– Это означает, что нам придется в очередной раз перераспределить спальни, – сказала Хелена. – Пожалуй, если расчистить кладовку, забитую вещами Ангуса, Сэди могла бы спать там. Комната небольшая, но там надо будет поработать.

– И найти мусорный контейнер, судя по тому, что я там видел. Он явно был барахольщиком, – добавил Уильям.

– В таких местах можно найти все, что угодно, мама, – обрадовался Алекс. – Я помогу. Люблю копаться во всяком хламе.

– Мы догадались по состоянию твоей спальни, – заметил Уильям.

– Спасибо, Алекс, – сказала Хелена, игнорируя замечание мужа. – Мы могли бы заняться этим во второй половине дня.

– Папочка, а когда ты возьмешь нас в аквапарк? – спросила Имми.

– Скоро, Имми, но, по-моему, нам пока хватит аквапарка в саду.

– Но здесь нет горок, и вообще…

– Ешь ветчину, Имми, а не играй с ней. Папочка только что приехал. Перестань приставать к нему, – сделала замечание Хелена.

– Если только ты не хочешь, чтобы я повез их в аквапарк сегодня, чтобы они не мешали тебе очистить кладовку? – предложил Уильям. – И помни, завтра приезжает Хлоя. Мне надо встретить ее в аэропорту. А на следующий день приезжают Чандлеры, помоги нам Господь.

– Да! Папочка! Сегодня! Сегодня! – Фред присоединился к воплям Имми, синхронно колотя ложкой по тарелке.

– Хватит! – рявкнул Уильям. – Если вы пообещаете все съесть, мы поедем позже, когда солнце немного спустится.

– Ты, наверное, прав насчет мусорного контейнера, – размышляла Хелена. – Но где же его взять, я понятия не имею.

– Мамочка, можно мне апельсинового сока? Я пить хочу, – спросил Фред.

– Я принесу, Фред. – Уильям встал, поглядел на Хелену и криво усмехнулся. – Уверен, твой друг Алексис знает. Позвони ему.

* * *

Хелена и Алекс стояли в дверях кладовки – главным образом потому, что войти было невозможно.

– Господи, мама, откуда начинать? – Глядя на мебель и бесконечные коричневые коробки, Алекс начал жалеть, что не отправился со всеми в аквапарк.

– Принеси стул из спальни Имми и Фреда. Если встать на него, мы сможем вытащить часть коробок и сложить на лестничной площадке. Тогда, по крайней мере, можно будет зайти.

– Ладно.

Алекс принес стул, залез на него и передал Хелене первую коробку сверху. Потом слез, чтобы посмотреть, что внутри.

– Ого! Здесь полно старых фотографий. Ты только глянь! Это Ангус?

Хелена посмотрела на красивого светловолосого военного при полном параде и кивнула.

– Да. И на этой… он на террасе Пандоры с какими-то людьми, которых я не знаю, и… боже, это моя мать с ним!

– Твоя мама красавица. Она похожа на тебя, – заметил Алекс.

– Скорее я похожа на нее, – улыбнулась Хелена. – До замужества она была актрисой. Довольно успешной, играла главные роли в разных пьесах Вест-Энда и считалась настоящей красавицей.

– И отказалась от карьеры, чтобы выйти за твоего отца?

– Да, хотя вышла за него сильно за тридцать. Я родилась, когда ей было сорок.

– Но ведь рожать так поздно в те времена было необычно?

– Очень, – Хелена улыбнулась Алексу. – Мне кажется, я появилась по ошибке. На самом деле она не очень-то годилась в матери, твоя бабушка.

– Я когда-нибудь с ней встречался? – спросил Алекс.

– Нет. Она умерла еще до твоего рождения. Мне было двадцать три, и я тогда танцевала в Италии.

– Ты скучаешь по ней теперь, когда она умерла?

– Честно говоря, Алекс, не очень. Меня отослали в школу-пансион, когда мне было десять, и даже до этого я росла с няней. У меня всегда было ощущение, что я просто мешаюсь под ногами.

– Ох, мам, как ужасно, – Алекс сочувствующе погладил ее по руке.

– Вообще-то, нет, – пожала плечами Хелена. – Меня так воспитывали – не ожидать ничего другого. Отец был гораздо старше мамы, почти шестьдесят, когда я родилась. Он был очень богатым, владел поместьем в Кении и месяцами пропадал на охоте. Моих родителей, наверное, можно назвать светскими людьми: всегда путешествовали, устраивали приемы… маленькая девочка совсем не вписывалась в стиль их жизни.

– Дедушку я тоже никогда не встречал, да?

– Нет, он умер, когда мне было четырнадцать.

– Если он был таким богатым, ты получила много денег, когда он умер?

– Нет. Моя мать была его второй женой. У него было двое сыновей от первого брака, и все унаследовали они. А мама была настоящей транжирой, так что после ее смерти осталось немного.

– Похоже, отстойное у тебя было детство.

– Нет, просто другое, вот и все. Хотя я тогда научилась самостоятельности. – Хелена ощутила обычный дискомфорт, как всегда, когда разговор заходил о детстве. – И твердо решила, что у меня будет настоящая семья. И вообще, давай отставим эту коробку в сторону. Если мы будем разбирать содержимое каждой, что достаем отсюда, мы никогда не очистим комнату.

– Ладно.

Они дружно работали следующие два часа, вытаскивая из комнаты прошлое Ангуса. Алекс раскопал сундук со старыми мундирами и спустился вслед за матерью на кухню в фуражке цвета хаки и с офицерской саблей.

– Тебе очень к лицу, дорогуша. – Хелена налила им обоим воды и жадно выпила свой стакан. – Такая работа на самом деле не для этой нестерпимой жары. Но, по-моему, мы уже сделали больше половины.

– Ага, но что мы со всем этим будем делать? В смысле нельзя же все это просто выбросить, правда? – Алекс махнул саблей, которая оказалась страшно тяжелой.

– Давай повесим ее где-нибудь на стене, а коробки с фотографиями и прочими реликвиями отнесем в сарай, пока у меня до них руки не дойдут. Что до остального… нам нужен мусорный контейнер. Мне лучше позвонить Алексису, как предложил папа, и спросить, знает ли он, где такой найти.

Алекс промолчал, когда Хелена набрала номер и ушла говорить на террасу. Вскоре она вернулась и кивнула.

– Хорошие новости. Он приедет на своем грузовике, загрузит хлам и сам отвезет на свалку. Нам вообще не понадобится контейнер. Давай-ка вернемся к работе. Алексис приедет в пять.

* * *

Остановив машину возле Пандоры, Уильям увидел, как Алексис несет большую коробку в сарай. Кузов грузовика, припаркованного перед домом, был забит сломанной мебелью, старыми абажурами и изъеденными молью коврами. Он оставил Имми и Фреда спать на заднем сиденье, открыв дверь, чтобы впустить вечерний ветерок, и пошел в дом искать жену.

– Привет, дорогуша. – Хелена нашлась наверху. Она стояла возле открытой двери в пустую кладовку с веником, вся в пыли, но торжествующая. – Правда, здорово? Комната гораздо больше, чем я думала. Здесь легко поместится двуспальная кровать. Алексис говорит, у него в комнате для гостей есть такая и мы можем ее позаимствовать.

– Отлично.

– Стены нужно покрасить, разумеется, но здесь такой чудесный вид на горы, и на полу не плитка, а паркет, так что я подумала, что со временем мы его отлакируем.

– Здорово, – сказал Уильям. – Значит, твой друг помогал тебе.

– Да, он приехал около часа назад. Перетащил все коробки, которые я хочу разобрать, в сарай, а хлам отвезет на свалку.

Уильям кивнул.

– Уверен, он очень помог, но знаешь, ты могла бы попросить меня перенести эти коробки.

– Тебя здесь не было, Уильям, а Алексис предложил свои услуги, вот и все.

Уильям не ответил. Он повернулся и пошел по коридору к лестнице.

– Ты же не сердишься, да? – крикнула она вслед.

– Нет. – Уильям исчез внизу.

Хелена стукнула по дверной раме.

– Ох, ради всего святого! Ты сам посоветовал ему позвонить. – Бормоча под нос, она спустилась по лестнице следом за мужем и обнаружила на кухне Алексиса.

– Все сделано. Теперь я отвезу хлам на свалку.

– Ты не останешься с нами выпить?

– Нет, спасибо. До скорой встречи.

– Пока. И еще раз огромное тебе спасибо.

Алексис улыбнулся, кивнул и вышел через заднюю дверь.

Забрав двоих ворчащих, усталых детей из машины, накормив их и потом устроив на диване в гостиной перед DVD, Хелена налила себе бокал вина и вышла на террасу. Она слышала, как плещется в бассейне Алекс, и видела Уильяма, облокотившегося на балюстраду в конце террасы. Она села под перголой, не настроенная выдавать свое присутствие. Наконец он повернулся к ней, подошел и сел рядом.

– Прости, Хелена, это было грубо с моей стороны. Просто непривычно: другой мужчина делает то, что обычно делаю я. У меня ощущение, будто я вошел в твой мир, где мне не место.

– Дорогуша, ты не провел здесь и дня. Ты еще привыкаешь к этому месту.

– Нет, тут нечто большее, – вздохнул он. – Это твое королевство, твой дом, твоя жизнь из другого времени. Так или иначе, у меня именно такое чувство.

– Тебе здесь не нравится?

– Не в этом дело. Тут прекрасно, но… – Уильям покачал головой. – Мне надо выпить. Минуту. – Он исчез в доме и вернулся с бутылкой и бокалом. – Долить?

Хелена кивнула, и он наполнил ее бокал.

– Весьма неплохое вино. Твой друг явно знает, что делает.

– Его имя Алексис, Уильям, и да, знает, но опять же, его учили с колыбели.

– Ну… полагаю, нам следовало бы пригласить его на ужин, чтобы отблагодарить должным образом.

– Нет никакой необходимости.

– Есть. Откровенно говоря, – он сделал еще глоток вина, – я, наверное, волнуюсь из-за завтрашнего.

– Это ты о приезде Хлои?

– Да. Эта дщерь моя, которую я больше не знаю и которую учили только, какая я дрянь… понятия не имею, какой она будет, но чертовски уверен, что приехать сюда было не ее идеей. Она, должно быть, злится, что ее отправили к нам, чтобы мать могла на свободе крутить любовь во Франции. С ней может быть очень трудно, Хелена. И… – Уильям снова пригубил вино, – это не ее вина.

– Уверена, мы справимся, дорогуша. И здесь будет много народу, что должно разрядить любое напряжение.

– Которого здесь просто обязано быть много и с самых разных сторон.

– Мы справимся. – Хелена потянулась к нему и сжала его руку. – Мы всегда справляемся.

– Да, но… – Уильям вздохнул. – Я надеялся, что мы сможем не просто «справиться». Что это лето станет для нас возможностью развлечься.

– И я не понимаю, почему это невозможно. У нас тут определенно интересные персонажи в списке гостей.

– Кстати, Сэди уже проявилась?

– Да. Она прилетает тем же рейсом, что и Чандлеры. Я спрошу, смогут ли они привезти ее сюда из аэропорта.

– Господи! – Уильям выдавил кривую улыбку. – Пресловутая Джулз и ее забитый супруг, не упоминая Рупса и Виолу, думающая о самоубийстве Сэди… и дочь, которую я почти не знаю.

– Ну, если так формулировать, звучит совершенно жутко, – согласилась Хелена. – Может, откажемся и сбежим домой?

– Ты права. Прости меня, я все вижу в черном свете. Кстати говоря, ты упоминала о грядущем приезде Хлои Имми и Фреду? – спросил Уильям.

– Нет. Я сказала Алексу, но подумала, что ты предпочитаешь рассказать младшим сам.

– Верно. Тогда мне лучше поторопиться. Есть идеи, как им сообщить? – спросил он.

– Как бы невзначай, будто это ерунда. И помни, кровь не водица. Хлоя их сводная сестра, и у них на пятьдесят процентов общие гены.

– Ты права. Меня просто беспокоят вторые пятьдесят процентов. Что, если она похожа на свою мать?

– Тогда да поможет нам Бог. Хочешь, скажем Имми и Фреду вместе?

– Да, – Уильям благодарно кивнул. – Спасибо, Хелена.

* * *

Младшие, как и ожидала Хелена, спокойно восприняли предстоящий приезд сестры, которую никогда не видели.

– Папочка, она милая? – спросила Имми, устроившись на коленях Уильяма. – Как она выглядит?

– Ну, когда-то все говорили, что Хлоя похожа на меня.

– У нее короткие каштановые волосы и большие уши? Фу-у!

– Спасибо, солнышко. – Уильям поцеловал дочь в макушку. – Она гораздо симпатичнее меня, обещаю.

– А Кокоя к нам навсегда? – спросил Фред из-под стола, где он играл с одной из своих машинок.

– Это Хлоя, Фред, – поправила Хелена. – Нет, только пока мы здесь, на Кипре.