Стопка листов появляется в поле зрения. Прихожу в смятение как минимум по тому, что фломастером выделены главные аспекты сегодняшней темы.

Я встречаю взгляд Мэйсона.

– Что это?

– Мой конспект.

– И на кой чёрт он мне?

– Я не знаю, что с твоим ноутбуком, но пригодится. Ты не разберёшь свою писанину.

Я сглатываю, не решаясь принять или отказаться.

Тебе это надо, – твержу гордости внутри себя.

К счастью, помогает. Я медленно киваю и почти бесшумно выдыхаю.

– Спасибо.

Но короткой благодарности явно недостаточно.

Мэйсон двигает стул и присаживается рядом.

Импульсы пробегают по телу, заставляя каждый волосок встать дыбом. Не вовремя отправленный доклад и исчезнувший ноутбук не пугают так же, как Картер и безумные тараканы в голове. Сейчас он спасает мир, а в следующую секунду восстанет против всего живого. Он чёртова бомба замедленного действия, я не всегда могу предугадать последующее действие.

– Ты же писала его.

Мои глаза прищуриваются до такой степени, что не пролезет монетка.

– Откуда ты знаешь?

– Я не служу за тобой. Ты сидишь тут после лекций, и я вижу книги, которые ты берёшь. Не приписывай мне повадки педофила.

– Педофил – это тот, кто совращает детей. Надеюсь, ты в курсе.

Его взгляд смягчается.

– Ты похожа на ребёнка.

– Ты же понимаешь, что я не поведусь на подобное?

Мэйсон обнажает очаровательные ямочки.

– Поведёшься?

– Ты прекрасно понимаешь, что имею в виду.

– С детьми не занимаются сексом.

– О, и во сколько ты лишился девственности?

– В пятнадцать, а ты? – ехидничает он, упав на спинку стула и покачиваясь на задних ножках.

– Хочешь сказать, что не был на тот момент ребёнком?

– Ты проигнорировала мой вопрос.

– Я не обязана отвечать на него, это моё личное право.

– Может, ты всё ещё девственница?

– Может быть, – пожимаю плечами. – Не думаю, что ты когда-нибудь об этом узнаешь.

– Не рой другому яму, сама в неё попадёшь.

– Что?

– Не зарекайся, всё возможно.

– Ты нашёл книжку с афоризмами?

– Это жизненная мудрость. И я тоже не обязан отвечать на твой вопрос.

– В таком случае, мы квиты.

Он продолжает изучать меня, как букашку под микроскопом. И он прав.

Я не была в отношениях ни в любовных, ни в сексуальных. Не с кем и некогда. В планы не входило лишение девственности на одной из вечеринок и с тем, кого не вспомню на утро. Нет острой необходимости упасть на чей-то член для того, что было. Картер не узнает об этом даже если приставит дуло к виску.

– И?

– Что? – спрашиваю я, продолжая продвигаться по докладу.

– Во сколько?

– В шестнадцать, это всё? – ни капли не стыжусь лжи.

– Считаешь, что ты не была ребёнком?

– Он был слишком…

Я задумываю, кто был слишком непонятно кем, и молчанием топлю истину. В конце концов, выдают несусветную глупость:

– Горячим.

Горячим? Что я вообще несу? Но, возможно, так можно описать моего несуществующего бывшего горячего парня.

– Горячим? – заливисто смеётся Мэйсон. – Только не называй его член стальным или что-то в этом духе, иначе я умру от смеха в библиотеке.

– Это синоним сексуального, страстного, красивого.

– Страстного? А дальше ты назовёшь его жеребцом?

– Пылкий любовник, – Господи, просто заткните меня. Я умоляю. – Он был шикарным любовником, Картер. Тебе не помешает поучиться у него в плане обольщения и не только.

– Почему ты думаешь, что я хуже? – Мэйсон из тех, кто умеет улыбаться глазами.

– Ну, как минимум по причине того, что у тебя ничего не получается со мной.

– А с чего ты решила, что я пытался?

Мэйсон облизывает нижнюю губу, и мне абсолютно, совершенно не нравится это. Дерьмо, ведь мне нравится! Парень склоняется ближе, и указательным пальцем манит к себе. Я почти соглашаюсь, но ломаю собственные желания, оставаясь непреклонной.

– Ещё одна безуспешная попытка.

– Уверена? – шепчет он.

Просто. Спасите. Меня.

Я отворачиваюсь.

– Уверена, Картер.

Парень возвращается в исходное положение.

– Почему ты делаешь это снова?

– Какое тебе дело? – стараясь оставаться внешне непоколебимой и уверенной, чувствую, как угасает всё внутри.

– К чему весь этот негатив?

– Ноутбук сломался.

Мне тошно от себя, потому что на обычный вопрос выставляю колючки и грублю. Но почему-то напрягаюсь только когда дело касается Мэйсона. Да, того самого, который протянул руку помощи.

– Ты ошиблась датой, – говорит он, указывая на экран.

– Всё из учебника.

– Ты перепутала местами цифры, Трикси.

– Ладно, – признаю его правоту и меняю. – Но это не делает тебя умным, а меня глупой.

– Это банальная опрометчивость и торопливость. Ты воспринимаешь в штыки каждое слово или исключительно мои?

Почему?

Почему он не может быть каким-нибудь уродом, который издевается и насмехается, чтобы проще ненавидеть?

Нездоровое поведение списываю на страх. От одной мысли, что подпущу ближе, привыкну, влюблюсь, – бросает в жар. Я боюсь, что он станет тем, кто сломает. Я знаю, что он может. Он из тех, кто после себя оставляет пепел. Поэтому выбираю бороться с собой, нежели капитулировать и окунуться в омут.

– Мистер Картер Великолепный, какая чудесная встреча, – над нашими головами звенит голос. Это мой похоронный вальс.

– Миссис Райт Превосходная, – харизма Мэйсона, клянусь, влияет и на неё.

– Вам понравилась книга?

– Какая книга?

Вот чёрт.

– Которую вы читали вчера.

Я пропала, как и ложь во имя спасения.

Видя замешательство на лице Мэйсона, уголки губ женщины дёргаются в полуулыбке.

– Хочу побеседовать с вами.

Я в заднице.

Мэйсон поднимается и направляется вслед за женщиной, а я готова сгрызть ногти до локтя. Совсем скоро повиснет вопрос, кто видел его с книгой между стеллажами. Вчера.

Загадка, а?

Кто же это был?

Надежда лишь на то, что Картер выкрутится и спасёт нас от смерти. На девяносто девять процентов уверена, что у него получится, как получается обычно.

Мэйсон не возвращается ни через пять минут, ни через полчаса, ни через пару часов. Он ушёл. Знаю, потому что некоторые девчонки приходят посмотреть на него, а не упиваться литературой. Некоторые уже разошлись, ведь парень мечты с фамилией Картер – не тут.

День сменяется вечером, а вечер – пустотой. В зале остаюсь только я, доклад по истории, и половина от английского, который намерена доделать с первыми лучами солнца.

Я покидаю библиотеку запоздно.

Холодный ветер ударяет в лицо, как только открываю дверь и покидаю университетские стены. Благодаря спешке утром, голову не посетила умная мысль прихватить кофту, и теперь приходится стучать зубами, обнимая себя руками. Вечер выдаётся морозным. Несчастливая карта выпадает вторые сутки подряд, потому что вчера всю ночь лил дождь и, прячась под одеялом, я пыталась сомкнуть глаза. Отсутствие нормального сна, отвратительное утро и день, сделали из меня самое настоящее чучело. Прикид невесты Чаки.

Парковка пуста, лишь одна машина занимает деление и, надеюсь, что это случайное стечение обстоятельств.

Но, безусловно, не в моём случае.

– Приветик, – на горизонте появляется тот самый неприятный парень из кафе, по которому пускает слюни Кортни.

Принимаюсь за тотальное игнорирование, желая пройти мимо. У придурка другие планы. Он каждый раз заслоняет собою дорогу.

Я сжимаю кулаки.

– Отвали.

– Тебя не научили здороваться? – скалится он. Белые зубы сияют в тусклом свете фонарей.

– Тебе не говорили, что нельзя разговаривать с незнакомцами, особенно в темное время суток?

Как ни странно, но страх отсутствует. Я вовсе не шутила, когда говорила, что сломаю руки. Могу добавить звездочки над головой.

– Свали с дороги, – я скриплю зубами.

– Прокатимся?

– Прокатишься с моим парнем в его машине. И не рассчитывай на пассажирское кресло, в багажнике много места.

Он улыбается, но от фальшивого дружелюбия холодок бежит по позвоночнику. Так улыбаются те, кто склонен к удручающим поступкам.

– Садись в машину.

– Представим, что я этого не хочу и не сделаю, что тогда?

– Я помогу.

– На каждом углу камеры, кретин, делай укладку для снимка на стенд в полиции.

Я не кажусь милой, когда хлопаю его по плечу так, что могу сломать ключицу. И я всерьёз рада сбежать, потому что страх начал подавать первые тревожные сигналы, когда предложили или даже приказали сесть в машину. Так выглядит первый звоночек для подготовки к самообороне. Не знаю, для чего заикнулась о парне, ведь в состоянии дать отпор, но сработал инстинкт.

Упоминание камер всё же даёт свои плоды.

Я обхожу парня, хоть и на дрожащих коленях. Больше никогда не выйду на улицу при наступлении потёмок.

Глава 12

Мэйсон

Приглушенная музыка заполняет салон машины, в такт которой барабаню большими пальцами по рулю. Ди редко заставляет ждать, но это, чёрт возьми, так метко. Десять минут уже давно сложились дважды.

Перевожу взгляд на часы в ту самую секунду, когда цифра меняется на следующую, а дверца с пассажирской стороны распахивается. Открываю рот, но не успеваю ничего выдать, ошарашено глядя на девчонку, упавшую на соседнее кресло.

Вопросительно поднимаю бровь, в то время как она хлопает широко распахнутыми глазами. Тут же её лицо застилает фальшивое счастливое выражение, из-за чего становится смешно.

– Поцелуй меня, Картер! – тараторит Трикси, тяжело дыша.

– Ушиблась головой?

– Поцелуй меня, чёрт тебя дери!

Она хватает за горло футболки и резко притягивает к себе.

Да, поцелуй мне нравится, отрицать не стану. Он имеет особый сладкий вкус ненависти, я знаю: она ненавидит меня. Именно Трикси сдала меня миссис Райт. Вторая, не донесла до ректора, за что спасибо, в ином случае, моя задница могла сидеть дома, а стопка с личным делом лежать в шкафу, пока мама укладывает волосы, вставшие дыбом.

Запускаю руку в волосы на затылке, желая углубить поцелуй, но она прикусывает нижнюю губу и бубнит:

– Даже не думай об этом, Картер.

Я отстраняюсь, потому что поцелуй без языка равен бесполезному обмену слюнями.

– Тогда проваливай.

– Не-а, – она находит кого-то в толпе студентов и кивает головой. – Видишь тех двоих?

Я бросаю короткий взгляд на парочку, что озирается по сторонам, словно кого-то ищет, и возвращаю внимание к взволнованной девчонке.

– И?

Трикси шлепает меня по руке.

– Не смотри, придурок!

– Ты сама сказала посмотреть, – я фыркаю от смеха.

– Но не так, как ты делаешь это!

– Мне уже скучно, свали.

Она кривится от отвращения.

– О, мне не доставляет удовольствие сидеть тут с тобой.

– Это моя машина, – учтиво замечаю в ответ.

– Купленная твоими родителями, – Трикси закатывает глаза.

– И? Родители обделили тебя любовью?

Она поджимает губы, словно зацепил за больное. Становится не по себе, если попал туда, куда не хотел.

– Ты просто заносчивый придурок, Картер.

Послав мне очередную многообещающую лживую улыбку, Трикси покидает машину и хлопает дверцей, из-за чего дёргается глаз. Будь у неё член, сейчас голова занозы могла принимать удары железом.

Я провожаю взглядом её фигуру вплоть до того, пока не исчезнет с горизонта и устремляю на парочку, которая тоже смотрит ей вслед. Мне не нравится то, что они наблюдают за ней. Следят.

Выбираюсь из машины и вышагиваю в их направлении.