«Очень благородное заявление», – подумал Роберт.

– Но не забывайте, что для мисс Мэлоун и ее родных наступило тяжелое время, и я надеюсь, что вы отнесетесь к ней с уважением, – продолжал Клэр.

К удивлению Кетта, ни один из журналистов не стал задавать встречные вопросы. От Клэра исходила сила авторитета; он походил на директора школы, способного быстро добиться повиновения.

– Я суперинтендант Колин Клэр из полиции Норфолка, и мне нет нужды напоминать вам, что речь идет о текущем расследовании, поэтому я не смогу ответить на большую часть вопросов. Сейчас наша задача состоит в том, чтобы дать матери возможность обратиться к дочери и попросить ее вернуться домой. Мы поняли друг друга?

И вновь последовали кивки и шепот. По сравнению с лондонской прессой, эти парни были почти святыми. Суперинтендант отступил в сторону и положил большую ладонь на плечо женщины, заставляя ее сделать несколько шагов вперед.

– Мисс Мэлоун…

Мать Мейси выглядела хрупкой, как стекло; казалось, она разлетится на тысячу осколков, стоит ей лишь открыть рот. Женщина стояла сгорбившись и опустив голову, словно несла весь мир на своих плечах, держа перед собой руки с переплетенными пальцами. Посмотрела на Колина Клэра. Тот мягко улыбнулся ей, кивнул, и мисс Мэлоун повернулась к репортерам.

– Мейси… – начала она, и ее голос дрогнул. Снова посмотрела на суперинтенданта, и тот мягко сжал ее плечо. Казалось, это придало ей сил.

– Мейси, я не знаю, слышишь ли ты меня. Ты ведь никогда не любила новости, верно? – Она печально рассмеялась, потом закашлялась, и по ее щекам потекли слезы. – Но я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя больше всего на свете. – Казалось, она тонет. – Мне не следовало так поступать. Но я тебя люблю, и если… если ты на меня обиделась, если ушла именно по этой причине, тогда, пожалуйста, вернись. Я не буду на тебя сердиться. Я никогда на тебя не сержусь. Я люблю тебя.

Кетт глубоко вздохнул; у него перехватило в горле. Он посмотрел на Мойру, думая о ней, а также об Элис и Эви, о том, как перенес бы исчезновение кого-то из своих девочек. Если б одну из них похитили. Потерять жену – это ужасно, но ребенка… в миллион раз хуже.

Силы у мисс Мэлоун закончилась, как завод у игрушки; она замолчала и застыла в неподвижности. Не убирая руку с ее плеча, Клэр снова обратился к репортерам:

– Я отвечу на несколько вопросов. Пока не услышу тот, что мне не понравится. После этого мы уйдем. Так что думайте, о чем собираетесь спрашивать. Алан… – Он кивнул мужчине средних лет в коричневом костюме, который поднял «Айфон».

– Вы считаете, что обеих девочек похитил один и тот же человек? – спросил журналист.

– У нас нет оснований считать, что они похищены, а если и так, мы не знаем, что это сделал мужчина, не говоря уже о том, один это человек или нет, – ответил суперинтендант. – Сара…

– Уже много лет звучат жалобы о нехватке полицейских в форме на улицах города, – произнесла молодая женщина в джинсах и желтой кофточке. – Влияет ли уменьшение их количества на нашу безопасность?

– Я не стану вам отвечать, – прорычал Клэр. – Главным образом потому, что такие элементарные вещи понимает даже ребенок. Еще один вопрос… Дуг.

– Я? – спросил мужчина, показывая на себя. – Я Джим.

– Дуг, Джим, мне без разницы, задавайте свой вопрос, – проворчал суперинтендант.

– Хм-м, ладно… Обе девочки работали на одного и того же владельца киоска… э-э-э… – Он сверился со своими записями. – Уокера. Является ли Дэвид Уокер подозреваемым?

– Какая часть проводимого нами расследования вас смущает? Последний шанс.

Женщина, стоявшая в конце толпы, подняла руку; она только что не подпрыгивала на месте, словно собиралась попросить разрешения выйти в туалет. Клэр коротко кивнул.

– Вы сказали, что это вовсе не обязательно похищение, – сказала женщина. – Но вы запросили помощь из столицы. И к нам прислали Роберта Кетта. – Она указала через улицу прямо на старшего инспектора, и все повернулись в его сторону. – Он нашел близнецов Миллер, когда их похитили два года назад. И ему удалось поймать Альберта Шиптона, после того как тот убил мальчика Хана в пятнадцатом году. Если он здесь, значит, речь идет не о пропавших детях, а о похищении или убийстве.

Отвращение превратило лицо Клэра в маску.

– Глупости, – заявил он, направляя свой гнев как на журналистку, так и на Кетта. – Вы свой шанс использовали. Что ж, попробуем еще раз завтра.

С этими словами суперинтендант развернул мисс Мэлоун и в окружении полицейских повел ее обратно к дому. Репортеры разразились новыми вопросами, хотя и понимали, что пресс-конференция закончилась. Затем начали расходиться.

Кетт опустил взгляд на Мойру и едва не рассмеялся от радости – во время пресс-конференции она заснула; липкие пальцы продолжали прижимать к губам свисток. Он слегка покачал коляску, чтобы убедиться в этом окончательно.

– Я же сказала вам, что он приносит удачу, – произнесла констебль Сэвидж, подходя к нему. Осторожно высвободила свисток и положила в карман.

– Однако последний вопрос не показался мне приносящим удачу, – ответил он. – Может быть, мне следовало держаться в стороне…

– Рано или поздно они все равно узнали бы, – сказала Сэвидж. – Следственная группа хочет поговорить с вами в доме.

Кетт вздохнул. Как убедить Мойру вести себя смирно в таком ограниченном пространстве? Казалось, Сэвидж прочитала его мысли.

– Позвольте мне, сэр, – сказала она.

– Вы серьезно? – Роберт улыбнулся. – Это было бы замечательно, если вы не против.

– Никаких проблем. Хотя я с интересом послушала бы, как Клэр поносит вас за то, что вы взяли ребенка на место преступления, но, думаю, вы сегодня уже достаточно натерпелись. Я прослежу, чтобы она не находилась на солнце.

Кетт поцеловал Мойру в голову и поднял верх коляски. Затем направился в дом Мэлоунов, надеясь, что Сэвидж окажется права и ему больше не придется выслушивать неприятные слова.

Глава 5

– Вам не кажется, что можно было бы облегчить для них процедуру?

Выволочка продолжалась. Суперинтендант Колин Клэр стоял в микроскопической прихожей, пространство которой оказалось настолько ограниченным, что его грудь почти касалась груди Кетта. Еще немного, и они будут целоваться, а не разговаривать. Впрочем, Роберт больше помалкивал.

– Плохо уже то, что вас сюда прислали, а вы еще и перед прессой разгуливаете… Теперь в проклятых завтрашних газетах мы увидим только рассказ о шишке из Лондона, который приехал, чтобы отыскать пропавших девочек. – Суперинтендант сделал глубокий вдох и покачал головой.

– Я бы не сказал, что разгуливал перед прессой, – ответил Кетт. – Для этого у меня неподходящие бедра.

Клэр что-то прорычал в ответ и направился в дом – но в последний момент остановился и оглянулся.

– Это наше дело, Кетт, – сказал он. – Вы можете присутствовать, сколько пожелаете, но не забывайте, где находитесь. Вам понятно?

Роберт кивнул, поднимая руки и всем своим видом показывая, что сдается.

– Используйте меня и ругайте, как пожелаете, сэр, – сказал он, за что получил еще один взгляд, полный отвращения.

Кетт прошел за суперинтендантом еще в одну узкую дверь и попал в крошечную гостиную. Все здесь казалось таким маленьким, словно великан поднял целый ряд домов и сжал их, как гармошку. Возможно, такое ощущение возникало из-за того, что в комнате стояли трое полицейских – констебль в форме и два детектива, мужчина и женщина. Они бросили на Кетта быстрые взгляды и равнодушно отвернулись.

– Детектив-сержант Сполдинг; детектив-констебль Тёрнер; детектив-констебль Реймонд Фигг, наш офицер по связям с семьями жертв, – представил своих сотрудников Клэр. – А это старший детектив-инспектор Кетт.

Мужчина – офицер по связям с семьями жертв – кивнул Роберту. У него было круглое лицо и добрые глаза, и что-то в нем показалось Кетту знакомым – тщательно подстриженная бородка, бледные редеющие волосы, простая клетчатая рубашка под синим пиджаком, хотя стояла тридцатиградусная жара. Полицейский одевался как человек среднего возраста, но ему едва ли было больше тридцати пяти. Он протянул руку, и Роберт пожал ее.

– Кетт, – проговорил Фигг. – Круто, рад снова вас видеть.

– Снова? – спросил Роберт.

– Да, извините. Однажды мы уже встречались. Я был стажером офицера по связям с семьями жертв в Лондоне во время расследования похищения Хана. Два… нет, три года назад.

– Убийства Хана, – поправил его Кетт, покачав головой, словно рассчитывал, что сможет таким образом избавиться от воспоминаний.

– Да, – ответил Фигг. – Но, пока я там находился, речь не шла об убийстве. Я следил за всеми вашими расследованиями. Вы – лучший детектив по поиску пропавших людей, которых я встречал на работе.

«Однако я недостаточно хорош, чтобы найти Билли», – подумал Кетт, слабо улыбнувшись в ответ.

– Я рад, что вы здесь, – продолжал Фигг, снова протягивая руку, и Кетт опять ее пожал. К этому моменту у Клэра на лице появилось виноватое выражение.

Роберт сделал пять или шесть шагов, чтобы выйти из гостиной в кухню, полную сигаретного дыма. У раковины стоял другой детектив с массивной фигурой и негромко беседовал с мисс Мэлоун, пока та курила в открытое окно. Кетт узнал его даже со спины – иначе и быть не могло при таких физических данных – и с большим трудом удержался от улыбки.

– Детектив-инспектор Портер, – представил Клэр, который чувствовал себя не лучшим образом в маленькой прокуренной кухне.

Детектив обернулся и заулыбался; затем вывернул ему руку так, что Кетту показалось, будто она сейчас оторвется.

– Робби! – радостно вскричал он. – Я слышал, что тебя сюда прислали.

– Господи, – проворчал Клэр, глядя в сторону Кетта. – Есть ли на свете кто-то, кого вы не знаете?

– Пит, – сказал Кетт, пожимая инспектору Портеру руку, похожую на баранью отбивную. – Рад видеть. Я слышал, тебя направили куда-то на север…

– Да, в Корнуолл. – Портер рассмеялся, Кетт пожал плечами. – Я находился там некоторое время, но в прошлом году жене предложили работу в Норидже, и я перевелся сюда. А как ты? Как твоя…

Вопрос умер у него на губах. В комнате наступила тишина, а с лица Портера исчезла улыбка. Кетт помог ему выйти из неприятного положения.

– С детьми всё в порядке.

Инспектор благодарно кивнул. Роберт искренне обрадовался встрече с ним. Они с Портером вместе поднимались по служебной лестнице – сначала оба служили патрульными офицерами, а потом одновременно стали детективами и начали работать в управлении уголовных расследований. Они расстались, когда Портера перевели из Лондона – это было как-то связано со здоровьем его матери. Кетт уже хотел спросить о ней, когда суперинтендант откашлялся; ему явно не понравилось, что у двух полицейских общая история.

– Мисс Мэлоун, это старший детектив-инспектор Роберт Кетт. Он прибыл сюда из Лондона.

Казалось, его голос вывел женщину из оцепенения; ее голова повернулась, как у улитки, которая выставила стебельки с глазами. Она заморгала, глядя на Кетта, и по ее лицу промелькнула тень улыбки.

– Это правда? – спросила мисс Мэлоун. – Вы действительно нашли тех девочек-близнецов?

– Мальчика и девочку, – ответил Кетт, стараясь, чтобы его голос звучал тихо. – Джошуа и Бетани Миллер. Близнецы. Да.

– Кетт нашел немало пропавших детей, – подтвердил Клэр. – Он – один из лучших детективов страны. Когда мы сказали, что не оставим ни одного камня неперевернутым, Джейд, я говорил правду.

Кетт прекрасно понимал, что суперинтендант пел ему дифирамбы только для того, чтобы департамент выглядел хорошо, но его слова было приятно слушать.

– И вы найдете мою Мейси? – спросила женщина. Ее лицо осунулось, словно его рисовали на мокрой классной доске, но сейчас на нем появилась надежда.