Мы некоторое время посидели в молчании, затем я спросила:

– А почему Вы не идете в дом? Дедушка там.

– Он занят, разговаривает с Карлом, – ответил он спокойно.

Когда я выходила, то заметила это. Но откуда знал он, было не понятно.

– Я слышу, – пояснил он, видя мое удивление.

– Слышите? Но ведь дом далеко. Вы меня обманываете, – обиделась я.

– Нет, я, правда, слышу, – он улыбнулся. – А почему ты гуляешь одна? Мама не будет искать?

– Нет, она не выходит из комнаты – печалится.

– А друзья?

Я заметно погрустнела и опустила голову.

– У меня нет друзей.

Он встал со скамейки и присел передо мной на корточки.

– Но у тебя есть кузен.

– Ну и что? Он уже большой. Взрослые люди не могут быть друзьями детей.

Он улыбнулся снова.

– Кто тебе такое сказал? Хочешь, я буду твоим другом? – и он протянул мне свою огромную руку.

– Хочу! – я с охотой ее пожала.

– Только не говори мне «Вы». Меня зовут Курт Вальден.

– А меня – Люси.

– Приятно познакомиться! – он встал. – Ну, мне пора, твой дед освободился.

Я нерешительно потянула его за руку, он обернулся.

– Приходи ко мне хоть иногда…

– Хорошо, ведь мы теперь друзья.

Вот так у меня появился первый друг.

* * *

Через неделю пришли вести о том, что тарки рассеиваются по берегам Даная и отводят часть армии к своим границам. После этого гнев дедушки сменился здравым смыслом, и он решил отложить поход до весны.

– Пусть Гирей (так звали вождя тарков) расслабится, тогда у нас будет преимущество неожиданности. Тем более что зима в низовьях Даная лютая, а нам это невыгодно, – так решил господарь.

На территории Валадии начали строить временные лагеря для воинов, чье жилье было далеко. Дедушка уехал устраивать легионеров, которые стекались из разбитых княжеств, чтобы встать под флаги союзников. Карл остался в замке за хозяина и наводил порядок. Он укрепил охрану, каким-то образом вернул некоторых моих гувернанток, установил строгую дисциплину среди другой челяди. Но вскоре заскучал от ведения хозяйства и поручил это Драгану – управляющему.

Мама немного вернулась к жизни, стала покидать свои покои и проводить время с семьей. Но в замок на несколько дней приехал дед. В тот же день поднялась суета в людской. Краем уха я услышала, что умер кто-то из прислуги. Вечером дедушка о чем-то долго говорил с мамой, и, когда уехал, она вновь заперлась у себя. Таким образом, в столовой присутствовали только я и Карл. Однажды он сказал мне:

– Я сейчас поеду по делам и хочу взять тебя с собой.

– С собой? Правда?!

– Да. Поедешь?

– Конечно!

Я была счастлива. За семь лет жизни в замке я ни разу не покидала его территорию.

Я надела верховой костюм, мы сели на лошадей (к тому времени я уже нормально держалась в седле, так как обучалась этому от нечего делать) и выехали за ворота.

Детский разум ликовал от новых впечатлений. Казалось, что даже воздух за пределами замка был другим! Мне было интересно все: и мост, который я раньше видела только из окна, и лес, и крестьяне, даже другие лошади. Карл терпеливо отвечал на все мои вопросы, шутил и смеялся. Ему, как и мне, тоже было весело. Сначала мы приехали в какой-то лагерь, где Карл долго разговаривал с его старшиной. Потом мы сидели в другом с воинами около костра. Они угостили меня жареным сыром и квасом. Хотя Карл был довольно властным и к тому же сыном их господаря, он общался с простыми вояками на равных. Что касается меня, то я впервые оказалась в водовороте жизни. После обеда мы поблагодарили этих суровых мужчин и отправились дальше. Перед отъездом легионеры подарили мне деревянную дудочку. Меня удивляло то, что все они, даже не знавшие нашего языка, были искренне приветливо настроены.

Мы вскоре углубились в лес. Карл обернулся:

– Лю, помнишь, я рассказывал тебе истории об охотничьем домике?

– Да.

– Поедем туда?

Я удивилась:

– Ты хочешь сказать, что он действительно существует?

– Конечно, существует.

– Тогда поехали!

По дороге мы болтали, но вскоре остановились. Охотничий дом представлял собой строение из такого же камня, что и замок. Фасад его зарос кустами шиповника, дорожки скрыла густая трава и лишь кое-где виднелись камни. Карл помог мне слезть с лошади, и мы направились в сторону дома. Двери были старые, с тяжелым замком. Карл достал ключ, повернул его и слегка толкнул дверь вперед, уступая мне дорогу:

– Прошу!

Воздух в доме был сухой и теплый, сквозь плотные шторы свет практически не проникал в помещение – везде царил полумрак. Мы зашли в столовую. Посередине стоял длинный прямоугольный стол, вокруг которого аккуратно были расставлены стулья с высокими спинками. Слева располагалась кухня, от столовой ее отделяла лишь занавеска. Справа от нее находился огромный камин, от которого еще веяло теплом. Вокруг было чисто.

– Здесь кто-то был недавно, – сказала я, осматривая камин и кухню.

– Да, мы с дедушкой заезжали вчера вечером. Нравится тебе тут? – Карл сел на стул.

Я огляделась.

– Очень. А что наверху?

– Там четыре комнаты.

Я села рядом с братом, вытащила из волос гребень, и мне на плечи упали золотистые пряди.

– А замок далеко отсюда?

– Не очень.

– А сколько мы еще здесь пробудем? Я очень устала. Мои прогулки верхом обычно не были столь продолжительными – не привыкла пока… – в детстве я всегда почему-то боялась проявлять слабость, и тогда мне тоже стало неловко.

– Сейчас ты перекусишь, здесь осталась рыба, отдохнешь. А потом я тебе кое-что покажу.

– Хорошо.

Я поела вкусной рыбы, Карл от еды отказался, выпил только немного воды. У меня на душе стало необычайно тепло и хорошо: казалось, что больше ничего мне не надо, только сидеть вот так за столом, отдыхать, есть простую еду и разговаривать с двоюродным братом.

Пообедав, мы закрыли дом и пошли пешком по лесу, разговаривая о природе, растениях и звуках вокруг. Я наконец-таки решилась задать вопрос, который меня давно интересовал:

– Карл, а почему вам с дедушкой так нравится воевать?

– С чего ты решила, что нравится? Мы защищаем наше княжество, нашу свободу, враг и так занял часть земель Валадии…

– Ну да… – не вовремя сказала я.

Как-то мне довелось стать свидетелем их разговора, где они очень горделиво обсуждали сражение, и не хотела выдать себя. Но было уже поздно. Карл явно понял, в чем дело, но не хотел говорить на эту тему. Некоторое время мы шли молча.

– Карл, куда мы идем? Я устала.

– Мы пришли.

Лес расступился, и мы оказались на большой залитой солнцем опушке. Рядом располагалось маленькое озеро с заболоченными берегами, где уже отцвели ненюфары. Карл сел на траву, положив меч рядом с собой. Я тоже присела. Он оглядел все вокруг, лег и сказал мечтательно:

– Знаешь, Лю, бывают минуты, когда я вспоминаю прошлое и вижу там дурные поступки. Если в эти мгновения я нахожусь где-то рядом с замком или охотничьим домиком, то немедленно скачу сюда. Ты не представляешь, как плохо мне становилось в походах, когда безумно хотелось в родные, но далекие края. Наверное, у каждого человека есть такое место, где ему хорошо. А у тебя есть такое место?

– Ну, вот здесь мне хорошо, – ответила я после некоторых размышлений. – Еще я люблю сидеть на скамейке в саду под дубом. Там, где я познакомилась с Куртом…

– Ты знаешь Курта?! – Карл почему-то насторожился.

– Да, он мой друг.

– Друг? Гм, ну ладно.

Мы говорили обо всем на свете, вспоминали детство, старых слуг. Когда начало темнеть, то вернулись к охотничьему домику. Такое количество впечатлений и физической нагрузки не могли не сказаться на семилетнем ребенке. Поэтому, когда возле домика Карл захотел посадить меня на лошадь, я замялась.

– Что случилось?

– Я не смогу ехать верхом, Карл. Я очень устала.

– Извини, Лю, я совершенно забыл о времени.

Он привязал мою лошадь к своей, посадил меня перед собой на седло, и мы медленно поехали в сторону замка. Наступили сумерки. Я зевнула, облокотилась на Карла и заснула. Не знаю, как долго мы ехали, но проснулась я от голоса мамы. Вокруг было совершенно темно, мы стояли во дворе замка. Карл снял меня с лошади и передал рассерженной матери.

– Ну, наконец-то! – она поцеловала меня и продолжила. – Ты с ума сошел! Карл, где вы были?

Они о чем-то заспорили, но я уже не слушала, так как сознание унеслось в мир сновидений.

* * *

Зима проходила весело. Мы часто ездили с Карлом гулять, играли в снежки. Мама с дедушкой иногда присоединялись к нам. Курт уехал в Венцерское княжество и обещал вернуться к началу похода.

В феврале пустующий охотничий домик заняли три легионера: Ян, Денник и Фолк. Дедушка спас их из таркского плена, когда сжигал один из вражеских лагерей. Этих парней угнали в рабство. Он нашел их в яме, голодных и измученных. Их князья были разбиты, так что они охотно согласились встать под наши флаги. Как бы там ни было, но с тех пор мама запретила мне ездить в охотничий дом: маленькой девочке не следовало проводить время в мужской компании. Так что об охотах и шуточных турнирах, которые иногда устраивал дедушка, я узнавала от некоторых слуг. Да и Карл теперь целыми днями пропадал там.

Пришла весна. Природа расцвела. Все вокруг зеленело, воздух пьянил ароматами, пели птицы. Сад утопал в куртинах, которые обустроили по приказу матери. Но солнечные дни омрачал предстоящий военный поход. Новый отряд должен был отбыть на Юг, откуда дед уже потеснил ослабевших тарков. Теперь он хотел выбить их окончательно из Валадии, освободить города и поселки, которые тем удалось захватить. Сотни валадцев были угнаны в рабство. Дедушка намеревался перейти Данай и вернуть пленных обратно. Тех, кто еще жив… На сборы потратили несколько дней, и вот пришла пора уезжать. Мать и слуги отправились провожать бойцов, меня с собой не взяли. С дедушкой, Карлом и Куртом я попрощалась накануне.

Моя комната располагалась в западной башне на третьем этаже. В нее я переехала сравнительно недавно из детской, которая располагалась ниже, в основном здании. Теперь из окон открывался красивый вид на реку Сомеш, внизу зиял обрыв. Подождав, пока все уйдут, я взяла свечу, открыла тяжелую дверь и выскользнула в коридор. Свернув налево, я оказалась на винтовой лестнице, которая шла наверх. Миновав несколько этажей, я уже стояла перед огромной, тяжелой дверью. Было холодно и пахло сыростью. Огонь от свечи еле справлялся. Мрак рассеивали тонкие полоски света, проникавшие сквозь щели. Об этом месте я знала давно. Дверь вела на крышу башни и все время была закрытой. Но буквально неделю назад, когда я пришла сюда, нашла ее незапертой. Правда, за ней завывал ветер, оттуда веяло холодом, поэтому я побоялась ее тогда открыть. Думаю, ее просто случайно забыли запереть обратно. Воспользовавшись этим, я пересилила свой страх и, немного отступив, дернула дверь на себя. Послышался скрип, от напора воздуха она распахнулась и сбила меня на каменный пол. Свеча упала и погасла, разбрызгав вокруг воск. В лицо ударил холодный ветер, на пороге закружились прошлогодние сухие листья.

Я поднялась и вышла на крышу. Мне пришлось зажмуриться от резкого яркого света. Когда глаза привыкли, я увидела широкую площадку с высокими зубцами. Между камнями местами пробивался мох. Было довольно холодно из-за высоты. Порывы ветра раздували волосы и одежду, кожа мгновенно покрылась мурашками. Надо мной раскинулось бесконечное голубое небо с летящими по нему молочно-белыми плотными облаками. Я съежилась, подошла к краю и нагнулась между зубцами: подо мной простиралась пропасть, внизу текла река. От такой высоты закружилась голова, и я сделала шаг назад. Отсюда открывался весь горизонт: горы, покрытые снежными шапками на вершинах, лес и широкие поля за ним.