– Раз уж решил попасть со мной в аварию, то на этот раз я хочу наверняка и насмерть.

Он мельком взглянул на меня и начал сбавлять скорость, после чего и вовсе остановил машину. Его руки напряжённо прошлись по коже руля, сжав длинными пальцами нижнюю часть. Он тоже тяжело дышал, продолжая оставаться на пределе, напряжённый и взвинченный.

Самым странным в этой ситуации было то, что, несмотря на страх, я испытала возбуждение. Когда видела, как он управляет машиной на огромной скорости, как пальцы сжимают руль, переключают механическую коробку передач, как сжаты челюсти от охватывающих его чувств, когда просто видела его красивый профиль, на котором угадывались сильные эмоции. Ревность? Вот и я поняла теперь, отчего ему так хотелось, чтобы я ею мучилась. Ядовито-сладкое чувство триумфа теплом опаляло моё нутро. Я стыдилась этого и одновременно наслаждалась.

Повернулась к нему боком, не в силах скрыть улыбку, что так и норовила залезть на губы. Сейчас, когда страх остался позади, во мне играло веселье. Клим считал это по моей расслабленной позе.

Не знаю, откуда во мне появилась эта смелость, почему я забыла про вереницу девушек, что он водит в постель, и то, что я могу также оказаться одной из многих. Ненадолго. На время. Но сейчас мне нестерпимо хотелось вновь почувствовать вкус его губ, и я потянулась к нему, запуская в его волосы пальцы, притягивая к себе. Он был удивлён, явно не ожидая подобного. Помогать мне не стал, но и не отталкивал. Он даже не отвечал на поцелуй, замер, не двигался.

Я отстранилась в судорожной попытке скрыть разочарование, в то время как Клим разворачивал автомобиль, явно намереваясь вернуться в город. Поездка прошла в гнетущей тишине. Меня сжигал стыд от собственной глупости, ненужности.

У Клима была интересная особенность. Он мог быть со мной рядом каждый день, приезжать ко мне, звонить, интересоваться самочувствием и тренировками. Создавалось впечатление, что я ему важна и, может быть, даже нужна, а это вызывает зависимость.

Спустя две недели с нашей последней встречи, когда я поддалась чувствам, а он просто привёз меня к бабушке и сухо попрощался, даже не посмотрев в мою сторону, данное утверждение разрушилось об стену абсолютного молчания. Я перестала его интересовать даже быстрее, чем предполагала. Ничего не оставалось, кроме как глушить мысли о нём изматывающими тренировками и учёбой.

После окончания пар в университете я чувствовала себя безумно уставшей. Впереди светили очередные тренировки и подготовка к семинарам. На лекциях я всегда старалась запомнить как можно больше информации, впитывала её в себя, зная, что времени на изучение у меня не будет. Нужно возвращаться в форму к соревнованиям, в которых я даже не была уверена, что буду участвовать. В спортивной гимнастике мало кто обходится без травм, до аварии у меня были растяжения, вывихи, после которых я всё равно возвращалась в свою прежнюю форму, но перелом и разрыв связок – это совсем другая история. Я боялась, что после аварии могла потерять свою психологическую стабильность, которая, как говорила мне тренер, была моей суперспособностью, утратить уверенность в себе, на их место мог прийти страх навредить травмированной ноге, снова получить перелом или разрыв связок. Уже сейчас я с трудом преодолевала в себе желание поберечь ногу, порой мне снились кошмарные сны о том, что я оступаюсь на ровном месте, получаю новое повреждение голеностопа, а дальше скорая, хирургия и длительная реабилитация. Я просыпалась в ночи в холодном поту, а днём прихрамывала не потому, что нога болела, а потому что эти страхи владели мной.

С нетерпением ожидала поездки к своему хирургу в Москву. МРТ и рентген покажут, могу ли я заниматься в полную силу без ограничений. Пока же я не смела делать прыжки и соскоки, да и тренер не разрешала. А потому мне казалось, что, несмотря на тренировки, я занимаюсь ерундой. Ни одного полного отработанного до конца элемента. Так я не могла отшлифовать свою соревновательную программу до совершенства, до золота.

Без сил, я, еле передвигая ноги, заткнув уши наушниками, брела в сторону остановки. Пока не споткнулась на ровном месте, увидев знакомое лицо. Клим шёл в компании неизвестных мне парня и девушки. Нет, это была не просто девушка. Это была настоящая королева красоты, модель с глянцевой обложки. Именно такую я с ним и видела рядом.

Высокая, почти с него ростом, тонкая, как эльфийка, с длинными по пояс блестящими каштановыми волосами и округлой грудью, которую едва прикрывал шёлковый топ. Она шла по улицам моего города, как диковинное создание, точно ступала по подиуму на миланской неделе моды. Мужчины сворачивали голову, и только то, что она шла с молодым человеком, останавливало их от свиста ей вслед.

Мой взгляд опустился на его руку, что по-хозяйски покоилась на её тонкой талии. Я с силой сжала кулаки, так что ногти вонзились в кожу.

И снова стало ужасно стыдно за собственную глупость и самонадеянность. Ну как я могла подумать, что он мог мной по-настоящему заинтересоваться? Напридумывала себе ерунду, увидела то, чего нет на самом деле. Где я и где эта красавица? Где я и где Клим?

Нет, я не считала себя некрасивой или недостойной, просто была обычной девчонкой. Когда мимо меня проходили мужчины – они проходили мимо. Внимание парней на тренировочной базе легко объяснялось моим статусом чемпионки мира по спортивной гимнастике, и для многих из них переспать со мной значило повысить собственный рейтинг перед другими парнями. Именно поэтому я давно поняла, что у меня больше не будет отношений с парнями из спортивной гимнастики, которые метили девчонок, проставляя на них после секса воображаемое тавро.

Больше всего на свете сейчас мне хотелось провалиться сквозь землю, так как сбежать я уже не могла. Он меня заметил, и это выглядело бы слишком трусливо. Я стояла как громом поражённая и не знала, куда себя деть. Собрав себя по кусочкам, я пошла вперёд, лишь кивнув ему в знак приветствия, резко перевела взгляд в обратную от троицы сторону.

Шаг. Ещё шаг. Кажется, что ноги вот-вот подогнутся и я свалюсь прямо тут.

Перед самой остановкой меня схватили за руку и так резко развернули, что один из наушников выпал из уха и повис на шнуре, а я ударилась носом в грудь Клима.

– Я тебя звал, почему ты не отвечала? – как всегда со стальными нотами в голосе, когда что-то шло не по его плану, требовательно спросил Клим.

Мне ничего не оставалось, как молча приподнять выпавший наушник и показать причину. Он моментально расслабился, я видела, как напряжённые мышцы опустились под рубашкой, но локоть мой продолжал сжимать.

– Отпусти. Я очень устала. К тому же тебя ждут, – поджав губы, напомнила я.

– Я тебя подвезу.

Посмотрела за его плечо. Неподалеку стояла оставленная им компания и с нескрываемым любопытством наблюдала за нами.

– Тесновато будет в машине, – вновь намекнула.

Он поморщился.

Я начинала серьёзно злиться, меня достали эти игры. Выдернув локоть, я гневно смотрела на него, задыхаясь от возмущения.

– Надоело, Клим. Ты мне надоел. Я не хочу тебя видеть и слышать. Отстань. От. Меня.

Пока он переваривал сказанное, я, заметив остановившийся автобус, не разбирая его номера, запрыгнула внутрь. Меня всю колотило. Сердце ухало в груди, и единственное, чего бы мне хотелось, – это обнять подушку и проплакаться.

В голове царил хаос. Я совершенно была сбита с толку. Чего он хочет? То он пытается вызвать мою ревность, через минуту сам ревнует, когда я всего лишь перекинулась взглядом с Кириллом, не отвечает на мой поцелуй, пропадает на неделю и объявляется с девушкой, а затем бежит за мной, чтобы предложить подвезти. Закрадывались сомнения в его нормальности, все признаки биполярного расстройства налицо.

Я ума не могла приложить, зачем им была запланирована эта «случайная» встреча. К такому выводу я пришла просто потому, что казалось слишком подозрительным, что для прогулки он выбрал мой обычный маршрут из института на базу.

Злость была сильнее обиды, поэтому желание поплакать в подушку быстро прошло. Только какая-то дикая моральная усталость, скопившаяся за эти недели, что я его не видела и мучилась мыслями о нём, разом обрушилась на меня.

Ужасно опаздывала на тренировку, сев на автобус с маршрутом в обратном от базы направлении, могла бы и раньше выйти, да так погрузилась в собственные мысли, что слишком поздно опомнилась. В итоге вновь впопыхах торопилась на тренировку, прихрамывая на одну ногу.

Ворвавшись в тренировочный зал, застала странную картину – группка спортсменов столпилась вокруг тренера и что-то оживлённо обсуждала. Аккуратно пристроившись, будто стою тут уже давно, пыталась разобрать, о чём речь.

– О, Алёна, привет, – заметил меня Кирилл.

Я кивнула ему и поздоровалась со всеми остальными.

Кирилл подошёл ближе и пояснил:

– Мы тут обсуждаем, куда поехать на выходных, пока совсем не похолодало.

Последнее время Кирилл уделял слишком много внимания, которое меня смущало. Я знала, что если у него есть ко мне симпатия, то я никогда не смогу ответить ему взаимностью. К тому же не знаю почему, но он вызывал у меня отторжение, может быть, из-за того, что произошло ранее, может быть, просто это был совершенно не мой человек, но я старалась свести наше общение к минимуму, однако он не обращал на мои попытки особого внимания и продолжал навязывать своё общество.

Я не относилась к тем, кто может долго раздумывать, нравится им что-то или нет, для меня это в равной степени относилось как к людям, так и к вещам. Кирилл мне не нравится, а встречаться с ним назло Климу, для самоутверждения или просто от скуки (на которую, впрочем, времени не было), я не планировала. Каждую минуту, что он находился рядом со мной, я думала о том, как скорее от него удрать.

У ребят впереди были соревнования, и, должно быть, эта поездка была нужна, чтобы эмоционально их расслабить перед выступлениями.

Как сказала тренер после того, как я получила травму:

– Девочка, тебе повезло, что ты травмировалась сейчас, когда самые важные соревнования завершены, – имея в виду чемпионаты России и мира, – успеешь восстановиться.

Эти слова меня мало утешали, но, действительно, в последние месяцы года остались лишь некрупные соревнования местечкового масштаба, ни на что не влияющие. Моя задача оставалась прежней – восстанавливаться и попасть в сборную России на Олимпийские игры. Но с какой тоской я смотрела на ребят, которые должны были скоро выступать. Сердце рвалось на помост, показать программу, показать, на что я способна.

– Комар, – строго произнесла Таисия Андреевна, – ты поедешь со всеми.

Вот так, тренер не спрашивала, она приказывала. Могла бы возразить, отказаться, но посчитала, что мне не повредит сменить обстановку. Почему-то сразу задалась вопросом, будет ли меня искать Клим. Уверена была, если Клим захочет, достанет из-под земли. Подозревала, что не потому, что нужна ему. Нет, просто он любит всё контролировать, когда всё идёт по его плану, и по какой-то непонятной мне причине он считал, что может распоряжаться и моей жизнью.

Хотя зря я думаю об этом, может быть, мы больше и не увидимся.

10. Клим

Она напоминала мне маленькую балерину из заводной шкатулки. Точёная, с чёткими, выверенными движениями, хрупкая, словно из стекла, и полупрозрачная, с голубыми прожилками вен под алебастровой кожей.

Я приезжал на базу и, затаившись, наблюдал, как она тренируется, потом уезжал, не дожидаясь, когда она закончит. Последнее время девушка даже не возвращалась домой, а оставалась с ночёвкой там.

Гимнастки, с которыми она занималась, неоднократно ловили меня на моём вуайеризме, но, судя по тому, что смотрели на мою девочку волком, вряд ли сольют меня ей как сошедшего с ума поклонника.