Грэн пренебрежительно машет рукой.

– Они ничего не заметили. Они любили своего отпрыска и хорошо его воспитали. Достигнув совершеннолетия, он присоединился к Неблагому Двору. – Очередной колкий комментарий адресован мне. Либо Грэн не понимает, что эта информация совершенно не заботит Элли, либо ей плевать. – Они прожили счастливую жизнь и даже не помнили тебя.

Нижняя губа Элли дрожит, но маска на ее лице держится крепко, и я так горжусь ею, что у меня не занимает много времени, чтобы накинуться на Грэн. Она злится на меня, но Элли не должна страдать из-за этого. Но, прежде чем я успеваю раскрыть рот, раздается стук во входную дверь.

Стук. За все годы, что я прожила в этом крошечном домике, я не помню, чтобы у нас когда-нибудь были гости. Не помню, чтобы раньше кто-то стучал в дверь. Не было ни единого случая, чтобы Элли или я забывали ключи, потому что дверь никогда не запиралась. А это значит…

Я бросаюсь через всю комнату, плечом врезаясь в дверь, когда ручка начинает поворачиваться. Кто-то толкает дверь с другой стороны, и на мгновение она отворяется, после чего я захлопываю дверь.

По другую сторону двери, возле моего уха, раздается звук, будто кто-то прочищает горло.

– Прошу об аудиенции у принцессы Неблагих. – Я слышу женский голос, мелодичный, приятный и совсем не человеческий.

– О, извините, – говорю я, продолжая упираться плечом в дверь. – Она только что ушла.

Мне нужно разобраться с собственными сумбурными эмоциями по поводу желания – или нежелания – возвращаться туда. И уж точно не хочу, чтобы кто-то из них находился рядом с Эль особенно после того, как я узнала о ее сущности.

Эль хмыкает позади меня, забавляясь моим неуклюжим поведением. Должно быть, она проследовала за мной через всю комнату.

– Теперь скажи им, что никого нет дома, – шепчет она.

– Прошу прощения, но дома явно кто-то есть. Несколько человек, – доносится голос из-за двери. В нем проскальзывает едва уловимая нотка юмора. – Мне нужно поговорить с принцессой, – добавляет она нарочито официально.

Я вздрагиваю, мне ненавистно слышать свой титул.

– Нет, спасибо.

– Фэйлинн Грейс, – возмущается Грэн, шаркая ногами в мою сторону. Я только морщу нос. Не в силах вытерпеть обращение ко мне полным именем. – Открой дверь.

– Ни в коем случае.

Она хмыкает.

– Гонцы не уйдут, пока не доставят сообщение, – сообщает она мне. – Неужели ты хочешь, чтобы Народец жил на нашем крыльце?

Я медлю, потому что, очевидно, мне этого совсем не хочется. Но я больше не доверяю Грэн. Я стучу в дверь со своей стороны.

– Это правда?

– Я хочу жить на вашем крыльце не больше, чем этого хотите вы, – говорит она, ее мягкий голос приостанавливается, делая акцент на слове «крыльцо».

Я прикусываю губу, а потом отвечаю:

– Одно послание, и вы уйдете?

– У меня нет никакого желания надолго оставлять свой пост.

Я провожу рукой по волосам, но локоны все еще влажные и путаются в пальцах.

– Ладно, – ворчу я и оборачиваюсь к Элли через плечо. – Не подходи, хорошо?

Она скептически вскидывает бровь, намекая мне, что вероятность подобного невелика, и я поворачиваюсь обратно к двери, вновь чувствуя напряжение в мышцах. Мне придется поговорить с ней об этом, обо всех опасностях, которым она может подвергнуться. Я берусь за ручку и распахиваю дверь.

– Что? – огрызаюсь я, хотя лицо, представшее передо мной, вызывает странную нотку раскаяния. Синекожая вооруженная нимфа, которая стояла на помосте рядом с королем, подмигивает мне с порога. «Красивые хищники все равно остаются хищниками», – говорю я себе. И я уже успела почувствовать себя жертвой.

Она выжидает мгновение, прежде чем ответить, но ей, кажется, неловко.

– Я бы предпочла войти внутрь.

– Не приглашай ее! – шепчет Элли чересчур громко. – Если ты пригласишь их, они смогут заходить в любое время. Верно? – спрашивает она.

Я растерянно моргаю.

– Эль, это же вампиры.

– Ой. Ну все равно.

– Она не вампир, ради всего святого. Это обычная вежливость. Вам обеим не помешает этому научиться, – ворчит Грэн, отталкивая меня от двери. – Пожалуйста, Исла. Проходи.

– Если что, это она нас воспитала… – бормочет Элли, когда нимфа входит в гостиную.

Нимфа смотрится крайне нелепо на фоне наших цветочных обоев и кружевных занавесок, что почти вызывает у меня смех. Волосы цвета темной полуночи, затянутые в тугой хвост, пронизаны нефритовыми линиями. Прическа только подчеркивает идеальное сердцевидное лицо. В ее красоте прослеживается мягкая невинность, которая противоречит суровой жестокости ее брони.

Она склоняет голову.

– Грануаль. Рада видеть тебя снова.

Старушка возится с завязками своего розового махрового халата.

– Боюсь, время не так благосклонно ко мне, как к вам.

Народец не любит ложь, но также им не нравится грубость. Думаю, именно по этой причине Исла уклоняется от ответа.

Я пользуюсь неловким молчанием.

– Грануаль. – Имя непривычно ложится на язык. Грануаль. Оно кажется древним.

Ее губы поджимаются, а щеки пылают, когда она украдкой смотрит на Ислу. Она кривится, бросив на меня строгий взгляд.

– Это старинное имя. Элли не могла произносить его четко. Мне пришлось позволить вам двоим называть меня Грэн, чтобы было проще.

– О. – Займусь этим именем позже, изучу, из какого оно времени, из какой части света к нам пришло. Мы многого не знаем о Грэн, и мне не приходит в голову, с чего начинать расспросы.

Грэн засыпает Ислу новыми вопросами.

– Как дела на Холме? – спрашивает она. – Что нового? Я не получала вестей от сестры уже… – Она прерывается и смотрит на меня. – Ну, некоторое время.

Исла морщится, и ее голос теряет часть своей отстраненности.

– Я… я больше не служу Двору Лета. – Кожа на ее щеках покрывается лиловыми пятнами, заставляя нас с Элли перекинуться растерянными взглядами. Исла торопливо продолжает: – Двор Лета не позволил бы мне взять в руки оружие. Когда Темный король взошел на трон, он принял мое прошение о вступлении в ряды его рыцарей.

За моей спиной Элли издает восхищенный возглас, и я по-новому смотрю на Ислу. Покинуть один двор ради другого нелегко, но я восхищаюсь ее амбициями.

– Я заметила, что ты одеваешься… иначе, – говорит Грэн.

Исла приподнимает подбородок, но ее пальцы теребят ремешки кожаного нагрудника, задевая прошитые швы. Он выглядит несколько неудобным, слишком громоздким для ее тела. Но она с нежностью разглядывает его, прежде чем переключить внимание на Грэн.

– Мне жаль, но у меня нет вестей о Сии.

Грэн, кажется, понимает, что ее замечание прозвучало невежливо.

– Я ценю, что ты позволила мне спросить, – произносит она максимально вежливо.

Я вздыхаю.

– Простите, что прерываю, но разве мы не договаривались на одно послание и последующий уход?

Грэн смотрит на меня, ужаснувшись, а Элли фыркает, едва ли сдерживая смех. Но Исла кивает, отчего на лице Грэн пробегает облегчение. Пусть я и нагрубила, но, думаю, она признательна мне за то, что перехожу сразу к делу. Я никогда не умела любезничать. Вежливые светские беседы – не самая сильная моя сторона. Настоящее богохульство для нашего небольшого южного городка.

Она расправляет плечи и слегка склоняется передо мной, и ее меч качается от движений. Он кажется мне невероятно тяжелым.

– Принцесса Неблагого Двора, Его Величество король Гейдж, владыка Сумерек, мастер Теней и первый из своего рода, просит Вас явиться ко двору в свободное время.

Где-то после третьего титула она наконец-то переходит к сути своего монолога, и мне приходится подавить смех, вырывающийся из груди.

Кажется, Гейджу пришлось не по вкусу мое присутствие в Подземелье. Его жестокость только подтвердила это. Зачем мне вообще туда возвращаться? Но на кону не только моя жизнь. Элли, возможно, еще не осознает всей опасности и, как мне кажется, никогда этого не поймет. Ради ее же блага я хочу держать Народец как можно дальше от нас.

– Нет, – коротко отвечаю я. Когда она растерянно моргает, поспешно добавляю: – В любом случае было приятно, что вы предложили.

На безмятежном лице Ислы между бровей проявляется глубокая морщинка.

– Вы… вы не можете отвергнуть приглашение Его Величества, – заикаясь, лепечет она. До меня доходит, что, пусть она и сильна физически, в словесных баталиях она никогда не выйдет победительницей. Воительница, ненавидящая споры, – это почти мило. Я едва сдерживаю улыбку.

– Как это не могу? – спрашиваю я. – В твоих словах я услышала просьбу, – замечаю я.

Грэн привлекает мое внимание, в ужасе взирая на меня. Что, благослови ее Господь, только раззадоривает меня.

– Фэй, ты должна пойти, – требует она, бросая еще один извиняющийся взгляд на Ислу. Я вздыхаю.

– Но я не хочу. – Поворачиваюсь обратно к нимфе. – Ты собираешься заставить меня? – интересуюсь у нее. – Не сомневаюсь в твоих возможностях. Ты определенно выглядишь сильнее меня, – говорю я ей, разглядывая упругие мышцы ее обнаженных рук. – Но, – осторожно добавляю я, подстраховываясь, – тебя, вероятно, отправили просто передать послание, без каких-либо дополнительных инструкций о том, чтобы притащить меня туда за волосы или что-то в этом роде. Верно?

Исла некоторое время изучает меня. И, когда я уже думаю, что она действительно собирается схватить меня за кудри, она коротко кивает.

Грэн едва не поперхнулась от моей дерзости.

– Фэйлинн Грейс, так дела не делаются! Ты должна вернуться. – Она упирает руки в бедра, но ее угрожающий вид портит пушистая ткань, обрамляющая ее лицо.

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох.

– Возможно, дела и не делаются, но я поступаю именно так, – говорю ей. Я понижаю голос, хотя мы стоим достаточно близко друг к другу и Исла прекрасно меня слышит. – Я ничего им не должна. И… – Я бросаю взгляд на Элли, намекая Грэн, что мы не можем привлекать внимание к нашей семье. – Что им вообще от меня нужно? Мой отец уничтожил весь их народ. – Стоит мне упомянуть об этом, как Грэн умолкает. Краем глаза подмечаю изучающий взгляд Ислы. – Кроме того, когда я была там в последний раз, Гейдж пытался выкачать воздух из моих легких, и я не собираюсь проходить через подобное снова.

Я оборачиваюсь к Исле, которая стирает со своего лица недоумевающее выражение.

– При всем уважении, – начинаю я, – ты выполнила свое поручение, но я вынуждена отказаться. И пока он не направит тебя сюда, чтобы затащить меня обратно, я остаюсь здесь. И Эль тоже.

Она поджимает свои лиловые губы.

– Принято. Ответ будет передан. – Она отвешивает еще один неглубокий поклон и затем кивает Грэн, прежде чем развернуться и уйти.

Я закрываю за ней дверь и вздыхаю, прислонившись к двери и прислушиваясь к ее шагам по ступенькам. Разумеется, я не слышу их, она же фейри.

Элли хихикает и бросается на диван.

– Вот, блин, у тебя неприятности. – Она возится со своими колготками, создавая на них искусные полоски. – Ее кожа была такой голубой. Это чертовски потрясно, – бормочет она себе под нос.

Кожа самой Грэн – смесь двенадцати оттенков нормального, человеческого красного, и она изучает меня, прежде чем начать говорить:

– Как думаешь, Фэй, что произойдет дальше? – мягко спрашивает она. – Думаешь, вернешься к прежней жизни?

Я пристально смотрю на нее в ответ. Конечно, я хочу этого. Я должна. Ради Эль я не могу позволить им заполучить меня, потому что больше не доверю Грэн ее сохранность. Так что вопрос закрыт. Я почти испытываю облегчение от того, что не нужно решать эту проблему.

Когда понимаю, что Грэн ждет моего ответа, я коротко отвечаю:

– Да.