики – говорит
Несите меня»
И ножкою оттолкнувшися
А сам на нас строго поглядел
И в небо серое вылетел…

И видела Марья Павловна
Как понесло его к моречку
А днями пришло сообщение
Что видели с лодки случайные
Как в море упали шарики
На них же мальчонка беленький
Но в море чего отыщешь ты

Горите проклятые книжищи!

Сирены

Вдохновляюсь птицею сиреною в день торжественных матросов
Плетни волн не сильно говорливые. видят вид мой чистый
Вымылся и палубу помыл. скоро остров с красными цветами
И об том дают мне знать. птицы бледными крылами
Полон чьих-то дочек он – сирен. с бледными прозрачными крылами
Полон я каких-то чувств летающих с бледными и тонкими крылами
Падают насколько мне известно на самые красивые корабли
Насколько мне известно падают на чистые где и матросы чисты
Падают эти сирены с грудями со многими грудями
В коротких падают рубашках с кружевами с кружевами
Насколько мне говорили с кружевами и грудями

Ленточкой у горла перевязаны они. ленточкою чёрной
Сами белокуры и волосы они также веют ленточкою чёрной
Кожа их бумажная сонная неживая
Основное их занятие – летать и петь целой стаей

Вот они. летят они. помогают ногами крылам слабым
Вот они. и сели они. и до чего ж красивы эти бабы
Вот они. и плачут они. и отирают они слёзы и песни запели
Каждая песня о неизвестном растении о неизвестном животном
В заключение песню запели они об острове своём волосатом
И улетать они собрались. улетают а меня не берут. не берут
Сколько к ним не бросаюсь!

«Баба старая кожа дряхла одежда неопрятная…»

Баба старая кожа дряхла одежда неопрятная
Ведь была ты баба молода – скажи
Ведь была ты баба красива́
Ведь была резва и соком налита
Ведь не висел живот и торчала грудь
Не воняло из рта. не глядели клыки желты́

Ведь была ты баба в молодой коже
Зубы твои были молодые зайчики
Глаза очень были. как спирт горящий
Каждый день ты мылась водой с серебром
В результате этого была ты не животное
Не земное ты была а воздушное
А небесное

И что же баба ныне вижу я
Печальное разрушенное ты строение
Вот в тебе баба валится все рушится
Скоро баба ты очистишь место
Скоро ты на тот свет отправишься

– Да товарищ – годы смутные несловимые
Разрушают моё тело прежде первоклассное
Да гражданин – они меня бабу скрючили
Петушком загнули тело мне
Но товарищ и ты не избежишь того
– Да баба и я не избегу того

«Я в мясном магазине служил…»

Я в мясном магазине служил
Я имел под руками всё мясо
Я костей в уголки относил
Разрубал помогал мяснику я

Я в мясном магазине служил
Но интеллигентом я был
И всё время боялся свой длинный
Палец свой обрубить топором

Надо мной все смеялись мясники
Но домой мне мяса давали
Я приносил кровавые куски
Мы варили его жарили съедали

Мне легко было зиму прожить
Даже я купил пальто на вате
Много крови я убирал
И крошки костей уносил
Мне знакомы махинации все
Но зачем этот опыт мне

Я ушёл из магазина мясного
Как только зимы был конец
И тогда же жену обманув
В новых туфлях я шёл по бульвару
И тогда я тебя повстречал
Моя Таня моя дорогая

Жизнь меня делала не только
но и делала меня кочегаром
я и грузчиком был на плечах
Вот и с мясниками побывал в друзьях

«В один и тот же день двенадцатого декабря…»

В один и тот же день двенадцатого декабря
На тюлево-набивную фабрику в переулке
Пришли и начали там работать
Бухгалтер. кассир. машинистка

Фамилия кассира была Чугунов
Фамилия машинистки была Черепкова
Фамилия бухгалтера была Галтер

Они стали меж собой находиться в сложных отношениях
Черепкову плотски любил Чугунов
Галтер тайно любил Черепкову
Был замешен ещё ряд лиц
С той же фабрики тюлево-набивной

Были споры и тайные страхи
Об их тройной судьбе
А кончилось это уходом
Галтера с поста бухгалтера

И он бросился прочь
С фабрики тюлево-набивной

Записка

Костюмов – душенька – я завтра
Вас жду поехать вместе к Вале
Она бедняжка захворала
У ней не менее чем грипп

Но только уж пожалуйста любезный
Ты не бери с собой Буханкина
Уж не люблю я этого мужлана
Ох не люблю – и что ты в нём находишь

Криклив… У Вали это неприлично
Когда б мы ехали к каким-то бабам
А то приятная безумка Валентина
Она же живо выгонит его

Ну как Костюмов – милый Фрол Петрович
Напоминаю – ровно в семь часов
И без Буханкина пожалуй сделай одолженье
А я тебе свой галстух подарю

Смотри же. жду. Приятель Павел
Пэ. эС. И я тебе сюрприз составил

Послание

Когда в земельной жизни этой
Уж надоел себе совсем
Тогда же заодно с собою
Тебе я грустно надоел