Смотря себе под ноги, я зашел в подъезд и со всего размаха врезался в какого-то непонятного типа в черном, который там стоял.

Но что этот придурок тут делает?

Я даже не успел понять, что их тут несколько, как меня прижали к ближайшей стенке. Сигарета выпала из моих губ. Я попытался было сопротивляться, как почувствовал ледяную пушку прямо у своего подбородка. Окей, больше не дергаюсь. Блин, да откуда они только берутся?

Глава 7

Холод железа у моей кожи быстро меня успокоил, даже не успел толком испугаться. Я точно не тот парень, которого они ищут, потому что даже понятия не имею, кто эти люди. Но видя, как развиваются события, не рискнул им об этом сказать, иначе вся эта история точно закончится в больничке.

Я сглатываю слюну, и дуло пушки еще сильнее прижимается к моему горлу. Мельком окинув взглядом все вокруг, заметил еще троих парней, помимо того, что держал меня у стены этого засранного подъезда. Пистолетов у них не было, зато были ножи с лезвиями такого размера, что позволило мне запросто представить себя на месте тушки в лавке мясника, если я буду делать глупости.

Мое дыхание предательски выдает мое изумление от увиденного, и я стараюсь не двигаться. Эти парни точно знают, что надо делать. Значит, это точно не те ребята, которым нужны мои деньги, те бы просто зажали меня в темном углу улицы и знатно бы повеселились.

– Это он? – уточняет высокий черный парень, указав на меня своей пушкой.

– Нет, это его приятель, – отвечает голос позади меня.

Его приятель? Это все дурно пахнет проделками Бенито.

– Твой приятель встречался с Мексиканцем. Я не знаю, что у них там произошло, но он мне должен бабки. Ты должен передать ему мое сообщение, окей?

Бенито опять кому-то должен деньги? А почему снова я за него отвечаю?

Я не сдвинулся ни на сантиметр и не спускал глаз с парня, который на меня пялился. Он и его товарищи были гораздо больше меня. Так понимаю, что это их здоровая тачка припаркована снаружи… Похоже, что они работают на кого-то очень серьезного, кому ну никак нельзя задолжать бабла.

– Отвечай, дебил, или твой труп передаст ему сообщение за тебя, – угрожает мне здоровяк.

Ну вот, этот роковой момент настал, сейчас мне перережут глотку, потому что я просто тупо не могу ему ответить.

Мотаю головой. Плохая была идея. Он зарычал как бешеный пес и прижал меня к стене еще сильнее.

Я так долго не продержусь и вмажу ему по морде, если он продолжит меня трогать. И даже не важно, что будет потом. Когда меня выбесят, ничто не сможет меня удержать.

– Да это же этот, немой, – вдруг сказал другой в повисшей тишине. – Как иронично! – гогочет жирдяй. Все его заплывшее тело прямо трясется напротив меня. Подонок! Как же меня это бесит! Его дыхание воняет виски. Не знаю, что он там курит, но оно застряло между его желтых зубов.

Я пытался задержать дыхание.

– Короче, выкручивайся из этого дерьма сам, как знаешь, Молчун, но я хочу получить мои бабки как можно скорее, – заканчивает он. – В противном случае его сучка сестра узнает, что такое настоящий мужик.

Я сглотнул и, как мог, кивнул головой.

– У него три дня, – добавляет он, прежде чем резко меня отпустить.

Четыре громилы, не торопясь, выходят из подъезда. Я стою неподвижно и смотрю, как они, по очереди, проходят мимо меня, пристально глядя мне в глаза.

Две секунды спустя я слышу, как хлопнули дверцы машины и заскрипели шины.

Так, ясно. Эта ночь так и будет состоять из неприятностей. Больших неприятностей.

Еще несколько мгновений я так и стою, будто приклеенный к стене. Глубоко дышу и прислушиваюсь ко всему, что происходит вокруг меня.

Тишина. Путь свободен.

Поднимаюсь на третий этаж и даже не стучу в дверь, а просто вламываюсь в квартиру Тани и Бена со всей ненавистью, которую я копил в себе весь этот вечер и последние три дня.

Но едва переступив порог квартиры, резко останавливаюсь, на этот раз не из-за парня в несколько раз больше меня, а из-за дула пневматической винтовки, которая уперлась мне прямо в грудь. От неожиданности застыв, я поднимаю глаза. На меня в панике смотрит Таня, и ей будто понадобилось несколько долгих секунд, чтобы меня узнать.

Затем она разрыдалась, а руки ее задрожали.

– Они ушли? – спрашивает она сквозь слезы.

Я кивнул. Она громко вздохнула и с силой бросила ружье на пол, так, будто оно жгло ей руки. Не знал, что у нее есть такое оружие, но удивился от этого не меньше, тем более увидев его сразу перед своим носом.

Она провела рукой по волосам и закрыла глаза. Я воспользовался моментом, чтобы проскочить в гостиную, где еще издалека приметил возможность разжиться огоньком.

Краем уха услышал, что Таня пошла за мной.

– Тиг, все в порядке? Что они с тобой сделали? Тиг?

Я не обращаю на нее внимания, вытаскивая новую сигарету. Мои руки трясутся, и зажигалка никак не хочет работать, сколько бы я ей не чиркал – никакого огонька.

Блин, сомнений уже никаких – сегодня вечером я прямо проклятый какой-то.

Мой невроз достиг своей критической точки. Рядом со мной Таня вся трясется от слез. Наверное, нужно обнять ее и успокоить, но я не умею делать такие штуки.

– Тиг… – плачет она. – Что делать? Где Бен?

Я не обращал на нее внимания, и искал, чем бы можно было прикурить, но она продолжала меня доставать.

– Твою ж мать! Да скажи ты уже что-нибудь вместо того, чтобы просто молча курить! – выходит из себя она. В ярости Таня вырывает из моих губ сигарету и бросает ее на стол. – Тиг! – кричит она. – Где Бен?!

Я показал ей фак и вытащил косяк из ее заначки. Таким образом, дал ей понять, что мне нужно прикурить и быстро. Она смотрела на меня и, казалось, сомневалась: влепить мне пощечину или дать мне то, что прошу, чтобы я помог ей. В конце концов, она вытащила из кармана зажигалку. Зажигалка щелкнула и длинный язычок пламени, наконец, поджег бумагу и то, что находилось внутри.

– Да нет же, клянусь! Я только что с ним встречался! Он должен был пойти к какой-то девчонке, чтобы… Впрочем, я лучше тебе нарисую.

Мы переглянулись с Таней, узнав голос Бенито, который доносился с лестницы. Но с кем же он?

В следующую секунду дверь резко открылась, и мой приятель появился на пороге.

– Да нет, все нормально. А если его здесь нет, то где живет его девушка? – спросил другой голос.

Я замер на месте. Она-то что здесь забыла?

Глава 8

Даже Таня перестала плакать, чтобы посмотреть на два силуэта, входящих в комнату.

– Его девушка?.. Эм… У него нет какой-то постоянной, поэтому… – ответил Бенито на вопрос своей спутницы.

Убил бы его за бред, что он несет. Еще и галантным быть пытается, ублюдок. Я сейчас зубы ему выбью. В гневе выбросил свой косяк и накинулся на него, кулаком пытаясь вдарить по его тупой черепушке. Не успел он отвернуться, как мой кулак прилетел ему прямо в нос.

– Нет! Тиг! – кричит Таня.

Я травмировал себе руку, но оно того стоило. Он заслужил это, придурок!

Пошатываясь, он сделал несколько шагов назад и зажал руками свой нос, а сквозь его пальцы побежала кровь. Все закричали.

Таня стала оттаскивать меня назад. Я оттолкнул ее, чтобы она оставила меня в покое, и уставился на ту, что зашла в квартиру вслед за Бенито. Солис и ее огромное пузо были здесь и смотрели на меня, нахмурив брови.

– Тиг, твою ж… Что ты опять натворил? – начинает она.

Я разворачиваюсь. Зачем выбросил косяк? Вот идиот!

Дерьмо… он в крошки! Наверное, я наступил на него.

Тяжело вздохнул. Неподалеку Таня пыталась оказать первую помощь Бенито и его пострадавшему носу.

Я схватил сигарету, зажигалку и быстро закурил, пока ничего не успело мне снова помешать. Сделав глубокую затяжку, слышу, как Таня говорит своему брату:

– Не двигайся! Знаешь, что? Тебя искали! Какие-то парни пришли в паб и все там разгромили. Они искали тебя, Бен!

– Так вот почему этот сукин сын решил пробить мне череп? – говорит он с трудом, настолько взволнован.

– Нет! Это потому, что он оказался в подъезде с этими четырьмя один на один из-за тебя. Они хотели заставить его заговорить, чтобы узнать, где ты. Я должна тебе объяснить, что это могло бы плохо закончиться? Он ведь не самый разговорчивый парень на земле! – объясняет ему сестра.

– Тиг? – раздается над моим ухом голос социального работника.

Я медленно выдохнул. Что ж, началось. Фирменная проповедь от Солис, погнали!

– Ты представляешь, что я почувствовала, когда узнала, что ты сбежал от Хиллзов? Я могу узнать, почему ты это сделал? – спросила она.

Я не обращал на нее никакого внимания и сосредоточился на сигарете. Последняя же не возымела на меня никакого эффекта. Прямо сейчас во мне бурлила такая ярость, что я не смог бы выдавить из себя ни единого слова, и Солис, казалось, поняла это, поскольку она только вздохнула, потерла лицо руками и холодно сказала:

– Я тебя отвезу обратно.

Рядом с нами Таня все еще обрабатывает Бена:

– Это были парни из Бронкса, Бен! В какой очередной гениальный план ты вляпался? Тиг, ты уверен, что с тобой все в порядке? – вдруг спрашивает она меня.

Она протягивает ко мне руку, но я посылаю ее. Не нужна мне ее жалость.

Солис поморщилась и сложила руки на своем круглом животе.

– Натали, присядь, – предлагает ей Таня.

– Спасибо, но нам надо идти. Тигу пора возвращаться, – отвечает та.

Таня хмурится, но ничего больше не говорит.

Бенито, который до этого был вне поля моего зрения, вдруг объявился, прижимая салфетку к своему носу.

– Ну, черт, братан, у тебя и удар, как боинг проехался. Вовсе было не обязательно, – говорит он.

Я затянулся еще раз, и вкус дыма заполнил меня изнутри. Блин, фильтр уже докуриваю. Бросил свой окурок в переполненную пепельницу на маленьком столике и вышел через дверь.

Нет никакого желания возвращаться к Хиллзам. И потом мне так нравится то, что я сейчас делаю. На лестничной площадке ко мне присоединилась Солис, и мы вместе начали спускаться вниз. Здесь всюду царил полумрак, лампочки в таких домах не горят уже лет пятнадцать. Думаю, где-нибудь в желудке Моби Дика и то было бы светлее.

– Подожди меня, Тиг, у меня болит живот. Я пробегала за тобой всю ночь, – просит она меня с упреком в голосе.

Я не обращаю на нее внимания и спускаюсь дальше. Из подъезда выбегаю как кошка из воды. Мне нужно подышать воздухом или впечатать кулак в стену, но Солис начнет чересчур меня опекать, если я слишком откроюсь перед ней. А вот и она, стоит теперь рядом со мной на тротуаре. Осознание того, что теперь мы только вдвоем, позволило мне дышать чуточку свободнее.

– Ты поведешь, ладно? – спрашивает она.

Вести машину? В первый раз в жизни она позволила мне приблизиться к рулю своей тачки. Еще и посреди ночи…

– Не смотри так на меня, ты окончательно вымотал меня своими выходками, – жалуется она.

Когда мы подошли к ее консервной банке, она протянула мне ключи, не дожидаясь ответа. Мы молча сели в машину и в течение первых десяти минут никто из нас не осмеливался нарушить тишину.

Я искоса поглядываю на нее. Что, неужто никакой морали? Она даже не будет иметь мне мозги на тему того, что это моя жизнь и чем я рискую? Подозрительно как-то. Это было настолько подозрительно, что я даже открыл рот:

– Какая-то ты странная, – бормочу я.

– Сейчас… – она смотрит на часы. – Сейчас двадцать шесть минут третьего ночи, а я на седьмом месяце беременности, Тиг. Два часа ищу тебя повсюду в этих кварталах среди всяких торчков. Не похоже на идеальный вечер для женщины на седьмом месяце, да? Когда я узнала, что ты ушел от Хиллзов без предупреждения, то сразу испугалась, что ты сделаешь какую-нибудь очередную глупость и…

– Окей, да понял я, что ты беременна уже как семь месяцев, – обрываю ее.