Бабушка так сильно прижала Майлу к своей груди, что у внучки чуть не перехватило дыхание. За бабушкой Луной выбежали родители Майлы, а за ними – родители Офелии. Последним появился Робин, сгорбившийся, с виноватым выражением лица.

Родители Офелии обняли дочь, и все трое заплакали от облегчения и радости, что они снова вместе. Родители Майлы тоже всхлипывали, обнимая дочку. Дамиан, её отец, старался казаться строгим.

– Майла, твоя самодеятельность когда-нибудь сведёт нас с ума!

Но его глаза застилали слёзы.

– Никогда больше так не делай! – воскликнула Альма, мама Майлы, а затем, опять прижав к себе дочку, поцеловала её в лоб.

– Как себя чувствуют тётя Юна и Обнимячик? – обеспокоенно спросила Майла.

Обнимячик – так в их семье называли будущего ребёнка.

– Хорошо, – ответила Альма. – С ней дедушка Орфей, укладывает её отдохнуть и следит, чтобы она что-нибудь подложила себе под ноги. Ты ведь знаешь Юну, она любит носиться весь день туда-сюда, её чуть ли не привязывать приходится, чтобы она хоть немного посидела. Можешь себе представить, какую боль ей причинили все эти переживания из-за Юстуса.

Майла кивнула. Ей было так жаль тётю Юну. Остаётся надеяться, что все эти волнения не повредили ребёнку.

– Ну, пошли в дом, расскажите, что с вами случилось, – позвала бабушка Луна девочек. Потом легонько похлопала пегаса. – Спасибо за всё, старина! Ты сам найдёшь дорогу домой. Передай от меня привет Рукколе.

Пегас ответил дружеским бормотанием и послушно поскакал домой.

Майла впервые почувствовала себя дома как-то непривычно и неловко: все сидели сейчас за большим кухонным столом, внимая каждому её слову. К ним присоединились дедушка Орфей и тётя Юна, выглядевшая изрядно измотанной. Красные заплаканные глаза, а под ними – тёмные круги. Её живот опять стал немного больше, по крайней мере, Майле так показалось.

Ей потребовалось много времени, чтобы всё рассказать. Офелия иногда добавляла какие-нибудь подробности, и мама при этом каждый раз сжимала её руку. Родители Офелии испытывали огромное облегчение: их дочь вернулась домой живая и здоровая.

– Этим мы обязаны только тебе, Майла, – подчеркнул господин Мондфинк. – Что бы ни случилось с тобой в Службе магического контроля, мы сделаем всё возможное, чтобы помочь тебе.

Фрау Мондфинк кивнула.

– Безусловно!

Майла судорожно вздохнула. Её родители, бабушка и дедушка, и даже её брат Робин, конечно, тоже радовались, что с ней ничего не случилось, но при этом на их лицах читалось беспокойство. Как и Майла, они боялись неминуемых последствий.

Их семья совершила много правонарушений: всё началось с пропавших маглингов, а затем последовали запрещённые перемещения в мир людей, использование слишком мощной волшебной палочки и, наконец, превращение сотрудника СМК в пластиковую фигурку. Внушительный список незаконных деяний! Майле казалось, что она видит кошмарный сон. Не может быть, что всё это правда! Она наверняка вот-вот проснётся!

– Думаю, нужно приготовить для всех нас кофе и какао, – предложила бабушка Луна, когда Майла закончила. – Девочкам необходимо срочно подкрепиться – как и всем нам.

* * *

Когда перед каждым стояла чашка с горячим напитком, а на тарелке лежал кусок вкуснейшего яблочного пирога, в дверь внизу постучали. Оглушительный стук, усиленный магией, чтобы его услышали во всех уголках старого дома. Ни один обычный покупатель себе такого не позволил бы!

Все знали, что это означает.

– Они уже здесь, – тихо произнесла Альма, побледнев ещё сильнее, чем уже была. Она встала из-за стола. – Я спущусь вниз и открою.

Мама ушла. На кухне воцарилась мёртвая тишина. Никто не осмеливался сделать глоток или положить в рот кусочек пирога. Даже Робин оцепенел. Майла почувствовала, как притаившийся под её локонами Уилбур, тихонько пискнув, прижался к её щеке.

На лестнице послышались тяжёлые шаги. Бряцанье наручников. Потом на кухню вошла Альма в сопровождении трёх офицеров Службы магического контроля. Высокие, крепкие мужчины, все трое крупнее отца Майлы. На них были чёрные рубашки и брюки, а сверху – пурпурные плащи с откинутыми назад капюшонами. Серебряные нашивки в виде комет на их рубашках указывали на звание: чем больше комет, тем оно выше. У каждого было по три кометы – это означало, что на кухне стояли довольно важные чины.

Майла едва сдержалась, чтобы не залезть под стол. Робин так громко проглотил комок в горле, что, наверное, все это услышали. У бабушки Луны щёки стали похожи на румяные спелые яблочки – так бывало всякий раз, когда она очень нервничала.

– Простите, что побеспокоили, – произнёс первый вошедший – офицер с головой, похожей на яйцо, и очень тонкими волосами. – Но нам срочно нужно кое-что прояснить.

– Может, выпьете сначала чашечку кофе? – предложила бабушка Луна.

Из-за нервозности её голос прозвучал несколько выше обычного.

– Нет, спасибо, мадам, мы на дежурстве, – ответил первый. – Кроме того, это может быть истолковано как подкуп. – Он коротко усмехнулся, показывая, что пошутил.

Майле срочно понадобилось в туалет. У неё ужасно заурчало в животе, ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Заметив это, тётя Юна сжала её руку.

– Похоже, моя племянница плохо себя чувствует, – сказала она. – Можно ей ненадолго зайти в ванную?

Первый офицер любезно кивнул. Вскочив, Майла бросилась вон из кухни. Обернувшись, она заметила, что один из сотрудников СМК идёт следом.

– В целях предотвращения побега, – пробормотал он. – Я подожду тебя здесь.

Молча кивнув, Майла проскользнула в ванную и заперла дверь. Потребовалось время, чтобы унялась боль в животе. То, что её воображение без конца рисовало самые страшные картины, не способствовало хорошему самочувствию.

Наконец, немного придя в себя, Майла окатила лицо холодной водой.

– Ты меня забрызгала, – пожаловался Уилбур, о котором Майла совершенно забыла.

Она взяла кукушонка в руки. Уилбур укоризненно взглянул на неё. Его перья намокли и прилипли к изящной головке, он выглядел так забавно, что Майла засмеялась. Уилбур обиженно надулся.

– Ничего смешного! – заметил он.

– Ох, Уилбур, ты абсолютно прав, – ответила Майла. – Мне так страшно! Вдруг меня сейчас посадят в тюрьму? Но я ведь не сделала ничего плохого, я просто хотела помочь…

– Если тебя посадят в тюрьму, я останусь с тобой, – пообещал Уилбур.

Ну, хоть какое-то утешение. Глубоко вздохнув, Майла открыла дверь. Сотрудник СМК проводил её обратно на кухню. Там стоял гомон. Офицер с яйцевидной головой держал в руке пластиковую фигурку Луциана, мрачно уставившись на неё.

– Моя внучка сделала это не специально, – сказала бабушка Луна.

– К сожалению, мы должны задержать вас всех для тщательного допроса, – заявил второй офицер, который тоже оставался на кухне. Он повернулся к Юне. – Как вы себя чувствуете, фрау Рогач? Вы сможете поехать с нами, или может так случится, что по дороге начнутся роды?

Тётя Юна густо покраснела.

– Вообще-то мой ребёнок должен родиться ещё не так скоро.

– Юне нельзя расстраиваться, – быстро встряла Альма, пытаясь защитить сестру. – Если кто-то и невиновен во всей этой истории, так это она. Она стала жертвой Юстуса, более известного как Юпитер Семирог. Он уже арестован вашими сотрудниками.

Офицеры кивнули.

– Мы знаем об этом деле, – заметил яйцеголовый. – И тем не менее, фрау Рогач, пожалуйста, пойдёмте с нами.

* * *

Итак, им всем, включая Офелию и её родителей, пришлось выйти на улицу. Майла уже несколько раз видела, как Служба магического контроля увозит задержанных. Перед домом их ждал летательный аппарат, похожий на огромное блюдо для торта. Он парил примерно в метре над землёй. По краям этого «блюда» располагались сиденья – довольно удобные кресла с мягкой обивкой, но ноги сидевших при этом болтались в воздухе. Сев, Майла почувствовала, как у неё горят щёки.

Первые зеваки уже собрались в Желанном переулке, уставившись на них. Когда все расселись, началось улюлюканье. До них доносились язвительные реплики, дети злорадно смеялись и корчили рожи. Майле стало стыдно: она вспомнила, что раньше ей тоже нравилось наблюдать, как кого-то публично арестовывают.

Чтобы защитить задержанных от летящих камней, тухлых яиц и других неаппетитных метательных снарядов, летающее «блюдо» недавно снабдили магической защитой. Стоит кому-то бросить в них, например гнилой помидор, тот не долетит до цели, а вернувшись назад, угодит прямо в лицо метнувшему его. Это сделали для того, чтобы арестованным не причиняли вреда.

И всё равно, полёт «блюда» над городом каждый раз становился сенсацией для публики и вызывал безумное веселье. Его тащил огромный единорог с могучим изогнутым рогом, напоминавшим старый почтовый рожок. Ему не требовалось ни упряжки, ни поводьев – всё делалось с помощью магии. Единорог, естественно, тоже вызвал всеобщее возбуждение. Не каждый день волшебники встречались с таким редким животным! Из его рога непрерывно звучал приглушённый голос:

– Говорит Служба магического контроля. Пожалуйста, освободите пространство! Прочь с дороги!

Им предстоял долгий путь через Грос-Колдундрод. Штаб-квартира СМК располагалась в старинном здании в центре города, напротив универмага «МагМагия», крупного конкурента магазинчика «Всё, чего пожелаете!». Чем ближе они подлетали к центру города, тем больше народу собиралось вдоль дорог. Майла закрыла глаза, но всё равно чувствовала взгляды зевак. Какое унижение!

Офелия, сидевшая рядом с Майлой, чувствовала то же самое.

– Ах Майла, я бы сейчас что угодно отдала за плащ-невидимку!

Майла открыла глаза, чтобы заговорить с ней. И тут её взгляд упал на фройляйн Толстобок, её старую учительницу из школы в Трясинном дворе. Открыв рот, она уставилась на Майлу. Девочка нервно улыбнулась, но учительница не ответила ей тем же. Казалось, она пронзает Майлу взглядом, словно уличая в том, что ученица целый месяц не делала уроки.

Когда Майла впервые отправилась в мир людей, она сообщила в школе, что теперь будет учиться в интернате Мерлина – элитной школе для избранных волшебниц и волшебников, расположенной в северной части страны. Ох, ну почему именно фройляйн Толстобок должна была оказаться среди публики! Она не самая добродушная учительница, а настоящая злыдня, ужасно строгая и склонная к жестоким наказаниям. Если Майла когда-нибудь снова пойдёт в школу в Трясинном дворе, ей нужно быть готовой ко всему! Но, возможно, что ближайшее время (месяцы? годы?) ей придётся провести за решёткой. Проводят ли уроки в тюрьме?

– Толстобок пялится так, словно никогда нас раньше не видела, – простонала Офелия.

И тут в девочек полетел старый башмак. Старик, швырнувший его, по-видимому, ничего не знал о магической защите. Он с недоумением наблюдал, как ботинок развернулся в воздухе и полетел обратно. Старик быстро пригнулся, но подошва успела задеть его ухо, и он скривился от боли. И всё равно Майла с удовольствием поменялась бы с ним местами.

Суд в Службе магического контроля

Спустя целую вечность они наконец достигли штаб-квартиры Службы магического контроля. Массивное здание напоминало крепость из серого камня с четырьмя башнями по углам. Большие двустворчатые ворота, окованные железом, вели в мощёный внутренний двор. Там единорог остановился. Летающий аппарат немного опустился, чтобы задержанные могли сойти на землю. К ним тут же подошли несколько охранников, чтобы предотвратить чей-нибудь побег.

Майлу, Офелию и всех остальных привели в большой зал суда, где им пришлось усесться на твёрдые деревянные скамьи. Сквозь окно из цветного стекла пробивались солнечные лучи.