За спиной что-то отчетливо булькнуло. Я оглянулась. Эльвира, запрокинув голову, отхлебывала шампанское прямо из горлышка бутылки. Похоже, девчонки решили не терять времени даром и прихватили самое ценное! Сделав несколько глотков, Эльвира перехватила мой взгляд и тут же протянула бутылку мне. А я что, лысая, чтоб быть самой трезвой в этом бардаке? Вот еще! Уже не сомневаясь, я взяла бутылку и тоже длинно отхлебнула, тут же передав ее кому-то еще.

– Меня терзают смутные сомнения… –  пробормотала тем временем Вика. Дело в том, что детскую площадку мы уже практически миновали, и никакой обуви на ней не наблюдалось. А сразу за площадкой располагались… ну да, мусорные баки. А где им, в самом деле, еще быть?

Нет, серьезно? В целом огромном дворе мой разнесчастный кроссовок должен был упасть именно в мусорный бак?

– Может, в сугроб где-то завалился? –  неуверенно предположила Ленкина подружка. Кажется, лезть в мусорный бак здесь никто не горит желанием.

– А давайте у мужика спросим! Может, он видел, куда ваш сапог летел! –  предложила вдруг Эльвира.

– Какого мужика?

– Да вон же, на лавочке!

На лавочке чуть в стороне действительно сидел понурый мужик. Не сразу мы его разглядели только потому что на той лавочке как раз заканчивался освещенный фонарями участок. Однако присмотревшись, я поняла, что и мужик-то знакомый: дядя Коля, наш дворник. Что он здесь делал в одиночестве довольно поздним вечером –  бог весть. Уж точно не снег убирал. Трудовым энтузиазмом он и днем-то не горел особенно. Однако сидел он, сдвинув куцую шапку на затылок и потирая рукой в варежке лоб. Плохо ему, что ли?

– Дядь Коль! –  я решительно направилась к нему. –  С вами все в порядке? Скорую не надо вызвать?

– А? –  дворник вскинулся, подслеповато присматриваясь ко мне. –  А-а, Алинка! Да нет, я тут… вон, вишь, с неба подарочки сыплются. Видать, Новый год заранее! Тока от не пойму: отчего бы по лбу да зачем один?

Моргнув, я перевела взгляд на его вторую руку –  в которой дядя Коля держал мой кроссовок!

– Ой! –  пискнула за моей спиной Ленка. –  Это он что ему… прямо по лбу?

– Ой! –  эхом простонала я. –  Дядь Коль, вы простите нас, пожалуйста, мы тут… дурью маялись, в общем. А с вами точно все в порядке?

– Та че там мне исделается-то! –  дворник наконец отнял руку от лица, и я поняла, что он растирал снежком наливающуюся шишку на лбу.

– А почему вы тут сидите, холодно же?

– Дык я это… –  он чуть смущенно почесал затылок, попутно сдвинув шапку на лоб, –  того… старая-то моя не спит покамест, как приду, так опять начнется –  где пил, да что пил… а я ей тогда –  да сама ты пила, одно пилишь… так я вот и сижу, жду, как в нашем окошке свет-то погаснет. А я тогда тихонечко и…

Девчонки за моей спиной облегченно заперешептывались.

– Извините, –  пискнула Ленка, –  а вы не заметили, когда сапо… ну, ботинок когда падал –  он в какую сторону носком падал?

– А как же! –  важно покивал дворник. –  Ото прямехонько мне в лоб и падал! Отак –  тюк! Чисто клювом!

Дамы дружно расхохотались.

– Ну что, Ленка, будешь брать? –  звонко спросила Эльвира.

– Ну, не зна-аю, –  протянула Ленка, критически осматривая дядю Колю, будто и впрямь решая –  не забрать ли? –  какой-то он не очень новый… –  и чуть тише, –  и не очень свежий…

– Так тебе и не солить его! –  возразил кто-то, припомнив старый анекдот.

Тут же советы и предложения посыпались со всех сторон.

– А если помыть?

– И побрить!

– И засолить!

Дворник, поначалу растерянно переводивший взгляд с одной собеседницы на другую, вдруг как-то приосанился, стянул с руки варежку и лихо сдвинул шапку на затылок.

– Девки! Я весь ваш! –  объявил он и чуть ниже тоном доверительно спросил, –  а выпить есть че?

Под общий взрыв смеха я отняла у Эльвиры бутылку с остатками шампанского и торжественно вручила ее дяде Коле, отобрав взамен свой кроссовок.

– А руки-то у него волосатые! –  шепнул кто-то из девиц.

Ленка, не будь дура, тут же решительно подскочила к дворнику и развернулась к нему задом.

– Дядь Коль, а посмотрите, я дубленку сзади в снегу запачкала, не отряхнете?

Крякнув, дворник нерешительно похлопал Ленку по пояснице.

– Итак, резюмируем итоги гадания, –  важно вещала Вика, когда мы гурьбой возвращались к моему подъезду. –  Замуж ты, Ленка, в этом году не выйдешь… и правильно, рано тебе еще, сперва право-лево подучи. Зато когда выйдешь, муж будет точно богатый!

– Нууу, –  протянула я, глядя в небо, –  строго говоря, зад был не голый…

– Цыц! Это тоже был символ!

– Символ зада? Или зад как символ?

– Рука как символ! Волосатый символ! И нечего пошлить!

*

Второе гадание было попроще, даже ходить никуда не пришлось: мы решили гадать на крупе. В большую миску я ссыпала все запасы гречки, а в нее мы набросали мелких предметов, каждый из которых должен что-то означать. А еще договорились выяснить, какой масти будет жених у Кариши –  нашей с Викой сокурсницы, третьей незамужней девицы в компании. Для этого мы взяли четыре пуговицы: черную, белую, коричневую и красную, призванные обозначать, соответственно, брюнета, блондина, шатена и рыжего. Остальные предметы –  ключ, пара монет разного достоинства, золотое и железное кольца, сережка и прочее –  были в справочнике, который откопала Вика. Правда, пуговицы в том справочнике означали детей, но мы решили, что “ребенком” будет крупная бусина.

Зажмурившись, Кариша черпанула крупы из миски, по-моему, стараясь захватить как можно больше, –  и опрокинула ладонь над столом.

Первым из крупы выкатилось золотое колечко, и Кариша радостно взвизгнула.

– Замуж выйдешь! –  Эльвира хлопнула ее по плечу.

Следом покатилась бусина.

– По залету! –  радостно подхватила “Баба Яга”, которую, как оказалось, звали Ирой.

Кариша поворошила гречку на столе и извлекла ключик.

– Мужик с приданым будет… то есть с жилплощадью! –  радостно возвестила Эльвира.

Кроме того, в горке крупы обнаружились пуговицы –  целых две штуки, черная и белая. Из чего мы сделали вывод, что наша гадальщица заведет гарем. Ну или мужика с мелированием.

Кариша снова поворошила, но больше в гречке, кажется, ничего не было… если не считать крупяной моли, выпорхнувшей прямо из-под ее руки.

Рррр, да сколько можно изводить эту заразу! Я же все в стеклянных банках держу! Вот стоило один раз купить какого-то дешевого гороха, и пожалуйста, никак не избавиться…

– А это что значит? –  растерялась Кариша.

– Это, –  мрачно ответила я, –  значит, что жених у тебя будет вездесущий, плодовитый, прожорливый и неубиваемый!

– Сестра! –  растроганно всхлипнула Эльвира. –  Ты звони, если что, я с тобой опытом поделюсь… моего не вздумай отбивать только, такое сокровище самой нужно!

– Алинушка! –  Вика тем временем приобняла меня за плечи и улыбнулась нежной крокодильей улыбкой. –  А ведь теперь твоя очередь. И тебе у нас достается… зеркало!

Я только пожала плечами. Зеркало так зеркало.

Помнится, в детстве, когда я читала про это гадание, мне казалось, что должно быть очень страшно. Сейчас, с учетом далеко не первого выпитого бокала шампанского и развеселой компании, мне не был страшен сам черт. Ну, повеселимся, высматривая в зеркальном коридоре суженого. Может, даже тени какие почудятся, свечи на то и свечи. Повизжим для порядку, дурачимся мы тут или что, в конце концов? Может, соседи и не обрадуются, но тут уж, знаете ли, поздно пить боржоми, раз пустила девичий шабаш в свою квартиру.

С зеркалами вышло немного неловко. Одно, большое настенное в тяжелой бронзовой раме, очень даже подходило для всяких таинственных ритуалов и гаданий. Я его буквально на днях по случаю купила в антикварной лавке и все изумлялась, отчего оно настолько чистое, совсем непохожее на мутные действительно старые зеркала. Наверняка совсем недавний новодел. Или в старинную раму не так давно вставили новое зеркало. Впрочем, мне было на самом деле все равно –  оно просто мне понравилось.

А вот второго “колдовского” зеркала в моей квартире не нашлось. Вика грозилась принести что-нибудь, да так и не нашла подходящего. Так что придется обходиться настольным, перед которым я крашусь –  простеньким, круглым, в металлической рамке.

Зеркала мы установили друг напротив друга, между ними поставили свечи. Вика торопливо инструктировала меня напоследок.

– Значит, начнет приближаться…

– Кто?

– Ну мужик же из зеркала! Так вот, начнет приближаться, ты сразу кричи “Чур меня” и переворачивай зеркало. Большое, из которого он лезет. А то он в нечисть превратится и всех нас тут в капусту покрошит!

– Хм, –  я смерила взглядом зеркало, которое мы с ней вдвоем с трудом установили. –  Если я его быстро переверну, оно, во-первых, разобьется. Тяжелое же, как сволочь. Во-вторых, оно ж большое, на свечи упадет и на второе зеркало… И осколками нас всех покромсает без всякой нечисти!

– Зеркала нельзя бить, семь лет несчастий будет, –  со знанием дела сообщила Ира.

– Ну вот. А пока я эту дуру аккуратно переворачивать буду, твой зазеркальный мужик успеет три раза вылезти и не только покрошить, но и кулебяку сварганить.

– Не мой, а твой! Мой вообще не агрессивный!

– А может, он у тебя тоже вежливый попадется и не полезет? –  робко предположила Ленка.

– Ну нет, так не дело, –  нахмурилась Вика. –  О! А давай ты заорешь “Чур меня” и накинешь покрывало? Это почти то же самое, что перевернуть, только без членовредительства.

С покрывалами тоже оказалась напряженка: всеми наличными покрывалами были задрапированы кресла и прочая мебель. В конце концов я откопала в недрах шкафа длинную черную юбку, которой вполне можно было накрыть зеркало. С юбкой наизготовку рядом с зеркалом встала еще одна наша бывшая сокурсница Катя, готовясь накинуть ее, как только я заору. Все остальные девицы сгрудились за моей спиной, с любопытством заглядывая в зеркало. Я же уселась на стул перед столом.

Наконец все приготовления были завершены, я зажгла свечи и уставилась в зеркальный коридор.

– Ну, это… свет мой, зеркальце, скажи… ой, то есть, я хотела сказать, суженый-ряженый, приходи ко мне ужинать!

Пламя свечей трепетало, в затылок мне взволнованно дышали парами спиртуоза, а в зеркале между тем ничего не происходило. Целых несколько минут не происходило, и я собралась уже отвернуться от него, чтобы спросить у затейницы Вики, долго ли мне так сидеть, когда отражение в зеркале вдруг моргнуло… и изменилось.

Там, за зеркальной поверхностью, была роскошно обставленная комната, такой дворцовый интерьер… брр, не люблю такой помпезности. Забавно, а ведь мое зеркало бы отлично туда вписалось.

А еще в зеркале отражался мужчина. Русый, длинноволосый и усатый, этакий мушкетер, одетый в белую рубаху с широкими рукавами. Других деталей его гардероба разглядеть не удавалось –  он сидел слишком близко к зеркалу, да еще и наклонившись, и ошалело разглядывал… нас.

В голове мелькнула глупая мысль: терпеть не могу такой типаж. Во-первых, длинные волосы на мужиках не переношу. Вот не нравятся мне все эти романтичные идеалы. А у этого патлы были, по-моему, вообще по пояс.

А во-вторых и в-главных –  усы! Ну кто носит в наше время усы? Нет, с аккуратной бородкой –  почему бы и нет, но одни усы при бритом подбородке у меня стойко ассоциируются с тараканами.

За спиной мужчины стояли двое в почти одинаковых темно-синих мантиях: юная девушка и седобородый старик с длинной седой же косой.

Кажется, девчата за моей спиной перестали даже дышать. Поэтому голос усатого прозвучал особенно отчетливо.

– Это что?! –  брезгливо и негодующе глядя прямо на меня, вопросил он.

– Осмелюсь заметить, Ваше Величество, –  старик почтительно склонился, –  это скорее “кто”. Ваша избранная суженая, разумеется…