Кивнув, я осматриваю комнату. Здесь стоит большая кровать с балдахином, застеленная слоями постельного белья, которое выглядит таким мягким, что мое усталое тело буквально тянется к нему; из окон открывается вид на горный пейзаж, такой же прекрасный, как сады Золотого дворца, и пышные зеленые долины за ним.

Между возвращением в Золотой дворец и попыткой найти Финна это оказалось лучшим вариантом, но теперь, оставшись наедине с этим странным мужчиной, я сомневаюсь в своем здравомыслии.

– Где мы? – спрашиваю я.

Фейри с красно-коричневыми глазами складывает руки на груди и наклоняет голову.

– Мы находимся в моем доме.

Мой взгляд снова устремляется на кровать. Если он думает…

– Успокойся, принцесса. Я не сплю с женщинами против их воли. И даже если бы ты и захотела… – Сморщив нос и слегка содрогнувшись от отвращения, он бросает на меня быстрый взгляд и качает головой. – Я не горю желанием делить ложе с женщиной, которая пахнет как навозная куча, которые мой отец заставлял меня разгребать в детстве.

Я ахаю.

Как грубо.

С его губ срывается усмешка.

– Я говорю как есть. От тебя… пахнет. Вероятно, дело в том, где ты спала вчера ночью, но тем не менее ты выглядишь так, как будто не мылась две недели. Уж извини, что я не нахожу тебя соблазнительной.

До чего же он бесит.

– Я не хочу тебя соблазнять. Я просто хочу…

А чего я хочу?

Ничего.

Только сбежать из этого кошмара. А привлекает меня только сон.

– Тогда иди спать, – говорит мужчина, указывая на кровать. – Но, может, сначала примешь ванну? Я позову твою служанку. – Он поворачивается к двери.

– Постой.

Он останавливается и поднимает бровь.

– Кто ты такой?

Его губы медленно растягиваются в улыбку, от которой в глазах начинают плясать огоньки.

– Меня зовут Мишамон Нико Френдилла, но ты можешь звать меня Миша. – Он кланяется в пояс. – Рад наконец познакомиться с тобой лично, Абриелла.

Миша. Брат Преты. Вот почему мне показалось, что я его знаю. Он похож на свою сестру.

– Нет.

Я складываю руки на груди.

– Тебе придется отвезти меня куда-нибудь еще. Я не хочу иметь дел с еще одним принцем еще одного двора фейри. Хватит с меня.

Его глаза расширяются.

– Принцем? Миледи, я король. И – при всем уважении – куда ты пойдешь? Тебе нужно время, чтобы собраться с мыслями и понять, как ты себя чувствуешь, когда на тебя не пытается влиять принц Ронан. Я могу дать тебе это время.

– Прочь из моей головы, – рычу я.

Я не только не хочу связываться с другими коронованными фейри. Последнее, что мне нужно, искать убежище там, где мои мысли принадлежат не только мне.

Миша вздыхает.

– Как я уже сказал, Ронан не может прийти сюда без моего разрешения – не спровоцировав весьма неприятный конфликт.

– Ты можешь появляться во Дворе Солнца, открывать порталы, похищать пленников королевы, но я должна верить, что если Себастьян явится сюда за мной, это спровоцирует войну?

– Поверь мне, королева хотела бы отомстить за все, что я у нее отнял, но она не может этого сделать. Для этого ей придется на все королевство заявить, что она ворующая детей рабовладельца и жадная до власти сука – кем она и является.

– Но Себастьян…

– Власть Ронана в любом дворе в лучшем случае незначительна, – говорит Миша. – И ему нельзя отпугивать своих немногочисленных последователей, отправляя солдат на эту гору с приказом забрать отсюда девушку.

– А Финн?

Он пожимает плечами.

– Финн не знает, что ты здесь.

– А откуда мне знать, что ты не заключил с ними союз в обмен на доступ ко мне?

– А зачем ему доступ к тебе? Что ты можешь ему предложить?

Я вздрагиваю.

Он говорит чистую правду.

Конечно. Зачем им рисковать ради меня? У меня больше нет того, что им нужно.

– Может быть, ты продашь меня золотой королеве. Или тебе нужна информация. Сомневаюсь, что ты делаешь это, потому что у тебя есть привычка помогать кому ни попадя.

Он снова оглядывает меня с головы до ног. В его взгляде нет никакого интереса, только любопытство.

– Я не помогаю «кому ни попадя». Но ты, Абриелла, под это определение не подходишь. Ты даже не человек.

– Ты знаешь, что я…

Он поднимает руку.

– Что касается причин, по которым я помогаю тебе. Ты права, предполагая, что мои мотивы не бескорыстны. Я несу ответственность за свое королевство и всех, кто здесь проживает, и, нравится мне это или нет, действия других дворов влияют на мой народ. И нравится это или нет тебе, ты находишься в самом центре происходящего.

– Так я пешка?

Снова.

Его глаза вспыхивают, и он делает шаг вперед.

– Не стоит играть со мной в бедненькую обиженную смертную девочку, – говорит он. – Оберон дал тебе свою корону и свою силу. Тем самым он связал твою судьбу с судьбой своего королевства. У тебя не было выбора. Но и у меня тоже его не было. Я был рожден, чтобы править этими землями, как принц Ронан или принц Финниан. Не только тебе пришлось нелегко, и жалость к себе не изменит того факта, что твои действия окажут влияние на мою семью, мой народ и все это королевство.

Уставившись на красивого, острого на язык короля фейри, я пытаюсь придумать достойный ответ, но моя голова отказывается работать.

– Короны у меня нет. Я всего лишь человек, которого сделали фейри. Я никто.

Он медленно обводит меня взглядом. Мне кажется, что он как будто видит меня насквозь, заглядывая мне в самую душу через грязь, которой покрыта моя кожа.

– Ты грязная и измученная. Ты не до конца оправилась после приема зелья, а за вчерашний день потратила необычайное количество энергии. Если будешь продолжать в том же духе, тебя не спасет от выгорания даже священный камень огня.

Моя рука тянется к изумрудной слезинке, висящей между моих грудей.

– Какой камень?

– Огня, – говорит он, глядя на камень в моей руке. – Разве ты не знаешь, что носишь талисман? Невероятно редкий, и к тому же очень дорогой.

Я приглядываюсь и понимаю, что это вовсе не камень – по крайней мере, не такой, какой я когда-либо видела.

– Почему он называется камнем огня, если он зеленый?

– Они бывают разных цветов, но я полагаю, что они названы так из-за того, как они выглядят, если поднести их к свету, – как будто внутри их горит пламя.

– Что они делают? – спрашиваю я.

И почему Себастьян подарил его мне?

– Вероятно, чтобы тебе точно хватило сил, чтобы пережить переход. Не все люди, принявшие зелье, дожили, чтобы рассказать об этом.

Мой живот скручивает от охватившей меня бури эмоций, и я сглатываю. Это признак того, что Себастьян меня любит, или еще одно убедительное доказательство того, насколько обдуманным был его выбор? Он знал, что я умру, когда заключу с ним узы, и все равно скрыл от меня правду. Он украл мою человеческую жизнь, чтобы занять трон Неблагих.

– Ты слишком много думаешь, – говорит Миша. – Скоро я все тебе объясню, но сейчас тебе нужно отдохнуть.

Он высовывает голову из двери и тихо зовет кого-то, кто стоит в коридоре.

В комнату входит седовласая женщина. Склонив голову, она проходит мимо меня и входит в, кажется, ванную комнату.

– Холли приготовит тебе ванну и принесет чистую одежду, – говорит Миша. – Если почувствуешь, что твои мысли мешают тебе расслабиться и заснуть, рядом с кроватью есть снотворное.

– Как будто я стану пить что-то…

– Оно не отравлено, принцесса. Это смесь трав для более спокойного сна, но принимать ее или нет, решать только тебе.

Я делаю глубокий вдох. Он прав. Мне нужно принять ванну и немного поспать. Я измучена, убита горем и…

Я вскрикиваю и отшатываюсь от вспышки нестерпимой боли. Я прижимаю руку к животу, ожидая увидеть просачивающуюся между пальцами кровь. Затем мои руки и ноги пронзает такая сильная боль, что я падаю.

– Что…

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть в глаза Мише, и вижу, как сначала в них мелькает замешательство, на смену которому приходит понимание.

– Узы, – говорит Миша, широко раскрыв глаза. – Ты чувствуешь принца Ронана.

Я задыхаюсь от жгучей боли в животе, в груди. Меня разрывают на части.

– Себастьян ранен?

– Ответь на свой вопрос сама.

Он прав. Я знаю это так же точно, как знаю, что моя рука принадлежит мне.

Эта боль принадлежит Себастьяну.

– На него… напали.

– С помощью магии? С клинком? – спрашивает Миша. – Это смертельный удар?

Я качаю головой:

– Я… я не знаю.

– Сосредоточься, – говорит он, его голос мягкий, как шелк.

Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться, и меня захлестывают ощущения и эмоции, которые мне не принадлежат. Агония, охватывающая его тело, отчаяние, душевная боль. Это еще не все. Разочарование, беспокойство. И… ревность? Навязчивая, мерзкая, такая сильная, что больше напоминает гнев.

– Наверное, он с Финном. Ронан все еще ревнует к принцу теней, даже после того, как заключил с тобой узы. Неуверенный в себе мальчишка.

Я пристально смотрю на Мишу.

– Прекрати.

Он пожимает плечами.

– Я просто пытаюсь помочь.

Еще одна волна боли, на этот раз менее сильная, но после нее чувствуются отголоски. Насколько сильно он ранен? Все ли с ним будет в порядке? Я сдерживаюсь и не задаю эти вопросы.

Он меня предал.

– Как мне сделать… – выдыхаю я. – Сделай так, чтобы это прекратилось.

– Связь? – Миша качает головой. – Ты можешь научиться приглушать то, что получаешь с его стороны, но все равно будешь чувствовать его, когда ты ослабишь бдительность.

«Ты мне нужна мне нужна мне нужна мне нужна».

Я прижимаю ладонь к вискам. Он здесь – не в словах, а в отголосках чувств.

– Он знает, что ты настроена на него, – говорит Миша. – Он чувствует это и пытается с тобой связаться.

Я чувствую отчаяние; оно отдается в моей груди, словно резкий удар под дых. Чувство Себастьяна смешивается с моим, и я резко падаю на пол. Я хватаюсь за деревянный столбик кровати, чтобы встать на ноги.

– Как работает эта связь? – спрашиваю я. Я не стану вести себя как дура и задавать вопросы, прежде чем соглашаться со сказанным. И не стану совершать ещё один глупый поступок и верить фейри.

Миша внимательно смотрит на меня, подняв бровь.

– Это связь, – говорит он. – Осознание.

– Он знает, о чем я думаю?

«Я тебя люблю люблю люблю люблю люблю». «Ты мне нужна нужна нужна нужна».

– Не совсем. – Он наклоняет голову и с задумчивым видом рассматривает потолок. – Больше это напоминает отпечатки. Между вами сильная эмпатическая связь. Поэтому если то, что ты чувствуешь, можно выразить словом или фразой, он чувствует его отпечаток. Но обычно это больше напоминает чувство.

– Как это можно убрать?

Миша подавляет смешок.

– Мы говорим об узах, которые связывают души. Их нельзя развязать.

– Но должен же быть какой-то способ.

– Может быть, но это больно, цена за это слишком высока, а чтобы это сделать, нужно, чтобы обе стороны единодушно и по собственной воле выбрали друг для друга свободу. Есть ритуал, для совершения которого требуется много священных камней огня – того, что висит у тебя на шее, далеко не достаточно. И мне говорили, что это так же мучительно, как действие Зелья жизни.

При воспоминании о Зелье жизни и агонии, которую я пережила, выпив его, мое тело пробирает сильная дрожь. Не знаю, смогу ли я пройти через все это снова. Может быть, есть другой способ. Для человека и фейри узы работают по-разному. Если бы я только смогла найти способ превратиться обратно в человека…

– Единственное лекарство от бессмертия – это смерть. Обратного Зелья жизни не существует. Больше – нет. Хотя, возможно, ты удивишься, узнав, что ты не первая, кто хочет этого.

Он никак не может перестать читать мои мысли. Я бросаю на него свирепый взгляд.