Аня молчит, и мне очень не нравится это молчание. Создается впечатление, что она собиралась выйти замуж за Суханова только лишь потому, что тот вытащил ее из какой-то дерьмовой истории. Но, видимо, углубляться в это сейчас не стоит, так что возвращаю разговор в прежнее русло.

– Ты занимаешься декором выездных регистраций, да? Покажешь что-нибудь?

Мы как раз стоим в пробке, и есть время посмотреть фотографии. Листаю галерею на анином смартфоне, искренне восхищаюсь красотой и изяществом сложных цветочных композиций.

– Здорово! Это, правда, выглядит великолепно. Настоящее искусство.

– Спасибо. Ещё б мои родные считали так же, как ты…

Аня опять тяжело вздыхает.

– А что им не нравится?

– По их мнению, работа должна быть стабильной. Оклад, пятидневка, белые воротнички. Извини, если загрузила. Это я так, о наболевшем.

Что-то мне подсказывает, что и женишок Ани был недоволен выбором невесты. Потому что тему она сворачивает очень уж быстро.

– Ты его любишь? – спрашиваю прямо.

– Кого? – изображает дурочку, но тотчас сдается. – Да… Нет… Не знаю. Слушай, что за дурацкие вопросы ты задаешь?! При чем тут вообще Вова?!

– Да так, к слову пришлось, – пожимаю плечами. – Уверен, что в мире полно достойных мужчин, кто примет тебя такую, какая ты есть, и поддержит все твои творческие порывы.

– Намекаешь на себя?

– Нет, ну откуда столько яда в голосе, а? – притворно возмущаюсь я.

– Вообще-то ты меня позвал для того, чтобы извиниться, а не демонстрировать павлиньи перья.

– Одно другому не мешает, – расплываюсь в улыбке и весело подмигиваю. – А теперь вылезай из машины, мы на месте.

– Сейчас, только… – Аня хихикает как-то очень уж ехидно. – Только ты все же сними с себя эти ужасные пластиковые ушки, а? Хочется пойти на ужин с Димой Кондратьевым, а не с мультяшным героем.

– Да не вопрос, – усмехаюсь я, скидывая пластиковый ободок. – Ну что, теперь ты готова к новым впечатлениям?

Глава 6. Наощупь

– Куда мы пришли? – спрашивает Аня, когда мы поднимаемся по красивой лестнице на второй этаж.

– В ресторан. Но не обычный, а со своей изюминкой. Будем ужинать в темноте.

– Как это – в темноте? – хмурится Аня. – С завязанными глазами, что ли?

– Я так и знал, что ты не против ролевых игр, – поигрываю я бровями. – Но, увы, нет, здесь все не настолько интересно. В зале ресторана стоит полная, беспросветная темнота, и есть мы будем наощупь. Никогда тут ранее не бывал, но должно быть весело.

– А как же мы будем выбирать меню, если там вообще ни черта не видно?

– Меню вы закажете прямо сейчас, – с готовностью поясняет администратор, встретивший нас на пороге ресторана за высокой черной стойкой. – Выбирайте цвет меню из предложенных.

– Цвет? – переспрашивает Аня. – Именно цвет?

– Да, вы выбираете меню-сюрприз согласно вашим вкусовым предпочтениям, – пускается администратор в объяснения. – Вы не знаете, что именно вам принесут, будете угадывать блюда, полагаясь только на свои рецепторы. Вам принесут комплексный ужин, состоящий из нескольких блюд, согласно выбранной вами категории. Смотрите, у нас есть Красное меню: здесь представлены мясные блюда. Синее меню включает в себя рыбные блюда и морепродукты. Есть Белое меню, которое сочетает в себе мясные и рыбные блюда, разнообразные десерты и напитки. Желтое меню не является полноценным ужином из горячих и холодных блюд, здесь вам будут представлены различные закуски из кухни различных стран мира. И есть также Зеленое вегетарианское меню.

– Ух ты! – невольно вырывается у Ани. – Ничего более странного в ресторанах я еще не видела!

Я удовлетворённо хмыкаю. Понятия не имею, что за отраву нам принесут, но сюда стоило приехать уже хотя бы для того, чтобы увидеть искреннее восхищение и живой интерес в глазах Васнецовой.

– Выбирай меню, – киваю ей. – Чем ты сегодня хочешь полакомиться?

– Я… Даже не знаю…

– Если тебе все равно, давай возьмем Белое? – предлагаю я, листая разноцветные меню. – Мне оно кажется наиболее интересным, так как здесь представлены самые разнообразные виды продуктов. Сложнее будет угадать, что нам подсунули на тарелку.

– Пожалуйста, сдайте все ваши личные вещи в камеру хранения, – любезно просит администратор, когда мы определяемся с меню.

– А это еще для чего? – подозрительно щурится Аня, прижимая к груди смартфон.

– Чтобы никакие внешние раздражители не мешали вам в полной мере наслаждаться вкусом и единением друг с другом.

Я коротко смеюсь. Фраза про единение мне очень нравится, хммм…

А вот Аня нервничает, причем непонятно, отчего больше: из-за наличия меня в опасной темной близости или перспективы расстаться с гаджетом.

– А если мне будут звонить клиенты?

– Перезвонят позже, или ты сама им перезвонишь, – говорю я, решительно вырывая у нее из рук смартфон и запирая его в камере хранения с остальными вещами.

Поворачиваюсь к администратору, лучезарно улыбаясь.

– Ну что, мы готовы, ведите нас.

Девушка кивает и делает какие-то пометки у себя.

– Сейчас вас проводят в вашу комнату.

– Комнату? – испуганно пищит Аня.

Меня откровенно забавляет ее реакция, но для спокойствия все же поясняю:

– Зал ресторана поделен на отдельные зоны, чтобы отгородиться от болтовни других гостей.

Нам навстречу выходит невысокий мужчина средних лет в черных очках. Незрячий или слабовидящий? Любезно улыбается нам рассеянной улыбкой и говорит:

– Добрый вечер, меня зовут Павел. Пожалуйста, возьмитесь за руки, я буду вашим проводником и официантом сегодня.

– А это обязательно? – неуверенно протягивает Аня, с опаской косясь на мою руку.

– Да брось, сегодня не полнолуние, так что я не кусаюсь, – усмехаюсь, беря ее за руку, и добавляю тише:

– Но могу немножко покусать, если ты окажешься слишком вкусной.

Аня пунцовеет и ничего не отвечает, только крепче сжимает мою ладошку, когда мы ступаем в непроглядную черноту зала.

***

Тут темно хоть глаз выколи. Силюсь разглядеть хоть что-то, но в зале стоит совершенно непроницаемая чернота. Нас провожают куда-то вглубь зала и помогают усесться на мягкие диванчики друг напротив друга. Здесь играет ненавязчивая тихая музыка, атмосфера приятная.

Я с интересом ощупываю деревянную столешницу и обнаруживаю, что идея потрогать все вокруг пришла не только мне в голову. Наши с Аней руки сталкиваются где-то посреди стола, и я успеваю накрыть ее ладони до того, как Васнецова испуганно отдернет их.

– Поймал, – говорю, улыбаясь до ушей.

И пусть Аня не видит моей улыбки, но надеюсь, что смогу передать ее интонацией. Во всяком случае, мне кажется, что сейчас Аня тоже улыбается в ответ. Руки, кстати, сразу не убирает, и я осторожно глажу ладони кончиками пальцев, наслаждаясь тактильными ощущениями, после чего Аня всё-таки отдергивает ладошки обратно.

– Странно сидеть так в ожидании ужина, – произносит она натянутым голосом. – Словно бы все происходит не по-настоящему, а во сне. Кажется, это будет самая необычная трапеза в моей жизни.

– Тогда пусть это будет очень сладкий сон… Во всех смыслах, – двусмысленно произношу я.

Очень хочется видеть, какое сейчас выражение лица у Ани? Мне ужасно нравится ее смущать и наблюдать за сменой эмоций на лице. Но здесь темно и остается только гадать, что там сейчас у нее на уме.

Нам приносят блюда, расставляют их на столе, и я замираю в растерянности.

Черт, а где вилка вообще? Ох, вот она, к счастью, находится быстро. А вот попасть вилкой в еду оказалось занятием не таким простым. Вроде бы, что может быть проще? Но нет, мозг, лишенный возможности видеть, творит черт знает что, и в итоге вместо предполагаемого куска мяса я накалываю…

– Салфетку. Кажется, я наколол на вилку салфетку, представляешь?

– Повезло тебе, я пока только тарелку нащупала. Как думаешь, будет очень некрасиво, если я плюну на поиски вилки и начну есть руками?

– Разумеется. Стыдно так вести себя в приличном обществе, кругом люди вокруг, не видишь, что ли?

Мы смеемся, попытки найти еду на собственных тарелках в полнейшей темноте здорово разряжают атмосферу.

– На самом деле, можешь не париться и есть руками. Но по мне так вилкой сложнее, а потому – интереснее.

– А ты вообще любишь сложности, да? – усмехается Васнецова.

– Сложности, экстремальные виды спорта…

– Похищение чужих невест тоже к этому относится?

– Ага, – весело поддакиваю я и, наконец, справляюсь со столовыми приборами.

От тарелки вкусно пахнет мясом, а вот со вкусом творится что-то непонятное. Оказывается, когда не видишь, что ешь, могут возникнуть сложности с идентификацией блюда.

– Это похоже на говядину, – задумчиво протягивает Аня. – Но она какая-то странная, с легким рыбным привкусом. Не могу понять, что это, представляешь? Рыба или всё-таки говядина?

– Или крокодил, – прыскаю я. – Как тебе такая идея?

– А что, вполне может быть, – смеется Аня.

Но самое веселье началось с напитками. Сначала я чуть не опрокинул стакан, расплескал половину, а потом судорожно пытался вытереть стол салфетками. Аня бесконечно веселится, слушая мои комментарии по этому поводу. У нее самой проблем с поиском бокала не возникает, и она с удовольствием потягивает вино. Кажется, она только сейчас расслабилась. Что ж, лучше поздно, чем ещё позже.

Вытирая стол, как бы невзначай, а на самом деле нарочно нащупываю в темноте руку Ани. Не покидает дурацкая жажда прикосновений. И откуда она взялась?

– Это ты меня за руку взял?

– Нет, это кровожадный вампир, жаждущий впиться в шею своей новой жертве, – произношу скрипучим голосом.

Аня звонко смеется, а я думаю, что действительно не прочь впиться в ее шейку – жгучим поцелуем. Таким, чтобы у Ани дыхание перехватило, чтобы она отчаянно жаждала продолжения, чтобы…

Так, стоять!

В который раз за вечер одергиваю себя от пошлых мыслей, но непристойные картинки так и лезут в голову.

Интересно, а стены тут очень тонкие?.. Если Аня начнет подо мной стонать, сюда сбегутся все работники ресторана?

Трясу головой, прогоняя назойливые мысли прочь, но получается неважно.

Проклятье, о чем я думаю вообще?

***

А Васнецова наверно не понимает моих поползновений в ее сторону… Небось, думает, что просто дурачусь. И я собираюсь перейти к более решительным действиям.

– Ты больше не сердишься на меня? – спрашиваю осторожно.

– Что? А… Нет… Да… Не знаю, – смеется Аня. – Я сама пока до конца не определилась.

Вот интересно, раньше она такой не была. Аня всегда чётко знала, чего хочет, и что чувствует, никогда не была похожей на барышню, которая не может в чем-то определиться. Неужели она стала такой под крылышком Суханова?

– Надо бы задобрить тебя чем-нибудь сладеньким, – усмехаюсь я, переходя к сладкому завершению ужина.

– А десерт, кстати, вкусный, – одобрительно говорит Аня, тоже, видимо, перейдя к последней тарелке.

Задумчиво облизываю ложку и смотрю в черноту перед собой. Я не могу видеть Аню, но могу ее касаться, да еще как. А что, если?..

– Как думаешь, у меня получится тебя накормить мороженым?

– Получится, конечно. После того как ты выколешь мне глаз вилкой, – хохочет Аня.

– Давай все же попробуем. Я рисковый парень, а ты сама виновата, что согласилась запереться со мной в темной комнатке.

Аня снова хохочет, и пока она говорит, я как можно более бесшумно перебираюсь к ней на диванчик. Она не сразу понимает, где я, и вздрагивает, когда слышит мой шепот совсем рядом:

– Мне кажется, я знаю наилучший способ накормить тебя мороженым.

– Это какой же? – также шепотом спрашивает Аня.

Чувствую ее дыхание совсем близко, протягиваю руку, чтобы легонько очертить кончиками пальцев контур лица и линию губ.

– Дима… Что ты делаешь?