– Самому странно, пигалица… Мне ведь это никогда не было нужно. Наоборот даже – я зарекался иметь настоящую семью, – перебирая пальцами мои волосы, Карпов всматривался в потолок. – Был уверен, что тринадцатилетние обладательницы самых несносных почерков на планете отбили у меня всякое желание обзаводиться собственными наследниками. Хотя мать из года в год и пыталась протаптывать дорожку в этом направлении. Долгое, очень долгое время мне хватало древних рукописей, старых карт, тишины кабинета, чашки кофе и бокала вина, чтобы чувствовать себя вполне сносно. Но теперь… мне мало.

– Карт, рукописей, кофе или вина?

– Всего мало, – Демон откинулся на спину и затащил меня вместе с одеялом наверх. – Тебя мало. Не могу надышаться, – он сунул нос в мои волосы и несколько раз глубоко вдохнул. – Кажется, легкие уже заполнились до отказа, и все равно мало. Мне нужно больше. Вдыхать, прикасаться, пробовать на вкус…

– Жадный какой, – хихикнула, уворачиваясь от пытавшихся укусить меня зубов. Монстр!

– Сейчас… с тобой… я хочу быть счастлив. По полной программе. Эгоистично, да? – бормотал Карпов, блуждая наглыми ручищами под одеялом в поисках новых родинок там, где их у меня отродясь не водилось. Но его упорству и исследовательскому интересу можно было позавидовать. – Мне нужен чертов полный комплект. Все, что полагается. По списку. Если в нем значатся маленькие несносные создания, то пусть будут тоже.

– Мари дала мне «Лунное снадобье», – тихонько призналась, заглянув в алчно сверкающие черные глаза. Просто вечер откровений какой-то.

Андрей поймал мой взгляд, прищурился…

– Мари в своем репертуаре, – беззлобно фыркнул, наконец, Карпов. – Она видит в тебе большой целительский потенциал и мечтает, чтобы ты состоялась в профессии. Но не думаю, что одно другому будет мешать. Хорошо. Будет справедливо оставить хоть какой-то выбор за тобой, – хохотнул, кивая, деспотичный Демон. – Решай сама, когда перестать его пить.

– Ты серьезно? – я поперхнулась воздухом от тяжести свалившейся на меня ответственности. Тут же захотелось переложить ее на чьи-нибудь более крепкие плечи.

– Вполне. Мою мать не помешало бы отвлечь от бурной разрушительной деятельности кем-нибудь черноглазым и похожим на меня. Что ты так смотришь, Ани?

– Единорога.

– А?

– Я решила. Хочу единорога, – я панически закусила губу и неразборчиво пробормотала: – Мне срочно нужен чертов рогатый пони. У меня стресс из-за таких вот разговоров.

– Трусиха. Иди-ка сюда… Будет тебе рогатый пони… Хоть целое стадо.

Глава 5. Призрачная исповедь

– Ты там был. Я видела.

Я ткнула пальцем в прозрачного приятеля, рука ожидаемо проскочила насквозь и уперлась в стену.

Роджера мне удалось отловить в мансарде, куда я без всяких ключей смогла войти, стоило лишь пожелать и дернуть ручку посильнее. Судя по тому, что отважный лорд Вортингтон (я намеренно уточнила у Карамзиной прижизненный титул призрака) тут же просочился через пол, избегал он именно меня.

– Ро-о-о-дж! Верни свой прозрачный за… кхм… затылок обратно! – рявкнула в пустоту, и парень изволил себя явить. – Так вот… Ты. Там. Был.

– Я и не отрицал, Анна, – Роджер почесал прозрачные кудри и плавно подлетел ко мне. – Прости. Я очень перед тобой виноват.

– Не кори себя, – милостиво улыбнулась сияющему дурню. – Я правда не умею задавать правильные вопросы. Ты давно знал, что я Воронцова?

– Я понял это далеко не сразу. Но вы похожи, да. Теперь особенно сильно, когда твои глаза сияют любовью и кажутся совсем черными, – кивнул Родж. – Но я не о том… Я виноват. Во всем виноват. Если бы не мой трепливый язык, ты бы сейчас была в безопасности.

Я присела на круглый стол, за которым обычно заседал Малый Совет, и недоуменно уставилась на Вортингтона.

– Не смотри так! С тех пор, как видишь, лишнего не болтаю и в чужие дела не лезу! – фыркнул парень и удрученно охнул.

– С тех пор… это с каких? – тихонько прошептала, разглядывая виноватое лицо. Призрак отвернулся.

– С тех самых… Ментальные оковы слетели, и все решили, что Блэр мертв. Ава была убита горем. Не в состоянии ни подтвердить, ни опровергнуть, – запнувшись на минуту, забормотал взволнованно Роджер. – Она провалялась в забытьи две недели, и лучшие целители разводили руками. Но я слышал каждое ее слово во время ритуала и все понял.

– Я видела во сне, как ты недовольно махал руками, – призналась парню. Каспер даже голубой бровью не повел, словно являться ко мне в снах для него – привычное дело. – А дальше?

– После выздоровления Ава не удержалась и вместе с Солиной навестила фамильный склеп Блэров. Магов хоронят с почестями, даже великих и ужасных, – хмыкнул парень, увидев мое удивление. – Не думала же ты, что Августуса бросят в поле?

– Я бы его на прожарку лавасилискам отдала после всего, что он натворил, – буркнула недовольно.

– Нельзя. Тело теперь – его тюрьма. Разрушишь – хоть это и непросто, – и дух освободится, – Родж развел руками, словно желал воспарить птицей.

– Так и пускай летит. Куда-нибудь… туда, – я ткнула пальцем себе в ноги, имея в виду Ад, обещанный грешникам.

Авик, великий и бесштанный, точно не был ни ангелом, ни эльфом. Хватило пары унаследованных кошмаров, чтобы это понять.

– Кто знает, куда отправится его неприкаянный дух, Ани? Согласится ли он уйти или будет блуждать призраком, как я? Идея с клеткой не так уж плоха. Я позже ее оценил. Если Ава не смогла убить Блэра окончательно и бесповоротно, то лучше так, чем… – Родж брезгливо дернул плечом. – Сила дара должна была поддерживать крепость его оков. Но этого бы никто не увидел – после церемонии фамильный склеп закрылся от посторонних родовой магией. Только Ава и Солли смогли пройти внутрь – по праву родственной капли. И…

– И…? – поторопила приятеля.

– И Августуса там уже не было. Кто-то – быть может, какой-то дальний родственник или еще один случайный обладатель капли-близнеца – забрал тело. Ава запретила мне об этом рассказывать. И о своем ритуале, и о похищении Блэра… Но по причине некоторой прозрачности не смогла сковать клятвой молчания.

Он грустно улыбнулся, а я скептически дернула бровью. Да уж, с нашим Каспером обычные действенные методы не работают.

– Много позже, став опытной волшебницей и уважаемой обществом основательницей Академии, она приняла ряд защитных мер. Сделала все, что могла, чтобы предупредить беду… Бесценные артефакты, издревле принадлежавшие Воронцовым, внезапно «пропали». Ава спрятала книги предков, в которых выискала тот древний ритуал, способный сковать дух. Там же был описан и обратный, снимающий эту печать… И еще один – запирающий магию.

– Так это их расшифровывал Карпов? – поразилась я, и Родж кивнул.

– Но перед тем, как спрятать бесценные рукописи, она сковала собственную каплю. Добровольно и навсегда. Лишив магии своих сыновей, внуков и прочих потомков.

– Представляю, как негодовал ее муж…

Я поежилась: Ава сделала всех наследников первокровного рода эмпами, пустышками. Вряд ли Карпов одобрил бы подобное самоуправство с моей стороны.

– Он был мягкий, спокойный, терпимый, уравновешенный человек. И принял ее решение, – улыбнулся Роджер. – Николай был намного старше Авы, да и она в момент церемонии была уже не так молода. О родовом проклятии Трезубцевых графиня знала. А после свадьбы Авроре нагадали, что у нее родится два мальчика… И она словно помешалась. То ли гормоны, то ли еще какой женский бред…

– Ро-о-одж! – поторопила заговаривающегося призрака.

– Она на своем опыте знала, что творят мужчины, обладающие великой силой. Всегда видела в Августусе эту склонность к войне, тягу к разрушению, непримиримость, властность, упрямство… Она свято верила, что магия должна быть сконцентрирована в руках женщин, склонных к созиданию, поиску гармонии и равновесия… Тоже мне, Мудрая! Видал я тут нескольких… «гармоничных»…

Мне как-то сразу вспомнились Белинда, Джорджина, Джелла и Тамара, и я согласно закивала. Пол – далеко не показатель уравновешенности и в целом душевного здравия.

– Зная, что в ней заключена очень сильная капля, почти тождественная той, что жила в Блэре, Аврора решила ее сковать. Лишить сыновей доступа к столь сильному соблазну. Неизвестно ведь, в каком виде ее ментальный дар раскрылся бы в будущих поколениях. Допустить прихода нового воинства ходячих марионеток она не могла.

– Подожди! Но ведь у эмпов часто рождается одаренное потомство, – удивилась я.

Вспомнился Дорохов: его матушка является эмпом, а Елисей – достаточно сильный маг и принц по крови. Ко всему прочему, ему и пророческий дар передался в качестве исключения.

– Ты права. Хотя, как показывают мои наблюдения, в родах, где однажды появился эмп, часто рождаются пустышки. Словно зараза какая буйствует. Посмотри на тех же Честеров, – Роджер потер воображаемую морщину на лбу. – Аве удалось благодаря договору с Судьбой наложить своеобразное проклятье на весь свой род. На всех мальчиков, что когда-либо появятся в фамильном древе Воронцовых. Для этого она и сохранила за собой титул и принадлежность к аристократическому роду.

Я вспомнила слова Карпова о ритуале, запирающем магию… «Сначала – добровольный отказ от дара. Затем – зелье. И в финале – обращение к Судьбе».

– А причем тут Судьба?

– При том, что та ей серьезно задолжала: Аврора принесла самую великую жертву во благо мироздания – истинную любовь, – Родж как-то двусмысленно посмотрел на меня, но понятнее не стало. – Эти две дамочки договорились, что, если вдруг родится девочка, Судьба сама сорвет сковывающую печать и вернет ей отобранную магию. И присмотрит. Не оставит в беде. Свою волю графиня скрепила магическим завещанием. Но вот об этой части ритуала я узнал намного, намного позже… Хотя, соглашусь, это ничуть не оправдывает того, что я натворил.

С минуту призрак кружил по мансарде, просачиваясь сквозь стены, стулья и шкафы. Разок даже слетал в комнатку для свиданий и так же задумчиво вернулся.

– И что ты натворил, Родж? – тихо, чтобы не сбить его настрой исповедоваться, уточнила у просвечивающего приятеля.

– Их было трое.

– Кого?

– Тех, кто пришел той ночью к пятой оранжерее с расспросами, – парень поднял голову и грустно на меня посмотрел. – Герберт Ловетт и Александр Кесслер, почетные члены Большого Совета. И магистр Адриан Брейг. Тогда он преподавал, а позже стал ректором Академии.

– И? – от нервного возбуждения я закусила губу и подалась вперед, чуть не слетев со стола.

– Я не знал, к чему они затеяли все эти расспросы о бесславной кончине Августуса и подвиге юной Авроры… О ней и ее потомках к тому моменту успели позабыть, остались лишь красивые легенды и портреты на стенах. Со смерти графини нога Воронцовых не ступала на эти земли: ни к чему эмпам Академия, – Родж сделал круг вокруг стола и затормозил у ректорского кресла. – И я рассказал им все, что знал, Ани. Ученики меня пугались, профессора не жаловали… Признаться, мне просто хотелось поговорить. Поделиться Большим Секретом, урвав свою минуту внимания. Стать ненадолго снова значимой персоной, а не голубым маревом в ночи…

– Родж, ты значимая персона, – сдвинув брови, пробормотала приятелю. – Для меня так уж точно.

– Я трепло! – фыркнул парень и обиженно уселся на подлокотник. – Это была роковая ошибка – довериться этим фанатикам… Уже позже я узнал, что здесь, в мансарде, в потайной нише Адриан обнаружил черновики завещания Авроры. Она много раз переписывала его, пытаясь сформулировать договор с Судьбой наиболее точно. Там упоминалось про частицу дара и крови…

– Ох… – догадавшись, наконец, к чему он клонит, я прикрыла рот ладонью и соскользнула на стул.