Даже сейчас я смотрел на нее, такую, казалось бы, беспомощную и хрупкую, любой другой бы и не прикопался, но не я. По всем признакам Лекса – человек, но я чувствую ее, как одного из нас. Как такое может быть?

С момента, как Лекса впервые появилась в библиотеке, я старался за ней следить, пытался хоть в чем-то уличить, но, кроме той ситуации, когда она необъяснимым образом стала обращаться посреди библиотеки, я ничего не видел. Не понимаю, как Фиби может быть со мной не согласна, ведь она так же, как и я, видела распахнутые красные глаза Лексы. А Эмма и Айзек воочию наблюдали за спектаклем.

Столько вопросов, на которые нет ответов. Даже стая никак ее не распознала, будто она среднестатистический человек. Но при всем при этом я на сто процентов чувствую Лексу, как одну из нас. Это разрывало меня изнутри, терпение лопнуло. Я должен выяснить правду, причем сегодня.

Мы приехали в больницу, и Лексу тут же увезли в общую палату для осмотра. Ненавижу больницы, столько неприятных ароматов, столько крови, находиться практически невозможно. Я задержал дыхание и последовал за Лексой. Она продолжала ворочаться и с неприкрытым ужасом смотрела по сторонам. Пожалуй, нелюбовь к больницам – еще одно общее между нами.

В палате, куда привезли Лексу, уже лежал пациент. Все еще будучи без сознания, Питер распластался на кушетке, мирно посапывая. По-моему, парамедики дали ему слишком много успокоительного, но принюхиваться, чтобы узнать точно, я не стал – оно того не стоит.

Заприметив диваны, стоящие напротив кроватей, я расположился на одном из них.

– Вот, деточка, дыши кислородом. Врач скоро придет к тебе, – с улыбкой произнесла медсестра.

– Как другая девушка? Лора. Ее привезли раньше меня. Вы знаете, как она? – взволнованно спросила Лекса.

– С ней все хорошо. Не волнуйся, расслабься и просто дыши кислородом.

Перед уходом медсестра заботливо поправила подушку Лексы и помогла ей улечься поудобнее. Мы остались вдвоем, не считая спящего Питера.

Лекса мало-помалу приходила в себя и больше не засыпала. Она устремилась взглядом вверх, судорожно стуча пальцами по матрасу, ее сердце вновь ускоренно забилось. Как жаль, что я не умею читать чужие мысли. Судя по ее пульсу, она явно думала о том, что заставляло ее волноваться.

Спустя еще несколько минут я начал подозревать, что Лекса не заметила моего присутствия в палате. Немудрено, ведь я сидел неподвижно, не дыша, только наблюдая. Мне пришлось изобразить кашель.

– Ох! – Лекса испуганно вздрогнула. Отодвинув маску от лица, она тихо заговорила. – Я надеялась, ты исчез. Что ты тут забыл?

– Тебе ведь нужна помощь. Я приехал проследить, чтобы ты ее получила, – отшутился я.

– Ха-ха! Очень смешно, Тайлер. И без тебя врачи уж как-то бы справились, – язвительно пробормотала она.

– Верно… – я задумался. – Ты упомянула, что у тебя здесь никого нет. Я подумал, что тебе может потребоваться… что-нибудь.

– Ага, конечно, – Лекса закатила глаза и еще более усердно начала дышать кислородом.

– Будешь так быстро дышать – голова закружится.

Лекса хоть и нехотя, но все же последовала моему совету. Ее дыхание нормализовалось.

– Ты тут собрался все время торчать?

– Да, буду отсюда следить за тобой, – я демонстративно заерзал на диване, с комфортом усаживаясь на нем, – на случай, если понадоблюсь.

Питер издал тихий стон, но просыпаться не собирался. Все то же мерное сердцебиение, еле слышное дыхание и бледное лицо говорили о глубоком сне.

– Почему ты за мной следишь? – отодвинув маску, произнесла Лекса.

– Я же сказал, вдруг тебе что-то понадобится.

– Не нужно шутить, Тайлер. Ты знаешь, о чем я. Почему ты все время за мной наблюдаешь?

Я не удержался от привычного тяжелого вздоха и тут же пожалел о нем. В нос бросился жуткий запах гниющей плоти.

Конечно, надеяться на то, что Лекса не видит моих пристальных взглядов, было глупо. Но я предполагал, что она по-другому их воспримет.

– Ты новенькая в этом городе. Мне было любопытно, зачем ты приехала. Город маленький и нетуристический.

– Ошибаешься. Вокруг Силенса живописная природа. Один пляж только чего стоит.

– О каком пляже ты говоришь? – спросил я, стараясь не показать своего удивления.

Лекса сощурилась, подозрительно присматриваясь ко мне.

– И ты туда же?

– Куда?

– Будешь мне говорить, что вокруг Лунного пляжа творится что-то аномальное и туда лучше не ездить?

Теперь я прямо-таки опешил от ее вопроса.

– Ты что-то знаешь о Лунном пляже? – как можно безразличнее спросил я.

– Ничего такого о пляже я не знаю. Красивое место, не более того. Просто слышала истории.

– Кто тебе их рассказывал?

Лекса покосилась на Питера, и мне было этого достаточно. Однажды я слышал историю о демонах за палаткой, правда, не от Питера, а от человека, которому он эту историю рассказывал раньше, от Мэри. Не думал, что Питер настолько болтливый, что рассказывает такое каждому встречному.

– Можно вопрос? – спросил я.

После короткой паузы Лекса настороженно кивнула:

– Пока у меня есть время на него отвечать.

– Зачем ты полезла в горящее здание?

– Чтобы вытащить Лору.

– Но откуда ты знала, что она там?

Глядя на то, как Лекса то и дело отодвигает маску для ответа, мне стало немного стыдно за свой неуместный допрос. Но нужно узнать правду и поскорее. Чем дольше она здесь находится, тем опаснее это для нее и для нас.

– Просто знала и все, – быстро ответила она. Я невольно вздернул бровь, и Лекса, заметив это, нахмурилась. – Ты меня в чем-то подозреваешь?

Хотелось бы ответить «да», но на этом дружескому разговору конец.

– Нет, конечно, нет. Просто… мало людей способны на такие геройства. А ты без видимых на то причин возвращаешься в горящее здание. Ведь ты же не могла знать, что в нем кто-то есть. Или могла?

Кислородная маска так и осталась прижата к лицу Лексы. Она снова нервно дышала, подозрительно глядя на меня.

– Почему ты думаешь, что я не знала? Я знала, что Лора находится в химкабинете.

Я усмехнулся:

– Удивительно. Даже Питер не знал, где его возлюбленная. А вы с Лорой не подруги, насколько мне известно. Напротив, она тебя не слишком-то и жалует.

Я закусил губу, прекрасно понимая, что практически прямым текстом признался Лексе, что следил за ней. К моему удивлению, Лекса совсем не разозлилась, наоборот, в ее глазах промелькнуло смятение. Целую минуту я наблюдал, как она рассматривает потолок. Нормальное сердцебиение и пульс говорили, что Лекса перестала нервничать, и тем не менее ответить ей тяжело.

Увлекшись изучением Лексы, я забыл о своем нежелании дышать и снова сделал вдох. В палате через одну как раз берут кровь у пожилого пациента. Я сильнее положенного сдавил кожаную обивку дивана.

Лекса обратила внимание на скрип.

– Хочешь правду? – решительным голосом ответила она. – Ладно. Когда мы с Питером подходили к выходу, я услышала Лору, она позвала на помощь. Потому я и вернулась в горящее здание. Ну как, доволен ответом?

– А Питер слышал Лору?

– Нет.

Я внимательно следил за Лексой, врет искусно, не придерешься.

– Почему ты замалчиваешь правду?

– Хочешь сказать, я вру? – возмутилась Лекса.

– Да, причем очень хорошо. Видишь ли, выход находится на противоположной стороне от химкабинета. Чтобы докричаться до вас, Лора должна была очень сильно напрячься. Интересно, почему же Питер не слышал Лору, находясь рядом с тобой?

– Откуда мне знать, – возмутилась Лекса. – Знаешь ли, Тайлер, если ты собирался обвинять меня во лжи, то приходить вовсе не стоило. В следующий раз, когда придется кого-то спасать, я обязательно уточню, подходят ли условия лично тебе.

– Извини, – я осекся, понимая, что вот-вот начну ломать дрова, о которых предупреждала Фиби. – Я не прав. Правда, прости, я не хотел тебя задеть. Просто позволил себе лишнее любопытство.

Лекса тяжело вздохнула и, прислонив к лицу маску, отвернулась, рассматривая Питера.

Ранее мой дар меня не подводил. За милю вампира чуял. Но Лекса превзошла всех. Если бы не то, что я видел своими глазами, я бы решил, что ошибся. Но ведь даже Питер заметил, как ее глаза меняются.

В больничном белом свете она выглядела совершенно по-человечески. Длинные каштановые волосы с легким отливом меди, спутанные от езды на мотоцикле и из-за побега из горящей библиотеки, хаотично спадали вниз по плечам. Янтарные глаза, в которых сейчас нет и следа красных, звериных, нормальный цвет кожи, человеческий. Но ладно с этой способностью, я ведь воочию видел перевоплощение.

Перебила мои размышления внезапно открывшаяся в палату дверь. Я понадеялся, что пришел врач, но ошибся. На пороге стоял отец с суровым выражением лица и немного шальными глазами, будто явился тащить меня за шкирку домой. Он метнул взгляд в сторону Лексы и вздохнул.

Человек бы ни за что не догадался, что отец несся сюда через лес впопыхах. Да и я бы не разобрал, если бы не знал отца, который наверняка просто сорвался с места и устремился спасать Лексу от меня или, скорее, наоборот.

– Тайлер, как ты, с тобой все хорошо? – начал свой спектакль отец.

– Все хорошо, – ответил я, не поворачиваясь к нему.

Лекса издала еле слышный смешок, но достаточно громкий для наших с отцом ушей. Я поднял бровь, намекая, что глупо разыгрывать сцену беспокойства за мое здоровье. Минуту мы сверлили друг друга взглядом.

– Пап. Ты можешь идти домой.

Отец лишь поджал губы. Мы оба заметили, что Лекса с интересом следит за нашей пантомимой.

– Выйдем на минутку? – сурово сказал отец.

Мы вышли в людный коридор, закрыв за собой дверь, и подошли к окну напротив палаты.

Отец повернулся ко мне. Он был зол, очень зол. Каждый день после случая в библиотеке, возвращаясь домой, я выслушивал морали о семейных ценностях, важности сохранения тайны и об опасностях, которые скрывает наш мир.

– Тайлер, – еле слышным голосом начал отец. – Я понимаю, что тебе любопытно, но ты хоть имеешь представление, как сильно подставляешь семью? Меня, маму, Фиби?

– Любопытно, что ты упомянул только их, – усмехнулся я.

Отец лишь глубоко вздохнул.

– Тайлер, она не похожа на одну из нас.

– Сейчас нет. Но ведь я видел…

– Сын, послушай. Даже если ты окажешься прав, что дальше? Если она способна так искусно нас обманывать, ты представляешь, кем она может быть? Она вполне может оказаться шпионкой, а ты выстилаешь дорожку прямиком к нам.

– Пап, если бы она оказалась одной из них, то давно бы уже стояла на нашем пороге.

– Тайлер… Даже если она простой чужак, то пусть идет своей дорогой. Ты же знаешь правила. А вдруг они решат, что это мы привели нового вампира в город?

– Не нужно напоминать мне о правилах, их я знаю досконально, – ничто не злило меня так, как рамки, в которые нас загнали. – Думаешь, они не знают, что сюда и так вечно кто-то заявляется? Но нам еще никаких претензий не выставляли.

Упрямством я пошел в отца. Да, признаю, что отчасти он был прав. Будет очень плохо, если Лекса окажется той, кого отец так сильно боится. Но если бы нашей семье грозила серьезная опасность, Фиби бы об этом узнала.

– Пап, не волнуйся. Я не раскрою нашу семью, обещаю. Доверься мне, пожалуйста, – тихо произнес я.

Тяжело вздохнув, отец развернулся и неспешно пошел по коридору.

Вернувшись в палату, я застал Лексу в полусогнутом состоянии: она сдавливала виски и учащенно дышала.

– В чем дело? Тебе плохо? Я сейчас позову врача, – я потянулся к кнопке, но Лекса не позволила ее нажать.

– Нет, не нужно. Все хорошо!

Лекса смотрела вперед невидящим взглядом, сейчас она жутко была похожа на лунатика.

– Уверена?

Лекса кивнула. Питер на соседней кровати заворочался, его сердцебиение немного ускорилось, дыхание усилилось. Парень просыпался.