На углу Пскопской и Йеллопуху (страница 19)
– Тысячи, как и нашему сторку. Только женщины всегда остаются женщинами. Даже если они всемогущие ведьмы. Они везде пишут лишь последние три цифры, чтобы их возраст никого не пугал. Здесь мало кто говорит правду, и, как видишь, мало кто называется настоящим именем. И на то есть разные причины. – Гном остановился. – Что–то разговорился я. Пришли уже, Макарушка.
Они стояли перед огромным крытым загоном, стены которого уходили ввысь и пропадали в темноте.
Макар потянул носом, но никакого особого запаха не почувствовал.
Входя в небольшую дверцу, через которую вряд ли пролезет огромный дракон, Макар на всякий случай зажал нос пальцами.
– Отдай девушке лопату, – толкнул его в бок Гугл.
– А где драконы? – спросила Надя, боязливо оглядываясь.
– Так вот он, перед тобой, – спокойно произнес Хочь, спрятав руки в карманы.
– Я кроме птички никого не вижу.
– Это ты про Макара?
– Нет, я про вон ту птичку, – Надя показала пальцем на скалистый уступ, на котором сидел кто–то похожий на черную куропатку. Курочка завозилась, повернулась к людям хвостом, и вниз упало что–то блестящее размером с бусину.
– Ну, Надюша, бери лопату, ведро и делай то, зачем пришла.
– Это что, стекло? – Макар поднял одну из бусин и посмотрел ее на просвет.
– Не трогай драконьи какашки руками, – поморщился Хочь.
– Это для тебя они какашки, – назидательно проговорил Гугл, заметив, как Макар брезгливо отбросил бусину. – А на Пскопской стороне их называют алмазами.
В этот момент курочка дыхнула огнем, и из–под хвоста вывалилась еще одна бусина.
– Перекормил ты его, Хочь, – заметил Гугл, наблюдая как бусина скатилась вниз к основанию кучи ей подобных. – Чего застыла, Надюша? Перед тобой и есть тот самый дракон и продукт его жизнедеятельности. А ты кого ожидала увидеть? Динозавра?
Надя резко сняла противогаз.
– Шуточки, значит, шутим? – прищурив глаза, она стукнула лопатой об пол. Звук получился таким громким, что из–под хвоста курочки вывалилось сразу несколько бусин. – Противогаз, сапоги, лопата. Ходи, Надя, пугалом огородным, а мы посмеемся?
– Ты чего разошлась, девонька? – Гугл на всякий случай спрятался за спиной Макара. – Тебя привели, можно сказать, в святая святых Заставы, куда доступ имеют только избранные, а ты кричать вздумала? Наших малышей пугаешь? Да мы с тебя еще честное слово возьмем, что ты никому тайну драконьего навоза не откроешь.
Надя упрямо ударила лопатой о каменный пол, высекая яркую искру.
– А как иначе сделать так, чтобы пограничники держались отсюда подальше? – Хочь протянул руку, и испуганный дракончик, неловко ворочаясь, перелез на нее. Теперь Макар разглядел и чешую, и маленькую головку с острыми зубами, и перепончатые крылья. – За эти алмазы на Пскопской стороне большие деньги выручить можно, а значит соблазн воровства велик. Но увидев, как тебя готовили к грязной работе, не каждый из наших решится проникнуть туда, где навоза по колено, а рядом бродит огромный хищник.
– А если я правду расскажу?
– А кто тебе поверит? – спросил Хочь, сажая дракончика на место. – Гугл, давай.
Гном вытащил из кармана фотоаппарат и навел объектив на Надежду, которая застыла, с ужасом глядя на того, кто только что был Хочь–Убеем. Вместо него рядом с ней стоял огромный дракон с разинутой пастью.
– Готово! – Гном ослепил вспышкой, запечатлев испуганные лица Макара и Нади.
– А если все–таки начнешь болтать, кормить тебе в коллекторе лапундриев, – спокойно продолжил Хочь, вновь становясь дядькой с пышными усами. – Уж поверь, эти твари алмазами не какают.
Глава 13. Рамштайн форева. Трудности безответной любви
Они стояли как скала, которую не обойти, не перемахнуть. Черные майки обтягивали мощные торсы, бычьи шеи уверенно держали лобастые головы, ирокезы воинственно топорщились над выбритыми висками, бороды лопатой свисали до самой груди или рельефно украшали выпяченные подбородки. Армейские ботинки на шнуровке, широко расставленные ноги, руки, сжатые в кулаки, довершали образ самых брутальных самцов всех миров.
– Красавцы, – на выдохе произнес Гугл, роняя из рук охотничьи сапоги.
– О, рокеры! – Надя, не ожидая, что гном остановится, налетела на него и тоже замерла, с восхищением глядя на семерых мужчин, перекрывших своими телами портальный коридор. В спокойствии и мелькающей в глазах пришельцев иронии чувствовалась такая сила, что никто из собравшихся вокруг этой группы не сомневался – на Заставу пришли спасители, не боящиеся ни бесов, ни лапундриев. В чем тут же убедились.
В коридоре появилась Окси. Грязные охотничьи сапоги, руки в резиновых перчатках, два пустых ведра, измученный взгляд в пол говорили о том, что она уже побывала в коллекторе. Недогадливые, что по какой–то причине могли не заметить характерные атрибуты кормилицы лапундриев, добирали впечатление сногсшибательным запахом.
Только дойдя до стоящей монолитом группы, Окси, наконец, подняла глаза, в которых мелькнуло то же восхищение, что испытывал каждый пограничник в радиусе двадцати метров. Но первое впечатление вскоре сменил испуг. Ведра с грохотом упали на пол, с рук в одно мгновение снялись резиновые перчатки, а пальцы взметнулись вверх с инспекцией того, что творится на голове. Пока Окси взбивала прилипшие ко лбу кудри, любой из присутствующих безошибочно мог определить, какие ее обуревали мысли.
– Девка, пойдешь с нами? – пророкотал самый огромный рокер, заметивший блеск в глазах Окси. Он повел плечами, красуясь своей силой перед ней.
– Я… Мне… – впервые бойкая блондинка не находила слов.
– Что? – он поднял бровь, побуждая ее к более связной речи, но добился обратного – Окси покраснела и окончательно сникла.
– А вы куда ее зовете? – вмешался гном, решив протянуть руку помощи растерявшейся блондинке. – Если на Пскопскую сторону, то ей туда нельзя.
– Я ее вообще зову, – рокер даже не посмотрел на гнома. Его взгляд скользил по фигуре Окси. Сначала остановился на бисеринках пота над верхней губой, потом спустился к вырезу мокрой майкой, который открывал ложбинку между грудями, оттуда к розовым шортикам – слишком коротким, чтобы полностью прикрывать пышный зад. Получив удовольствие от того, что увидел, главарь повторил вопрос, сделав уточнение: – На обратном пути пойдешь с нами?
Окси медленно подняла голову, облизав взглядом мощные ноги незнакомца, его пресс, который даже через майку поражал четкими кубиками, широкие плечи и остановился на темных губах, изогнувшихся в полуулыбке.
– С вами? – прежняя Окси вернулась, подняв кокетливо бровь.
– Со мной, – поправился незнакомец, прожигая Окси взглядом. Даже Надя, находящаяся от блондинки в трех шагах, перестала дышать, почувствовав магнетизм черных глаз мужчины.
– Чувак, – гном встал перед Окси. – Ты просишь невозможного. Мы не дадим подвергнуть опасности нашего человека. Выйдя на Пскопскую сторону, ты рискуешь привести на хвосте семерых бесов, которые или останутся на нашей Заставе, или уйдут в твой мир. В любом случае, ты подвергаешь опасности ту, что зовешь с собой.
– Бесы? – Все словно присутствовали на соревновании бровей. Бровь рокера взметнулась так высоко, и ее изгиб был столь ироничен, что Окси в этой битве явно проигрывала. – Я сломаю любого из них. Здесь или в своем мире. Так ты идешь со мной, девка?
– Смотря, зачем ты меня зовешь, – Окси пустила в ход артиллерию – обе брови изогнулись в сложной линии. – Если как девку, то нет, нам не по пути.
– А если как будущую королеву? – спокойный голос, легкая усмешка.
– А наш папа точно король?
– Пока король.
Оба замолчали, но их глаза красноречиво говорили за них. Окси хотела и боялась прогадать. Рокер хотел. Все пограничники видели, как сильно он хотел.
Окси в раздумье провела языком по губам. Желание рокера получило толчок, и вскоре блондинка оказалась в его руках, а ее губы в плену его рта.
Поцелуй был столь хорош, что уже все пограничники, включая мужскую половину, перестали дышать, переживая любовную страсть ничуть не меньше растаявшей Окси.
– О, да! – выдохнула она, как только рокер выпустил ее.
– Смотри, девка, ты обещала. – Суровый взгляд, взмах рукой и все рокеры двинулись за своим предводителем к выходу на Пскопскую сторону. Легко отодвинув Бугера, они по одному скрылись за дверью.
– Когда вас ждать назад? – вместо Окси, находящейся от поцелуя в полуобморочном состоянии, спросил Гугл.
– Сразу после концерта Рамштайн, – ответил шедший последним рокер, показав всем козу. – Жди нас, Белоснежка.
В воздухе поплыл узнаваемый голос фронтмена Рамштайн, а над дверью развернулась голограмма, где Белоснежка хлестала по голым попам семерых гномов.
– Какое счастье! – в кафе влетела возбужденная Исида, следом зашла улыбающаяся Галатея.
– Спасибо за поздравления, – зарделась довольная Окси, уже чувствуя себя невестой. Но Исида прошла к барной стойке, миновав стоящую рядом с пустыми ведрами Окси. Налив себе и подруге чего–то крепкого, белая шахматная королева одним глотком осушила стопку.
– Хо! – выдохнула она, и, повернувшись ко всем, громко сообщила: – Блокада будет снята! Раз принц Аравай–аба не побоялся шагнуть на Пскопскую сторону и пообещал увести бесов в Гобляндию, то не пройдет и недели, как все остальные миры возобновят соприкосновения с нашей Заставой! Ура!
Крики и хлопки пограничников едва не заглушили полный ярости крик Окси.
– Гоблины?! Аравай–аба?! – Она согнулась пополам, словно ее тошнило. – Это был он?!
– Гоблинский принц известный меломан и всегда принимает соответствующий вид, посещая музыкальные события на Пскопской стороне, – Галатея, не присутствующая при соблазнении Окси, не понимала, чем вызвано ее недовольство. – В оперу он идет как лондонский денди, на Рамштайн – как рокер. Что тебе не нравится?
– Я только что целовалась с зеленой жабой, а вы спрашивает, что мне не нравится?
Окси, подхватив ведро, побежала к выходу на Пскопскую сторону и со всей силой, словно пытаясь достать ненавистную «жабу», швырнула его в открытую дверь. Пластмассовая емкость, перемахнув порог, ударил по голове высокого человека в джинсовой куртке, намеревающегося войти в кафе. От удара он упал замертво, во всяком случае, так решил Макар. Убедиться в своей правоте, он не смог – Бугер заступил на временно покинутый пост и закрыл обзор. Единственное, что заметил Макар, к пострадавшему подбежали люди. Если бы не Бугер с висящей на его спине табличкой «Санитарный день», студент успел бы заметить, что вместе с поверженным их было семеро.
– Будем ждать возвращения Аравая–абы с товарищами. Как только он уведет бесов, заживем по–старому, – гном складывал сапоги в мешок. Окси отказалась мыть их, поэтому Гугл, понимая постигшее ее разочарование, не стал настаивать – очистил ее пару от грязи сам.
Если кому–то, радостно кричащему «Ура!», казалось, что все ограничения отменены, и Застава вновь возьмет на себя обязанности по уборке, прополке, поливке и выгребанию навоза в конюшнях, то он ошибался. Магию продолжали беречь.
– Все правильно, – ворочая половником в кастрюле, рассуждал Гугл. – Всякое может случиться: гоблинам Пскопские набьют хари, и им будет не до бесов, Аравай–аба, увидев, что Окси от него нос воротит, передумает совершать подвиг, или, не приведи боги, сам подцепит беса и станет одержимым, а мы всю магию за неделю угробим для подглядывания за Надюшкой и прочей ерунды.
Макара забыли предупредить, что из–за экономии магии, шапка–невидимка превратилась в обыкновенную. Ночью, снедаемый приступом неразделенной любви, он пробрался в комнату Нади «просто посмотреть», ведь рядом с любимыми всегда становится легче, а она, почувствовав чужое присутствие, подняла крик. И теперь все знали, что Макар–капец–какой–маньяк.