Оставшись в одиночестве, Влада прошлась по помещениям, вызывая в памяти чертежи, которые, казалось, впечатались в мозг. Интересно, какие дополнения попросит внести в первоначальный проект Радецкий и во сколько это обойдется. Понятно, что о глобальных изменениях речи не шло, но врачам должно быть удобно, и, если для этого нужны какие-то небольшие вложения, то Влада готова на них пойти. В конце концов, с фирмы – поставщика оборудования она выбила очень неплохие преференции, поэтому можно потратить часть своей прибыли на комфорт и обучение сотрудников больницы, пусть даже сверх сметы.

Завозимое оборудование было в заводской упаковке, защищающей от повреждений. В рамках контракта новая гибридная операционная должна была быть оснащена КТ-томографом экспертного уровня, интегрированным с системами видеонавигации в автоматическом режиме, фиксированными С-дугами, ангиографической установкой, сразу двумя операционными столами и эндоскопическими стойками. Специалистам «Мед-Систем» также предстояло установить два вида источников света над каждым из столов: хирургический направленный свет для открытых операций и рассеянный для интервенциональных процедур, соблюдая при этом важное требование – располагать светильники так, чтобы они освещали весь хирургический стол, но при этом не находились на уровне головы членов хирургической бригады, а также не сталкивались при перемещении с другими установками.

Большая часть оборудования напоминала приборы для космической станции, по крайней мере в фильмах про инопланетян и космос показывали нечто подобное. Управлялось все это великолепие ультрасовременными компьютерами, а вход в систему требовал введения сложного пароля. У Влады все это вызывало чувство благоговейного восторга. Оттого, что она имела отношение к этому особому миру, в котором новейшие достижения науки тесно переплетались со спасением человеческой жизни, у нее чуть холодело в груди. В такие минуты Влада Громова знала, что выполняет очень важную и нужную работу и вообще живет не зря.

Между двумя ящиками на полу что-то блестело. Влада нагнулась и подняла небольшую прямоугольную карточку, чья ламинированная поверхность и давала замеченные Владой блики. На зеленом фоне довольно крупным шрифтом была напечатана последовательность латинских букв и цифр. Владе она совершенно ни о чем не говорила. Вряд ли карточка выпала из пока еще наглухо запечатанных коробок, однако она вполне могла быть неким паролем для входа в какую-нибудь из телекоммуникационных систем, и оставлять ее валяться на полу было неразумно.

Влада повертела головой, чтобы найти Пашу Белова и вручить неопознанный предмет ему, но ее главный инженер успел куда-то запропаститься. Кроме того, в нынешней неразберихе он мог куда-нибудь карточку сунуть и забыть, поэтому, покрутив ее в руках, Влада положила твердый, холодящий пальцы прямоугольник в сумку, решив отдать его Белову позже. Пожалуй, на сегодня ей было больше совершенно нечего делать в больнице. Ранний подъем давал о себе знать, затылок наливался тупой болью, которую могла снять чашка крепкого кофе.

До офиса, расположенного на другом конце города, она могла добраться не меньше чем за полчаса. Заехать по дороге в какое-нибудь кафе? Так там тоже придется ждать заказ, на что уйдет время. Немного подумав, Влада решила напроситься на кофе к Олегу Тихомирову. У того в кабинете стояла вполне приличная кофемашина, да и повод, чтобы не расставаться на неприятной ноте взаимных претензий, очень даже достойный. Влада чувствовала, что Олег обижен, а это было явно не полезно. Никто так быстро не превращается во врага, как обиженный друг.

Не став дожидаться лифта, она быстро поднялась по лестнице на один этаж и пошла по коридору административного блока, то и дело натыкаясь на толпящихся людей, что-то увлеченно обсуждающих. Это было довольно странно, потому что обычно сотрудники больницы не тратили время на досужие разговоры в коридорах. Впрочем, Владу это совершенно не касалось, поэтому ломать себе голову над некоей странностью происходящего она не стала.

Тихомиров был у себя в кабинете. Он сидел за столом, закрыв лицо руками, и, когда он отнял ладони, Влада даже немного испугалась, таким белым и неподвижным было это лицо.

– Олег, что случилось? – спросила она с тревогой. – Тебе плохо? Может, позвать кого-нибудь?

– Не надо никого звать, – проскрежетал он.

– Воды? Валидол? Что?

– Можно подумать, у тебя есть валидол. – Он вдруг усмехнулся, и в этой ухмылке, перекосившей лицо, было что-то жуткое. – Ты же молодая и красивая, звезда моя.

– У меня есть валидол, потому что я всегда ношу в сумке лекарства, необходимые для оказания первой помощи, – сообщила Влада. – Никогда не знаешь, в какой ситуации окажешься. Так что, дать?

– Да не надо мне, – с некоторым усилием сказал Олег, – ничего у меня не болит.

– Тогда почему ты такой опрокинутый?

– Звезда моя, а какой бы ты была, если бы в твоем офисе убили человека?

– Не поняла, – осторожно сказала Влада.

– Что тут непонятного. В больнице совершено убийство. У нас над головой ходит полиция, и все это чревато сильными неприятностями.

– Кому? Тебе? И что значит «над головой»? Над нами отделение хирургии. Там кого-то убили?

Она вспомнила дрожащее, словно стертое лицо заведующего отделением Королева и невольно вздрогнула.

– Нет, это я так, образно сказал. Убили пациентку кардиохирургии. Наверное, я не должен тебе этого говорить, но шила в мешке не утаишь. Уверен, что в интернете это уже вовсю обсуждают. А неприятности будут не у меня, конечно. Я-то тут при чем, – голос его чуть дрогнул. – Но Радецкому мало не покажется, это точно.

Почему-то мысль, что у Владимира Радецкого будут неприятности, не понравилась Владе чрезвычайно. Ее мозгу, всегда сразу включающемуся в анализ ситуации, явно не хватало информации, однако, глянув на поникшего Тихомирова, она поняла, что расспросы бесполезны и не приведут ни к чему, кроме раздражения. Взяв со стоящего в углу холодильника бутылку воды, она молча поставила ее перед Олегом. Кофе хотелось все больше, но не хозяйничать же в чужом кабинете без разрешения.

– Чай или кофе? – спросила она, словно других вариантов и не существовало.

Тихомиров сорвал пробку с бутылки, начал пить так жадно, что вода проливалась на свитер, текла за ворот рубашки, оставляя неровные пятна. Он действительно очень переживал и волновался. Пожалуй, таким Влада заместителя главного врача областной больницы по хозяйственным вопросам никогда не видела.

– Кофе, – снова не сказал, а скорее каркнул он. – Свари кофе, если можно.

Сдерживая внутреннее ликование, Влада метнулась к кофемашине, поколдовала над кнопками, сварила две чашки эспрессо, одну поставила перед Тихомировым, вторую на маленький приставной столик, с удобством уселась и полезла в интернет. За три минуты она успела не только выпить свой кофе, но и узнать о случившемся в больнице убийстве. Олег был прав, в нынешнем цифровом мире сплетни распространялись мгновенно, поэтому в одном из городских пабликов уже вовсю обсуждалась странная гибель 83-летней старушки, задушенной в больничной палате при помощи подушки.

Основные комментарии проходили по линии «врачи-убийцы», но эта глупая версия Владу не интересовала. В силу специфики работы у нее было много знакомых врачей, и все они, профессиональные и не очень, умные и дураки, душевные и циничные, все-таки стремились спасать, а не убивать. Тем не менее у любого убийства обязательно была если не причина, то повод. «Кто шляпку спер, тот и бабку пришил», – вспомнилась ей вдруг строка из пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион». Не удержавшись, Влада даже пробормотала ее вслух.

– Что ты хочешь этим сказать? – взвился вдруг Тихомиров, так и не притронувшийся к своему кофе. – Ты на что намекаешь?

– Олег, тебе нервы подлечить надо, – сказала Влада, вставая. Орать на себя она не позволяла никогда и никому. – Ты сегодня так странно на все реагируешь, что я уже не знаю, что и думать. Я тебя очень прошу, в манию преследования не впадай. Никто не хочет тебе никаких неприятностей. Поэтому успокойся, пожалуйста. На сегодня я прощаюсь, вернусь, когда тут у вас обстановка будет менее нервной.

Он вяло кивнул и снова закрыл лицо руками.

Уехав из больницы, Влада отправилась на работу. За повседневными делами она и не заметила, как покатился своей чередой, а потом и закатился день. Постепенно опустел офис, закончившие свою работу сотрудники разошлись по домам, стихло гудение принтеров, легкое жужжание ламп дневного света под потолком, клацанье компьютерных клавиатур, гомон голосов, телефонные звонки, шум шагов. Повисла та самая тишина, которую Влада так сильно любила, потому что в ней ей особенно хорошо думалось и работалось. Вздохнув, она открыла бухгалтерскую программу, чтобы посмотреть проведенные за день платежи, поступления и баланс.

Негромко брякнул телефон, сообщая, что в WhatsApp пришло сообщение. Влада взяла его в руки и обомлела. «Радецкий Владимир Николаевич» было написано на экране. А, ну да. Она же сама просила дать ей предложения по гибридной операционной сегодня. Конечно, с учетом приключившегося в больнице ЧП она вошла бы в положение и не стала сильно гнуть пальцы, но то, что даже в сложившихся обстоятельствах главврач областной больницы помнил о своих обязательствах, вызывало уважение.

Она открыла сообщение. «Владислава Игоревна, необходимые дополнения с заведующими отделениями обсужу завтра в первой половине дня. Обещаю, что к концу завтрашнего дня документ со всеми предложениями будет у вас. Простите, но сегодня было не до тюнинга. Поэтому несколько дней придется поработать в ограниченном функционале. Исправимся, не переживайте», – было написано там.

«Раз вы не переживаете, то и мы не будем», – ответила она.

«И правильно. И без этого есть из-за чего переживать», – сообщил телефон и тут же звякнул снова, выдав картинку, на которой забавный пес обнимал кота.

«Если нервничаете, возьмите себя в руки или отдайте в хорошие», – гласила подпись к картинке. Влада оторопело смотрела на экран, пытаясь понять, что все это значит. Меньше всего на свете она была готова к тому, что Владимир Николаевич Радецкий начнет с ней флиртовать. Или она все неправильно поняла?

«Второе вселяет больше надежд. А то все сама, все сама», – быстро отстучала она, отдавая себе отчет, что вступает в зыбкую трясину.

Ей не нужны были никакие сложности. На данном этапе своего жизненного пути у Влады Громовой было все, чтобы жить безбедно и спокойно: профессиональная репутация, успешный бизнес, обеспечивающий весьма приличный доход, прекрасная квартира, любимый взрослый сын, строящий свою, отдельную от материнской карьеру, а главное – полная свобода, в первую очередь эмоциональная, выстраданная в результате сложного развода.

Двадцать лет назад муж оставил ее лежать в руинах, которые погребли под собой самое важное – чувство самоуважения. Она восстанавливала его по камушку, по кирпичику, собирая остатки гордости. Ей пришлось выкупать у него собственную квартиру, которая была на ее деньги, но оформлена на свекровь. Ставить жесткий блок на попытке по-прежнему вмешиваться в их с сыном жизнь, приходить в ее дом, есть ее еду, приводить каких-то баб, чтобы уязвить ее самолюбие еще больше, заставить ревновать.

На то, чтобы собрать свое «я», ушло три года, немалые деньги были потрачены на психолога, но Влада справилась и вот уже довольно долго жила в полном ладу с собой и окружающим миром, выйдя из всех испытаний тем человеком, которым ее сегодня знали окружающие: сильным, жестким, с несгибаемой волей. Мужчин, способных пробиться сквозь ее броню, она избегала. Разумеется, романы у нее случались, но все они были необременительными, ничего не значащими, затрагивающими только тело, но никак не душу.