«О, я определенно помню его разочарованное рычание», – подумала я про себя с легкой ухмылкой.

– Где остальные? – спросила я Берона.

Ред ухмыльнулся.

– Она уже все знает?

– Не все… – расплывчато отозвался Берон. – Но она слышала наш вой прошлой ночью.

Ред одобрительно кивнул.

– У тебя получилось различить тона? Хорошо, что ты уже можешь отличить нас друг от друга.

– Если вы намекаете, что таким образом проявляется моя волчья половина, могу вас заверить, что это не так. Я и раньше могла различать тона. Это все равно что войти в комнату, где разговаривают люди с разными голосами.

Берон приподнял бровь, как будто хотел поспорить, но Ред опередил его.

– Значит, ты отрицаешь, что в твоем теле что-то меняется? – спросил Ред с усмешкой, окидывая меня оценивающим взглядом. Не похотливо, просто… любопытно.

– Вовсе нет, – ощетинилась я. – Я просто знаю свое тело. Оно не изменилось.

Ред поднял в удивлении брови. Он толкнул Берона локтем, и они молча обменялись взглядами. Я была уверена, что в этот момент в их умах происходил громкий диалог.

Я посмотрела на Холта, который стоял так неподвижно, что только его грудь едва поднималась от дыхания.

– Уверена, ты рад снова видеть меня.

Он не ответил, просто стоял, как статуя, наблюдая за всеми нами. Он не отличался хорошими манерами даже в Доме Луны, когда находился под бдительным присмотром Вады.

– Ситали нужно закончить собирать вещи, – сказал Берон мужчинам.

Полагаю, я приступила к выполнению этой задачи в ту ночь, когда попыталась уйти, хотя тогда я еще не знала, что ради собственной безопасности придется иметь дело с Волком.

– Холт, не мог бы ты остаться здесь и присмотреть за вещами Падрена, Малии и Рейана?

Молчаливый охранник решительно кивнул.

– Ред, подежуришь возле их комнаты?

– Конечно, – ответил тот и вздернул подбородок. – С нетерпением жду возможности узнать тебя получше, Ситали.

Я прищурилась, глядя на него. Кто сказал, что я вообще хочу знать кого-то из них?

Ред просто рассмеялся, как будто точно знал, о чем я подумала. Берон проводил меня до моей комнаты. В коридоре стояла мертвая тишина. Это заставляло меня нервничать. Так было прошлой ночью, перед приходом Зарины… Хотела бы я вспомнить больше.

Я прижала руку к левому плечу. Берон остановился.

– Тебе все еще больно? – Я нахмурилась и убрала руку, внезапно поняв, почему почувствовала боль в плече. – Именно сюда я тебя и укусил, – признался он.

От удивления я приоткрыла рот. Мое тело помнило, даже если разум забыл.

– Ты превратился в Волка, и укусил меня за плечо? – Когда Берон кивнул, я решила задать еще один вопрос, который беспокоил меня с тех пор, как я проснулась. – Сол была там, когда ты прибежал? Я видела свет и почувствовала жар, но Нур сказала, что это была не она.

– Я не видел света и тепла не почувствовал, но Нур была рядом с тобой.

Я хотела спросить, почему он спас меня, когда я не была достойна подобной милости, но все же побоялась услышать ответ. Скорее всего Берон сделал это ради Нур или из преданности своему брату и его новой избраннице. Или, возможно, его волчий инстинкт требовал, чтобы он укусил меня. Я смутно припоминала, как он тряс меня, умоляя прийти в себя. Может, он подумал, что его зубы станут более сильным стимулом.

Представить себя волком было нелегко. Я видела Берона в обличье зверя. Он был крупным, более чем на голову выше меня, так что и волк был невероятно большим. Я же была более миниатюрной. Значит, мой волк покажется просто щенком рядом с ним? Каково это – стать таким же, как Берон?

Я продолжила идти в сторону своей комнаты, отказываясь думать об укусе или изменениях, которые он может вызвать. Эти мысли только замедляли меня, когда что-то глубоко внутри подталкивало бежать прочь из этого Дома.

– Куда мы отправимся, Берон?

Он пристально посмотрел на меня своими голубыми глазами.

– Увидишь.

– Это место далеко отсюда?

Он кивнул.

– Очень.

– Это хорошо.

Когда мы добрались до моей комнаты, там уже были подготовлены три больших сундука с открытыми крышками. Я прикусила ноготь большого пальца, не зная, с чего начать. Я понятия не имела, куда мы направляемся и что мне там понадобится. Конечно, в платьях и золоте не было необходимости.

Что, черт возьми, я должна взять с собой?

– Можешь взять с собой все, что захочешь. Или совсем ничего, – интуитивно ответил Берон.

– Что я тогда буду носить? – спросила я, склонив голову набок.

Он хитро улыбнулся, а брат Люмина приподнял бровь.

Тоже мне Волк. «Невыносимый свин» подходило ему больше.

Я повернулась к своему гардеробу. Я бы упаковала все платья, которые у меня были, просто чтобы его позлить.

Пока я скидывала один наряд за другим в сундук, Берон только усмехаясь наблюдал за мной. Я время от времени бросала на него быстрый взгляд. Когда его игривое настроение стало еще заметнее, я остановилась.

– Ситали, – начал он, – я хочу, чтобы ты знала, – я тебе не враг.

Я судорожно сглотнула, сжимая в руках оранжевую ткань юбки.

– Но ты мне и не друг.

– Я хочу изменить хотя бы это, – сказал он. – Ведь временами мы очень хорошо ладили.

Действительно, иногда он был невероятно очарователен. Его ласковые слова и то, что я считала искренним интересом, в самый неподходящий момент стерли Люмина и корону из моей головы. Часть меня ненавидела Берона за это, но, по правде говоря, я сама была виновата в том, что позабыла о своей истинной цели.

Не говоря уже о том, что когда мы сталкивались, то сражались как львы со смертоносными когтями, вставшим дыбом мехом и острыми, щелкающими зубами.

Я бросила еще одну юбку в сундук.

Теперь у меня не было времени беспокоиться о Бероне. Его чувства, надежды или тревоги больше не интересовали меня. Ни его ухмылка, ни улыбка, ни неуклюжие попытки загладить свою вину. Даже сама вина, которая, как я видела, тяжким грузом лежала на его широких плечах. Он все еще не был уверен, что мое спасение было правильным решением. Я была благодарна, но не знала, не пожалеет ли он о сделанном позже.

Брат Люмина утверждал, что не был моим врагом, но не стану ли я его? Или нам все же удастся объединиться, чтобы устранить опасность, грозящую моему сыну, моей сестре и моему королевству? Нам оставалось только вести себя вежливо, пока я не стану такой же, как он, и не смогу сама охотиться на Зарину. Берон сам сказал, что меня будет невозможно остановить.

Я подошла к шкафу и начала бросать золото поверх мерцающих тканей. Если мне суждено покинуть Гелиос, то я заберу с собой часть своего королевства и частичку Сол. Что еще более важно, я забирала вещи, которые являлись ценными для меня. Я знала, что не вернусь, даже когда все это закончится.

Я присела на корточки перед последним отделением и пошевелила деревянное дно, пока оно не поддалось, и один деревянный угол не выскочил. Берон наблюдал, как я достала изношенное одеяло, которое когда-то хранило запах новорожденного Рейана, маленький пучок его волос, туго перетянутый крошечной голубой ниткой, и сложенное письмо, в котором все еще хранилась любовь Мерика. Это были последние написанные им слова. Слова, наполненные надеждой… Точно такие же, как последние слова, которые он произнес перед смертью.

Захлопнув сундуки, я посмотрела на Берона.

– Я готова.

Он кивнул и посмотрел на дверь. Ред и Холт вошли как раз в тот момент, когда Келум и Нур проходили вместе с Падреном, Малией и Рейаном по коридору.

– Ситли! – радостно крикнул мой сын. Я поспешила догнать их, взяв Рейана, когда тот протянул ко мне руки.

Люди Берона отнесли мои вещи в комнату, где мы оставили другие сундуки. Нур придвинулась ближе, проведя рукой по мягким волосам Рейана.

– Ты готов отправиться в волшебное путешествие, Рейан?

Его глаза заблестели, когда он улыбнулся моей сестре и потянулся к ней. Приятно удивленная, она взяла его на руки. Пока Нур ворковала с ним, она смотрела на Келума с радостью, осветившей ее глаза.

– Ты такой большой мальчик, Рейан.

Он хихикнул и попытался выпрямиться, чтобы казаться выше, но в конце концов упал Нур на плечо. Мой сын быстро проникся к ней теплотой. Улыбка моей младшей сестры сияла, как и ее глаза.

Рейан заметил их жуткое свечение и замер, но спустя мгновение ткнул в них пальцем, и настала очередь Нур рассмеяться и поймать его любопытные пальчики.

Келум и Берон принялись помогать с сундуками, а Нур наклонилась ближе ко мне.

– Берон может общаться с Келумом, несмотря на расстояния. Пожалуйста, дай мне знать, если почувствуешь, что в новом месте вам угрожает опасность.

– И что ты тогда сделаешь?

– Я могу открыть портал и прийти.

– Ты хочешь, чтобы я в страхе бежала? – спросила я, стиснув зубы от одной только мысли об этом.

– На данный момент, – уточнила она. – Пока что мне бы хотелось, чтобы ты была осторожна. Но когда ты изменишься, именно Зарина и ее приспешники пострадают от твоих острых зубов. – Она улыбнулась. – Я однажды предупредила Берона в Доме Сумерек, что ты разорвешь его сердце, если он подойдет слишком близко. Я всегда по достоинству оценивала твою свирепость, сестра. В отличие от причин, по которым ты была такой дикой.

– И что ты теперь думаешь о своей дикой сестре?

Нур перевела взгляд с Рейана на меня.

– Я ей горжусь.

Как будто кто-то крепко сжал мое сердце в кулак.

– Я тоже тобой горжусь, – сказала я. – И я рада, что ты убедила меня сделать этот шаг.

Я не сказала ей, как сильно боялась того, чем обернется этот шаг для моего будущего и будущего моего сына. Я не умела признаваться в своих чувствах, но хотела бы, чтобы Нур знала, если со мной что-то случится во время превращения из человека в зверя.

– Нур, – позвала я, делая паузу, чтобы подобрать нужные слова. – Если что-то случится, пожалуйста, проследи, чтобы Рейан…

Она крепче обняла моего сына, пока он притворялся, что летит, как львица.

– Тебе даже не нужно просить об этом, Ситали.

Нет, я должна была. Я опустила взгляд на свои ноги, когда в горле у меня образовался и затянулся огромный узел. Я кивнула в знак благодарности, не в силах что-либо сказать.

– Сосредоточься на своей силе и слушай Берона – он поможет, если ты ему позволишь, – проницательно добавила она, – и следи за своими эмоциями. Это закончится раньше, чем ты успеешь оглянуться.

Золотое сияние в глазах Нур усилилось, как будто даже она на самом деле не верила, что наше испытание закончится быстро или без боя. Темный бог был невероятно опасен. Мы были уверены, что Зарина теперь стала его сосудом – чего не случалось уже очень давно. Он не упустит этот шанс, чтобы посеять хаос и разрушить мир. Ведь другой возможности он может и не получить.

Я только удивлялась, почему Скульптор вообще допустил подобное. Почему он сохранил Анубиса, пусть и изгнанного, в огненном центре нашего мира? Почему он не уничтожил его?

– Ты знаешь кого-нибудь, кто не пережил… изменение? – спросила я, охваченная страхом.

– Я спрашивала Берона и Келума, пока ты спала. Они оба сказали, что ты отличаешься, потому что других выбрал Люмос, в то время как тебя бог луны позволил выбрать Берону. Но не думаю, что Люмос не дал бы Берону такую возможность, если знал, что ты не победишь это.

Не просто переживу, а завоюю. Недостаточно просто пройти через это. Нур верила, что я покорю свою волчью сущность.

– Если кто и может преодолеть это препятствие, так это моя дикая сестра, – добавила она.

Рейан начал извиваться в ее руках. Падрен подошел ближе, чтобы утешить внука, но мой сын искал не дедушку. Ни бабушка, ни я его тоже не интересовали.

– Берон! – закричал он, раскинув руки в сторону Волка.

Берон улыбнулся и подошел к моему сыну.

– Рейан.