– От тебя мне нужны одаренные наследники. И, естественно, достойное поведение в обществе. К тому же, предупреждаю заранее, я не теплю капризы, жеманство и скандалы. И больше всего на свете я ненавижу ложь во всех ее проявлениях – учти это и никогда мне не лги, ведь правду я все равно рано или поздно узнаю, и моя реакция тебе точно не понравится. К тому же в мои дела лучше не лезть, не докучать мне лишний раз и не раздражать. Как видишь, условия весьма просты. В свою очередь я гарантирую тебе роскошную жизнь и уважительное отношение.

Простите, а нельзя заменить этого мужа на какую-нибудь более адекватную версию? Хотя бы без встроенной мании величия?

– Поверьте, милорд, – все так же смиренно чужим голосом выдала я, – я покорна вам во всем. Для меня несказанное счастье быть вашей супругой, и озвученные вами условия – это ведь самое естественное, что только может быть для благовоспитанной жены. И клянусь милосердием самой Таллани, да благословит она наш брак, я никогда не нарушу ваши запреты, любое ваше слово для меня закон.

Интересно, это вообще нормально для их мира или это только Ирная такая?

Фабиан воспринял ее слова как само собой разумевшиеся. Может, это и вправду норма здесь. А, может, он и выбирал себе самую «дрессированную» невесту.

Все так же спокойно произнес:

– Я пока не собираюсь афишировать наш союз в высшем свете. И хотя твоя матушка пыталась возмутиться по этому поводу, но магический запрет на откровения об этом я пока не сниму. Если все пройдет гладко, то через неделю на императорском балу ты уже будешь сопровождать меня, тогда и будет объявлено о нашем браке. Что же касается отдельного празднества по этому поводу – не вижу особого смысла. Мы и так в дань этикету будем достаточно часто бывать в высшем свете.

– Для меня наш союз и так самое главное празднество, – вот право слово, не хватало еще только припадания на колени и расцеловывания обуви Фабиана, уж настолько с подобострастным обожанием звучал голос Ирнаи.

Вот честно, не понимаю я его. Все-таки Фабиан производит впечатление самодостаточного мужчины, хоть и с явной кучей самодовольных тараканов в голове, но все же, неужели его устраивает такая спутница жизни? Почему-то мне всегда казалось, что рядом с сильным мужчиной и женщина должна быть ему под стать. Конечно, не Шварценегером в юбке, но все же и не такая инертная и согласная всю жизнь играть роль чего-то не отсвечивающего, вроде мебели.

Хотя не мне судить. Мой опыт отношений с мужчинами слишком беден, чтобы я кого-то осуждала.

Карета остановилась

Фабиан вышел первым, подал мне руку. Придерживая подол платья, я спустилась по приступке на мостовую. Уже окончательно стемнело, и громада роскошного особняка виднелась лишь очертаниями, пусть и свет из окон чуть разгонял темноту.

На крыльце нас встречал пожилой дворецкий. Учтиво поклонился, открывая нам двери.

– С возвращением, господин. Приветствуем, госпожа.

А внутри в просторном холле уже ждала служанка. Весьма добродушная на вид женщина оглядела меня так внимательно, словно до этого жутко переживала: на ком именно собрался жениться их дражайший хозяин.

При нашем появлении она тут же поклонилась, но и сказать ничего не успела, как Фабиан скомандовал:

– Отведите леди Ирнаю в ее покои.

– Слушаюсь, господин, – та кивнула. Вежливо улыбнулась мне: – Прошу вас, госпожа, следуйте за мной.

Так-так.... Может, все и не столь катастрофично? Может, этот холодный любитель инертных девиц настолько равнодушен к собственной супруге, что о брачной ночи и речи не идет? По крайней мере, пока. Тогда вполне есть шанс, что магическая иллюзия спадет с моего тела и сознания еще до этого, и я буду спасена!

И с надеждой на лучшее я устремилась за служанкой по широкой лестнице наверх.

Как ни странно, но стоило отдалиться от Фабиана, как мне тут же стало не по себе. Пусто это и был совершенно чужой для меня мужчина, но исходящая от него сила все равно казалась гарантом какой-никакой безопасности. И пусть умом я понимала, что мне как раз таки сейчас лучше быть от него подальше, но с эмоциями ничего поделать не могла. Инстинкт самосохранения требовал подать ему Фабиана сейчас же, вцепиться в него мертвой хваткой и не отпускать.

Служанка привела меня на второй этаж. Здесь, в широком коридоре, оббитом деревянными панелями, имелось несколько дверей. И за одной из них и оказались отведенные Ирнае покои.

В просторной спальне царил полумрак – горели лишь два подсвечника. Но этого вполне хватало, чтобы осмотреться. Первым делом, конечно, взгляд приковывала внушительных размеров кровать с балдахином столь массивным, что в его складках вполне можно было кого-нибудь спрятать. У окна с тяжелыми портьерами притаился стол с парой кресел, и в стене напротив две двери – скорее всего, в ванную и гардеробную. Только, несмотря на всю роскошь, комната выглядела очень мрачной. Ну или я просто сейчас так все воспринимала.

Пожилая служанка не спешила уходить. Смотря на меня то ли с восторгом, то ли с затаенной надеждой, она порывисто произнесла:

– Госпожа, вы бы знали, как мы рады вашему появлению! Наконец-то господин Фабиан женат, да еще и на столь милой девушке! Признаться, – у нее даже голос дрогнул, – я уж думала и не дождусь, когда в этом доме снова раздастся топот детских ножек… А ведь я служила ныне покойным родителям вашего мужа, сбереги милосердная Таллани их души в лучшем мире… И господин Фабиан вырос на моих глазах. Потому для меня так важно, чтобы…

– Хватит тут причитать, – раздраженно перебила я.

Чего?.. А повежливее нельзя?

– Да, конечно, простите, – она мигом в лице изменилась. Спешно утерла выступившие на глаза слезы, добавила: – Пожелаете, чтобы я помогла вам переодеться?

– Еще чего! Чтобы меня касались руки какой-то низкородной старухи? Ступай прочь!

Да что же ты, зараза такая, делаешь?! Как, значит, перед Фабианом, так мы покорной овечкой блеем! А как перед милой доброй женщиной, так сразу вся истинная желчь наружу полезла?!

– Как прикажете, госпожа, – служанка поклонилась, спешно вышла из комнаты, закрывая за собой дверь.

Вот вам и вся такая ангельски смиренная Ирная… Интересно, как долго бы ей удавалось скрывать от Фабиана свою гнилую суть? Хотя с его наплевательской холодностью, может, он такую супругу и вполне бы заслужил. Только слуг жалко. Что эта милая пожилая женщина, что дворецкий с первого взгляда показались хорошими людьми.

Как по неведомой команде, я начала раздеваться. Расшнуровала лиф платья, расстегнула все крючки, и только после этого смогла избавиться от свадебного одеяния. Правда, потом последовала еще и череда нижних юбок. И я думала, что сейчас должна попросту лечь спать, но не тут-то было. Как заведенный робот с четкой программой действий, я разделась вообще полностью, и только после этого вновь на себя надела нижнюю кружевную сорочку.

Так, либо тут в норме вещей спать в сорочке на голое тело, либо в сознание заложена установка «Дождаться Фабиана»… Простите, но меня-то такой вариант совсем не устраивает! Тело-то мое собственное, пусть сейчас и измененное иллюзией! И лишаться невинности с чужим, фактически незнакомым мужчиной уж точно не входит в список моих заветных желаний!

Руки потянулись расплести волосы, но я сконцентрировала всю свою волю, попыталась хоть как-то перехватить контроль. И на миг, пусть и лишь на краткий миг, но пальцы замерли! Внутри меня будто бы неведомая пробуждающаяся сила пыталась перебороть давлеющую власть чужого сознания. Пыталась, но пока не смогла…

Я расплела волосы и уселась на край кровати, смиренно сложив руки на коленях. «Покорная овечка» Ирная ждала своего мужа.

И он не заставил себя долго ждать.

Вот только у меня при звуке открываемой двери чуть сердце не оборвалось!

Мда, вот бы была ирония – умереть с перепугу сейчас и тем самым разрушить все планы злоумышленников…

Фабиан

В кабинете царил полумрак, не хотелось зажигать свечи. Лишь созданный щелчком пальцев магический сполох маячил под потолком, больше раздражая, чем освещая. Впрочем, сейчас раздражало все. И в первую очередь собственный просчет.

В задумчивости Фабиан смотрел на бокал вина в своей руке. Хотелось, чтобы бокал этот был бездонным, но уж точно не для того, чтобы напиться. А для того, чтобы растянуть момент.

Мрачно усмехнулся. Дожил, что называется. Не только нет никакого желания идти в спальню к привлекательной девушке, так даже наоборот – сама мысль об этом неприятна. Но тут, опять же, никто кроме него самого не виноват.

Все же жизнь в высшем свете учит многому. В том числе с первого взгляда видеть в людях гнильцу и лживость. И вся такая покорно бормочущая и не поднимающая на него взгляда Ирная, явно с двойным дном. Пусть при нем никогда и не рискнет показать свою истинную натуру, да и воспитанием детей заниматься будет уж точно не она, но сам факт, что его потомкам могут передаться эти ее качества не особо вдохновляет.

– Позволите, господин? – за приоткрытой дверью кабинета показался дворецкий.

– Если вы хотели спросить, Хейлирс, нужны ли вы мне еще на сегодня, то нет, не нужны.

– На самом деле, господин, я намеревался вас поздравить со столь знаменательным событием в жизни, – Хейлирс как всегда не блистал эмоциями, но Фабиан еще с детства знал, сколь добродушный и преданный человек скрывается за внешностью этого сурового немногословного старика. – Но, простите мою вольность, глядя на вас, я склоняюсь к мысли, что поздравления тут точно неуместны.

Фабиан усмехнулся.

– Что ж, благодарю за честность, Хейлирс. Как и всегда.

Тот явно хотел сказать что-то еще, но сдержал порыв.

– Доброй ночи, господин, – кивнул, покинул кабинет.

И только сейчас Фабиана посетила мрачная мысль, почему даже здесь, в родном доме, ему почему-то не так, как всегда.

Ирная. Сам факт ее присутствия раздражает. Она чужая здесь. И привыкать к ней совсем не хочется.

Фабиан отставил на стол опустевший бокал. Никогда не страдал нерешительностью, да и сейчас ни тени ее не было. После смерти родителей, все эти годы, он делал все ради процветания рода Элдорис. Приумножил состояние, добился столь высокого положения в обществе, что многим и не снилось. И теперь осталось лишь обеспечить продолжение рода, и как бы Ирная ни раздражала, но она нужна ему для достижения цели.

И цель эта куда важнее любых его чувств и эмоций.

Уже перед дверью в нужную спальню Фабиан остановился. От одной мысли о лживой блондинке, которая сейчас будет смотреть на него взглядом преданной собаки, аж зубы сводило.

Интересно, а на исполнение супружеского долга у нее какая роль заготовлена? Великомученицы, готовой стоически терпеть столь низменное действо, как неизбежное зло? Но, в конце концов, она нужна ему уж точно не для постельных утех, для этого есть кандидатуры куда более подходящие. Так что каким бы бревном в кровати Ирная не оказалась, это не так уж и важно.

Даже не стал стучать, просто открыл дверь. Сидящая на краю кровати блондинка в одной кружевной сорочке тут же встала как по команде.

– Я так ждала вас, милорд.

Анастасия

Насколько я успела до этого разглядеть отражение Ирнаи в зеркале, она была очень даже привлекательной девушкой. Да только что-то на лице вошедшего в спальню Фабиана не мелькало ни то, что тени затаенной страсти, но и хотя бы мало-мальской заинтересованности.

Ну ведь не нравится она тебе совсем! Это же видно невооруженным взглядом! Так давай не будем совершать непоправимое, а?

И я ведь так надеялась, что заложенное во мне сознание Ирнаи сейчас робко проблеет что-то вроде «Простите, я пока морально не готова, дайте мне время», но нет, пришлось вполне себе с энтузиазмом выдать:

– Я так ждала вас, милорд.

И тут же на миг перед глазами затуманилось, контуры предметов вокруг чуть расплылись, и но сразу снова собрались обратно. Неужели злоумышленники уже вовсю настраивают обратную телепортацию?

Ай, вот и как решить, что хуже?! Задержаться здесь и потерять невинность с фактически незнакомцем? Или же вновь оказаться у той алчной парочки с перспективой умереть? И ведь что-то надежды, что это они драматизировали и после жизнь сохранят да домой вернут, как-то не возникает…