– А, всякое бывает в нашей работе, – капитан раздавил окурок с особой, как мне показалось, яростью. – Ну вот выпишут его, побеседуем с беззубым парнем. Документов при нем не нашли. Опять какой-то странный тип.

Стало понятно, что капитан тоже не очень-то владеет информацией о людях, которые устроили это нападение. Но, судя по его реакции, весьма сдержанной, это происходило не в первый раз, либо к странностям со стороны Павла он уже привык.

К нам спустился врач, стрельнул у капитана сигарету, затянулся и только потом спросил:

– Вы оба с ним?

– Да, – ответил капитан за нас двоих.

– Ему повезло, – успокоил врач. – Пуля прошла навылет, пострадала рука, немного царапнуло меж ребер, но до легкого не достало. Просто большая площадь поражения, отсюда много крови. Мы его зашили, скоро придет в себя.

– То есть, легкое ранение?

– Ему повезло. Немного другой угол и в груди он бы получил настоящий фарш. При таком-то калибре. Могу сказать – его костюм пострадал куда больше.

– Не время для шуток.

– Я и не шучу, – пожал плечами доктор.

Перекур закончился и мы проследовали за хирургом наверх, в палату. К моему искреннему удивлению Павел, не отличимый по цвету от простыней, уже сидел, весь в бинтах с рукой на перевязи.

– Второго взяли? – спросил он у капитана, едва мы вошли.

– Взяли, – Евгений Петрович строго, сверху вниз, посмотрел на хирурга. – Это – легкое ранение? Да он белее мела!

– И все же он жив, – сухо ответил доктор. – Я вас оставлю.

Дождавшись, когда он покинет кабинет, шпион указал на пиджак.

– Во внутреннем кармане, – уточнил он.

Я принялся шарить по пиджаку и вскоре вытащил небольшой скомканный сверток из вощеной бумаги, который сразу же передал Павлу. Тот развязал узелок, высыпал в ладонь несколько маленьких пилюль разного цвета. Формой и размерами они напоминали то же лекарство, что он давал мне ранее.

Сперва он принял белую, проглотил и запрокинул голову. Мы терпеливо ждали, когда шпион снова вернется к нам, но тот как будто считал про себя, а потом, закончив счет, проглотил вторую пилюлю.

– Ты снова с нами? – спросил капитан

– С вами, – выглядел он уже куда бодрее, но все еще оставался очень бледным. – Меня еще не оформили здесь?

– Вряд ли успели. Светиться не хочешь?

– Время не терпит, – здоровой, левой рукой Павел коснулся груди возле сердца и несколько секунд вслушивался в ритм. – Все в порядке.

– Ты уверен, дружище? – обеспокоился капитан. – Выглядишь ты пока что не очень.

– Вот именно – пока что. Ждать нельзя.

Шпион свесил ноги с кровати и принялся отключать аппараты контроля жизнедеятельности. Пока он сдирал датчики с тела, я не переживал, но, когда внезапно Павел принялся сматывать бинты, мы с капитаном едва не бросились к нему. Он остановил нас:

– Я отлично знаю, что я делаю. Пожалуйста, не мешайте.

Мы застыли у изножья кровати, готовые в любой момент спасти человека от явного помешательства. И все же под его грозным взглядом стояли, не шевелясь до тех пор, пока он не смотал все бинты с плеча.

Под ними показалась целая кожа без единого шрама. Точно так же Павел снял бинты с груди, где я не увидел даже царапины. Более того, за считанные минуты он постепенно вернул свой нормальный цвет кожи, без болезненной бледности.

– Мне понадобится нормальная одежда, – осмотрев продырявленный пиджак, произнес он. – Ты – за руль!

Глава 39. И мертвые заговорят

Честно признаюсь. Я устал. Устал бегать, получать оплеухи и травмы. За три дня меня ударили по голове, разбили стекло в автомобиле, продырявили грудь. Слишком много событий для такого короткого промежутка времени. Так не должно быть.

А еще я снова оказался между двух огней. Вероятнее всего, между трех – только вот профессора тут еще не хватало. Но он, к счастью, сидел дома и едва ли волновался, если у него была книга по истории.

Капитан явно не ожидал такого быстрого выздоровления и явно намеревался требовать объяснений от Павла, который в одном больничном халате проследовал к выходу. Я тащился сзади с пакетом, в котором лежал его костюм – вероятно, внутри находилось еще что-то полезное.

Добиться каких-то вразумительных ответов Евгению Петровичу не удалось вовсе, поэтому он сердито пыхтел позади меня. Кроме всего прочего, он еще и получил своеобразный выговор за то, что патруль не просто сообщил о расположении преступников, но попытался их задержать.

– Наказуемая инициатива, видишь ли, – сообщил он капитану через разбитое окно автомобиля. – Ситуация могла оказаться иной. Но все равно, – шпион протянул ему раскрытую ладонь, – я благодарен за то, что твои люди прибыли вовремя. Завтра мы обязательно с ним побеседуем.

– Можешь не спешить, – капитан немного смягчился после слов благодарности. – Он все равно еще без сознания.

– В следующий раз буду бить аккуратнее, чтобы приходил в себя быстрее, – впервые за все время пошутил Павел и, запахнув халат поплотнее, распрощался с коллегой. – Чего стоим?

– К ломбарду? – спросил я.

– К тебе домой, – последовал ответ.

– Это такая шутка?

– Серьезнее некуда. Принцесса похищена, след остыл. Искать мы ее можем только через того парня, который сейчас у Ворошилова. У капитана, – добавил он, заметив мой недоуменный взгляд. – И, хотя у Митрия череп крепче, чем у тебя, выносливости – ноль.

– Дурацкое имя, – сказал я. – Не звучит.

– Нормальное. И я не пошутил. Мы едем к тебе домой!

– Серьезно? – я тут же перестроился в соседний ряд, чтобы уйти правее.

– Абсолютно. Я не намерен привлекать много внимания к ломбарду и появляться там несколько раз в день. Все нужное привезут к тебе домой.

– Это хорошо, но… там же профессор Подбельский, – напомнил я.

– И что с того? Он в чем-то провинился?

– Нет, но он до смерти боится Третьего отделения.

– Славно. Не стоит разубеждать людей в том, что мы такие страшные. Хотя Подбельскому можно сделать исключение.

– Сделаем? Не хочу его пугать. Он довольно добрый старикан и хорошо относится к принцессе.

– Ладно. Пусть это будет благодарность тебе за то, что меня не прикончили там на месте.

– Да не стоит, – произнес я не сразу. – Меня бы там тоже порешили, если бы ты не успел вырубить Митрия. А вот усатый тот еще боец.

– Он состоял в императорской гвардии. Знаю я его. Разочаровался в идеалах страны и связался с шайкой каких-то маргиналов. В результате мы получили… то, что имеем.

– Просто он, – я попытался подобрать правильные слова для его поведения, – он как будто не чувствовал боли. Я попал в него три раза, а он и глазом не моргнул.

– Тренировки. Медикаменты. Все, что угодно.

– Хорошо бы второй таким не оказался.

– Почему? – Павел был на редкость разговорчив. – В гвардии все наперечет, и нынешние, и ушедшие. Он точно не оттуда.

– Потому что как ты намеревался его разговорить?

– У меня и мертвые заговорят, – бесстрастно ответил шпион и я тут же вспомнил его «аспид».

– Звучит пугающе.

– Тебе нечего бояться, ты свое боевое крещение прошел.

– Медаль дадут?

– Не наглей.

– Ладно-ладно, я только спросил.

Нашу почти дружескую беседу прервал звонок от капитана Ворошилова и я сразу же передал трубку Павлу. Тот долго слушал, коротко поблагодарил и вернул мне телефон.

– Может, поделишься новостями?

– Мы разве уже на ты? – нахмурился шпион.

– Пора бы! – вконец решил обнаглеть я. – Ты дырявил меня серебряной спиралью, похитил меня, потом пришел как ни в чем ни бывало просить об услуге. Я после всего этого не позволил тебя убить. Не назову нас друзьями, даже приятелями, но выкать в таких условиях мне кажется глупо.

– Возможно, ты прав. Ладно. Они нашли пустую машину со следами крови на сиденье. Бывший гвардеец исчез в неизвестном направлении. Поэтому зализываем раны и завтра с раннего утра едем забирать к себе «раненого».

– Только не говори, что ты его тоже приведешь ко мне домой?

– А ты как думал? У тебя подвал есть?

– Есть.

– А простыня и таз из полимера?

– Тоже есть, – уже настороженно произнес я.

– Включишь радио, сделаешь погромче на пару часов и никаких проблем.

– Это у тебя никаких проблем не будет, а если услышат? Если найдут следы?

– Я позабочусь о следах, а ты позаботься о радио. И все будет ровно.

– Мне кажется, что я из этой истории буду выпутываться потом неделями.

– Перестань, – успокоил Павел. Странно было вообще что-то слушать от человека в белом халате. – Проясним пару моментов, отправим принцессу домой и уже через неделю ты обо всем этом забудешь.

Забудешь, как же. Такую, как Анна, забыть сложно. А с ее стараниями и постоянным желанием залезть мне в трусы… Второй такой точно не найти. Я снова пожалел о том, что девушку отправят назад.

– Ты что-то затих, – уже на подъезде к дому заявил шпион. – Да я понимаю, средняя дочь Алексея Николаевича – так еще красотка, не чета старшей. И у тебя наверняка к ней тяга.

– Давай не будем об этом.

– Нет, будем, поверь. Об этом надо поговорить, потому что иначе, когда она уйдет, ты с ума сойдешь. Я знаю о чем говорю, поверь.

– Это все терпит. Давай позже о принцессе. Я действительно устал за сегодня.

– И что, свалишься спать, не дожидаясь подарков из нашего ломбарда?

– Думаю, что воздержусь.

– Зря, – шпион расплылся в улыбке. – Очень зря.

Глава 40. Подарки и сувениры

Жара и отсутствие осадков, обещанные синоптиками, позволяли не торопиться с установкой нового стекла. Его можно неспешно заказать дождаться и установить. А машина в это время постоит на улице. Из-за забора не видно, что одно стекло отсутствует, так что нестрашно.

Тем более уже темнело, но я все равно заметил за забором любопытного соседа. Тот помахал рукой, но не стал ничего спрашивать. Вероятно, вид Павла в белом халате привел его в замешательство.

– Странный тип твой сосед, – негромко произнес шпион. – Он мне не нравится.

– Мне он тоже не нравится, но ничего с этим поделать не могу.

– Не в этом плане не нравится. Он любопытный. Это подозрительно.

– Да он всегда такой, что ты.

Не спорю, что некоторая степень паранойи за последние дни во мне прочно укоренилась, но ожидать подвоха от не всегда трезвого безработного Игоря – это уже перебор.

– Идем в дом, – пригласил я Павла и распахнул дверь.

В коридор, стоило мне захлопнуть дверь, тут же выскочил профессор Подбельский:

– Как же вы долго, я… – и осекся, заметив белый халат. – Кто это? Где Анна?

– Павел Романович Трубецкой, позвольте, – чуть склонил голову шпион, надев на лицо маску благодушия.

– П-подбельский… Григорий.. Авдеевич, – уменьшаясь в росте ответил профессор и ухватился за стену. Потом перевел на меня испуганные глаза: – Это – ОН?

– Вы меня забыли, профессор? – Павел продолжал улыбаться, причем довольно искренне. – Я ходил на ваши лекции, лет так двенадцать назад, если я все правильно помню. И, да. Это Я. Максим уже рассказал мне о ваших страхах, поэтому, – шпион скинул обувь и шагнул к профессору. У того даже не хватило сил отшатнуться в сторону. – Не стоит бояться. Мы все на одной стороне, – он ухватился за пухлую ладонь профессора, у которого уже блестел от испарины лоб. – Не переживайте. Где здесь туалет?

– Дальше по коридору, – ответил я и поспешил к старику, который едва стоял на ногах, широко раскрыв рот. – Идемте, профессор, все действительно в порядке. Почти.

Усадив Подбельского на диван, я метнулся на кухню за водой. Кружку он опустошил сразу же, а потом уставился на меня полубезумными глазами.

– Все в порядке? А где принцесса?

На языке вертелась фраза «вот он за нее», но я решил, что сейчас совсем не время для шуток, потому что испуг профессора может ему потом дорого обойтись. Но и правдивый ответ тоже его не обрадует.

– Она… пропала. Поэтому меня нашел Павел и он же занимается ее поисками.