Глава 5

Сефиза

Я во весь дух промчалась по длинной анфиладе залов, чтобы оказаться как можно дальше от Верлена. Нашла дверь, которую молодой человек показал мне накануне, когда мы шли в оранжерею, не колеблясь ни секунды, выбежала из этого проклятого места и очертя голову понеслась по основным помещениям дворца, чувствуя себя загнанной дичью в логове лютых хищников.

Свернув на первую попавшуюся лестницу, я поспешила вниз по ступенькам, почти не думая о том, что в любую минуту могу попасться на глаза стражникам или какому-то придворному, который тут же поднимет тревогу, обнаружив в самом сердце Собора Вечности невесть как проникшую сюда Залатанную.

Меня сейчас вырвет…

Нет, правда, я чувствовала тошноту.

Я не смогла довести до конца дело всей своей жизни, не сумела убить Тень – наоборот, спасла его в тот самый момент, когда он уже испускал дух.

Я знала, почему сделала это, почему поступила именно так и решила вырвать Верлена из лап смерти. Чудо, которое он носил в себе, гораздо важнее и значимее моей жажды мести.

Мне пришлось трезво оценить этот факт, взглянуть в лицо правде и отступить – только и всего.

В каком-то смысле я испытала облегчение, поняв, что, несмотря на боль и сверхъестественное противодействие, сумела вылечить такую серьезную рану.

Однако было бы нечестно утверждать, что я вернула Верлена к жизни из чистого альтруизма, исключительно ради того, чтобы он исполнил свое предназначение (не может быть, чтобы такой дар был ниспослан ему просто так) и исцелил планету от предначертанной ей агонии. Определенные чувства, которые я предпочла бы и дальше не замечать, несомненно, просочились вслед за мной из тех проклятых видений и повлияли на мои поступки.

Именно эти ложные эмоции – совершенно гнусные и грязные – на миг заставили меня потерять голову и толкнули в объятия Тени…

При мысли об этом я принялась ожесточенно вытирать рот тыльной стороной ладони и скривила губы, пытаясь убедить себя в том, что испытываю лишь безмерное омерзение. В итоге я оступилась и чуть не свалилась с лестницы. Как глупо…

К счастью, я сумела устоять на ногах и побежала дальше, почти не сбавив темпа. Нужно как можно скорее убраться отсюда, покинуть этот проклятый дворец! Пусть даже меня заметят, схватят и бросят в самую темную камеру темницы, где мне предстоит ждать скорой казни – или чего-то более страшного. Лучше тысячу раз умереть, чем признаться самой себе в том, что только что произошло…

Спустившись по лестнице, я оказалась на распутье: со всех сторон меня окружали другие лестницы и балконы, украшенные статуями. На секунду я запаниковала и остановилась, не зная, куда бежать дальше.

В какую сторону мне следует идти, чтобы выбраться из этого отвратительного Собора, да еще не попавшись при этом на глаза его многочисленным обитателям?

«Спускайся».

И правда. Нужно спускаться дальше, добраться до самых нижних этажей, а там уж я найду какую-нибудь лазейку и выберусь наружу. После чего я наконец вернусь домой – или по крайней мере в то место, которое до сих пор называла домом…

«Ах, если бы все было так просто! Дурочка, ты совершенно свихнулась, теперь это очевидно…»

С самого начала у меня не было ни единого шанса выбраться отсюда живой, и я всегда это знала. Метрах в двадцати от меня, под огромным балконом, на котором я стояла, протянулась галерея колоссальных размеров. По ней прохаживались какие-то люди с очень бледными лицами, наряженные в разноцветные, богато расшитые одежды.

Я посмотрела в другую сторону и увидела жрецов в белых туниках – очевидно, они шли на утреннюю службу.

Дворец просыпался и оживал, с минуты на минуту он превратится в гигантский, гудящий улей.

Тем не менее, несмотря на риск быть раскрытой, я отказывалась сдаваться. Я верну свою жизнь или умру, третьего не дано. Я должна снова увидеть Хальфдана и попытаться его спасти, а если не получится, я буду пробовать снова и снова, пока не вылечу его или пока не испущу дух. Все что угодно – только бы больше ни на минуту не оставаться рядом с Верленом и не испытывать мерзкие и совершенно бредовые чувства, которые он заставляет меня переживать…

Я быстро отошла от балюстрады и прижалась к стене, чтобы никто из проходивших по галерее придворных меня не заметил, а еще потому, что мне нужно было собраться с духом.

Во имя всех преисподних, какой кошмар: я только что поцеловала Первого Палача!

«Нет, я поцеловала Люка, замечательного человека, в которого была влюблена в том, другом мире…»

И все же именно Верлен сжимал меня в объятиях, именно он заставлял меня дрожать от удовольствия. Именно из-за его обжигающих губ и его хриплого, частого дыхания я вся тряслась. Именно в его шелковистые, мягкие волосы я с таким наслаждением запускала пальцы…

Ведь если я – это та девушка из другой реальности, эта Исмахан, то Верлен – это Люк…

Этот пугающий, сбивающий с толку парадокс настолько меня озадачил, что на несколько секунд я потеряла над собой контроль.

Я вдруг осознала, что невольно подняла руку и вновь коснулась своих губ, ища то удивительное тепло, что исходило от Верлена. Он словно заклеймил меня каленым железом, оставил отпечаток на моей плоти, который теперь останется со мной навсегда. При мысли об этом я содрогнулась, но тревога на миг рассеялась, уступив место безумному томлению, с которым я всеми силами пыталась бороться.

Проклятие, что же я делаю?

«Поторопись! Вместо того чтобы грезить наяву, как последняя дура, надо срочно покинуть этот мерзкий дворец!»

Возможно, я сумею найти какое-то укромное местечко, где можно спрятаться и дождаться ночи, а когда все уснут, попытаюсь отсюда сбежать.

Единственный способ выжить для меня – это оставаться незамеченной. Нужно просто забиться в какой-то угол, куда никто не заходит, скрыться от посторонних глаз. В таком огромном здании наверняка найдется подходящее укрытие, ведь здесь все стены декорированы колоннами, повсюду всевозможные ниши, обрамленные лепниной…

Справа от меня раздались шаги, вырвав меня из задумчивости, так что я подпрыгнула от неожиданности и, не раздумывая, побежала в противоположную сторону. Мне на глаза попалась очередная винтовая лестница, и я помчалась вниз, опустив голову.

Тяжело дыша, я преодолела последние ступеньки и оказалась в центре какого-то зала, полного людей, – это было что-то вроде форума, по которому ходили жрецы, придворные и слуги. Вместо того чтобы спрятаться, я угодила в самое пекло…

Я уже хотела повернуть обратно, как вдруг заметила тунику, украшенную богатой вышивкой. Облаченный в нее человек быстро шел прямо ко мне.

– Девица Валенс! – воскликнул он, чем немедленно привлек внимание всех собравшихся в зале. – Нет, я, наверное, сплю! Что вы тут делаете?

Я медленно подняла голову и узнала одного из преподавателей Академии.

Онемев от ужаса, я постаралась унять дрожь и держаться с достоинством – хотя, по большому счету, оказалась в положении крысы, загнанной в смертельную ловушку. Я совершенно одна, и никто мне не поможет.

– Это священное место, и вы не имеете никакого права сюда входить! – рявкнул жрец, грубо хватая меня за плечо. Кроме того, как вы посмели прогулять занятия в прошлую субботу?! Где вы были? Вы что, пытались выдать себя за аристократку, чтобы тайком пробраться сюда и поглазеть? Вы, жалкая Залатанная, вырядились в платье, украденное у кого-то из благородных, – смех да и только! Это уже переходит всякие границы!

– Я не прогуливала занятия! – непроизвольно вырвалось у меня. – Я…

Это очень глупо, но мне стало ужасно обидно из-за такой несправедливости: меня обвиняют в прогулах, а ведь до сих пор я ни разу не пропустила ни одного урока…

– Стража! – завопил преподаватель, задирая подбородок и ища взглядом солдат. – Стража, в Соборе посторонние! Скорее, схватите эту преступницу!

Я попыталась вырваться из его хватки, но к нам уже спешили трое легионеров в доспехах, очевидно, намереваясь меня скрутить.

Жрец прошептал мне на ухо тонким голосом, так и сочащимся злобным удовлетворением:

– Прогулы занятий в Академии, да еще и незаконное проникновение во дворец, и кража одежды дорого тебе обойдутся, грязная маленькая пария!^[2] Тебе следовало сидеть тихо, молиться и радоваться тому, что тебе оставили жизнь, несмотря на то, кто ты есть…

Глава 6

Сефиза

– Немедленно отпустите ее! – прогремел вдруг грозный голос, такой глубокий и звучный, что, казалось, он разнесся по всему дворцу, порождая эхо. – Вы совершаете страшную ошибку, поднимая руку на эту юную особу, уж поверьте!

Через толпу шел бог Гефест; он двигался со сверхъестественной скоростью, и отовсюду слышались изумленные и испуганные восклицания. Придворные в едином порыве расступились, давая божеству дорогу, и почтительно склонились.

В ту же секунду солдаты, уже протянувшие ко мне руки, вытянулись по стойке «смирно». Легионеры склонили головы в знак уважения и вперили взгляды в пол.

Прелат тоже отступил на шаг, глаза его округлились от ужаса. Потом он упал на колени.

Я вдруг сообразила, что единственная в зале не склонилась перед этим высоченным существом с очень белым, словно высеченным из мрамора лицом. Бог остановился прямо передо мной, разглядывая меня; в его серебристых глазах светилось нескрываемое любопытство.

Было очевидно: он импровизировал, разыгрывая эту сцену божественного гнева, вот только с какой целью и по какой причине… Загадка.

– Ваша… Ваша Божественность, поверьте… э-э-э… я не знал, что девица Валенс находится во дворце по вашему приказу, – пробулькал жрец. От его красноречия не осталось и следа, теперь он отчаянно пытался оправдаться. – Это одна из лучших учениц Академии священных искусств, и мы все очень тревожились из-за ее отсутствия. Я так переживал, и все остальные преподаватели тоже…

У меня непроизвольно дернулось веко. Надо же, какая трогательная забота!

Я никогда не была выдающейся ученицей и ни капли не сомневалась: мое отсутствие никак не повлияло на привычную жизнь Академии. Потом до меня дошло, что эти подробности сейчас не играют абсолютно никакой роли, что я по-прежнему стою на краю гибели и могу рухнуть в бездну от малейшего толчка. А надо мной тем временем завис острый топор, лезвие которого того и гляди опустится мне на голову. В любую минуту меня могут бросить в темницу, а потом приговорят к казни на Дереве пыток вместе с прочими осужденными на этой неделе.

Я вдруг вспомнила, что, как выяснилось, не восприимчива к яду, текущему в жилах Тени. В таком случае Палач не подарит мне легкой смерти, забрав мою душу перед казнью, и мне придется вкусить всю полноту мучений, вися на острых металлических шипах…

– Таковы правила, – продолжал служитель культа. Лицо его побагровело. – Разумеется, я собирался наложить наказание, предусмотренное для нерадивых учеников, только и всего.

– И совершили бы ошибку! – резко возразил Гефест. – Эта юная дама вовсе не прогульщица, она…

Он вдруг замолчал, повернул голову и посмотрел в сторону одной из боковых галерей – оттуда доносился звук поспешных шагов, постепенно заполнявший тишину зала.

Я в полной мере осознавала всю безвыходность ситуации, в которой оказалась.

Умру ли я или же вопреки всему сумею выбраться из этого осиного гнезда, где оказалась из-за своей импульсивности? Если мне удастся выйти отсюда живой, то что со мной будет дальше? Уж точно меня не отпустят домой, как бы отчаянно мне этого ни хотелось.

Это чудовище, ростом более трех метров, первый сын Ориона и высокопоставленный член правительства; неужели он действительно захочет спасти бедную простолюдинку – да к тому же Залатанную, – которую он совершенно не знает? Достаточно ли важны его отношения с Тенью, чтобы Гефест, в свою очередь, предложил мне помощь?