– И эту глотани, чтобы случайно не получился киндер-сюрприз после наших развлечений! – боксер хлопнул себя по колену и заржал.

Тут я даже не пыталась перечить, послушно приняв таблетку.

Меня одели в темно-зеленое облегающее платье до колен, повесили какие-то сверкающие украшения, обули в туфли-лодочки, на не слишком высоком довольно устойчивом каблуке. Амбал оценил работу, поцокал языком и остался доволен.

Я шла с трудом, меня водило из стороны в сторону и тело ныло, а каждый шаг отдавался болью в промежности. Боксер придерживал меня за руку, иногда приобнимая за талию. Мы сели в черную машину и тронулись с места.

В дороге, я почувствовала легкость, тело стало словно невесомым, расслабилось, подозреваю, начала действовать таблетка. Когда мы приехали к месту торжества, боксер вышел из машины и подал мне руку.

– Улыбайся! Попробуй что-то выкинуть, и тогда реально узнаешь, что такое боль! – я бросила на него презрительный взгляд и растянула губы в идиотской улыбке. Я приклеила ее к своему лицу, как фальшивую маску извращенного притворства. Израненное сердце, похороны моей прошлой жизни, а я смеюсь – это прозвучал первый аккорд моих фальшивых эмоций.

Потом я привыкну к мелодии обмана и фальши, и в какой-то степени она станет мне родной. Я оказалось живучей, умеющей привыкать и приспосабливаться к любым обстоятельствам. Сейчас я даже смогла полюбить жизнь, научилась находить в ней удовольствия для себя.

На празднование мы опоздали. Банкет был в самом разгаре, и подвыпившая мужская часть гостей подходили ко мне, облапывая меня похотливыми взглядами. Поздравляли, и рассказывали, насколько великолепной я была. Легкость в моей голове, помогала пропускать подобный бред мимо ушей.

– Отлично выглядишь дорогая! – за моей спиной раздался до боли знакомый голос.

Я медленно обернулась, передо мной стоял Стас, одетый в светлый костюм, и улыбался так, словно и не было этих пыток, всего несколько часов назад. Я промолчала и попыталась отойти от него. Но он приблизился, поцеловал меня в щеку и взял под руку.

Я искоса посмотрела на некогда любимые черты. Кожей ощущая его теплые лживые прикосновения. И самым кощунственным было, что даже сейчас мое тело не отвергало его. Тихо, практически одними губами прошептала:

– За что? – он услышал.

– Твое и мое будущее требует неких жертв. Когда ты успокоишься, ты еще поблагодаришь меня! Я сделал тебе подарок, хоть пока, ты слишком глупа и наивна, чтобы оценить его, – ласковая показная улыбка, не вязалась с жестким бесчувственным голосом.

Почему каждый их этих ублюдков, считал своим долгом напомнить мне о везении? Почему они «осчастливили» именно меня, а не выбрали ту, которая бы реально хотела этого?

Я хотела задать вопросы, хотела понять почему, хотела вытрясти из него правду, но не могла, говорить, находиться с ним рядом и изображать на публике идиллию. Я уже заносила руку, чтобы расцарапать лживое лицо, когда перед нами возник политик. Он что следил за мной? Прочитал мои мысли?

– Катерина! Рад вас видеть в добром здравии! Должен, попросить разрешения у вашего кавалера украсть вас на несколько минут! – он перехватил мою руку и прошептал Стасу, – сейчас не лучшее время будоражить победительницу. Лучше не появляетесь в ее поле зрения, иначе в другой раз я могу и не успеть! Скандал, как вы понимаете, нам не нужен! – Глаза Стаса выражали покорность, он кивнул и отошел, а политик увлек меня на террасу.

– Нельзя поддаваться эмоциям. Успокойтесь, прошу вас! Вы можете себе навредить, – начал он, когда мы остались наедине.

– Какая теперь разница! Что вы от меня хотите? Оставьте в покое, уже ведь, получили все, что хотели! – у меня начиналась истерика.

– Сейчас не лучший момент для откровенных бесед. Вы не в том состоянии. На будущее, мой вам искренний совет – в любой ситуации учитесь владеть собой!

– Как вас там, что вы несете? Какое может быть будущее у меня?!

– Намного лучше, чем вы можете себе сейчас представить. Я Борис Сергеевич, и я вам Катенька не враг.

– Да, просто насильник! – я сказала это довольно громко.

– Тише, тише, прошу вас! И не стоит воспринимать все так болезненно. Давайте прогуляемся, и вы успокоитесь.

Он нес, еще какую-то чушь. Потом пытался шутить, рассказывал про гостей, стараясь отвлечь меня любым способом. До конца вечера, Борис, не оставлял меня одну. Я с фальшивой улыбкой позировала перед камерами, слушала речи и мечтала, поскорее покинуть бал лицемерия.

А по факту, уже тогда дорога назад была перекрыта, и общество извращенцев стало моим домом. Я училась выживать, понимать их прихоти, и как конечный результат – использовать их потребности в своих целях.

После завершения бала политик привез меня в квартиру, практически в центре города, добротный ремонт в желто-зеленых тонах, вся необходимая техника, кожаная мебель. На столе оставил увесистую пачку купюр, и на прощание посоветовал не делать глупостей и никуда не исчезать. Иначе… да, да, я уже слышала, мне будет плохо…

Первый свой год в новом статусе шлюхи, я до сих пор считаю самым тяжелым. Тогда я действительно была безвольной куклой, всеми фибрами души ненавидящей секс. Мне были омерзительны мужчины, их плоть и их вкус. После каждого контакта, я долго просиживала в туалете, с содроганием извергая из себя содержимое желудка, пытаясь вместе с ним, выплюнуть омерзительные воспоминания.

Через год судьба свела меня с человеком сумевшим пробудить мое тело. Думаю, именно с ним я по-настоящему утратила невинность и испытала удовольствие от близости. Он научил любить секс, понимать мужчин, но мое окаменевшее сердце даже ему было не под силу оживить. Впрочем, ему это было и ненужно…

Глава 7

Он появился, когда я стояла на краю, оставалось полшага, чтобы окончательно упасть в пропасть. И без, сомнений – это решение далось бы очень легко. Забытье казалось единственным спасением.

Год ада прошел под предводительством боксера, он занял место дьявола и главного палача. Если остальные клиенты, приходили, удовлетворяли свою похоть и исчезали, не оставляя после себя воспоминаний, то он всегда находил все новые и новые способы для истязаний.

После того злополучного конкурса, качок появился в моей квартире на второй день. Когда я только к вечеру нашла в себе силы встать с кровати и прекратить заливать подушку слезами отчаяния. Впервые поела, оделась. И собиралась выйти на улицу.

В дверь позвонили. В голове мелькнуло: «Не к добру!». Открыла дверь, на пороге блондин. В светлых джинсах, желтой футболке и легкой спортивной куртке, с пакетом в руке:

– Привет, королевна! Кайфуешь?

– С чего мне кайфовать? – тот час же все мое тело переполнилось омерзением до краев. Мгновенно в памяти всплыли фрагменты, которые я больше всего в жизни хотела забыть.

– От новой и шикарной жизни! – он похабно заржал.

– Предпочту, чтобы мне вернули старую! – он потеснил меня и по-хозяйски прошел в комнату, бросил пакет и развалился на диване. – Налей-ка мне выпить!

– У меня нет… – я встала поодаль, вжавшись в самый дальний угол комнаты.

– Охренела, даже не удосужилась посмотреть, что есть в твоей хате! Вон там, – он рукой показал, на меленький шкаф у стены. И шевели булками!

– Если так хорошо знаешь, где что лежит сам и возьми, а лучше уходи! От его присутствия у меня подкашивались колени, а тело парализовало животным страхом.

– Королевна, ты явно путаешь берега! – в одну секунду он оказался около меня. Схватил за волосы и потащил к шкафу, – Я сказал, налей!

Дрожащими руками я открыла дверцу, взяла бутылку и разливая содержимое, с трудом наполнила стакан наполовину. Все это время боксер продолжал держать меня за волосы.

– Вот, уже лучше! – он осушил стакан одним глотком и забрался рукой под мое платье. Я попыталась вывернуться, отгоняя мысль: «Сейчас все повторится!». – Приласкай меня!

– Нет! Уходи!

– Да что ж ты такая несговорчивая! Реально бесить начинаешь! – он переместил свою руку с волос на шею. Сжал горло так, что я начала задыхаться, а перед глазами поплыли черные круги. Свободной рукой разорвал платье, и начал с силой крутить соски попеременно, то один, то второй. Выкручивал так, что в голове пульсировала только боль, вытесняя любые мысли. А член мучителя в штанах становился все тверже, я ощущала спиной, как он растет, словно мерзкий червяк, набираясь сил от моих страданий.

– Хватит, прошу! – и снова унизительная просьба сорвалась из губ. Где взять физические и моральные силы вытерпеть все?

– Ты должна молить, чтобы я продолжал! На твоем месте любая баба при моем появлении растеклась бы горячей лужей! – он слегка ослабил хватку на шее, зря. Тогда я мечтала прекратить дышать.

– Так бери любую! Зачем, ну зачем тебе я?! Ты известная личность, по тебе сходят с ума, так иди к своим поклонницам, оставь меня в покое! – я хрипела и задыхалась, из глаз полились слезы, несмотря на попытки сдержать их.

– Добыча, которая сама идет в руки – беспонтовая. Не интересно мне, королевна. А вот укротить, приручить и сделать своим домашним зверьком такую строптивицу – это возбуждает похлеще любых допингов!

– Тебе нравится, когда твоя жертва содрогается от омерзения, ненавидя тебя каждой клеточкой тела? А на нормальный секс ты уже не способен, напрочь мозги на ринге отбили? – интересно, если его сильно разозлить, он может одним ударом прекратить мое пустое существование?

– А вот за эти слова, ты будешь вымаливать у меня прощение, за каждое! И потом, когда я закончу твое перевоспитание, будешь умолять, чтобы я взял тебя! – он резко швырнул меня на пол. Хотела отползти, но мучитель, ухватив меня за волосы, поволок к дивану. Перекинул через подлокотник, – Лежать! – бросил как собаке.

Послышалось какое-то шуршание, а после мои ягодицы опалила боль. Боксер избивал меня ремнем, вкладывая в удары свою нехилую силу. Несколько раз я сползала, пыталась убежать, палач настигал меня, «награждал» несколькими ударами в живот, и возвращал в исходное положение.

Вначале боль прожигала кожу насквозь. Казалось, я сгораю заживо. Потом физические ощущения притупились, и теперь удары эхом отдавали в душе. Новая хлесткая порция кожаного ремня, била уже прямиком по сердцу, втаптывая меня все сильнее и сильнее в грязь.

Наигравшись, боксер поднял меня и кинул спиной на диван. Искалеченная кожа ягодиц от броска, отозвалась новым приступом боли. Палач быстро снял джинсы и, навалившись на меня, резко вошел. Он облизывал лицо, хрипел на ухо, слюнявил губы. Лоно сжималось и пыталось вытолкнуть непрошеного захватчика:

– Опять сухая, сука! Когда ты уже научишься течь! Ничего, у нас с тобой много времени, – и амбал еще более зверски и быстро стал вдалбливаться в меня. Трение избитых ягодиц о кожу дивана, разбухший член во мне, чувство болезненной агонии сдавливало в мертвые тиски вконец растоптанную душу.

Подходя к финишу, палач вытащил свой член, и стал изливаться на лицо, волосы, грудь, измазывая меня в сперме. Еще долго после этого сперма у меня будет ассоциироваться с тухлятиной и моментально вызывать рвотный рефлекс.

– Все равно хороша! Побалдел я знатно! – он налил себе еще выпить, рожа светилась от удовлетворения. – Иди в душ, похожа сейчас на грязную шлюху. Я там тебе шмотки привез, одевайся, наводи красоту, и чтобы через полчаса была готова!

– Для чего? – неужели ему мало?!

– Едем на тусу, будешь меня сопровождать.

– Я не могу, нет сил!

– Не бреши! После хорошего траха, наоборот сил хоть отбавляй. И рожу твою я специально не портил! – боксер захохотал.

– Все продумал, да?! – как хотелось взять нож и располосовать его тело, превратить в кровавую кашу и станцевать на его трупе.

– Не дерзи, королевна! Я ведь могу и повторить! – блондин подмигнул, мерзко так, ехидно.