Передав поручение, он запрыгнул на коня и рысью направился обратно в город. В это время его лицо выдавало только одну эмоцию. Это память! Он вспоминал, как когда – то давно, из – за нужды в деньгах, ему пришлось перевоплотиться из свободного гражданина в раба. Чтобы следить и своевременно докладывать обо всех важных решениях императора. На полпути к городу Вибий заметил одинокую птицу, летящую в сторону моря. На душе почувствовалось облегчение.

– Получилось. Послание отправлено. – Мысленно и в то же мгновение про себя проговорил.

* * *

Сделав уверенный шаг от конюшни, перед наемником промчался всадник. Наемник вовремя успел отскочить назад и посмотрел всаднику в спину. От заработанных денег в Сармигетузе оставалась лишь пара монет. Коня, купленного на границе Дара и Ромеи за полторы тысячи дурумов, пришлось продать всего за семьдесят.

Кинув в последний взгляд на конюшню и вздохнув с нотками тоски, наемник углубился в центр Ромейской столицы, в город, названием которого и звалась империя. Как говорили встреченные им местные жители: «Все дороги в империи сливаются в одну, которая ведет в Ромею».

Шагая по брусчатой дороге и вертя головой из стороны в сторону, рассматривал прекраснейшую архитектуру зданий. Не переставая удивляться.

Углубившись вглубь улицы, плотно застроенной двухэтажными домами, почувствовал смрадный запах и решил, что рядом выгребная яма. Наемник подтянул лямку щита и на развилке повернул в сторону, по правую руку. Воздух становился чище! Это наконец – то позволило наемнику убрать руку от лица. Когда он немного прошел вперед, его обоняние уловило изумительный аромат чего – то съестного. Наемник двинулся в ту сторону, так как желудок дал о себе знать.

Улочка вывела наемника к маленькому рынку. Живот снова заурчал. И наемник решил посмотреть, что там продают, и впоследствии сравнить с тем, что продавали на рынке Колоса! На острове Колос не было социального неравенства и там можно было найти все: овощи, фрукты, зерно, столовую утварь, роскошь для себя или любимой дамы, мебель и даже военное снаряжение. Вспомнил он об этом к тому, что на данном рынке такого не было. Наемник заметил, что там торговали диковинными украшениями, чем – то таким, что приятно пахло. Пройти внутрь возможности не было, поскольку у входа стояли два крепких мужчины. Собой они фактически перекрывали вход внутрь.

Нюх наемника вновь уловил запах жареной еды. А желудок в очередной раз запел свою песню. В противоположной стороне от рынка располагалась яркое выделяющиеся здание. Подойдя к ней вплотную, наемник увидел широкую стойку, за которой стояла молодая и очень привлекательная девушка, рядом было около пары десятков триклиниев с маленькими столиками и около шести комнат, завешанных шторкой.

Переступив одной ногой за порог, к нему подбежала та самая девушка, которая стояла за стойкой.

– Эй, ты! Здесь таких, как ты, мы не обслуживаем! Иди отсюда! – Грубо бросала девушка.

Наемник, все то время, пока девушка тараторила, еще раз пробежался взглядом по внутренней обстановке. Даже в какой – то момент он заметил еще юных барышень с голой грудью, которые выглядывали из – за шторок или просто сдвигали их в сторону.

– Чего непонятно? Говорю, таким, как ты, здесь не место! Проваливай отсюда, или я стражу зову.

Переведя взгляд с рабынь на хозяйку, он увидел многочисленные прыщи на лице. После чего, развернувшись, он ушел. Но услышал голос той, которая преградила путь и говорила так быстро, что все слова сливались в одно, невнятную речь.

– О! Проснулись наконец – то. Живо за работу.

Отходя все дальше от даннрго дома наслаждения, наемник стал думать и рассуждать. Почему его выставили вон! И к чему была сказана единственная фраза, которую он понял. Здесь таких, как ты, мы не обслуживаем.

* * *

Свет в комнате поддерживали четыре свечи, которые располагались в центре дубового стола. Сам стол имел овальную форму, а ближе к середине имелось углубление.

Один из присутствующих прервал тишину своим голосом.

– Внедренный мной в окружение императора человек доложил о готовности взять пророка под стражу, – отчитался Арморий.

– Отлично, значит, наша задумка движется в правильном направлении, – звонким, нараспев, голосом произнес рядом сидящий Понтий.

– Не совсем! – Прозвучал тихо голос пустынника.

– К чему ты клонишь, пустынник? – Не выдержал Арморий.

В его голосе было возмущение из – за первой критики.

– Мне кажется, Арморий. пустынник имел в виду, что для завершения, нашего плана нам не хватает одной составляющей. – Произнес Сетор. – А именно, кем мы собираемся заменить пророка? – Обратился он к остальным.

– Мои люди видели похожего человека. В городе Таарат.

– Небось, это твои контрабандисты, пустынник?

– Отнюдь, но нет! Его видели простые торговцы, – попытался оправдаться пустынник.

Преждевременно начавшийся было спор угомонил Сетор.

– Мы знаем, где цель, осталось лишь ее доставить!

– Я займусь доставкой!

– Нет, пустынник, – Сетор заметил в его взгляде недовольство. – Твои люди хороши, спору нет. Но уж очень разговорчивы. А это дело нужно провернуть в тайне, – обведя всех взглядом, продолжил. – Арморий, с тебя в этом деле начали, тобой и закончим.

Арморий кивнул в знак согласия. Наступила тишина.

– Ты и правда думаешь, что его последователи примут подделку? – резонно заметил Понтий.

– После того, как я все разыграю, они признают его святым.

* * *

Статуя человека, а вернее, как считали и считают, Ромейского бога. Для наемника она казалась странной и непонятной. Поскольку изваяние было поделено надвое. С одной стороны, узнавался образ торговца суши, а с другой – моря. К данному выводу наемник пришел сам. Но толчком было то, что руки каменного бога были разведены в разные стороны. Одна указывала в сторону городских ворот, а вторая, как считал наемник, – порта.

Площадь не была пустой. Помимо его самого, там находилась группа людей, которая увеличивалась с каждым мгновением. Один что – то выкрикивал, одет он был в черно – серый балахон, наемник не понимал, да и не хотел понимать его слов. Все его внимание и интерес были поглощены статуей.

– Комтедел, – попытался прочесть наемник.

Написанные буквы легко складывались в слова, но были сложны и непонятны.

– Это Ромейсий бог, двуликий покровитель торговцев. На суше поклоняются, прося процветания Комтеделу, а на воде у Ледерки.

Как только наемник услышал за своей спиной чей – то голос, то моментально развернулся. Перед ним стоял человек, носивший ярко белую тогу, борода имела каштановый цвет, и на голове волосы были коротко стрижены. Было ему двадцать девять зим от роду, что на шесть больше, чем самому наемнику.

– Располагается он на торговой площади.

Мягкий голос говорившего был приятным, и его, на удивление, хотелось слушать.

– Зовут меня Софокл! Как я могу к тебе обращаться?

– Я наемник. Ответил от коротко.

– А я учитель в академии! Преподаю основы философии. Первый раз в Ромее?

– Да! Для меня здесь все в новинку.

– Как и для каждого, кто впервые посетил столицу Ромеи.

– Помоги мне найти место, где можно поесть.

– Здесь недалеко находится таберна. Идем покажу.

Наемник вместе с Софоклом покинул площадь. А на смену им пришли солдаты из числа городской стражи.

* * *

Строй городской стражи шел в два ряда по улицам Ромеи. Всего их было сорок человек. Все, как один, были одеты в лорика сегментату. Возглавлял колонну человек, который еще недавно был на приеме у императора. Рядом шел Арис.

Опцион вглядывался в каждый проулок, так как он получил информацию о нападении и то, что при нападении он не должен сопротивляться. Это навевало на него мысли разного рода. Почему он не должен сопротивляться? И зачем его тогда предупредили о нападении?

Данным мыслям пришел конец лишь тогда, когда его калиги вступили на площадь двуликого бога торговли.

– В линию! – Скомандовал Сенникс.

Солдаты вышли вперед своих командиров и выставили шиты перед собой, на них была изображена волчица с окровавленной пастью.

– Вперед, – прокричал Сенникс.

Стражники зашагали нога в ногу, плотной линией. К людям, которые окружили плотным кольцом пророка. Остановились лишь тогда, когда вышли на расстояние метания пилума.

– Свободные граждане Ромеи. Все, кто здесь находятся, нарушают закон! – Сенникс начал говорить с нотками презрения и ненависти в голосе. – Я приказываю вам! Покинуть площадь! А также выдать нам немедленно человека, который называет себя пророком.

– Какой закон я нарушил? – Крикнул бородатый человек, одетый в черно – серый балахон.

– Сегодня день плодородия, вы, варвары. – Выкрикнул Арис.

Данные слова взбудоражили толпу граждан. Некоторые даже предались эмоциям.

– Мы не варвары. А граждане Ромеи!

– Сколько же среди вас Ромейцев? – Не выдержал Арис.

– Хотите сказать, это не дает нам право собираться где мы хотим? – Ответил вопросом на вопрос человек в балахоне.

– Именно это я и хотел сказать!

– Но бог! Отец мой небесный сказал мне, что мы вольны собираться где угодно и когда угодно.

Толпа поддержала данные слова ликованием. Даже несмотря на то, что человек не закончил свою речь. Толпа перекрикивала все его слова.

– Это пророк! – Воскликнул кто – то из солдат городской стражи.

– Я слышал о нем! Но не ожидал, что увижу!

– Ты его увидел, Верцингеторикс.

– Мол…

Начал было громко говорить, перекрикивая всех, Арис, но фразу закончить он не успел из – за, камня, который вспорол его правую бровь. И у края глаза расцарапал веко.

Арис наклонился, повернувшись к строю солдат спиной. Прижал ладонь к глазу. Мгновение спустя, посмотрел на ладонь. Она была вся в крови. Выпрямившись, с грозным видом Арис принялся смотреть на толпу. Раненый глаз стал видеть хуже.

Сенник пристально наблюдал за опционом городской стражи. Убедившись, что с ним все в порядке, отдал приказ.

– Пророка взять живым. Людей в толпе не убивать! Вперед.

* * *

Уже прошло немало мгновений, как Софокл покинул наемника. С того самого момента, как они вошли в таберну, преподаватель рассказывал о своих студентах. Все они были из знатных семей. Также он рассказывал про свою родину, Цегерию, и про образовательную систему своего родного Цегерийского полиса. В Цегерии любой желающий, мог прийти в академию за знаниями и получить их совершенно бесплатно. В Ромее же академии были доступны только знати, и это не сильно нравилось Софоклу. Упомянул он также про огромную библиотеку в здании академии, где были собраны все знания покоренных Ромейцами народов. Для Ромейцев это были знания известного им мира. Еще Софокл сказал, что если наемник захочет, чему – либо научиться, то он сам его этому научит.

Наемник неспешно ел кашу. Тщательно и долго прожевывая содержимое каждой ложки. Делал он так, только потому, что кушал он день назад. Ту же самую кашу, которую ел он в данный момент. Различия, у них были глобальными. Прошлая горчила и была залита плохо пахнущим маслом, а нынешняя сластила на послевкусие.

Рядом со столом наемника крутился мальчуган, страстно интересуясь вооружением. Он не обращал на мальчика никакого внимания. Лишь только изредка бросал на него кроткий взгляд, в такие моменты на его лице появлялась улыбка.

* * *

Хозяйка таберны заметила сына рядом со странным человеком. Блеск в глазах ее сына напоминал точно такой же, какой был в глазах ее младшего брата. Когда его переводили в армию, базирующуюся в Цегерие. Женщина подозвала к себе дочь.

– Гайя, оттащи Гая от посетителя. И забери посуду, мне кажется, он доел!

Девочка по привычке взяла тряпку и пошла в сторону, где был ее брат и странно одетый для простого Ромейца человек.

– Гай, тебя зовет мама, ей нужна твоя помощь.

Мальчуган поднял свои сияющие глаза на сестру и маму.

– Иду, иду, – быстро оттарабанил он, начало фразы посвятив сестре, а конец матери.