Двенадцать сестер! Арда закашлялась, чтобы скрыть смешок. Она у родителей была единственной дочкой, и в детстве ей так хотелось иметь сестру или брата! Двенадцать сестер ей казались чем-то нереальным, но определенно хорошим. Впрочем, реакция демона-дракона на ее интерес выглядела забавной.

Обратно они тоже добирались по воздуху. На этот раз она чувствовала себя спокойнее и даже любовалась весенними пейзажами Лораса.

Уже дома, когда она, вспомнив, что так и не предложила Леониду ничего на ужин, принялась суетиться, он, остановив ее властным жестом, произнес:

– Ты ведь понимаешь, что должна молчать обо всем, что сегодня узнала и увидела?

– Разумеется… хозяин. Я никому ничего не скажу! – горячо пообещала она, ощущая себя вполне искренней. – Если вам нужны какие-либо клятвы – я готова.

От слова «клятвы» мужчина скривился, словно у него разом разболелись все зубы.

– Как выяснилось, в таких вопросах ничто не поможет, если не будет доброй воли. Наложенные чары хорошо видны, и есть умельцы, которые распутают любые магические обеты. Так что если вы не умеете держать язык за зубами и надеетесь…

– Я умею! – возмущенно воскликнула Арда, напрочь забыв про надлежащее обращение.

– Вот и хорошо. А теперь я, пожалуй, оставлю тебя и прогуляюсь. Домашний ужин, как я помню, сегодня отменяется.

Он ушел, оставив Арду заливаться краской стыда и возмущения. Первым порывом было вывалить целую кастрюлю приготовленной крупы с мясом прямиком в отхожее место, но, открыв крышку и ощутив слабый запах уже остывшего блюда, невольно сглотнула слюну. Она ведь не успела сегодня не только поужинать, но и пообедать. Вот ведь привередливый ящер! Не хочет – ей больше достанется.

Ложилась спать она рано, день был долгим и насыщенным, а потому хозяина она решила не дожидаться. Да и кто знает, сколько времени займет его «прогулка», она ведь совсем ничего о нем не знает, может быть, у него полно любовниц, у которых он ночует время от времени. По крайней мере, это бы объяснило полную запущенность дома Килеска.

При мыслях о любовницах неожиданно стало неприятно, но Арда моментально отругала себя. Она уже не раз пожалела, что поддалась минутной слабости в самую их первую встречу. Или, быть может, и этот ее порыв был спланирован драконом заранее? Запугать ее до полусмерти, поманить желанной свободой, а потом спустить с небес на землю и напомнить, что ее жизнь в его руках, что он волен и миловать, и казнить, выкинуть из дома, как нашкодившего котенка, оправить на рынок – назад к побоям, издевательствам и толпе покупателей, имеющих право рассмотреть со всех сторон и пощупать товар. Легко же она забыла о том, кто она! Всего сутки, как попала в дом к Килеску, а уже возомнила себя почти свободной. Словно она действительно вольнонаемный работник, который может не соглашаться на условия труда, требовать повышения зарплаты, облегчения условий и угрожать работодателю тем, что может уйти в любой момент.

С такими мрачными мыслями она засыпала, укутавшись в мягкое одеяло. Почти не думая о том, как насмешливо улыбалась сестра Леонида, скармливая ей изумрудный кристалл… А потом были странные, пугающе реалистичные сны. Хозяин, изучавший ее тело, устроивший ей чувственную пытку. И вот теперь он сидит перед ней в той же одежде.

А точно ли это был сон? Или, быть может, придя ночью домой, он решил поразвлечься?

Её муж частенько уходил вечерами с друзьями в ближайший кабак, приходил уже заполночь, заваливался на кровать и начинал приставать к ней. Тогда ей казалось это доказательством того, что любовницы у него нет, сейчас же воспоминания вызывали лишь желание помыться, а неожиданная аналогия с ситуацией во сне подняла в душе бурю негодования и протеста.

«Да что он себе позволяет?!»

– Что ж, вижу, спалось неплохо. Будешь завтракать? По соседству есть пекарня, я принес свежей сдобы.

– Откуда вы знаете, как я спала? – прозвучало враждебно. Увидев, как скривился Леонид, она тут же добавила. – Хозяин.

– Что-то не так?

– Все не так! Вы… вы… – она запнулась, не в силах подобрать слова.

Ну а что она, в самом деле, ему скажет? Вы мне приснились? Может быть, всего этого действительно не было!

– Дай угадаю, – хмыкнул демон-дракон, – я всю ночь издевался над тобой, заставляя читать?

Арда, удивленная его ответом, что-то невнятно промычала.

– Откуда я знаю? – мужчина рассмеялся. – Я был первым, на ком Лисандра испытала свои кристаллы. Мне потом всю ночь виделась одна сцена из детства…

Он замолчал, его передернуло.

– Кражский язык я, конечно, выучил в совершенстве, вот только повторять этот опыт ни за что не стану. Я сразу предупреждал, что процедура не самая приятная, а когда ты вошла и посмотрела на меня так, словно я вторую голову отрастил, сложил два и два. Наверное, я должен быть польщен, что среди всех ужасов твоей жизни я – самый страшный.

– Простите… – пролепетала она, не зная, радоваться ли ей или огорчаться от выводов, к которым пришел Леонид. – Хозяин.

Мужчина кисло улыбнулся и вручил ей газету.

– Попробуй что-нибудь прочесть.

Беря листы в руки, она нервно дернулась, порезав указательный палец о кромку.

– Ой! – она, сунув палец в рот, легонько пососала его и тут же смутилась. – На мне все быстро заживает, не обращайте внимания.

– И не собирался.

Взяв газету, Арда, взволнованно закусив губу, взглянула на текст. Сосредоточилась на первой букве слова, и в голове тут же возникла нужная ассоциация. Так же со следующей.

– З-а-с-е-д-а-н-и-е, – произнесла она звук за звуком, – заседание… вре-мен-но-го пра-ви-те-ль-ства состоялось…

С каждой секундой вызывать нужные образы и ассоциации становилось все легче. К концу предложения она читала уже почти бегло.

– Состоялось в усеченном составе. Обсуждалось введение налога на продажу находящихся на попечении особей женского пола, а также детей, не достигших совершеннолетия.

Арда в сердцах отбросила газету в сторону, не в силах сдержать гадливости. Почему они вообще обсуждают подобное? Почему не запретят рабство? Ведь оно, по сути, противоестественно! Не должен один человек или магик быть выше другого! По крайней мере, не настолько, чтобы низводить кого-то до уровня вещи.

Снова вспомнился день, когда муж сообщил ей о своем решении. Руки сами собой сжались в кулаки. Перед мысленным взором возникли до одурения приятные картинки того, как головорезы, забравшие ее на невольничий рынок, вместо нее избивают и увозят в клетке Мэта. Не то чтобы она что-то продолжала испытывать к нему – пожалуй, не было даже ненависти – но представлять себе свершение вселенской справедливости было приятно.

– Не понравились новости? – усмехнулся демон-дракон, видя ее реакцию. – Вот он – минус твоих новых умений. Счастье в неведении, правда?

– Нет. Не правда, – хрипло отозвалась Арда, пытаясь подавить вспышку гнева. – Счастье – это иметь цель и идти по пути ее исполнения… хозяин.

– Как глубокомысленно, – Леонид поднялся со своего места и оперся на стол, стоя напротив нее. В его глазах плясали смешинки, а голос понизился до соблазнительного шепота. – И в чем же твоя цель?

– Выполнять все ваши указания, чтобы через год обрести свободу, – она чуть смутилась под жарким взглядом мужчины.

– Даже несмотря на то, что я так пугаю? – Килеск сделал шаг вперед, гипнотизируя ее нечеловеческим взглядом.

Арда невольно облизала губы, чувствуя, как от близости демона-дракона у нее обостряются ощущения. Образы пережитого сна вновь встали перед глазами.

«Знаешь, какое наказание ждет нерадивых учениц?»

Низ живота предательски наполнялся желанием, дыхание стало сбивчивым, а во рту пересохло. Еще чуть-чуть – и она просто сбежит из кухни, только бы освободиться от этого наваждения.

– Интересно, что же тебе приснилось, – хмыкнул он, стоя уже вплотную.

Она уперлась взглядом в светлую полоску кожи под расстегнутой рубашкой. Гибкое сильное тело так и манило к нему прикоснуться.

– Ты ведь знаешь, что мне достаточно приказать, и ты не сможешь соврать? – проникновенно спросил он, и Арда с ужасом осознала, что так и есть.

Ведь действительно. Леониду достаточно одного Слова, и она выложит ему все. Про то, что кристалл посчитал, что самым эффективным способом ее обучения будет заставить ее умирать от удовольствия и невозможности доставить ответное. Про то, что его образ ласкал во сне и что сейчас она не может думать ни о чем другом, кроме как о настойчивых пальцах у нее между ног.

– Пожалуйста, хозяин, не спрашивайте меня об этом, – пролепетала она, содрогаясь от одной мысли о том, что сейчас может произойти.

Она сама загонит себя в угол, туда, где Килеск будет с ней обращаться так, как положено по ее статусу – рабыни без права на собственное мнение. Зачем спрашивать? Он будет брать ее, когда и где пожелает. Как он вчера сказал? «Ты вся мокрая. Ждала меня?» Что ж, его даже не упрекнуть. А его шлепок и ее отвратительная реакция? Таким темпами она быстро добьется того, что он не просто будет трахать ее, но и бить, а она будет умолять об очередном наказании.

– Все было настолько плохо? – бесстрастно спросил мужчина, коснувшись ее волос и накрутив русую прядь на палец.

– Я не хочу говорить об этом. Прошу вас, Гранд Мастер Килеск.

– Ну, раз ты просишь… то давай не будем говорить об этом, – Леонид протянул ей сложенный вдвое лист. – Твой список дел на сегодня.

Его тон моментально изменился – из чарующе соблазняющегося стал по-деловому холодным и отстраненным.

– Насчет последнего пункта. Поскольку умение писать – это механический навык, когда надо разрабатывать руку, считай это задание чем-то вроде помощи с обучением. Впрочем, отнесись ответственно. Мне это действительно нужно. И да, я не жду, что ты выполнишь за один день.

Кивнув на прощание, демон-дракон вышел из кухни, и Арда смогла перевести дух. Какой же все-таки пыткой будет предстоящий год, если она уже на второй день рядом с этим мужчиной готова лезть на стенку от разрывающих ее на части противоречивых чувств?

«Он не твой друг и даже не работодатель! – как мантру повторила она, мысленно отвешивая себе подзатыльник. – Он – твой хозяин, а ты – его вещь! И если не хочешь опуститься до уровня платка, которым вытираются по необходимости, то прекрати вести себя рядом с ним как готовая танцевать по одному свисту собачка!»

Самовнушение помогло, немного успокоившись, Арда раскрыла врученный ей листок и с удивлением прочитала последний пункт. Два раза моргнув, перечитала еще и, не выдержав, улыбнулась. Что ж, кажется, это будет интересно.

Все-таки, какой странный магик – ее хозяин. Арда могла сколько угодно врать себе, что ей нет до него никакого дела, но правда в том, что было в нем что-то, что ее завораживало, что заставляло забыть о пропасти между ними. «Ты отслужишь год и уберешься из этого дома!» – мысленно приказала она сама себе, но самовнушение работало из рук вон плохо.

На правой груди все еще что-то зудело. Собираясь на рынок за продуктами, она заглянула в комнату и, сбросив лиф платья, посмотрела в зеркало – родимое пятно над правой грудью воспалилось и припухло. Что это может быть? Какая-то аллергия на кристаллы памяти? Арда потерла покраснение, и оно прямо на глазах начало светлеть, и чем больше она терла, тем менее заметным пятно становилось. Что это? Испугавшись, девушка оделась и, схватив деньги и небольшую сумку, пулей вылетела из дома. Может, зайти в аптеку и спросить какое-нибудь средство?

Своих монет у нее не было, но если поторговаться при покупке продуктов, может быть, и удастся сэкономить. Она вспомнила, что снова забыла попросить у Килеска денег на исподнее, и эта мысль неожиданно разозлила – почему каждый раз, когда он рядом, она думает исключительно тем местом, на которое это исподнее надо надевать?!