– Она спасает китов, – сказал Ярослав и вдруг истерически рассмеялся, громко, откинув голову назад. – Полина, представляешь? – сквозь смех продолжил ей объяснять. – Вчера на западном побережье кит выбросился на сушу, и она полетела туда вместе со своей малахольной компанией активистов за права кого только возможно! – он перестал смеяться так же резко, как начал, и внимательным взглядом посмотрел на побагровевшего отца. – Я вместе с нашей свадьбой оказался на втором месте, после кита.

Давыдов-старший, скрипя зубами, резко выдохнул.

– Так. Что скажем гостям? Какая версия отсутствия невесты? Сломала шею?

– Я бы ей помог, – пробасил Бизон, не меняя выражения лица.

Ярослав кинул нечитаемый взгляд на главу охраны и на отца.

– Она приедет через несколько дней. И не сметь трогать её хотя бы пальцем, – вот вроде бы Ярослав не угрожал, не рычал, но то, как он сказал, даже меня пробрало. Я сидела тихой тенью и следила за разворачивающейся семейной драмой семьи Давыдовых. Мне было искренне жаль и Ярослава, и даже Давыдова-старшего, репутация которого сейчас летела в тартарары. Какой из тебя бизнесмен, если ты не можешь навести порядок в доме? Прописная истина.

– Да не тронем мы её, – скривился старший Давыдов. – Но на глаза пусть эта гадина не попадается. Конец моей репутации, – совсем, как пёс, тряхнул он головой и запустил руки в короткий ёжик чёрных волос с проседью на висках. Рука Полины разжалась, я повернулась посмотреть на неё и подскочила со своего места. Пока мужчины вели диалог, они позабыли о женщине. Полина Сергеевна стала бледнее полотна, даже губы потеряли краску.

– Воды! – я бросилась расстёгивать пуговицу сзади на горловине платья и размахивать своим клатчем перед её лицом. Все засуетились. Ярослав открыл окно. Бизон стал наливать воду из хрустального графина в фужер. А Александр бросился к жене в ноги и стал растирать ей руки, приговаривая:

– Полина, Полиночка, ну чего ты. Душа моя, тебе же нельзя нервничать. Подумай о хорошем, подумай о малышке.

Наши совместные усилия не прошли даром, и скорую вызывать не пришлось. Попив воды, Полина немного порозовела.

– Саша, я тут подумала, может, не будем ничего отменять. Нам не хватает невесты. Так мы её найдём.

В комнате повисла напряжённая тишина. Первым пришёл в себя адвокат.

– Можно заключить контракт на шесть месяцев. У меня и типовой брачный договор на компьютере имеется.

– Только где мы её найдём за такое короткое время? – раздражённо рявкнул Давыдов-старший и тихо переспросил у жены: – Ну что, тебе лучше?

Полина кивнула и погладила его второй рукой поверх их сцепленных рук.

– Зачем где-то искать, – раздался спокойный голос Бизона. – Вот, Яровая Надежда Владимировна, двадцати восьми лет от роду, досье собрано, ни в чём таком не участвовала, не привлекалась, в порочащих связях не замечена. Родители и ближайшие родственники тоже.

– Эй, эй! Постойте. Что вы такое несёте! – возмутилась я. – У меня, между прочим, есть молодой человек! У нас отношения.

– У вас сношения, – Бизон грубо парировал мне, и от его слов меня словно кипятком окатило. – Грэг Маккалистер, менеджер среднего звена, увлекается сёрфингом и замуж вас звать не собирается.

– Он что, сам вам об этом сказал? – иронично посмотрела на мужчину.

– Вы удобны ему, Надежда Владимировна, как… постоянный сексуальный партнёр. Он сам так сказал.

От такой информации я растерялась. В душе всё перевернулось, стало гадко и противно. Иллюзий насчёт наших отношений у меня не было. Но вот чтобы так прямо сказать это постороннему человеку…

– Я вам не верю, – утвердившись в мыслях, что это обман, произнесла и гордо подняла подбородок. Пальцы на руках подрагивали, и я сжала их в кулаки.

– У меня в Австралии живут друзья, бывшие боевые товарищи, и вот когда мне поручили вас проверить, как и всех ваших сотрудников, я созвонился с одним из них и попросил всё выяснить. Бывших разведчиков не бывает, Надежда Владимировна, – Бизон, не улыбаясь, строго смотрел на меня и словно маленькому ребёнку разжевывал: – Товарищ разыскал мистера Грэга, и в пятницу, он же по пятницам ходит в бар «Бычья кровь»? – уточняя, он дождался, пока я кивну, подтверждая, что рассказ достоверен, по крайней мере, в тех фактах, что мне известны, – подсел к нему за барной стойкой. В арсенале разведчиков есть такие психотропные препараты, которые развязывают язык, вот товарищ и воспользовался подобным, и узнал правдивую информацию, не прикрытую ложью благочестия.

– Вы могли всё это могли выдумать, – сцепив зубы так, что они скрипнули, произнесла я. Такого ощущения предательства и какой-то собственной ущербности от того, что меня считают «секс-тренажером» и ничем более, я не испытывала никогда. Те, с кем я дружила, были искренни и прямолинейны. То, о чём говорил Бизон, больно било по самолюбию. Внутри разрасталась чёрная дыра отчаяния. И я всё ещё отрицала услышанное. – И какое вы имели право рыться в моём белье!

– Я всего лишь выполнял свою работу, Надежда Владимировна! – Бизон никак не воспринял мой вызов в голосе и даже бровью не повёл. Я подхватила с канапе клатч, который успела туда отбросить, и нервно закинула лямку на плечо. Жутко хотелось уйти.

Дверь в комнату приоткрылась, и вошёл Артур, в белом смокинге и чёрных зеркальных очках.

– Что за собрание? – вместо приветствия бросил он и приподнял очки на лоб. Ему никто не ответил. Он плеснул воды в свободный фужер и с удовольствием выпил залпом.

Синяки на его лице после той драки в ресторане были едва заметны. «То ли грим хороший, то ли заживает всё, как на собаке» – зло подумала я и присела рядом с Полиной Сергеевной, почему-то не решаясь сразу уйти. Словно ждала новых откровений о собственной жизни из чужих уст.

Давыдов-старший поднялся с колен и приблизился, нависнув надо мной.

– Надежда. Это, конечно, дико, но прошу вас, сыграйте роль жены на этой чёртовой, – он сорвался на рычание, – свадьбе! Сергей принесёт контракт, и вы впишете ту сумму, которую сами назовёте. А я буду у вас в долгу. Это дорогого стоит. Гостей больше пятиста человек, мои европейские партнёры, и сам…

– Я не продаюсь! – мяукнула и чуть не сорвалась на всхлип. – Свадьба должна быть с любимым человеком.

– Наденька, я тебя умоляю, – раздался слабый просящий голос Полины Сергеевны, – помоги. В этой ситуации надежда только на тебя. Время пролетит, как один день. И вы расстанетесь не в претензии дуг к другу. Вы поживёте здесь, рядом с нами, для видимости и всё.

– Полина Сергеевна, – укоризненно покачала головой. – Я не могу так. Да и Ярослав Александрович против. Он Джулию любит. И я… я не люблю его. Какой брак?

– Фиктивный брак на полгода, – подал голос адвокат, державший в руках документы, а я и не заметила, когда он выходил.

– Ярослав Александрович! Ну скажите, что вы против!!! – от такого напора мне стало не по себе. Принудить силой меня не могли, только уговорить. И ничто на меня так не действовало, как угнетённый вид моей бывшей любимой учительницы и этот умоляющий голос, цепляющий сознание и выворачивающий душу.

– Против вашей кандидатуры ничего не имею. Тем более, после такой тщательной проверки, – язвительно ответил Ярослав и, оторвавшись наконец-то от подоконника, подошёл к адвокату и стал просматривать контракт. Из-за его плеча в документы заглянул Артур и, в присущей ему нагловатой манере, присвистнул и прокомментировал: – Очень выгодные условия, соглашайтесь, Надежда. Не продешевите.

– Это какой-то фарс! Ищите другую невесту, – почти срываясь на крик, высказалась я и поднялась со своего места. Резко одёрнула полы пиджака и, сделав пару шагов к выходу, утвердительно добавила: – Я ухожу.

– Скорую, – отдал команду Бизон и большой чёрной тенью метнулся к Полине, которую на секунду оставил муж, отойдя к сыновьям.

– Господи, – схватившись за лоб, я перепугано простонала, глядя на полуобморочное состояние женщины. Данила Егорович нажимал на какие-то активные точки за ушами, на шее и голове Полины, приводя её в чувства. – Я подпишу контракт, только не умирайте, Полина Сергеевна! – выпалила, даже не успев осмыслить, что сама сказала.

Ярослав подошёл ко мне поближе, задевая плечом.

– Не переживайте… не переживай так, – исправился он. – С моей стороны, гарантирую приличное поведение без домогательств, защиту и поддержку во всём, в чём возникнет необходимость. А через полгода по-тихому разойдёмся.

– А как же Джулия? – нервно спросила и скосила на него глаза. Ярослав улыбнулся краешками губ и пожал плечами.

– Джулия? Джулия спасает синего кита. А там разберёмся.

Глава 7. Ярослав Давыдов

Тридцать пять лет. Возраст, когда ты – уже состоявшаяся личность с твёрдой жизненной позицией, и появляется возможность остановиться, оглянуться по сторонам, оценить достижения и пересмотреть планы на будущее.

Позади остались учёба в престижном американском колледже, получение учёной степени по экономике, стажировка в солидной компании там же, в Америке. Время нарабатывания навыков и опыта, чтобы в настоящем помогать отцу развивать наш семейный бизнес – перспективную фармацевтическую компанию, приносящую солидную прибыль. Развитие предполагает и расширение сфер интересов, в том числе, и в военной отрасли. Уже второй год государственные заказы обеспечивают нам постоянный рынок сбыта и дают толчок к финансовому росту и продвижению компании вверх в рейтинге Forbes.

Отец, Александр Давыдов, воспитывал нас с братом Артуром в строгости, всегда был к нам требователен и рьяно следил за нашими успехами. Быть его сыном – значит, быть первым во всём. Если учишься, то должен учиться так, чтобы занимать первые места на олимпиадах и конкурсах, если занимаешься спортом, то должен быть капитаном команды – не меньше. Иного отец не принимал. Подобные требования никогда не были для меня какой-то сверхзадачей. Учился я всегда легко, с удовольствием. И спорт я выбрал интересный, в первую очередь, для себя – плаванье. Вода – моя стихия. Я взрослел, менялись и интересы. Мне наскучило плавать только лишь под руководством тренера, и в колледже я занялся водным поло.

Артур так же, как и я, старался соответствовать представлению отца о настоящем Давыдове. Прилежно учился, спорт выбрал контактный – греческую борьбу, и даже получил кандидата в мастера спорта. Только что-то перевернулось в его сознании, когда брату исполнилось восемнадцать.

Наша мать сразу же после дня рождения Артура объявила, что уходит от отца. Мол, разлюбила и у неё есть другой мужчина, более внимательный, понимающий, не такой тиран, как законный супруг. Я легче воспринял эту новость, может быть, потому, что был старше Артура, всё же у нас разница в возрасте шесть лет, а может потому, что не был с матерью так близок, как брат. В двенадцать лет меня отправили на учёбу в Америку в закрытый пансион для мальчиков. И я чаще виделся с отцом, прилетавшим в США по делам нашей компании. Артур же уход матери из семьи воспринял, как предательство, но при этом он люто возненавидел отца, обвиняя того во всех смертных грехах. Взбунтовался. Ушёл из дома, что-то доказывая себе и окружающим. Правда, ума хватило, несмотря на всё, что он вытворял, поступить в университет и получить диплом юриста, отучившись на бюджетном отделении. Только к окончанию университета Артур вернулся в семью. Что послужило толчком к изменениям, брат не признался. С отцом, который не отказывал младшему сыну в доме, помирился.