К’ирсан вздохнул. Как-то незаметно для себя он успел привыкнуть к риску, к бушующему в крови адреналину, к хождению по лезвию бритвы – когда или ты, или тебя. И, сделавшись королем, оказался не готов к новой, более размеренной жизни. Да, она не стала менее опасной, но у этой опасности был уже совсем иной привкус. Как ни крути, но необходимость в подстраховке для своих бойцов лишь повод размяться самому. И тут такое разочарование…

Пока он предавался размышлениям, Канд успел влепить Снежок в поднявшегося на ноги демонопоклонника из «своей» группы и всадил из миниатюрного арбалета стрелу в горло его еще не пришедшего в себя товарища. Не зевали и солдаты Жижека. Еще не отгремело эхо взрывов, как Стена Щитов распалась и Шипы одним коротким броском покрыли разделявшее их до культистов расстояние. Засверкали мечи, и через мгновение все было кончено.

– Хо, это было легко! – азартно крикнул Канд, обернувшись к Кайфату. Но, наткнувшись на его тяжелый взгляд, осекся.

К’ирсан молча ткнул пальцем в сторону лежащего в стороне от места рукопашной схватки Абер Кетани. Перед самым броском Шипов он вдруг споткнулся, упал и до сих пор не встал.

Канд безропотно развернулся и заторопился к потерявшему сознание магу. Около тела припал на одно колено и наложил руки на лоб и середину груди, закрыл глаза, погружая сознание в состояние Сат’тор. Затем несколько ударов сердца сканировал чужую энергетику и уже через мгновение вышел из транса.

– Перенапрягся и чуть не выжег внутренний источник, – крикнул он, поднимаясь. – Как очнется, минимум седмицу о магии может даже не вспоминать.

– Кто бы сомневался, – буркнул под нос К’ирсан. После чего внезапно вздрогнул и резко поднял руку, призывая окружающих к тишине. Даже затеявший какую-то возню у него на плече Руал замер, словно статуя.

Прошло несколько мгновений, и Кайфат растянул губы в резиновой улыбке. Точно, не показалось! И решительно направился в сторону культиста, которому достался арбалетный болт в горло. Однако не успел сделать несколько шагов, как демонопоклонник прекратил притворяться и вскочил на ноги. Безумно захохотал, вырвал засевшую в шее стрелу, да так, что кровь хлынула потоком, и… заходил ходуном. Не упал в припадке, а именно заходил ходуном. Словно некая сила вынуждала вибрировать каждую его клетку.

Сразу же завоняло магией Бездны, возникло слабенькое ощущение присутствия кого-то древнего, могучего и мертвого.

Вслед за вибрациями начало корежить все тело, вынуждая его принимать самые разные формы. Пара десятков ударов сердца, и культист окончательно потерял человеческий облик. Лицо вытянулось на манер морды рептилии, глаза расползлись в стороны, рот превратился в полноценную пасть. Руки истончились, стали похожи на сухие ветки, зато ноги, наоборот, налились мощью и силой. Волосы выпали, а кожа покрылась пятнами из полупрозрачной чешуи. Штаны прорвались, и на пол выпал тонкий хвост. Если На’аг’Леох был по-своему даже красив, как может быть красива хищная тварь, то это бледное подобие змеенога вызывало одно лишь отвращение.

– Кали мне в тещи! – выкрикнул кто-то, остальные принялись поминать демонов, хаффов, хфургов и те взаимоотношения, в которых находится с ними переродившийся культист. Даже обычно молчаливые телохранители не сдержали ругательств.

Один лишь К’ирсан не произнес ни звука. Гадливо скривившись, он без замаха метнул в мерзкое создание чары паралича и, прежде чем уродец с ними справился, добавил Дрему и Быстрый сон. Эксперименты с изменением вектора воздействия руны концентрации и ее соединение с кое-какими астральными плетениями обогатили арсенал Кайфата весьма эффективными несмертельными заклинаниями.

Культисту этого хватило за глаза. Так и не воспользовавшись теми возможностями, что давало перерождение, он, словно подрубленное дерево, рухнул на камни.

К’ирсан оказался подле него прежде, чем кто-либо успел хоть как-то прореагировать. Выдернул меч из ножен и с размаху вонзил его между лопаток уродца. Левую ладонь тут же положил на оголовье меча, правой рукой достал из сумки на поясе необычайно крупный кристалл дымчатого кварца и поднял над головой. Короткий мысленный импульс, потоки энергии свиваются в замысловатом плетении, и небольшая астральная воронка всасывает едва-едва покинувшую тело душу, загоняя ее в камень.

На все про все ушло несколько секунд. Словно К’ирсан только и делал, что ловил души продавшихся Бездне, используя дикий сплав из Древней магии, доставшихся ему знаний некромантов и шаманских техник гоблинов.

– Будет подарочек Гхолу. Все жалуется, что надоело исполнять обязанности мага Земли… Теперь будет ему работка по профилю, – сообщил Кайфат приблизившемуся Канду, бережно пряча тускло мерцающий кристалл обратно в сумку. С усилием выдернул меч и добавил: – Да, и проследи, чтобы тело упаковали и отправили в столицу к Лансеру. Пусть разберется с этой гадостью.

Канд коротко кивнул. А К’ирсан со вздохом развернулся к почтительно замершему поодаль Жижеку. От лейтенанта разило гарью, потом и кровью, однако стоял он ровно и признаков усталости не выказывал. Лишь на лице застыло виноватое выражение. Пожалуй, тут и ругаться нет смысла – сам все понимает. Но закрепить урок все равно стоит.

– Передашь казначею, что лишен месячного жалованья, – сказал К’ирсан, глядя ему в глаза. – Объяснять, за что, надо?

Руал, сильно заинтересовавшийся происходящим, грозно засвистел.

– Нет, Владыка, – глухо пробормотал Жижек, переминаясь с ноги на ногу. – Сам не знаю, как так вышло. Полез сюда, словно зеленый юнец. Думал…

Что он там думал, Кайфат не дослушал. На груди требовательно завибрировал связной амулет.

– Твое колдунство, у нас гости, – раздался голос Храбра, едва К’ирсан сжал в руке медальон.

– Какие, к мархузу, гости? – спросил он раздраженно.

– Некто Паффер Луганз, посол Нолда в Западном Кайене. С десятком сопровождающих. Жаждет пообщаться с моим королем и поучаствовать в зачистке деревни от мерзости Спящих, – выдал Храбр, не скрывая сарказма. – Что передать?

– Что я сейчас поднимусь, – выдохнул К’ирсан, обрывая связь. Зло скривившись, показал на переродившегося культиста. – Этого срочно убрать отсюда и где-нибудь спрятать. Так, чтобы ни одна живая душа не пронюхала. Ясно?

Жижек, чувствуя, что разнос откладывается, с заметным облегчением кивнул.

– А как же обыск? В прошлых убежищах мы всегда находили кучу интересных документов… – вылез со своим мнением Канд.

– Ничего страшного. Главное мы взяли, – ухмыльнулся К’ирсан, хлопнув ладонью по сумке с камнем. Затем обвел взглядом весь подземный зал и остро глянул в лицо ученика. – А бумажки будем считать подарком нашему доброму другу…

Наверх он поднимался почти бегом, плюнув на королевское достоинство. Телохранители не отставали, успевая на ходу обмениваться какими-то знаками и проверять вшитые в одежду и броню артефакты. Нолд есть Нолд, к встрече с его представителями люди Кайфата готовились со всем тщанием.

Интересно, как этот Паффер узнал про их местоположение? Люди Щепки… тьфу, Чиро… проморгали слежку или, что гораздо хуже, любителя брать деньги сразу у двух хозяев? Второй промах за один день, что-то многовато! А с другой стороны… какого мархуза посол-то так подставляется? Едва ли не в открытую говорит, что в королевстве К’ирсана не все так гладко, как может показаться. За три года он неплохо узнал посла, и уж чем-чем, а глупостью тот не страдал. Быть может, не блистал магическими знаниями и личной Силой и не был хитроумным интриганом – иначе с чего бы оказался в такой глуши, как Западный Кайен, – но голова у него варила.

Или все дело в тех отношениях, что сложились у него с К’ирсаном? После памятной битвы во дворце Мишико посол явно благоволил к новому государю. Особенно после того, как личная приязнь стала подкрепляться разного рода подарками. Упаси Юрга, никакого криминала! Все в рамках закона. На годовщину установления дипломатических отношений между Западным Кайеном и островной республикой – полотно работы неизвестного Кайфату художника из дворцовой коллекции, на день рождения посла – комплект золотых украшений, на праздник середины зимы – раритетное издание стихов древнего рифмоплета. И никаких тебе кулуарных переговоров, дополнительных условий и просьб – просто король показывает свое уважение представителю самой могучей страны мира. Ну а если господин маг иногда просит предоставить ему некоторую сумму наличности, так то ведь не взятка, а обычная ссуда. Бессрочная…

Неужели казавшиеся бесплодными усилия дали всходы?

Едва К’ирсан оказался на поверхности, как практически сразу увидел Луганза в окружении нескольких охранников, которые по повадкам ну никак не походили на Наказующих, и троицы слабеньких магов, увешанных амулетами с головы до ног. Сам посол стоял со скучающей миной на лице, и лишь глаза выдавали его крайнюю заинтересованность происходящим.

– Господин посол, какая встреча, – сказал Кайфат с максимально возможным радушием. Актер из него тот еще, но идеальная игра и не требовалась. Главное, соблюсти приличия и протокол. – Уж кого-кого, а вас встретить в этой дыре я точно не ожидал.

– Кто бы говорил, ваше величество. Разве можно себе представить, чтобы король хотя бы того же Гарташа бросил дворец, придворных и лично принялся гоняться за всяким отребьем? – ответил посол с широченной улыбкой. – Это ж ведь уму непостижимо. И ладно бы где-нибудь в столице, но здесь…

Как верно подмечено. Только Кайфат еще бы добавил, что если уж зашла речь о правителе Гарташа, то трудно представить, чтобы господин Луганз вот точно так же заявился к нему без приглашения и потребовал объяснений. Будь он хоть трижды посол Нолда. Ну да не в положении К’ирсана играть в оскорбленную гордость.

– Кто-то тискает фрейлин по углам, кто-то участвует в скачках, кто-то седмицами пропадает на охоте, а я вот предпочитаю бороться со всякой поганью, – сообщил он ровным тоном.

Посол понимающе покивал.

– О, поверьте, Нолд всячески приветствует эту вашу борьбу, – выдал Луганз, потирая ладони, и с намеком добавил: – Однако еще больше нам нравится, когда есть зримые подтверждения ваших битв. Бумаги, алхимические препараты, артефакты и астральные слепки с мест проведения ритуалов… Все то, чем вы столь бескорыстно делились с нами все эти годы, громя ковены демонопоклонников в окрестностях столицы. – Сказал и разом стал похож на пройдоху-лавочника.

Из темноты неожиданно вынырнул Руал, задержавшийся в подвале, стрелой взлетел на плечо двуногого друга и ткнулся мокрым носом в щеку. В голове моментально возникла картинка, как Шипы вытаскивают тело измененного культиста через окошко с другой стороны дома. Бойцов сопровождал Канд, прикрывая их слабеньким отводом глаз.

Ну вот и отлично!

– Что ж, сейчас у вас есть возможность лично собрать все требуемые материалы! – сказал К’ирсан, не отрывая взгляда от лица посла.

Представитель Нолда понимающе ухмыльнулся и бросил короткий приказ скучающим подчиненным. Те моментально встрепенулись и, гремя инструментами, по очереди скрылись в подвале. Один, правда, замешкался и, пугливо косясь на К’ирсана, пальцем нарисовал напротив сердца стилизованный глаз с двумя завитушками внизу. Тот самый символ, который вечные соперники Руорк с Гаруком после консультаций с Верховным магом и почему-то Мигулем Шесть Струн единодушно сочли достойным стать символом культа Владыки. К’ирсана тогда эта возня позабавила. Теперь же вдруг выяснилось, что остальные к играм с тайными знаками относятся гораздо серьезнее… Хотя мархуз с ними, со знаками, гораздо удивительнее другое: в свите нолдского дипломата есть его последователь!

Потрясение оказалось настолько велико, что К’ирсан не заметил, как пугливо озирающийся адепт новой веры нырнул в подвал, а вслед за ним отправились и охранники. Посол остался наедине с королем.

– К чему такая спешка? Разве я когда-нибудь обманывал вас? – мягко поинтересовался К’ирсан. – Подождали бы пару дней и получили бы все самое интересное на золотом блюде.