Слова хлынули из меня потоком. Я подняла руки, чтобы коснуться Кастила, но остановилась. Я не знала, что может причинить мое прикосновение. Проклятье, я не знала, что могу сделать, даже не прикасаясь к человеку.

– Я пыталась их успокоить, но они начали кидать камни. Я просила, чтобы они прекратили. Сказала: «Довольно» – и… и не знаю, что сделала… – Я попыталась взглянуть через плечо Кастила, но он, похоже, знал, чего я ищу, и помешал мне. – Я не собиралась их убивать.

– Ты защищалась. – Он поймал мой взгляд, и его зрачки сузились. – Ты сделала то, что следовало. Ты защищалась…

– Но я не прикасалась к ним, Кастил, – прошептала я. – Это было как во время битвы в Пределе Спессы. Помнишь, как нас окружили солдаты? Когда они ринулись на нас, я почувствовала что-то внутри. И почувствовала это же здесь. Будто что-то внутри меня знало, что делать. Я взяла их гнев и… сделала именно то, что делали Пожиратели душ. Я взяла их гнев и отправила обратно.

– Ты не Пожирательница душ, – сказала где-то рядом Элоана. – В момент, когда итер в твоей крови стал виден, нападавшие должны были понять, кто ты.

– Итер?

– Некоторые называют это магией, – пояснил Кастил и переместился, словно заслоняя меня от матери. – Ты это уже видела.

– Туман?

Он кивнул.

– Это сущность богов, она есть в их крови и дает им способность и силу создавать все, что они создали. Никто больше так это не называет с тех пор, как боги уснули, а божества вымерли. – Он попытался заглянуть мне в глаза. – Мне следовало знать. Боги, мне следовало это увидеть…

– Это ты сейчас так говоришь, – вмешалась его мать. – Но с чего бы тебе пришла в голову мысль, что такое возможно? Такого никто не ожидал.

– Кроме тебя, – ответил Кастил.

Он был прав. Она знала, без сомнений. Конечно, я светилась, когда она пришла, но она знала наверняка.

– Я могу объяснить, – сказала она, но вернулся Эмиль, неся две седельные сумки.

Он обошел всех нас по широкой дуге, бросил их перед Джаспером и удалился.

– По-видимому, объяснить нужно многое, – холодно заметил Кастил. – Но это подождет.

Его взгляд пробежал по моей левой щеке, и на его скулах опять заходили желваки.

– Нужно отвести тебя в безопасное место, где я… Где я могу о тебе позаботиться.

– Можешь отвести ее в свои прежние комнаты в моем доме, – объявил Джаспер, напугав меня.

Я даже не услышала, как он менял облик. Я стала оборачиваться в его сторону, но заметила голую кожу. Джаспер поднимал свою сумку.

– Сгодится. – Кастил взял у него пару штанов. – Спасибо.

– Ты будешь там в безопасности? – спросила я, и губы Кастила тронула ироничная усмешка.

– Он будет там в безопасности, – ответил Киеран.

Удивленная, я обернулась, услышав его голос. И не остановилась, увидев его смуглую обнаженную кожу. Однако он стоял так, будто не оказался голым перед всеми оставшимися. В кои-то веки я легко проигнорировала его наготу. Я посмотрела ему в глаза. Он были обычными – яркими, пронзительно голубыми, без серебристо-белой ауры.

– Ты собирался напасть на Кастила.

Киеран кивнул, забирая у него штаны.

– И наверняка бы напал, – подтвердил Кастил.

Я повернулась к мужу.

– А ты угрожал его уничтожить.

На его левой щеке опять появилась ямочка.

– Да.

– Почему ты улыбаешься? Тут нет ничего смешного. – Я уставилась на него, и мои глаза обожгли дурацкие слезы. Мне было все равно, что мы на людях. – Такое никогда больше не повторится. Ты меня слышишь?

Я развернулась к Киерану, который выгнул бровь, натягивая штаны на стройные бедра.

– Вы оба слышите меня? Я этого не позволю. Я не…

– Ш-ш. – Легкое прикосновение Кастила к моей щеке заставило меня взглянуть на него. Он шагнул и оказался так близко, что при каждом вдохе его грудь касалась моей. – Поппи, такого больше не случится. – Он провел большим пальцем по моей щеке. – Верно?

– Верно. – Киеран прочистил горло. – Я не…

Он замолчал.

Но заговорил его отец.

– Пока принц не даст нам повода действовать иначе, мы будем защищать его так же отважно, как и тебя.

Мы. Вся раса вольвенов. Вот что имел в виду Аластир, когда сказал, что все узы разорваны. У меня возникло множество вопросов, но я уткнулась в грудь Кастила. Я больше не чувствовала обжигающей боли в голове. Все потеряло значение: я дышала, ощущая только аромат пряных специй и хвои. Кастил осторожно сомкнул руки на моей спине, и мне показалось… что он вздрогнул.

– Погодите, – сказал Киеран. – А где Беккет? Он был с тобой, когда ты ушла гулять.

Кастил слегка отодвинулся.

– И правда. Он предложил показать тебе храм. – Прищурившись, он посмотрел на меня. – Он привел тебя сюда.

По моей коже побежали мурашки. Беккет. На грудь словно опустили тяжелый камень, когда я подумала о юном вольвене, который большую часть путешествия гонялся за бабочками. Я все еще не могла поверить, что он привел меня в это место, зная, что меня ждет. Но я помнила горький вкус его страха в тот день в Пределе Спессы. Он боялся меня.

Или чего-то другого?

Его эмоции находились в крайнем беспорядке. Сначала он держался со мной как обычно, радовался и улыбался, а когда привел сюда, вдруг стал встревоженным.

– Он исчез перед тем, как появились другие, – сказала я Кастилу. – Я не знаю, куда он делся.

– Найди Беккета, – приказал он Делано, и тот, еще в облике вольвена, склонил голову. – Нейлл? Эмиль? Идите с ним. Убедитесь, чтобы Беккета привели ко мне живым.

Оба атлантианца кивнули и поклонились. Ничего в тоне Кастила не предполагало, что «привести живым» можно было считать добрым знаком.

– Он всего лишь ребенок. – Я проследила взглядом, как Делано побежал и скоро исчез вместе с Нейллом и Эмилем. – Он был напуган. И теперь, когда я об этом думаю…

– Поппи. – Кастил осторожно потрогал мою щеку и, наклонив голову, коснулся губами пореза. – Я хочу сделать два заявления. Если Беккет имеет к этому какое-то отношение, меня не волнует, кто он, и уж тем более не волнует, что он чувствует.

Он повысил голос, чтобы все оставшиеся в храме, включая его родителей, слышали:

– Любой, кто действует против моей жены, объявляет войну мне. Его судьба уже предрешена. И второе.

Он нагнулся ниже и коснулся моих губ в легчайшем поцелуе. Я едва ощутила касание, но у меня внутри все сжалось. Кастил поднял голову, и я увидела, что черты его лица застыли в настороженном ожидании хищника, нацелившегося на добычу. Я уже видела такое выражение в Новом Пристанище перед тем, как он вырвал сердце из груди Лэнделла.

Кастил повернул голову, глядя на единственного оставшегося вольвена, который стоял на двух ногах.

– Ты.

Глава 2

Аластир Дэвенуэлл был советником родителей Кастила. Когда король Малек вознес свою любовницу Избет, именно Аластир предупредил королеву Элоану, разорвав узы, связывавшие его с ныне изгнанным и, скорее всего, умершим королем. Только боги знают, сколько атлантианцев Аластир спас за те годы, что помогал им сбежать из Солиса, от Вознесшихся, которые использовали их кровь, чтобы создавать новых вампиров.

Кто знает, как бы все обернулось для моих родителей, если бы они нашли Аластира? Может, они бы не погибли, а жили счастливой и полной жизнью в Атлантии. И мой брат Йен тоже был бы здесь. А сейчас он в Карсодонии и, скорее всего, стал одним из них – Вознесшимся.

Я тяжело сглотнула, отбрасывая эти мысли прочь. Сейчас не время. Мне нравился Аластир. Он с самого начала был добр ко мне. Но, что важнее, я знала, что Кастил уважал и любил этого вольвена. Если Аластир приложил руку к тому, что произошло сегодня, это глубоко ранит Кастила.

Честно говоря, я надеялась, что ни Аластир, ни Беккет не имеют к этому никакого отношения, но давно перестала верить в совпадения. Я вспомнила ночь прибытия Вознесшихся в Предел Спессы. Я тогда узнала об Аластире нечто такое, что мне сильно не понравилось. Все это отошло в тень с появлением Вознесшихся и дальнейшими событиями, но сейчас снова выступило на первый план.

Кастил когда-то собирался жениться на Ши – дочери Аластира, но потом Вознесшиеся взяли Кастила в плен, и Ши предала его и его брата, чтобы спасти собственную жизнь. Все, в том числе Аластир, считали, что Ши погибла героически, но я знала страшную правду о ее смерти. Однако у советника была внучатая племянница, вольвенка, и Аластир и король Валин надеялись, что Кастил женится на ней, вернувшись в королевство. Аластир обмолвился об этом на званом ужине, утверждая, будто считал, что Кастил рассказал мне об этом. Я не была так уверена, что он сам в это верил, но это к делу не относилось.

Неужели мне одной все это показалось… странным? Дочь Аластира? А теперь его внучатая племянница? Я сомневалась, что в Атлантии не было других вольвенок, которые прекрасно бы подошли в жены Кастилу, особенно учитывая, что он не выражал заинтересованности в предлагаемом союзе.

Ничто из этого не указывало на вину Аластира, но выглядело подозрительно.

Вольвен уставился на Кастила как громом пораженный.

– Не знаю, что, по твоему мнению, натворил Беккет и какое это имеет отношение ко мне, но мой племянник никогда бы не принял участие в чем-то подобном. Он всего лишь щенок. И я бы…

– Заткнись, – прорычал Кастил. Я выглянула из-за его плеча.

Вольвен побледнел.

– Кастил…

– Не заставляй меня повторять, – перебил он и повернулся к стражникам. – Схватить Аластира.

– Что? – взорвался Аластир.

Часть стражников повернулась к нему, тогда как остальные нервно переводили взгляды с Кастила на короля с королевой, которым поклялись в верности.

Король, прищурившись, посмотрел на сына.

– Насколько нам известно, Аластир не совершил никаких преступлений.

– Может и нет. Может, он абсолютно невиновен, как и его внучатый племянник. Но пока не буду в этом уверен, я хочу, чтобы его задержали, – заявил Кастил. – Схватите его, или это сделаю я.

Аластир шагнул вперед, приглушенно рыча. Его мышцы напряглись под кожей. Стражники нервно переминались с ноги на ногу.

– Погодите! – воскликнул Аластир. Его щеки покрылись пятнами от гнева. – У него нет никакой власти отдавать приказы страже короны.

Я думала, что стража короны – это аналог королевской гвардии, которая служила Вознесшимся. Та тоже подчинялась только приказам королевы Илеаны и короля Джалары, а также Вознесшимся, которые правили городами или селениями.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, хотя так не думаю, но произошли странные события, – сказал Кастил, и я наморщила лоб. – Моя мать сняла корону и велела всем склониться перед новой королевой – которая приходится мне женой. Следовательно, согласно атлантианской традиции, это делает меня королем, на чьей бы голове ни лежала корона.

У меня сжалось сердце. Король. Королева. Неужели это мы?

– Ты никогда не хотел престола и всех атрибутов короны, – бросил Аластир. – Ты десятилетиями пытался освободить брата, чтобы на трон взошел он, и тем не менее сейчас заявляешь о своих притязаниях? Значит, ты в самом деле отказался от попыток спасти брата?

Я резко втянула воздух – меня затопил гнев. Кому как не Аластиру знать, как много значит для Кастила найти и освободить Малика? Его слова глубоко ранили. Я почувствовала от Кастила то же, что и в тот раз, когда впервые увидела его, – мучительную боль, как от порезов осколками льда. Кастил всегда испытывал боль, и хотя она стихала с каждым прожитым днем, страдание из-за потери брата всегда было рядом. Лишь недавно он позволил себе чувствовать не только вину, стыд и боль.

Я даже не осознала, как двинулась вперед, пока не увидела, что вышла из тени кровавого дерева.

– Кастил не отказался от спасения Малика, – резко сказала я, а потом нащупала проклятый кинжал и швырнула его через храм. – Мы найдем его и освободим. Малик тут совершенно не при чем.

– О боги! – Элоана прижала ладонь ко рту, поворачиваясь к сыну.