Дарина Стрельченко: Рассказы 12. Разлетаясь в пыль

Авторы: Дарина Стрельченко, Евгения Кинер, Олег Савощик, Сергей Седов, Екатерина Годвер

Иллюстрации и обложка: Евгений Енотов

Составитель: Максим Суворов

Корректор: Дина Рубанёнок

Крафтовый литературный журнал «Рассказы» – это уникальный проект, в котором истории русскоязычных авторов обрамлены рисунками современных диджитал художников. Сами рассказы отбираются редакторским коллективом наравне с таргет-группой, состоящей из читателей журнала. Таким образом достигается максимальные качество и уровень работ.

Крафтовая литература, 2020

⁂

Я стану нейтрино в разорванном мире
Исчезнувшей цепью забытых последствий
Я стану покоем, рожденном в эфире
Осколками эха средь тысячи бедствий
Я стану частицею звездной короны
Исчезнувшей в мгле горизонта событий
Я стану покоем слепого фотона
Распадом молекул, смещеньем размытым
Я стану энергией чистых пульсаров
Мерцающим нимбом печального солнца
Я стану покоем далеких квазаров
Той частью себя, что уже не вернется
Я стану значеньем бинарного кода
Простой переменной системы счислений
Скользящим потоком магнитного поля
Я стану решеньем чужих уравнений
Я стану потоком невидимых кварков
Стремящимся сквозь горизонты познанья
И я превращусь в постоянную Планка
В пыль древних миров, утонувших в молчаньи
Я стану лучом в бесконечной Вселенной
Волной колебаний немого эфира
Значеньями множеств одной переменной
Я стану покоем трехмерного мира.

Алиса Хэльстром

Дарина Стрельченко
Письма из тундры

Декабрь 2100

– Обожжешься! Обожжешься, Оля!

– Не кричи! – шепнула она, склоняясь над багровой, шедшей мелкими пузырьками почвой. – Спугнешь… Сейчас… Сейчас лопнет…

– Оля!

– Сейчас!

Пузырь схлопнулся, завоняло, брызнули искры, и на секунду полыхнуло все кругом – а потом на Гевесту клочками опустилась привычная сероватая мгла. Оля победно вскинула кулак, второй рукой на весу удерживая лопатку с рассыпчатым грунтом.

– Проба взята!

– Дурочка… Могла же обжечься!

– Да тут слабенькие совсем пузыри, глубины-то никакой. Зато включу в кандидатскую анализ гевестской почвы.

– Хочешь, видать, чтоб я вдовцом остался…

– Ну не ворчи, не ворчи. Надо тебя кормить уже, чтоб не ворчал. Пошли на базу. Замерз?

– Конечно замерз. Я, в отличие от тебя, руками огонь не собираю…

Резкий, мыльно-пряный запах прорвавшегося газа быстро рассеялся в белых хлопьях аммиака – своим неспешным кружением они походили на земной снег. На плоскогорье хлопья таяли не долетая до почвы, зато на пригорке, где стояла база, намело почти по колено.

У кромки холма Оля оглянулась. До самого горизонта матово блестели фумаролы, шипели и вспыхивали над густо-бордовой почвой пузырьки эргория, а сверху глухим колпаком опускалось беззвездное фиолетовое небо. Во все стороны, насколько хватало глаз, дыбились холмы и чернели горячие котлованы; только впереди, как оазис в гевестской тундре, сияла усыпанная прожекторами база.

Когда они добрались до дома, облака набухли и стали густого сливового цвета – предвестие бури. В натопленном бункере было душно. Пахло консервами, куревом, вареной картошкой, чаем и шерстяной одеждой, которую разложили сушить.

– Однажды ты приедешь сюда, – забирая у Оли шубу, пробормотал Игорь, – а здесь будет город. Настоящий, как Москва или Питер. И мы пойдем гулять по разводным мостам, по красивым широким улицам, купим мороженое и сядем в скверике под сиренью.

– Романтик…

– Явились! – Валька, геолог-гевестовед, просунул голову между занавесок, отделявших тамбур от жилого отсека. – Шустрее, молодожены, а то останетесь голодными.

По случаю свадьбы, хоть и случившейся на Земле еще перед отлетом, накрыли шикарный ужин: кроме тушенки выставили клюквенный морс, пирог из размороженного теста и драгоценный, нарезанный на прозрачные дольки лимон.

– Будьмо! – провозгласил Валька, опрокидывая в рот кружку морса. – За первую семью на Гевесте!

– За будущие города, – весело кивнул Игорь.

– За будущие скоростные звездолеты. Чтобы разлуки были короткими, – вздохнула Оля.

– За энергию! – хором произнесли все трое, и морсу пришел конец.

Сообщение о том, что на Земле вводят первые ограничения, пришло на следующий день – Оля как раз сидела в тряской кабине заходившего на взлет разведывательного экспресса.

Игорь тоскливо переглянулся с Валей. Тот, необычно мрачный, повел подбородком в сторону бурлящего лавового поля в котловане. Негромко сказал:

– Ничего-ничего. Не зря мы их собираем. Земля нам еще в ножки кланяться будет.

Игорь машинально кивнул и проводил глазами взмывший в небо мобиль – компактный, сигарообразный и слепяще-белый, уносивший Олю к далекой Земле, заканчивать аспирантуру.

Январь 2101

Привет, княгиня!

Как долетела? Не соскучилась? Помню, в детстве мы летали с отцом на Венеру – в один конец три месяца. Я тогда вернулся, а мама меня не узнала, сказала папке, что он увез настоящего Игорька, а привез не пойми кого, обросшего, замурзанного… Они поругались, мама не хотела, чтобы отец брал меня с собой. А он сказал, что инженер – с детства инженер… Мы ведь с тобой не будем так ругаться, Оль, правда?

У нас тут, пока ты летела, вырыли котлованы под первые дома. Все инженеры в две смены: днем в поле, вечером стройка. С Земли запрос на новую партию эргория, строим второй ангар под баллоны. Расскажи хоть, что там у вас за ситуация. А то связь до сих пор через пень-колоду, сигнал ползет, как почтовый лайнер. Но ничего, мы с Валькой этот приемник починим, когда посвободней станет. Чтоб нам с тобой поболтать, ага? По межпланетной связи.

Ладно, Оленька, пора идти. Там уже шуршат в тамбуре, шкуры откидывают – пришла ночная группа, сейчас спать завалятся. Я сегодня на стройку. Как только ветер стихнет, начнут заливать фундаменты. У нас с тобой будет квартирка в самом центре. Как узнаю, где точно, вкопаю баллоны у дома, чтобы почва оттаяла. Хочу весной посадить сирень, чтоб к твоему приезду вырос сквер.

А теперь серьезно. Газ вывозят гигантскими партиями. Значит, дело на Земле худо либо к тому стремительно идет. Береги себя, Оля, и постарайся запастись аккумуляторами, сколько сможешь.

Прилечу домой – махнем с тобой в Карелию, на белые ночи. Это вечно фиолетовое небо уже с ума сводит.

Пиши, княгиня.

Январь 2101

Привет, Игорек! Прости, что с задержкой: такой хаос творится… Я даже рада, что ты пока на Гевесте. У вас хоть тепло там на базе и свет круглые сутки.

С энергией перебои – сегодня третий раз пойду на почту, может будет открыто. Первый раз поехала сразу, как прилетела, но письмо не приняли: говорят, нет энергии. Вчера заходила – вообще закрыто, темнота, тишина. Только вахтерша, помнишь, та жуткая бабка, глазами сверкает. Сумеречное такое царство по всему городу. Хотя в Москве, говорят, все нормально, никаких сбоев.

…Игорек, это я снова, пишу, пока в очереди на почте. В 5-й раз пришла, ты там, наверно, с ума сходишь. Прости, мой хороший, никак не могла отправить. Похоже, у нас кранты с электричеством и вообще с энергией. Вчера опять была авария на атомной станции; говорят, их закроют все. В новостях сказали, запасов энергии достаточно, но в интернете пишут, где-то уже целые области обесточены почти полмесяца. Я видела снимок с МКС: Земля наполовину черная. Самое вирусное фото. Прости, что как курица лапой, зовут, примут письмо! Целую!

Февраль 2101

Привет, княгиня!

Чего не пишешь? Переживаю. Пришлось уломать Вальку по своим каналам узнать, приземлился ли твой рейс. Приземлился, мы тебя даже в списках сошедших пассажиров нашли. Правда, потратили на это полнормы месячной передачи. Шучу.

Ладно, ладно, прости, я знаю, что ты написала. Не могла не написать. Долго письма идут в нашу серебряную тундру… Опять вчера выпал снег. Мы были в поле, сжижали эргорий, и как повалило. Даже на фумаролах стало холодно. Пришли на базу как серебряные крабы в блестящих панцирях.

Смех смехом, но слушай, Оля. Это опять рубрика «Атеперьсерьезно». У нас чем-то заболели пять человек – температура, сыпь. Илья говорит, разновидность ветрянки, но кто его знает, какие тут вирусы летают. Если дойдет до десяти, Гевесту временно закроют на вылет, только дальнобойщиков будут впускать-выпускать. Вчера мы на всякий случай перечитали протокол – в худшем случае, чтобы не занести болезнь на Землю, нас могут закрыть на два года. Это справедливо, конечно, но… В общем, мало ли эта бредятина случится, ты помни, что я с тобой рядышком.

На плане видел нашу квартиру. В твою комнату уже заказал с Земли оригами, зеркала, журавлики, вот это все, как ты любишь. Не знаю, правда, когда теперь приедет. Ладно, фиг с ним, главное, ты приезжай сразу, как защитишься. А то боюсь, как бы потом с этим не было сложностей. И пиши, милая моя, пиши, пожалуйста.

Май 2101

Привет, Игорек… Печатаю и даже не знаю, когда удастся отправить. Интерпочту в нашем районе закрыли, и по всему городу, насколько знаю, тоже; местная пока работает, но как местной отправишь на Гевесту? Алла Викторовна утром сказала, что отправила посылку сыну Юпитери-экспрессом из какой-то конторки в центре, где раньше продавали авиабилеты. Я попробую туда добраться.

Помнишь, раньше шутка ходила – если закроют метро, восемьдесят процентов людей не найдут дорогу домой? Очень жизненная шутка. Плохо без метро! Добираюсь до института на перекладных, а вчера видела мужчин на лошадях. Вот смешно: осваиваем Солнечную систему, а на улице мужчины на лошадях. Кстати, о Солнце: вчера устроили пикет у мэрии с требованием увеличить использование солнечной энергии. Охрана разогнала, конечно. А потом сказали, что уровень загрязнения атмосферы не то чтобы критический, но уже не пропускает достаточно солнечных лучей. Ох, Игорек… Страшно все это. Я рада, что ты сейчас на Гевесте, вдали от этой чехарды, у вас там энергии завались… Единственный минус эргория – этот запах мыльный. Фу, как вспомню, прямо воротит.

Слышала разговоры, что поддерживать гевестский проект, импортировать оттуда газ – очень дорого, что проект хотят закрывать, как только Земля выйдет из кризиса. Может, конечно, так и будет, но точно не в ближайшее время: аккумуляторы с пометкой «Гевеста» просто повсюду, кишмя кишат. Не уверена, что можно быстро их чем-то заменить.

А так-то ничего. Дают свет трижды в день. Когда бываю дома в это время, успеваю быстренько поесть приготовить про запас, кипятка набрать… В общем, нормально, могло быть хуже – как во всяких фантастических рассказах про постапокалипсис. Знать бы еще, что с тобой. Почему не пишешь? Я не верю, что не пишешь, просто все эти проволочки с почтой… Зато потом получу от тебя пачку писем разом.

Знаю, ты терпеть не можешь, когда я развожу панику. Так что не буду ничего разводить. Ходят слухи, что то ли на Гевесте, то ли на Ганимеде появилась новая болезнь, что будут закрывать планеты. Точно не знаю – интернета нет, телевидения тем более. Если все-таки получится отправить письмо – чиркни, пожалуйста, как вы там, как ты там, мой хороший. Обнимаю тебя, Игорек мой, князь мой Игорь. Попробую завтра по пути в институт заглянуть в ту авиаконтору. Может, примут письмо, так что не удивляйся, если будет с юпитерианской маркировкой.

Жду не дождусь, когда приедешь. Нарисовала бумажный календарь, вычеркиваю дни до конца твоей вахты. Как в старые добрые времена, да?.. Очень романтично.