– Обещают снегопад, – про между прочим сказал Ассис, провожая Профа и стажера в ночной дозор. План планом, а контролировать ситуацию загодя не помешало бы. – Босс Ключевой сто раз призадумается, стоит ли ему ехать за город. Поэтому не прозевайте, в поселке может появиться совсем другая машина.

И ведь как не завуалированно намекал!

– А я думаю, сам Кирилл Петрович помчится! Не зря же мы вчера так настропалили его, – отстаивал свою версию Проф, не желая уступать вечно идущему против напарнику. Глава «операции» ухмыльнулся, вспоминая, как усердствовал, пугая Кирюсика гриппом и наплывом недужных.

Проф и не смотрел на посверкивающего темным взглядом Ассиса: он засовывал в сумку пакет с консервами, что из кухни в зубах притащил кот. Оставаться голодным Лямуру никак не хотелось. Неизвестно, сколько часов придется провести в засаде.

– И потом, это веская причина, чтобы не стоять за прилавком, – выбросил козырную карту Проф. – Да и машина у него мощная, никакие сугробы ей не помеха.

– Спорим на желание? – Ассис вытянул руку.

– Спорим, – занятый укладкой драгоценных розочек в коробку, рассеянно откликнулся Проф и не сразу пожал приятельскую руку.

Никто из ушедших в ночь не заметил улыбки Ассиса, который еще во время вчерашнего штурма аптеки внушил уставшему «продавцу», что в машину, коли уж тот собрался за своей работницей, следует положить лопату. «Ночью снежный шторм необыкновенной силы обещали! Как бы не пришлось дорогу до поселка откапывать! – качала головой старушка, которая представилась соседкой и близкой знакомой Жени Ключевой. – Вот тут я на листочке адресок записала. В Тихих водах спросите, где Галина–гончар живет. Вам всякий мальчишка подскажет».

Холеные руки Кирюсика и лопата? Ассис даже не сомневался, что выиграет спор.

Утро следующего дня. Суббота

Как только внедорожник Кирилла Петровича показался из–за деревьев, «Жигули» рванули на заснеженную дорогу.

– Сбавьте газ! – скомандовал кот, с заднего сиденья наблюдая за машиной, в которой ехали Женя и какой–то незнакомый мужчина. – Еще медленнее! Ага! Вот! Сигналят, чтобы мы уступили дорогу.

– Да вижу я! Не мешай!

– Осторожнее!

Красная машина уткнулась в сугроб, и коробки с травами полетели на стажера.

– Ненавижу Ассиса, – прошипел кот, сплевывая попавший в рот «гербарий». Сухие веточки запутались в длинной шерсти, и Лямуру предстояло многочасовое вылизывание.  – Если бы наш гордец не сдал в аптеку весь «Любарум», нам не пришлось бы сейчас выдумывать, как вернуть Ключевой эротические сны.

– А если бы вчера кто–то не поторопился и не разбил бутылку снотворного в номере Замкова, нам не пришлось бы коротать ночь в глухом месте на краю земли. Отлили бы немного «Любарума» и накапали Женьке в чай.

– Но Павел выбил же из Кирюсика вторую? – кот почесал за ухом, на котором повис какой–то цветок. – Видели, как Замков в нее вцепился? И по карману все время похлопывал, чтобы убедиться, что бутылка на месте. Я крутился рядом, но так и не удалось ее спереть.

Вытащив зубами очередную веточку, Лямур взглянул на Профа.

– Интересно, где они держат остальные? Я сколько ни вынюхивал, «Любарум» не учуял.

– Не мудрено. В аптеке столько разных запахов.

Кот встал на задние лапы, чтобы посмотреть в окно.

– Розочки не раздави! – Проф, развернувшись, шлепнул кота по загривку и перетащил коробку с бутонами на переднее сиденье.

– Нет, чтобы позаботиться о несчастном коте, – обиделся стажер. – Он о своих бестолковых цветочках печется.

– Без них наша эпопея растянется еще на полгода. Мои розочки влюбленным глаза открывают, и все их страхи снимают. Хоть поговорят без стеснения. Вот увидишь, вскоре «Любарум» нашим подопечным вовсе не понадобится. Любовь сама волшебство творить станет.

– Осталось только эту розочку всучить, – кот лбом уткнулся в стекло. – А машинка–то тю–тю! Скинула нас в кювет и дальше покатилась.

– Не может того быть. Евгения не из тех, кто в беде оставит.

– А вдруг они нас не заметили?

– Красное на белом трудно не заметить, – резонно ответил Проф и принялся отстегивать ремень безопасности. Пересмешник уже заметил, что внедорожник Кирюсика разворачивается.

– Только попробуйте меня опять кошкой назвать, – Лямур в волнении заметался по заднему сиденью.

– Тихо–тихо, Мурчена…

Воскресенье

С утра пораньше Лямур принес дурную весть: Женя сварила подаренный ей букет вместе с розочкой и выпила все за раз.

– Я же сказал положить у подушки! – Проф растеряно хлопал глазами. – Аромата моей розочки на неделю любовных снов хватило бы! Да, эффект не такой сильный, как от «Любарума», но в головах наших влюбленных все однозначно прояснилось бы. Ночь–другая, и они поняли бы, что не жить им друг без друга…

– А все Ассис, который взял, да и сказал, что наш гербарий – успокоительное средство, – стажер рад был бросить камень в огород пересмешника. – Вот Ключева и сварила его, как и полагается в аптечном деле

– Я предостерег, чтобы не варила, – огрызнулся удрученный Ассис.

– Ага. Так она и послушалась. Напустили туману. Роза – символ любви, произойдет нечто волнующее, нечто странное, – стажер вошел в азарт, не замечая, как мрачнеет взгляд пересмешников. – Хочешь, чтобы женщина что–то сделала, запрети ей.

На целый час кот потерял возможность говорить. Даже двигаться. Лежал кулем на диване и смотрел стеклянными глазами на неспешно беседующих пересмешников. Только вскользь брошенное «отомри!» позволило шевельнуть хвостом, а потом и открыть рот. Но лишь для того, чтобы размять занемевшие челюсти. Говорить, спорить, а тем более упрекать пересмешников больше не хотелось.

– Положение исправить трудно, согласен, – Ассис повертел чашку с чаем в руках. В ней опять плавали какие–то цветы, придающие напитку мягкий вкус.

«Право дело, Проф как женщина! – мелькнуло в голове. – Кругом цветочки–лепесточки!»

Но Ассис тут же устыдился своих мыслей. Сам–то тоже имел слабость к сладкому, что вовсе не подчеркивало его мужественность.

– Я вчера покрутился в аптеке. Кирилл Петрович отправил одну из бутылок «Любарума» в лабораторию, а вторую велел запереть в холодильнике. Взять ее – навлечь на Ключеву излишнее подозрение. Даже открыть не получится, сразу заметят, что крышку отвинчивали. И так чуть не уволили, – Проф заглянул в чайник. Долил кипятка, отчего аромат трав усилился.

– Может, кофе купим? – скривился Ассис. – Все чай да чай…

– Он же горький! И запах слишком резкий, – удивился Проф, не представляя, как можно отказаться от его чудесных напитков. Обидевшись, махнул рукой. – А, впрочем, поступай как знаешь.

Вечером Проф признался, что даже сумей он подменить розочки, принесенные уборщицей бабой Зоей из китайского магазина, ничего не произошло бы.

– Мой заговор на розах можно использовать лишь раз, потом у человека приобретается иммунитет.

«И бестолковый к тому же. Нет, чтобы поделиться с нами такой важной информацией, мы бы по–другому действовали, – Ассис устало вздохнул, поняв, что сегодня эротического сна их подопечной не видать. – Так и будем толочься на месте, пока настоящие мужчины не возьмутся за дело».

Понедельник

На восьмой день операции Ассис отправился дежурить в лабораторию, где должны были провести анализ «Любарума». В том, что ничего особого в нем не найдут, пересмешник не сомневался. Нет еще у людей аппаратуры, способной заметить магическое вмешательство. Ассис надеялся улучить момент и отлить из бутылки немного снотворного.

У настоящих мужчин тоже иногда случаются провалы.

Отданное на анализ лекарство так берегли, что Ассису не удалось даже прикоснуться к бутылке. Взяли каплю, зажали стеклышками и под микроскоп. А флакон назад в холодильник под семь ключей.

– Алло! Я попытаюсь выкрасть ключи. Не ждите меня ночью.

– Заведующая лабораторией женщина? – почему–то уточнил Проф. Лямур заметил, как помрачнело его лицо. – Надеюсь, ты не будешь поступать подобно демонам–искусителям?

– Нет, – хохотнули с той стороны. – Я буду прекрасен как ангел. И на всю жизнь оставлю воспоминания о прошедшей ночи.

– Так она еще и не замужем?

– И хороша собой. Все как я люблю.

Проф швырнул телефон на диван, едва не попав в кота.

«Он что, ревнует?!»

А время уходило.

«Еще одна ночь без Ключевой и Замков решит, что снотворное не действует! – размышлял кот, видя, как Проф собирается в магазин за покупками. – Единственный выход – пробраться в отель и перелить лекарство в какую–нибудь другую бутылочку. Самую крохотную. Иначе мне с ней в зубах до дома не добежать».

Но на память тут же пришла предыдущая попытка похищения.

Лямур уныло вздохнул.

Лапы кота не предназначены для того, чтобы переливать жидкость из флакона в флакон.

«Ну открою я крышку зубами, а дальше что? Опять не удержу и прощай последняя надежда?»

Рассказывать о своих планах Профу Лямур не желал. В нем еще жила обида на пересмешников. Пусть один обхаживает дамочку, чтобы похитить ключи и смотаться втихую в лабораторию, второй скрипит зубами от ревности, что стало причиной задуматься (но об этом стажер подумает позже, может быть завтра), Афлорий сам добудет вожделенные капли и утрет нос ангелам.

Пришлось заскочить в аптеку и прошвырнуться по складу в поисках идеи, как справиться с бутылкой, которую он сможет лишь открыть.

– Пипетка! – чуть ли не вслух выкрикнул Лямур, обнаружив на складе коробку со стеклянными изделиями. Лапой выковырял одну и даже вытащил из упаковки, но стеклянная хрупкая часть тут же хрустнула под зубами.

Пришлось и от этой идеи отказаться.

– Кружку Эсмарха, пожалуйста, – донеслось из торгового зала. – И резиновую «утку».

Кот высунул голову. Женя вытащила из стеклянного шкафа грелку, качнув при этом выставленные в ряд клизмы.

«Вот оно!» – стажер изумился, как к нему сразу не пришла идея применить клизму. Резиновая, небольшого размера и легко вставляется в бутылку. Останется лишь лапой надавить, чтобы втянуть приличную дозу «Любарума».

– Я просто гений! – прошептал кот. Крадучись подобравшись к незакрытой полке, он лапой смахнул на пол самую маленькую клизму.

Тут его и застукали. Он едва успел сжать зубы на резиновом боку «орудия преступления».

– Лямур! Ты откуда? – спросила склонившаяся над котом Женя.

Но более грозный окрик бабы Зои заставил собраться.

– А ну, брысь отсюдава!

Замаячила перспектива опять отведать веника.

Поурчав для приличия (ведь мяукнуть не позволяла клизма), стажер вылетел за дверь и понесся к отелю, где жил Замков.

Тот забег Афлорий не забудет никогда! Холодно, мокрый снег, раскисший на дорогах, обледенелые крыши и сбившееся напрочь дыхание. Один раз даже чуть не упустил клизму, когда не рассчитав прыжок, ухнул в мусорный бак.

«Победителей не судят, – успокаивал себя кот, выбираясь из кучи подмерзших отбросов. Лямур словно наяву видел, как кривятся лица пересмешников. – Пусть хотя бы такую работу сделают: искупают героя. То, с чем не смогли справиться пересмешники, провернул кот».

Правда, узнай судья, как ему удалось раздобыть «Любарум», стажеру пришлось бы сильно покривить душой. Одно оправдывало его – Афлорий действовал по обстоятельствам.

Кто бы мог подумать, что Замков вернется с работы слишком рано, сразу за тем, как уйдет горничная, убирающая номер?

– Вот черт. Опять ты? – сильная мужская рука схватила кота, изо рта которого торчала клизма, наполненная драгоценной жидкостью. У Афлория все получилось – и отвинтить крышку, и сунуть в горлышко клизму, и даже аккуратно надавить на нее. Остались сущие пустяки – дождаться вечера и сбежать. Но нет. Судьба–злодейка распорядилась по–другому.