Я коснулась груди Хортона, задействовав дар почти на полную катушку. Демон слегка зарычал, стиснул зубы так, что те заскрипели. Меня аж передернуло. Руки Хортона задрожали, в глазах проступили сосуды. Но меня он не выпустил.

Упрямец! Упертый рогатый баран!

Я саданула по максимуму. По телу Хортона прошлась судорога. Он поджал губы и запрокинул голову. До крови прикусил губу. Я знала, что это адски больно. Так что хоть вой. Большинство демонов, к которым я применяла дар, сразу же орали. Рычали, вопили, голосили и ругались на чем свет стоит.

А этот не-ет. Молчит. Сопит. Пыхтит и не отпускает.

– Мне повторить? – уточнила я с угрозой.

– Хоть весь магический потенциал израсходуй, не отпущу! Сдохну на месте, не отпущу. Давай! – процедил он сквозь зубы хриплым, почти не своим голосом. – Начинай. Пробуй! – добавил зло.

– Ладно. Что вам надо?

– Грубо, – усмехнулся Хортон.

– А чего вы хотели? Я вам ясно сказала! Я… не хочу… с вами… никуда идти и ничего делать…

Пожиратель скривился так, словно мои слова причиняли ему большую боль, нежели мои чары. Поставил меня на ноги и сообщил:

– Можешь ехать, – и добавил. – Упрямица.

Я села в машину, и пока стоянка совсем не скрылась из виду, фигура пожирателя не сдвинулась с места. Он провожал нас взглядом, не сходя с места.

Словно великанская статуя воителя. Ноги на ширине плеч, взгляд устремлен в одну точку, руки сжаты в кулаки…

Брр…

И почему-то это ему так шло… Ну прямо очень даже…

* * *

Хортон

Кассий с Таннаром отправились в Гойю сразу из спортзала. А Хортон остался караулить свою Мадлену.

Он и сам не понимал зачем. Почему ему так хотелось провести с ней какое-то время. И ведь не только в постели. Просто пообщаться.

Прежде Хортон считал свидания с женщинами совершенно бессмысленной тратой времени.

Да, если есть желание можно хорошенько потешиться в постели, удовлетворяя потребности друг друга. Почему нет? Но все эти прогулки, посиделки в барах или ресторанах, да хотя бы у себя дома за обедом-ужином… Их смысл Хортон не понимал категорически.

Он привык мыслить практически. И большинство демониц это поддерживали. К тому же, Хортон имел постельный опыт не меньший, нежели Аскольд или Дементрий. И уж точно гораздо больший, чем Готрик. Самый младший брат повелителя. Так что доставить женщине удовольствие Хортон умел множеством способов.

Он не был эгоистичным любовником и не перетягивал все одеяло на себя. Уж раз встретились и договорились вместе удовлетвориться, то каждый должен получить наслаждение.

Но с Мадленой происходило нечто странное. Ему просто хотелось побыть с ней. Нет, интима хотелось тоже. Так, словно уже лет сто не удовлетворялся. Хортона аж ломало от первобытного голода по Мадлене. До ненормального дикого и одновременно такого естественного…

Но и общения он жаждал не меньше. Впервые за все тысячелетия.

Хортон дождался красотку. Но она по-прежнему ершилась.

Применила к нему свой дар. Хортон терпел изо всех сил. Впрочем, он побывал в стольких войнах и столько раз его ранили, что переживать боль пожиратель привык. Да, это оказалось еще сложнее, чем он поначалу предполагал. Прикидывал и рассчитывал.

Однако не невозможно.

А потом… он ее отпустил.

Почему? Мог ведь настаивать! Мог попытаться вынудить силой!

Но Хортону почему-то хотелось, чтобы Мадлена встретилась с ним добровольно.

И вместо того, чтобы убеждать ее всеми правдами и неправдами, он телепортировался в Гойю. А затем позвонил по манкорлию, закрепленному как серьга на ушной раковине. Этому аналогу человеческих смартфонов, сотовых телефонов и компьютеров.

Люди тоже имели похожие гаджеты. Только чуть попроще демонических.

Те также выполняли роль: телефонов, переносных компьютеров, записных книжек, фотоаппаратов и видеокамер в придачу.

– Госпожа Делена?

Делена отвечала за все, что касалось земных туристов в Дергоште. Повелитель и его братья дали ей полный карт-бланш. А Суфров поддержал кандидатуру. Так что слово Делены в плане экскурсионного дела Земля-Дергошт было решающим и последним. Точкой в любых дебатах.

– Да, Хортон.

– Я бы хотел, чтобы меня записали на подобные сегодняшнему тренировки с земными туристами на ближайший месяц. Но только с Мадленой… как ее там?

– Мадлена Любимова?

– По-моему она не так представлялась…

– Акунина?

– Да. А почему Любимова?

– У нее двойная фамилия. Акунина-Любимова.

И фамилия-то у нее какая подходящая! Хортон опять мысленно поразился. Почему это он вдруг решил, что эта фамилия просто создана для амазонки?

– Хорошо. Я тебя записала.

Отлично! Ее решение – фактически закон.

Хортон еще некоторое время мысленно прокручивал в голове все, что случилось с ним с момента, когда Мадлена вошла в спортзал.

И вдруг поймал себя на том, что стоит посреди сада Гойских эндеров, и глупо улыбается в никуда. А остальные охранники пялятся на руководителя, как на умалишенного.

Хортон обвел подчиненных таким взглядом, что те разом потупились и получше спрятались в укрытия.

Охрана замка Аскольда, Дементрия, Готрика и их жен должна быть максимально эффективной, незаметной и опытной.

Впрочем, Хортон и сам поражался своей реакции. Чего это он вдруг, как последний дебил улыбается посреди сада от мысли, что снова увидит Мадлену? Которая его только что шарахнула почти всем зарядом своей магии, причинив нестерпимую боль?

Хотя нет… Больнее было, когда она сказала, что не желает ничего с ним делать.

Вот когда все внутри Хортона перевернулось. Словно тугая пружина расправилась, дырявя и пропарывая внутренности. Будто костер в груди подожгли, и между ребрами водили магическим пламенем. Все сразу.

Хортон тряхнул головой. Не понимая, почему он то улыбается, как дебил, то безумно жаждет кого-то убить. Эмоциональные качели прямо как у человеческих подростков. Так и швыряют из дикого, совершенно нелепого восторженного состояния «люблю все живое» к не менее дикому, свирепому, яростному «любой, кто приблизится, сдохнет».

Крайне странно для всегда невозмутимого, почти непрошибаемого на эмоции демонныха.

Железного генерала Дергошта, как его еще называли.

Очень странно. Но факт.

* * *

Мадлена

Эйвилл…

Веселый и грустный… Эффектный и скромный… Восхитительный и пугающий…

За последние годы он стал городом контрастов.

Здания в виде геометрических фигур в центре. Целые кварталы архитектурных инсталляций с домами-птицами, насекомыми, животными. Созданные при помощи магии демонов.

Вокруг зеленая зона – парки, скверы, клумбы.

Дальше – коттеджные поселки.

Люди быстро оценили возможность жить своей семьей, но отдельно. Словно бы огражденными от всего мира.

Не слушать ругань соседей за стенкой и музыку студентов-квартиросьемщиков снизу. Не вздрагивать, когда соседи наверху отплясывают джигу-дрыгу, а у них люстра тоже отплясывает в такт. И тактично намекает, что еще немного – и просто приземлится на голову владельцам.

Однако не всем по карману и по возможностям удовольствие жить автономно в своем доме. Поэтому на границе Эйвилла выстроились многоэтажки. Небоскребы, как раньше их называли. Этажей на пятьсот.

Они высились вокруг города гигантской Китайской стеной и напоминали мне муравейники.

Мы с сыновьями жили в одном из коттеджных поселков.

Ребятам я помогла встать на ноги. А они теперь помогали мне.

Трудно женщине одной жить в большом доме. Не всегда, но временами. Требуется иной раз мужская рука, мужской ум, который так отличен от нашего…

Слава богу, мои мальчики приходили на выручку. Всегда. В любой ситуации.

Когда такси остановилось возле моего забора, я расплатилась электронными деньгами через кольцо-компьютер и вошла на свою территорию.

Такую же, как и я, по характеру. Свободную и независимую от грядок и узких дорожек между ними. Засеянную травой и луговыми цветами. Ходи где хочешь, гуляй, как вздумается.

Большие брезентовые качели – для полного улетного расслабления. Можно покачаться, можно полежать, как в гамаке.

Невысокий столик – чтобы попить чай на улице.

Я собрала дома перекус: нежный сметанник, который доставляли из любимой пекарни, горячие треугольники с сытным бульоном внутри, мягкой курицей и картошкой. И огромный чайник с чаем. Когда-то мы пили из него чай всей семьей. Я и дети.

Теперь я чаще чаевничаю одна.

И мне это тоже нравится. Как и визит любимых чад с их любимыми «чудиками». Когда дом наполняется детским смехом. Вещи разом оказываются в самых неожиданных местах. А время от времени приходится бросать все дела, чтобы разнять визжащую ребятню. Я словно возвращалась в юность и вторую молодость со вторым мужем.

Оба супруга прожили со мной долгую жизнь и… я их схоронила. Так всегда заканчивались браки ведьм и людей. Но я научилась смотреть на мир с иронией. Как говорится – попользовалась семейным счастьем и хватит с тебя… Два чудесных мужа, трое сыновей. Не каждой выпадает подобное счастье.

И не каждая поддерживает хорошие, приятельские отношения с детьми.

Так что… свою долю радости я у мира выцарапала.

Э-эх… Я бы сейчас еще родила. Сладкого маленького карапузика… Который угукает и требует беспрестанного внимания.

Я пила чай, наслаждалась тишиной и покоем и думала о сегодняшней встрече с Хортоном. Даже не знаю почему этот верзила не выходил у меня из головы.

Кажется, я неплохо его уже знала. Читала немало буклетов и информационных колонок по поводу повелителей Дергошта и их ближайших помощников. Хортон был правой рукой Аскольда Гойского и как он сам сказал – соратником во многих войнах. Поэтому ему уделялось немало внимания в моих трактатах и буклетах.

Служил Хортон у Аскольда скорее по велению души. Или что там у этих демонныхов?

Имея его богатства, его способности и возможности, можно безбедно жить в Дергоште и ничего не делать. Но Хортону, кажется, нравились заварушки и нравилось семейство эндеров, которое сейчас руководило его измерением.

Впрочем, я его понимала. Представить этого рубаку, берсерка в мирной жизни, окутанного покоем, как я сейчас, в доме, полном прислуги, за чтением корреспонденции в сети… ну невозможно. Он словно был создан для охраны, для всяческих сложных и серьезных миссий.

А совсем не для мирной разнеженной жизни.

Наверное, сошел бы с ума, как некоторые, вернувшись из горячей точки.

Боже! Почему я все еще о нем думаю?

На самом деле, меня позабавило, что Хортон не возмутился и не отреагировал резко на мои подколки в присутствии туристов. Было видно – буквально из ушей валит пар. Но он промолчал и ничего мне не сделал.

Проявил эдакое снисходительное уважение.

Понимает, что я женщина и землянка. Делает реверансы. Позволяет иной раз пошалить.

Так тигр разрешает своим котятам кусать его за уши и тянуть за усы…

Я попила чаю и отправилась на прогулку.

Над поселком сгустились сумерки и коттеджи, куда еще не вернулись владельцы, напоминали сумрачные тени в синеве. Рядом с моими скромными владениями раскинулись угодья главы района. Четыре стандартных участка, соединенные вместе в нечто вроде масштабного поместья.

Три дома-замка. С башенками, флюгерами, резными ставенками.

При этом жил чиновник с женой и дочкой. Кто уж там селился в остальных замках, черт его знает.

Я зашла за поворот… и свет на улице померк. Все погрузилось в кромешную темноту.

Я вытащила кольцо-компьютер и зажгла лампочку.

Пошла искать причину такого внезапного отключения.