Тарелка вылетел из его рук и с громких звоном разлетелась на осколки. Пол под их ногами усеяли овощи и каша. Мясо отлетело под ближайший стол, навсегда утратив шанс быть съеденным.

– Ах ты, маленькая дрянь, – прошипел сквозь зубы старшекурсник, прижимая руку к лицу. Он так сильно съежился от одного удара, что Гвин даже немного расслабилась.

И очень зря.

К нападению в спину она была готова и успела увернуться от чего-то кулака. Но чего она не ожидала, так это того, что, помимо кулаков, в ход пойдет магия.

Заклинание ударило ее в грудь. Старшекурсник все еще прижимал правую руку к лицу. Но ему хватило левой, чтобы создать нечто такое, что разрядом молнии ударило Валькирию, буквально ее обездвижив.

И такая паника охватила Гвин…

Она знала, что сейчас последует удар, но никак не могла защититься.

«Магия – это лишь инструмент», – пронеслись у нее в голове слова преподавателя.

А потом рядом просвистел кулак и ударил гордую дочь Лорда Севера точненько в солнечное сплетение. Гвин хватанула ртом воздух, стараясь задержать его в легких.

И знала, что в нее летит следующий удар.

Она напряглась, ожидая его. Это единственное, что сейчас могла сделать девушка. Против магии она была бессильна. Настолько бессильна, что ее это до безумия разозлило.

Подумать только, какие-то чары вмиг смогли ее остановить!

– Прочь! – рявкнули рядом таким голосом, что Гвин даже на мгновение зауважала вмешавшегося.

– Это еще что за сопля? – со смехом уточнил обиженный старшекурсник. О да, его голос Гвин уже могла отличить от других.

– Стража уже в пути, – процедила вмешавшаяся. – Уже деканат будет разбираться в том, кто учинил драку.

– Ты посмотри, она меня еще учить будет!

Гвин не видела, что произошло. Ее скрутило так, что она и вдохнуть могла с трудом. Это была заслуга то ли чьей-то тяжелой руки, то ли магии…

Но она услышала треск заклинания. На пол что-то хлопнулось. И Гвин удивленно округлила глаза.

У ее ног лежала разорванная от сильного удара книга в синей обложке. Золотые вензеля практически стерлись с нее. Но можно было угадать, что там написано.

«Маг и его сущность».

– Что тут происходит?!

В столовой уже давно царила тишина. Все, должно быть, наблюдали за внезапным конфликтом. Но Валькирия это поняла только сейчас. Когда в полнейшей тишине раздался громкий мужской голос.

Это была та самая стража, о которой сообщила вмешавшаяся Табита.

Чары с Гвин сняли. Парня, который их наложил, устыдили взглядом. А когда увидели расползающийся на его лице синяк, обратили внимание уже на девушку.

Приглашение в деканат было для обоих. Правда, на разные факультеты. И Гвин не могла решить, плохо это или хорошо.

Когда же стража ушла, старшекурсник со своими друзьями растворился в толпе, а в столовой опять поднялся гул.

И только Табита осталась стоять рядом с Гвин, тяжело дыша.

– Я помню, что ты сказала, – произнесла она раньше, чем дочь Лорда Севера успела открыть рот. – Но отказываться от помощи – это слабость, Гвин Умильтен. А ты не похожа на слабачку.

Эти слова стеганули Валькирию не хуже хлыста. Разве что свиста в ушах не было.

«Слабость – первый шаг к смерти», – вспомнила она слова отца. И рассмеялась.

Громко и звонко. Но этот звук все равно потонул в шуме столовой.

Табита с сомнением покосилась на веселящуюся первокурсницу и изогнула тонкую темную бровь.

– Согласна, – признала свою ошибку Гвин. И это оказалось намного проще, чем она могла предположить. – Так что, пообедаем?

Табита только пожала плечами и, не глядя, взяла одну из тарелок. Вроде бы с супом. Но Гвин не стала бы утверждать.

– Сказать, где тут лекарь? – уточнила новая знакомая.

– Нет, со мной все в порядке, – хмыкнула Гвин, наклонилась и подхватила книгу. А потом протянула ее хозяйке. – Спасибо, конечно, Табита Ваерс. Но это мне все равно не нужно.

Тут уже расхохоталась Табита, забирая пострадавшую в потасовке книгу. Она забросила ее в небольшой мешок, висящий на плече, и жестом указала на пустой стол.

С этим Гвин спорить не собиралась. Захватила и для себя тарелку. А потом направилась с новой знакомой к свободному месту, чтобы разделить обед.

4. Табита Ваерс

– Аккуратнее! – возмутился один из стражников.

Табита не видела тех, кто тащил носилки с ее телом, но прекрасно слышала их прерывистое дыхание и сказанные слова.

В этот раз ее так сильно качнуло в сторону, что она инстинктивно хотела вскинуть руку и защититься при падении. Не ощутила своего тела и на мгновение до ужаса испугалась.

Все это заняло какой-то миг. Пока она не отвесила себе мысленный подзатыльник и не напомнила, что вообще-то не прохлаждается тут.

– Ступеньки скользкие, – обиженно отозвался второй немного гнусавый голос. Похоже, его обладатель успел простудиться в самом конце зимы.

Неудачник.

– Давай передохнем, – предложил первый голос, который Табита назвала бы скорее мелодичным и приятным. – Шутка ли, с шестого этажа труп нести.

Табиту опять качнуло, а потом в спину ударило земной твердью, хрустнул снег. Похоже, ее бесцеремонно швырнули вместе с носилками на землю. Нет, ну а что, она-то уже ничего особо чувствовать не должна.

– Уф! – выдохнул один из стражников и, кажется, прохрустел спиной. – Когда уже в это общежитие подъемник установят? Который год обещают!

– Тебе-то что? – пробормотал гнусавый. – Ты тут не живешь.

– Не живу, но в последнее время слишком много смертей среди студентов. А мне приказано их в подвалы таскать, – подтвердил тот, охнув. Наверное, выпрямился. По крайней мере, так решила Табита Ваерс, которая, несмотря на уверенность стражи, холод все же чувствовала.

Он мерзкими ледяными щупальцами касался пальцев на ногах и спокойно пробивался сквозь тонкие относительно теплые тапочки на плоской подошве. А потом уже дотянулся и до носа, поселившись на нем концентрированной ледяной аурой.

Следующими должны были стать пальцы на руках. Еще немного – и простуды будет не избежать.

Табита не собиралась болеть после этой инсценировки. Но кто там будет слушать ту, что притворяется трупом?

– Хорошая погода, – задумчиво протянул тот стражник, у которого был более приятный голос. Хотя и ему сейчас Табита желала отморозить все самое ценное.

– Да чем же хороша? – опять возмутился противный. – Метет так, что и дракона перед носом не увидишь.

– Зато небо какое чистое. При такой-то метели, – так же вдохновенно продолжил первый. – Когда ты последний раз такое видел?

– Тебе лишь бы парком любоваться! Идем уже! Я замерз так, что скоро сопли в сосульки превратятся!

«Попробуй высморкаться», – подумала Табита, сетуя на то, что сейчас вообще никак не может влиять на ситуацию.

Действие «яда» должно было перейти в следующую фазу уже слишком скоро. И Табите совершенно не хотелось, чтобы свидетелями ее возвращения к жизни стали двое стражников.

Не сказать, что ей было слишком уж их жалко, после такого-то обращения с телом студентки, но все же оживать она собиралась при других обстоятельствах.

– Никогда не понимал, что вот там за статуя? – прогнусавил второй, шумно высморкавшись. То ли услышал мысли Табиты, то ли дошел до столь важного решения сам.

– Памятник первому ректору академии Беосу Олту, – отозвался тот, что поприятнее, наклоняясь над девушкой. – Говорят, мудрый был мужик. Столько артефактов новых изобрел.

Табита, если бы могла, сделал бы замечание и сказала, что не создавал он никаких артефактов. Он был зельеваром и интриганом, но об этом… Об этом она узнала не из книг. Хотя и много их прочитала за последние полгода.

Но правду о первом ректоре академии Грискор ей рассказал другой человек. Человек, о котором… О котором можно было рассказать очень много. Но Табита сейчас была способна только молчать. И вспоминать их первую встречу.

* * *

В тот день осень еще была теплой. С начала обучения в академии Грискор прошла всего неделя. За эти семь дней уже многое успело устаканиться, студенты заняли те места, которые собирались удерживать последующие пять лет. По крайней мере, большинство надеялись именно на это.

Первокурсников заселили в общежития, познакомили с преподавательским составом, провели первые вводные занятия и выдали огромный список литературы для изучения в свободное время.

Табита в тот день шла из библиотеки, придерживая высокую стопку книг. Она собиралась стать лучшей на потоке. Злость на родителей не утихла, нет, она стала только сильнее. Раскрывалась за спиной огненными крыльями и толкала вперед.

«Я им еще докажу, – думала она каждый день, просыпаясь вместе с восходом солнца. – Отец извинится. Они поймут, как были не правы».

Табита Ваерс перестала вспоминать о том, что родные люди ненавидели магию еще до ее рождения. Ведь теперь она была частью этой магии. А значит, они ненавидели ее.

Их родную дочь!

Это не укладывалось в голове, это злило, выводило из себя и толкало на крайности.

Она хотела доказать им. Доказать себе. Всему миру!

Табитой в то время управлял только огненный гнев. Он тлел угольком где-то в груди. И распалялся от малейшего дуновения ветра.

Именно это давало ей силы. Табита вставала раньше двух третьекурсниц – соседок по комнате, с которыми практически не общалась, готовилась к занятиям, внимала всем словам преподавателей на лекциях, а после до самой ночи читала и изучала учебники.

Ей уже не терпелось научиться применять магию. Табита радовалась тому, что пошла учиться на факультет чародейства. Оказалось, что с применением заклинаний у них все очень точно и довольно понятно. Надо было разобраться лишь с двумя вещами: понять, как чувствовать свой дар, и научиться зубрить.

Точные формулы, понятные слова заклинаний, запоминающиеся жесты. И правила. Правила, которые требовали скрупулезного исполнения. И за это в награду можно было получить готовое к использованию заклинание.

Табита за эту неделю успела продвинуться намного дальше той программы, что давала ей академия. И продолжала углубляться в теорию с помощью книг и манускриптов. Но душа требовала практики. Незамедлительно.

Девушка уже даже начала присматривать места в академии, где можно не попасть на глаза преподавателям или страже, чтобы попробовать хотя бы мало-мальски простые чары. Просто высечь пальцами искру. Или выжать из воздуха каплю воды. Если у нее, конечно, получится без объяснений преподавателя разобраться с той силой, что она уже начинала чувствовать внутри.

Стихийные чары были самыми простыми и легкими. А значит, и начинать стоило с них.

Именно об этом думала Табита, направляясь из большой библиотеки в сторону общежития. Может, потому и не сразу заметила, что навстречу ей шли несколько парней в выглаженных черных формах, украшенных серебристой вышивкой.

На реальность Табита обратила внимание, когда кто-то шикнул на нее сбоку.

– Смотри куда идешь!

Она вздрогнула и придержала книги, которые чуть было не посыпались на землю.

– Мэйт, прекрати, – слова предназначались тому парню, который решил напугать задумавшуюся Табиту.

А вот тот, кто сказал их…

Девушка перевела взгляд и на мгновение замерла, не понимая, почему дыхание вдруг перехватило.

Рядом стоял светловолосый парень выше ее на голову. Форма академии натянулась на его плечах, словно готовая лопнуть от малейшего резкого движения. Через легкую ткань рубашки проступали мышцы на руках.

«Наверное, если он их напряжет, ткань точно не выдержит», – подумала Табита.

– Прости моего друга, – незнакомец легко улыбнулся, блеснув белоснежными зубами, а в темно-карих глазах Табита поймала свое отражение.