Я постаралась поторопиться. Вспомнила отвергнутую Ольку Грачеву, и вдруг жалко девчонку стало. Дуреха, на что надеется? Видно же, что она парню нафиг не нужна. Так же, как подружки его друзьям. Хотя, может, это я в этой жизни чего-то не понимаю? И это у меня все плохо, а у них отлично? Молодые, здоровые, спарринг-секс, все дела. И разошлись довольные, как в море корабли, каждый к своему фарватеру. Эх…

Сашка был занят под завязку. Над стойкой бара висела плазма, толпился народ, так что пришлось, не дождавшись бармена, сделать коктейль самой, и очень постараться не испортить. В баре неожиданно стало так тихо и напряженно, что даже я замерла.

Ясно. Последние минуты матча, опасная игра у ворот, напряженный момент… Кажется, сейчас будет взрыв.

Взрыв. Урааааа! Наши победили! Блииин, ну зачем так орать?

Я лихорадочно трясла шейкер и улыбалась клиентам. Вот только обнимать меня не надо, и тискать тоже! Интересно, я сегодня домой попаду? Надо было соглашаться с Тимуром не только на такси, а еще на кило черного шоколада и неделю оплачиваемого отпуска.

Когда вернулась к шестому столику, девица снова вылезла к Соколу на колени и хихикала, он лениво потягивал пиво из бокала, а его друг подзывал меня рукой.

– Вы что-то хотите? – вежливо спросила у парня, поставив перед девушкой на стол коктейль. Скалиться уже не было никаких сил.

– Хочу. Двойной «Ржавый гвоздь» и тебя, малышка. Может, присядешь? – парень раздвинул ноги, подмигнул и хлопнул себя ладонью по паху. – Покатаю.

За столом раздались смешки.

Ну, началось. Все ясно. Кто-то здесь явно перебрал. Вот почему не люблю задерживаться до закрытия и обслуживать поздних клиентов. Среди них всегда найдется какой-нибудь идиот, который обязательно испортит настроение.

Я постаралась ответить в духе персонала модного заведения – то есть крайне вежливо. А вот «выкать», глядя на гнусную ухмылочку наглого типа, расхотелось совсем. На случай неожиданной активности посетителя, работники всегда могли рассчитывать на вышибалу Толика. Так чем я не работник?

– Спасибо, не думаю, что мне будет удобно, сидя у тебя на коленях, обслуживать других клиентов. Тем более на чем там кататься-то? – привстав на носочки, заглянула за столик. – На ржавом гвоздике? Если честно, и того не вижу.

Видимо, я сказала что-то смешное, потому что компания рассмеялась. На Сокола я не смотрела.

– Ой, напросишься, девочка… – парень не выглядел расстроенным. Совсем напротив. Дернув на плечах куртку, наклонился ближе. – Люблю строптивых. Хочешь поиграть?

– Макс, кончай, – вдруг равнодушно отозвался Сокол. – Не заводи девчонку.

– Ну, с такой, может, и кончу. Поздно, Тёмыч, я уже отчалил навстречу своему счастью! – И снова мне: – Это ведь ты сегодня в спортзале вскарабкалась на канат? Хорошо смотришься снизу, малышка, я заценил!

И заржал. Вот же козел! И другие заржали! Так и захотелось их всех чем-нибудь крепко огреть! Я даже папку для заказов выудила из-под мышки и стиснула перед собой в руках. Ну, кто первый?

Видимо, не только я почувствовала неладное, потому что подруга Сокола вдруг заканючила:

– Артем, я устала и напилась. Рассчитайся за нас с официанткой и пошли отсюда! Давай к тебе? В прошлый раз мне все понравилось. Как насчет того, чтобы вдвоем отметить выход в полуфинал? Я уверена, котик, нам с тобой пора уходить.

Что?! Уходить? Уже? То есть… А как же я?! Возникший перед глазами знак вопроса затмил собой даже «котика».

Пришлось прижать папочку к груди и бочком, бочком подтопать к парочке ближе, пока остальная компания продолжала развлекать себя смехом. Пробубнить как бы между прочим, но заметно погромче:

– Вот-вот. Официантка тоже человек, и тоже очень хочет домой.

– Ну вот, видишь! – тут же отозвалась девушка, которую, кажется, я опрометчиво поспешила жалеть.

Сокол взглянул на меня, я на него. Снова на меня – я ответила тем же. Сверкнула глазами: мол, лишишь спального места, остроклюв – убью! Потом воскрешу и еще раз пристукну. Сковородкой, с которой ты мою ветчину сожрал!! Не я первой скрепляла сделку рукопожатием.

– Не получится, Зая, – парень развалился на стуле. – Не сегодня. – И девицу с рук – брынь на соседний стул, а сам мордахой к друзьям. Типа – отвали, черешня, у нас тут вообще-то футбол!

Но если бы в жизни все решалось так просто, у меня обязательно была бы своя комната, а Сокольский не боялся бы ранить отца. Вот и Черешня сдаваться не собиралась. Ну еще бы! Я бы на ее месте тоже обеспокоилась такому внезапному охлаждению к своим прелестям. Девчонка была яркой раскраски – высокая и симпатичная, чего уж там.

– Это почему же? – повисла на руке Сокола, хлопая того по плечу. – Ну же, Артемка, не ломай кайф, – скривила мордочку, – я неделю ждала! Что случилось-то?

Парень заюлил. Ломать кайф ему и самому вряд ли хотелось, особенно, когда перед глазами усиленно «дышал» бюст, который скромницы обычно прячут в высокое декольте, но лично меня этот факт ни капли не волновал! Уж я-то точно не собиралась после такого длиннющего дня гулять бездомной дворнягой по зимнему городу!

– Вика, солнце, не могу, извини! – как от души оторвал. – Совсем забыл. Сестра в гости приехала, ночует у меня. Боюсь, не поймет.

– Старшая? – выдохнула девушка. Неужели с уважением, или мне показалось?

– Да какой там, – Сокол в ухмылке растянул уголок рта. – Мелочь троюродная, сопливая. Школу закончила, а все никак с пупсами не расстанется. Спит в пижаме с Микки-Маусом и плюшевых носках.

Что? Да откуда он зна…

– Навязалась мне на голову, теперь не выгонишь.

– А если ее на кухне запереть? – оживилась Вика-Зая. – У тебя же там диван есть?

Че-го?!

– Не получится, – вздохнул «братец». – Она у нас того, – покрутил ладонью у виска, – лунатик. С красными глазами барабашек по ночам ищет, как Ван Хельсинг нечисть. Может и в окно сигануть, если на ночь к кровати за косу не привязать.

– Ненормальная, что ли? – впечатлилась подруга.

– Ну зачем же. Так, с придурью немного. И главное, это не лечится. Разве что осиновый кол…

Рррр…

– Р-расплатитесь! – вдруг рявкнула я. Вот сама от себя не ожидала. Схватила ручку, сделала с холодной миной подсчет и брякнула чек на стол. – Я закрываю заказ и ухожу!

– Почему? – Девица странно покосилась, а Сокольский, гад, заулыбался крокодилищем. Полез в карман за деньгами.

– Потому что у меня работа вредная!

– Столько хватит? – великодушно отвалил официантке «на чай». И добавил, запустив руку с купюрой в мой карман: – Вот держи еще, мелочь, на молоко!

Что-о?!

Ну все! Шутки кончились. Вот вернусь домой – спалю вражине хату дотла!

– Анфиса, ты куда?

– Все, надоело! Я увольняюсь!

– Ясно, – кивнул Тимур. – План перевыполнен, победа за нами, пора вызывать такси? – сгреб деньги с барной стойки в карман и растянул с Сашкой улыбку на двоих.

– Именно! – и почему я сегодня так всех веселю? У меня что, на лице сидит клоунский нос? Или брови сползли на щеки?

– Только попробуй, Санчос! – наставила палец на бармена, с серьезным видом протянувшего мне чупа-чупс. – Сам за туалетной бумагой бегать будешь, понял! На костылях!

– Так я ж из чувства солидарности, Фань! Врачи говорят – глюкоза при стрессах полезна. Слопаешь, глядишь, снова человеком станешь.

– Да идите вы! – развернулась, махнув хвостом.

– Фаня, ты что? Уже домой? – окликнула в спину Райка, когда я, рассекая лбом толпу, как ледокол «Октябрь» воды Антарктики, натянув шапку и пуховик, проплыла-пропыхтела мимо девушки к выходу.

– А черт его знает! – бросила честно. – Вроде как домой, а вроде и нет.

– Как это?

– А вот так! Разве у Чижика может быть хоть что-то, как у нормальных людей?

Сказала и хлопнула входной дверью, отодвинув с дороги вышибалу Толика. Хорошо хоть не ногой.

– Р-раступись!

Но как только оказалась на парковке, оглянулась и увидела вокруг себя темную снежную ночь, неожиданно сдулась как шарик и вздохнула, роняя сумку с плеча. Вдруг ужасно захотелось оказаться дома рядом с мамой.

Вот они! Шашечки!

– Э-э-эй!

Автомобиль мигнул фарами на взмах моей руки и подъехал ближе.

– Машину заказывали?

Я кивнула. Попробовал бы Тимур не заказать при такой-то кассе. Вот сейчас такси меня отвезет, а потом уже и Райку по месту назначения доставит, все равно ведь в разных районах живем.

– Конечно! – уверенно влезла в салон и притихла. Как только назвала адрес и за окном замелькали дома, фонари, и желтые зрачки светофоров, раззевалась не на шутку, как сонный кашалот. Ох, до чего же спать хочется! Кажется, гораздо сильнее, чем палить Сокольскому хату. Он, конечно, бабник и гад (такой же, как его дружки!), но матрас у него зачетный, да и квартира уютная. При мысли о подушке в груди приятно защемило, как у Горлума при виде кольца Всевластия. Моя прелесть! Вот сейчас приеду, приму душ, пока хозяина нет, и каааак завалюсь спать до шести утра! Потому что в семь-то у меня уже автобус!

А еще есть хочется – жуть! Надеюсь, про молоко Артем пошутил. Потому что если нет, то… Ладно, потом подумаю, что я с ним такое страшное совершу!

– Переулок Федосеева, девушка. Приехали.

Я зашевелилась. Уже? Надо же, чуть не уснула. Дернула за ручку – заперто.

– С вас за проезд.

– Чего? – опешила.

– Обычный тариф плюс десять процентов ночных. Итого… – и бац сумму! Озвучил, значит.

– А разве Тимур не договорился, что сам оплатит?

Мужик обернулся и глянул косо. Ну и типчик! Волан-де-Морт с усами!

– Кто такой Тимур?

– Ну, Тимур! Хозяин кафе-бара «Маракана»! Откуда вы меня подобрали. Он сказал, что вызовет такси.

– Вызов был, оплаты не было. Конечный адрес действительно не тот, что был в заказе, но кто вас, ночных пассажиров, поймет. Первый раз, что ли.

– Ну вот, видите…

– Так, девочка! Только не пытайся меня развести на деньги! – и этот рычит. Развернулся и кулачище на спинку сиденья хрясь! Брови к переносице хмысь! И ни одного сомнения, что зло проснулось. Жаль, не знаю заклинания, как материализовать волшебную палочку, а то бы защищалась. – При муже или жене один адрес называете, мне – другой, а я с вами всеми играть должен?

– Да я правду говорю! – попробовала объяснить подозрительным писком. – Хотите, позвоним ему прямо сейчас? Он точно…

– Не хочу! Я с тобой полночи по городу кататься не собираюсь, мне работать надо! Так, уважаемая, будем расплачиваться? Или я вызываю подмогу? Учти, у нас контора солидная, все по-серьезному. Не понравится, могут и накостылять, не посмотрят, что в юбке. Вас – молодых да наглых – только так и нужно жизни учить!

Ну и дене-ек. И почему я не удивляюсь своей бестолковости? Ведь действительно села и не спросила. Так кто же мне виноват?

– Не надо никого звать, я расплачусь, – потянула сумку на колени и полезла за кошельком.

– Во-от. Другое дело.

– Зря, что ли, целый вечер впахивала на празднике чужой жизни, – вздохнула. – Как раз на такси заработала.

– А вот это меня уже не интересует.

– Кто бы сомневался.

Пока шла к подъезду и поднималась пешком на седьмой этаж, все думала: интересно, это только я одна такая невезучая на весь белый свет Чижик, или еще похожие дурищи есть? Так хочется хоть кому-нибудь поплакаться в жилетку, чтобы тебя выслушали и пожалели. И я поплакала немножко, как настоящий оптимист, пока никто не видит. Нет, правда, утерла кулаком слезы. В конце концов, я же живой человек, а они все надо мной смеются. Даже таксист.

Не стала я лезть под душ. И ужинать не стала. Просто разделась, надела любимую пижаму с Микки-Маусом, плюшевые носки, достала из-под кровати матрас и улеглась спать. Утро вечера мудренее, чем не про Фаньку сказ? А Сокол, ну что Сокол. Не быть нашему прЫнцу Иванушкой-дурачком – вон каким красавчиком развязным в баре сидел в обнимку с принцессой-лягушкой. Такие даже в сказках высоко летают. Надеюсь, хоть свет догадается не включать, когда вернется, довольно с меня издевательств.