– По определению. Когда мы с ней познакомились, она такая была… никакая, ни то ни се, ни рыба ни мясо, мимо на улице пройдешь – и не вспомнишь. Полненькая, бледненькая, да еще и хромая. Само собой, мужики на нее и не смотрели. Ну, мы с ней как-то незаметно подружились, она прямо с руки у меня ела!

– Понятненько… – протянула Дуся.

Она знала такие случаи – когда привлекательная женщина заводит невзрачную подружку, чтобы на ее фоне выглядеть еще красивее. А эта Алла раньше вроде бы ничего себе была – блондинка натуральная, фигуристая.

Но зоркие Дусины глаза заметили уже легкую одутловатость лица, и слегка заплывшие глаза. И опять же, на дворе белый день, а она дома сидит в халате. Не работает, что ли? А на что тогда живет, если одна?

– Я сменами работаю, сменами, сегодня в вечер пойду. – Алла правильно угадала ее взгляд.

Дуся отвела глаза и подумала, что теперь работа у Аллы явно не в той фирме, где дают хорошую страховку. Ясное дело, турнули ее оттуда.

– Ну вот, тут эта операция… – продолжала Алла, – уж как она меня упрашивала! Я и подумала – что мне, не жалко, не свои деньги плачу… вот, сделала она операцию, и что ты думаешь?

– Что?

Алла взглянула на свою чашку и подлила еще ликера – теперь, по оценке Дуси, там уже ликера было больше, чем кофе. Да, бывает адмиральский чай, когда коньяку все время подливают, а у этой Аллы получается адмиральский кофе, что ли…

Потом Алла взглянула на собеседницу – мол, подлить?

Дуся помотала головой и для убедительности накрыла свою чашку ладонью.

Алла сделала большой глоток и продолжила:

– Значит, сделала она эту операцию, и как переродилась. Записалась на фитнес, в бассейн, на диету села, похудела килограмм на пятнадцать, постриглась… я и не заметила, как стала моя бледная моль совсем другим человеком.

Алла отпила еще кофе, вздохнула и снова долила ликера. Дусе на этот раз не стала предлагать.

– А я, по чесноку, не сразу все эти перемены заметила. Потому что не до того мне было – у меня в это время случилась большая любовь. Федя его звали…

Алла снова вздохнула.

– Так, вроде с виду ничего особенного, парень как парень, а вот чем-то он меня зацепил. Прямо с ума по нему сходила. И он вроде тоже ко мне неровно дышал. Уже была у нас мысль съехаться, даже квартирку присмотрели. Хорошая такая квартирка, двушка, в приличном месте и недорогая. Я уже кое-какие вещички присматривать стала – инстинкт гнездования, как говорится. И вот увидела в одном магазинчике красивое зеркало, купила – думаю, где его повесить. Приехала в ту квартирку, чтобы подобрать место для зеркала. Открыла своими ключами, вхожу… и вижу у порога Федины ботинки. Вот, думаю, сюрприз… Иду тихонько, чтобы сюрприз не испортить, открываю дверь спальни, а там…

– Федя с Кристиной? – догадалась Дуся.

– Ну вот, неинтересно с тобой! Хотя тут кто угодно догадался бы. Одна я как дура…

Алла плеснула в свою чашку еще ликера, сделала глоток и закашлялась.

– Главное, Кристинка меня первая заметила, раньше, чем Федор. И глазки у нее прямо загорелись – мол, смотри, подруга, как я тебя сделала! Такое торжество во взгляде! И ты еще спрашиваешь – почему я ее заразой называю? Зараза – это еще мягко сказано! Я ее по своей страховке на эту операцию пристроила, можно сказать, жизнь ей изменила – а она мне так за это отплатила! Такую подлянку устроила!

Алла замолчала.

Дуся решила, что больше не узнает от нее ничего полезного, и достала блокнот, чтобы записать все, что удалось узнать у Аллы.

– Значит, вашу бывшую подругу зовут… звали… Кристина Олеговна Леденцова. А этого Федю как полностью зовут?

– А зачем вам Федя? – насторожилась Алла. – Федя тут совершенно ни при чем!

– Ну, такой порядок. Нужно его на всякий случай опросить. Считается, что при убийстве женщины самый первый подозреваемый – муж или любовник…

– Тем более он ни при чем! Он ей не любовник и тем более не муж!

– Не муж – понятно, но вы же говорили, что связь у них была.

– Да какая там связь! Один раз переспали, Кристинка на него прямо вешалась! И то было это почти два года назад!

– И что потом?

– А что потом? Федя ко мне приходил, прощения просил, чуть не на коленях стоял – бес, говорил, попутал, сам не знаю, как это случилось… но я послала его подальше. Знаешь, говорю, теперь тебе доверия нет. Ты на работе задержишься, а я стану думать, что ты с Кристинкой или еще с кем-то в койке. А мне это надо, такие заморочки? Он в конце концов и уехал куда-то… в Саратов, что ли. Или в Воронеж, не помню уже.

– А Кристина? Видели вы ее после того?

– Да Кристину я после того и видеть не хотела! Подруга, называется… через общих знакомых кое-какие слухи доходили – Кристинка наша прямо с цепи сорвалась, мужиков меняла как перчатки. Видно, хотела за все прошедшие годы компенсацию получить. Поэтому у нее больше и подруг не было…

– Что, так ни разу ее и не видели?

– Ну, кажется, один или два раза случайно столкнулись, но я к ней даже не подошла.

При этих словах Алла бросила взгляд на что-то за Дусиной спиной.

– Ладно, спасибо, вы мне очень помогли… Да, вот еще что. Были у Кристины какие-нибудь родственники?

– Здесь никого не было, она сама из провинции, у нее жилья своего нет…

Дуся поднялась и, прежде чем выйти, из кухни, обернулась.

На стене за ее спиной висела глянцевая цветная фотография – может быть, вырезанная из журнала.

На этой фотографии был изображен тропический остров – несколько пальм, белоснежный песок и набегающие на него волны…

И ни души, ни следа человеческого присутствия.

Дуся вздохнула и выглянула в окно. За ним была все та же унылая картина – с низкого сырого неба сыпала какая-то дрянь, не то снег, не то дождь. Да, на этом фоне тропический остров выглядел недостижимой мечтой…

Дуся вернулась на рабочее место и первым делом повесила на стул промокшую куртку. Петя Лебедкин трудился над отчетом, которым его озадачило начальство, когда Петя попался начальнику в коридоре. Такое уж его счастье.

Он невнятно приветствовал напарницу и без особого интереса спросил:

– Ну что, узнала что-нибудь?

– Кое-что узнала. – И она вкратце изложила ему результат разговора с Аллой Мезенчук.

– Да, умеешь ты находить общий язык со свидетелями! – завистливо вздохнул Лебедкин. – Мне бы твои способности! Какие бы у меня были потребности!

Дуся фыркнула, села за рабочий стол и принялась искать в базах данных любую информацию о Кристине Олеговне Леденцовой.

Она нашла адрес квартиры, которую снимала Кристина Леденцова, и место ее работы – небольшую фирму под названием «Кот и пес», занимавшуюся, как нетрудно догадаться, поставками импортного корма для кошек и собак.

– Петя! – окликнула Дуся напарника. – Ты вроде не очень занят?

– Занят!

– Да ладно тебе. Отчет никуда не денется. Давай, разделимся. Съезди на квартиру, где жила убитая, а я наведаюсь к ней на работу.

– Почему я сразу на квартиру? – заныл Лебедкин.

– Потому что сам сказал – я со свидетелями лучше работаю, а на работе людей много. А ты квартиру осмотришь – может, какие вещи ее найдешь или еще что…

Петя недовольно фыркнул – больше для порядка – и отправился по адресу. Дуся поморщилась, надела не просохшую еще куртку и отправилась в офис фирмы «Кот и пес».

Фирма занимала несколько комнат на первом этаже нового кирпичного дома. Дуся первым делом нашла бухгалтерию, поскольку бухгалтерия знает все обо всех. Ну или почти все.

Войдя в комнату, она наметанным взглядом определила самую авторитетную женщину, отличающуюся плотным телосложением, высоким бюстом и начальственным взглядом, подошла к ней и предъявила свое удостоверение.

– А что случилось? – всполошилась женщина. – В чем дело? Почему вы ко мне? Вам, наверное, к Павлу Николаевичу надо, к директору… он у нас с проверяющими организациями работает…

– Да вы не волнуйтесь, я не по вашу душу. Мне нужно узнать об одной вашей сотруднице, Кристине Леденцовой.

– Ах, о Кристине! – В голосе бухгалтера прозвучало явное облегчение. – Так я и знала, что с ней что-то не то…

– Не то? – насторожилась Дуся. – А что именно не то? Что вы имеете в виду?

– Так вот, сами посудите: ушла в отпуск еще до Нового года, уехала в Красную Поляну на горных лыжах кататься, а потом прислала сообщение, что сломала ногу и попала там в больницу. Ну я ставлю ей больничный, а от нее ни слуху ни духу…

– И сколько же времени прошло?

– Ну сами поглядите – уехала еще в середине декабря, а сейчас уже февраль кончается… третий месяц пошел!

– А вы с ней не пробовали связаться?

– Как не пробовала! Еще как пробовала! Сначала сообщения посылала, потом звонила – все впустую! Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

– Да, действительно подозрительно… а скажите, у Леденцовой были близкие подруги?

– Подруги? – Дусина собеседница фыркнула. – Никаких не было подруг! Это такая личность, что от нее все женщины старались держаться подальше.

– Почему? – спросила Дуся, хотя уже знала, каким будет ответ.

– Почему? – повторила бухгалтер. – Потому что эта Леденцова до мужиков сама не своя была. Могла отбить мужчину у лучшей подруги. Потому и не было у нее подруг.

– Понятненько… – протянула Дуся, а дама из бухгалтерии уткнулась было в свой компьютер, давая понять Дусе, что она занята, но опомнилась и посмотрела пристально: – А вы вообще-то по какому вопросу? Вы знаете, что с Леденцовой случилось?

– Знаю, – вздохнула Дуся, – убили ее.

– Уб… – Бухгалтерша ахнула, но вовремя спохватилась и зажала рот рукой. – Ну надо же!

И оглянулась на своих сотрудниц.

Дуся поняла ее правильно: скажи только про убийство, сразу же начнется шум и галдеж, все станут вспоминать, кто Кристину последним видел, да кто что ей сказал, да что она ответила… в общем, никакой работы до конца дня, а может, и на неделю.

– Это точно она? – Дуся достала фотографию, что дал ей Данилов. Он постарался снять получше, но все равно вид был жуткий. Смерть, она никого не красит.

– Ой, я и смотреть не хочу, я ее плохо знала! А вы вот лучше поговорите с Машей Балабановой, они в одной комнате сидели. Вот так Машин стол, а вот так – Кристинин. Мария у нас девушка толковая, она все вам скажет. Я ее сейчас вызову.

Маша оказалась маленькой худенькой девушкой, на Дусю она смотрела снизу вверх. Глаза чуть узковатые, близко посаженные, волосы жидковатые, бесцветные, в хвост увязаны, одета скромно – джинсы и свитерок серенький. В конце коридора был небольшой закуток, где стоял кожаный диван и металлический столик. Дуся положила на столик фотографию.

– Да, это она, Кристина, – спокойно сказала Маша. – Надо же, в каком виде…

Ни капли злорадства не было в ее голосе, так что Дуся уверилась, что никого покойная Кристина у Маши не отбивала.

– Можете мне про нее рассказать?

– Существенного ничего не могу. Так, собственное мнение.

– И то сгодится, – обрадовалась Дуся, отметив про себя, что девушка выглядит неглупой.

– Понимаете, ее все терпеть не могли, а ей на это плевать было. Нарочно людей против себя восстанавливала. Со мной только иногда парой слов перебросится, потому что про мужиков и про тряпки мне неинтересно.

Маша быстро взглянула на Дусю и добавила:

– Не подумайте, что я вообще мужчинами не интересуюсь, просто мне некогда. Учусь на заочном, психологию изучаю. Так что на остальное времени нет.

– Это похвально. И что вы мне можете сказать о ней, как будущий психолог?

– Понимаете, она все детство и потом, до тридцати лет, несчастной была.

– Из-за ноги?