Хотя я и ожидала чего-то подобного, слова Нур все равно заставили бабочек в моем животе вспорхнуть. По крайней мере мне не пришлось бы долго ждать и беспокоиться. Темное небо уже посветлело до цвета лазури; цвета, похожего на глаза Берона. Я поняла это, когда столкнулась с ним, скрывающимся в тени сразу за дверью.

Нур присоединилась к Келуму; их удаляющиеся шаги эхом отдавались по коридору. Берон не последовал за ними. Он не ушел. Он сидел и наблюдал за Домом Солнца. Волк охранял Рейана.

При этом он не выглядел усталым, но настороженным и готовым к чему угодно.

Его присутствие и внимательность были единственными причинами, по которым мне удалось закрыть глаза, расслабиться и провалиться в глубокий сон без сновидений.

4

Кто-то призрачным прикосновением убрал прядь волос с моих глаз. Я моргнула и увидела Берона, присевшего передо мной на корточки.

– Время пришло, – тихо сказал он.

Я посмотрела в окно как раз в тот момент, когда лучи Сол начали освещать небо. Я села, и Рейан моргнул, просыпаясь.

– Ситли?

Я на мгновение обняла его крепче.

– Рейан, мне нужно кое с кем поговорить. Хочешь повидаться с Малией?

Он, все еще сонный, кивнул и потер глаза своим маленьким кулачком.

– Я могу отвести его, если хочешь, – вызвался Берон, тоже поднимаясь на ноги, когда я встала.

– Не уверена, что это хорошая идея, – сказала я ему, запинаясь. Испугается ли Рейан? Он встретил Берона только прошлой ночью. В следующее мгновение небо, казалось, значительно посветлело. Сфинкс, вероятно, теряла терпение. Я была вынуждена позволить своему сыну решать. – Рейан, Берон может отвести тебя к бабушке?

Удивив нас обоих, Рейан наклонился к Волку и позволил ему взять себя на руки. Когда Берон поднял моего сына, мышцы на его руках напряглись, вены под кожей перекатились.

– Спасибо, – сказала я, глядя вниз и гадая, сколько раз еще мне придется сказать эти слова брату Люмина. Их все равно никогда не будет достаточно.

Берон выглянул наружу.

– Тебе следует поторопиться.

Сол ярко сияла над землей, делая безошибочно узнаваемую крылатую тень, парящую над балконом, более заметной. Если бы я не отправилась в путь прямо сейчас, Сфинкс сама бы пришла ко мне. Я не знала, как Рейан отреагирует на ее появление. Львица была ужасна и в то же время прекрасна. Хотелось бы мне стать такой же однажды. Если бы у меня была хотя бы унция ее устрашающей силы, Зарина не осмелилась бы подойти достаточно близко, чтобы ударить меня ножом. Обладай я хотя бы малейшей долей ее мудрости, я бы знала о планируемом предательстве старшей сестры, и это ее кровь пропитала бы мои сандалии.

Я бросила последний взгляд на Берона, держащего моего сына на руках, и вышла из комнаты.

Когда я поднялась на вершину храма, Сфинкс там не оказалось. Я прикрыла глаза от ярких лучей Сол и посмотрела вдаль, за огромную статую, где мой взгляд остановился на Нур. Она шла далеко в дюнах, по гребню особенно большой волны, прежде чем исчезла на другой ее стороне.

– Она разговаривает со своей матерью, – внезапно сказала у меня за спиной Сфинкс звенящим детским голосом, от которого у меня волосы на шее и руках встали дыбом. Я даже не слышала, как ее когти скребут по камню или как хлопают ее большие полупрозрачные крылья.

Я настороженно повернулась к провидице лицом. Сердитая. Все еще раненая.

Она пристально смотрела на меня, никто из нас не произносил ни слова, пока я не устала от этой игры в молчанку.

– Ты вызвала меня только для того, чтобы получше рассмотреть мое лицо, или у тебя имеется более важная цель?

Львица одарила меня дикой ухмылкой.

– Язык острее, чем осколки битого стекла. Не хочешь решить еще одну загадку?

– Твои загадки бесполезны.

Она усмехнулась:

– Нет, если ты достаточно умна, чтобы их разгадать.

– Видимо, я не так умна, так что не будем даже пытаться, – проворчала я. – Если это то, чего ты хочешь, мы закончили наш разговор.

В тот момент, когда я повернулась к Сфинкс спиной, глубокий гул рычания сотряс камень у меня под ногами.

Мой пульс участился, но не от испуга, а от чего-то более первобытного, чем простой страх. Если провидица была чудовищем, то и я тоже. Никогда больше я не буду съеживаться в страхе – даже перед ней. Я повернулась к львице лицом, в глубине ее черных глаз светилась мудрость, ведомая только ей одной. Своей огромной лапой она вцепилась во что-то у себя на спине. Знакомый сверкающий золотой кинжал со звоном упал на камень.

Без раздумий и предупреждений я двинулась вперед. Этот кинжал был моим.

Прежде чем я успела схватить его, гигантская лапа Сфинкс пригвоздила мою ладонь к камню. После чего приблизила свое лицо к моему уху.

– Всегда пожалуйста, Королева Волков.

– Я не королева, – процедила я сквозь зубы. И я не была волком… пока что.

Она улыбнулась и убрала лапу с моей руки. Я схватила кинжал и медленно отступила сначала на один шаг, потом еще дальше.

– Я говорила тебе, что однажды ты станешь королевой. Просто не сказала, королевой чего, – промурлыкала Сфинкс. – Это ты предположила, что речь идет о Люмине, или что ты сможешь каким-то образом вырвать Гелиос из карающей хватки твоего отца.

Пока мы с Нур были на родине Келума, Люмине, Сфинкс посетила нас обеих и задала каждой из нас загадку. Она сказала мне, что я стану королевой, а корона лунного света всегда в пределах видимости, в пределах досягаемости. Она отвлекла меня, что и было ее намерением с самого начала. Я потратила драгоценное время на поиски короны, которую никогда не смогла бы получить. Из-за ее загадки я не смогла помешать Нур.

Чего львица не раскрыла, так это того, что корона была буквально частью светлого чела Келума, видимой только при свете Люмоса.

– Это была ее судьба, – прорычала она, как будто услышала мои мысли, и презрительно тряхнула гривой. – Глупая девчонка, я слышу каждое слово, пронзающее твой разум. Я думала, что нет ничего острее, чем твой язык. Однако когда дело касается тебя, даже я иногда ошибаюсь.

Я оскалила зубы, тихий голос внутри призывал меня успокоиться.

– У Нур нет сына, которого нужно защищать. А у меня есть. Ты заботилась о ней, а меня оставила…

– На волков, – перебила Сфинкс, и на ее красных губах появилась дикая улыбка. – Это предназначено тебе свыше.

Львица начала бродить по кругу, центром которого стала я. Но ей меня не запугать, поэтому я начала двигаться так же, как и она. Мое дыхание участилось, каждый звук отдавался в ушах. Скрежет ее когтей, колыхание пучка меха на конце ее хвоста, мягкая грива, которую трепал ветер. Провидица внезапно остановилась.

– Мне не понравился Волк, когда я впервые его встретила, – призналась она. – Он считал себя равным мне. Ты же нравишься мне еще меньше. Ты… ты думаешь, что лучше меня…

Так и есть.

Она рассмеялась.

– Я с удовольствием понаблюдаю за твоим первым превращением, маленькая Королева Волков. Слышала, это мучительно. Должно быть отвратительно, когда твои кости хрустят, трещат и перестраиваются, чтобы превратить тебя в то, чем ты никогда не хотела быть.

Я прищурилась, глядя на Сфинкс, и крепче сжала пальцы на рукояти золотого кинжала.

Ничто не сравнится с болью матери, чьему ребенку причинили вред.

Сфинкс отряхнулась, и с ее талии спал золотой пояс с петлей, достаточно большой, чтобы продеть в нее кинжал.

– Ты не сильнее меня, Ситали. И никогда не будешь. Но ты сильна сама по себе. Я должна уважать это. Мать. Королева. Охотница. Когти и зубы. Острый язык и еще более острый ум.

Я выхватила у нее пояс, застегнула его на талии и сунула кинжал в золотую петлю.

– Рада, что ты наконец рассмотрела, кто я.

Провидица усмехнулась.

– И кем ты будешь. Обагри свои зубы кровью сестры-убийцы ради меня, хорошо?

– После того, как поймаю ее, – пообещала я.

– Хорошо, что ты вовремя послала своего Волка за мальчиком. Зарина только что нашла их дом.

От слов львицы каждый мускул в моем теле напрягся.

– Что ты сказала?

Черные глаза Сфинкс немного смягчились.

– Волки не хотели расстраивать тебя, чтобы ты ненароком не превратилась. Тебе нужно окрепнуть, прежде чем перейти в волчью форму. Первая форма, которую ты примешь, станет той, в которую ты будешь превращаться до самой смерти.

Горячая ярость заскользила по моим венам. Казалось, мои кости горели изнутри. Они утверждали, что Зарины не было рядом с домом Падрена и Малии…

– Когда появился Волк, она убежала. Она боится его. И теперь, когда твоя сестра-убийца знает, что он не один, она изменит планы. Но имей в виду – она собирает внушительных последователей. Расставляй для нее ловушки с умом.

– Почему ты не защищаешь ее? – резко спросила я. – Она тоже дочь бывшего Атона.

Небо, казалось, потемнело от грозного лика Сфинкс.

– Она больше не дочь Сол. От нее отреклись, лишили наследства. Теперь она поклоняется Анубису, – тихо прошипела львица. – Как однажды пересеченные границы запретов не могут снова стать нетронутыми, так и некоторые вещи, единожды совершенные, не могут быть прощены. Ты хорошо знакома с этими границами, потому что была опасно близка к переходу на темную сторону, но все же выбрала другой путь. В отличие от Зарины.

Сфинкс посмотрела на дюны, на то место, где исчезла Нур.

– Сол как раз рассказывает Нур о предательстве, способном пошатнуть вновь обретенный мир в ее королевстве. Твоя сестра может и является законным Атоном и дочерью богини золота и солнца, но в ее сердце больше человечности, чем у многих на этой земле. Зарина приняла ее милосердие, да и твое тоже, за слабость.

В ту ночь, когда меня смертельно ранили, я думала, что бой окончен. Я собиралась отпустить Зарину, даже после того как она набросилась на меня с кинжалом в руке. Я полагала, что старшая сестра не способна причинить мне вред, что ей просто нужно выплеснуть свой гнев.

Не стоило ее недооценивать.

Такой ошибки, едва не разлучившей меня с сыном, я больше не повторю.

Волна ярости пробежала по моему телу при мысли о Зарине, крадущейся в тени, рядом с домом родителей Мерика, пока мой малыш мирно спал в своей маленькой кроватке, которую Падрен сделал незадолго до рождения внука.

Я вспомнила, как крепкая привязанность и любовь возникли в то мгновение, когда я посмотрела на лицо Рейана, а он, схватив один из моих пальцев, плакал, пока его лицо не покраснело. В глубине души я знала, что сделаю для него все, что угодно.

Я бы умерла за сына.

Убила бы, лишь бы уберечь его.

Мой палец скользнул по острому, теплому металлу кинжала, который я все еще сжимала в руке.

В следующий раз, когда мы с Зариной встретимся, я проткну ее своим клинком. Сфинкс напрягла свои огромные мускулы, вытянулась во весь рост и направилась к статуе Сол, расположенной в углу храма. Провидица улыбнулась мне, расправляя крылья.

– Прощай, королева Когтей и Зубов.

Она взмахнула своими огромными крыльями, оттолкнулась мускулистыми ногами и взмыла в небо. Львица несколько раз облетела вершину храма. Ее широкая тень скользнула по песку в том направлении, куда ушла Нур.

Я бросилась обратно вниз по ступеням храма. Мне хотелось убедиться, что Рейан в порядке, а после поговорить с Бероном.

Падрен и Малия завтракали в частной столовой Атона. Сидя на коленях у Падрена, Рейан жевал кусочек мягкого фрукта. Его глаза загорелись, когда он увидел меня.

– Ситли!

– Рейан, – поприветствовала я, подмигнув и устраиваясь на сиденье рядом с Малией.

Я проигнорировала любопытные взгляды Нур, Келума и Берона на другом конце короткого стола. Им явно не терпелось узнать, как прошла моя утренняя встреча с таинственной львицей. Мне помещение казалось слишком тесным и маленьким, но по крайней мере у дверей стояли на страже два гелиоанских охранника.