Прости за мою любовь (страница 20)
В течение всех последующих дней на неделе Морозов находит предлоги встретиться после университета. Всегда вместе с сестрой. Но, надо отдать ему должное, сначала спрашивает, смогу ли я. И у меня на удивление оказывается полно свободного времени… Преподаватель по немецкому ушел в отпуск, репетитор по английскому заболела. Машка чем-то все время занята. Антон улетел на пару недель в Индию. Мама, наконец, уехала к Олегу в Германию.
Одной дома сидеть совершенно не хочется. Поэтому… поэтому я провожу время с Морозовым. Нам вместе весело и очень легко. Присутствие Оленьки всегда разряжает обстановку.
Все хорошо.
Мы узнаем друг друга заново, за то время, которое мы близко не общались, и мои, и его интересы здорово изменились.
Я советую Кириллу сходить вместе с сестрой к психологу и делюсь контактом психолога, к которому ходила я. Долго набираюсь смелости сделать это, не знаю, как отреагирует Морозов, но на удивление он меня выслушал и взял визитку центра, который я когда-то посещала.
Я не надеюсь на что-то большее с его стороны. Просто живу и радуюсь, что человек, которого я люблю, наконец, меня к себе подпустил и при этом выглядит довольно и расслабленно.
Параллельно в университете мы готовимся к лагерю, в который должны выезжать утром в субботу, а вернуться к обеду среды.
Все было готово.
Я совершенно не нервничала по поводу предстоящей поездки, тем более мы с Кириллом смогли наладить и выстроить вполне не вражеские отношения. Нашим лагерным детям должен был понравиться наш тандем. Мысль о том, что мы будем вести один отряд, грела и радовала ровно до того момента, когда в субботу в шесть утра я не открыла сообщение, пришедшее в ватсап. Я уже собиралась выходить из дома, отправление автобусов в лагерь было назначено на семь утра от университетских ворот. Важно было не опоздать.
Сообщение пришло в чат, посвященное лагерю. Один вожатый заболел и не смог поехать, на его место экстренно стали искать другого студента.
Нашли.
Студентку.
Неллю Абрамову.
27 Глава
– Кто ее позвал? – морщит Машка аккуратный носик.
Пару часов назад я задавала своей прихожей тот же вопрос. Он остался без ответа висеть между шкафом с верхней одеждой и обувной полкой.
– Захарка сказала, найти желающих в субботу утром было сложно. Поэтому взяла того, кто первый согласился поехать. Это оказалась Абрамова, – пожимаю плечами.
Я тоже не в восторге от того, что Нелька едет вместе с нами в лагерь. Надеюсь, пересекаться мы там будем минимально. И жить в разных корпусах. Правда, это почти невыполнимо, все участники лагеря постоянно взаимодействуют друг с другом. В этом вся суть этого мероприятия. Нужно первокурсникам наладить дружеские связи и укрепить их.
– Не знаешь, как нас поселят? – спрашиваю у подруги.
– На месте разберемся.
Машка продолжает сверлить блондинистый затылок Нельки, та, будто почувствовав ее взгляд, оборачивается на нас, растягивая губы в ехидной улыбке.
Меня передергивает, как от озноба. Это ее улыбочка не сулит ничего хорошего… И вроде я ее не боюсь. Что она мне сделает? Но хочется провести эти дни спокойно, а не сидя на пороховой бочке, ожидая какую-нибудь пакость от бывшей подруги.
Мы все уже в автобусе, набитом студентами. Наш автобус возглавляет колонну, за ним еще два. В тех, что позади нас, едут первокурсники. Набралось приличное количество народу. В нашем автобусе едут организаторы.
Захарка устроилась прямо за водителем и мирно спит. И правильно делает, в лагере будет совсем не до сна. Подумываю тоже поспать.
Нелля сидит от нас через пару рядов. Рядом с ней пристроился звукач Женя. Все-таки недаром говорят, что после Кирилла она недолго скучала, вон как парень на нее смотрит. Интересно, как реагирует Морозов на свою бывшую девушку?
Вытягиваю шею и смотрю поверху головы Машки.
Морозов с Кузнецовым сидят от нас через проход. Кузя громко болтает, а Кирилл внимательно слушает, иногда кивая. Они то и дело смеются. Парни выглядят расслабленными и довольными. Не то что мы с Машей.
Мне подпортило настроение то, что в лагере будет Абрамова, а Маша уже с утра была не в духе.
Иванова сегодня чуть не опоздала, запрыгивала в отъезжающий автобус. Я готова ее была придушить. Будильник хотя бы иногда нужно ставить вовремя.
Я сегодня совсем не добрая. Отчаянно зеваю, прикрыв рот ладошкой.
Отворачиваюсь к окну, сильнее прижимая к себе рюкзак, набитый вещами, которые мне понадобятся в течение четырех дней. За окном мелькают деревни, поля, леса. Родные просторы любимой области. В направлении, где находится база, на которую мы едем, расположена и деревня, в которую мы с Антоном приезжали на лето. Так давно это было. Сейчас совсем другая жизнь, и в деревню уже ездить не к кому.
– Привет!
Поворачиваю голову. Вместо Ивановой рядом сидит улыбающийся Морозов.
– Привет, – удивленно отвечаю, вскидывая брови, – куда исчезла моя подруга?
– Вон она.
Кирилл отодвигается так, чтобы мне было видно, Машка перебралась поближе к Кузнецову. Забралась с ногами на сидение, предварительно скинув кроссовки, и по-хозяйски положила рыжую голову парню на плечо, они вдвоем склонились над планшетом.
– Хорошо устроились, – хмыкаю я.
До лагеря ехать около полтора часа, полчаса уже прошло.
– Предлагаю и нам не скучать.
– Давай.
Кирилл протягивает мне наушник, который я тут же вставляю в ухо. В голову ударяют громкие басы.
– Ауч, – шиплю я, встряхивая волосами.
– Сейчас сделаю тише. Так нормально?
Киваю в ответ, покачивая головой в такт музыке.
– Супер.
Мне правда нравится. А еще нравится то, что мы с Кириллом преодолели какой-то барьер, который нас раньше разделял и мешал вот так просто общаться. Сидеть рядом, касаться друг друга локтями и коленками. Тихо подпевать одной мелодии, что льется нам в уши, и улыбаться.
Боже, как он мне улыбается…
Завороженная этим зрелищем, я откидываюсь на подголовник и какое-то время наблюдаю за сидящим рядом парнем. Ловлю моменты, фотографирую их в своем воображении и ставлю на полочку памяти.
Сама не замечаю, как засыпаю. Просыпаюсь от того, что кто-то легонько меня трясет.
– Просыпайся, мамочка. Мы приехали воспитывать общих детей.
– Прекрати шутить на эту тему.
Ударяю Кирилла в плечо, на котором недавно мирно посапывала. Замечаю мокрое пятно на его толстовке. Я что, пускала слюни? В ужасе округляю глаза. Надеюсь, он этого не заметил.
Вокруг суета. Автобус свернул на парковку перед небольшими двухэтажными домиками, собираясь остановиться. Студенты вскакивают со своих мест заранее, будто боятся, что их тут забудут и увезут назад в город.
– Отдашь?
Кирилл тянется к моему лицу рукой, и я не сразу понимаю, что ему надо, отшатываясь назад, упираюсь спиной в холодное оконное стекло. Его пальцы скользят по моим волосам, задевают щеку и выдергивают из уха наушник, о котором я успела забыть.
Рука парня проделывает обратный путь, задевая те же самые точки на моем лице, что и до этого. Мочка уха, скула, уголок губы, на котором пальцы Кирилла останавливаются дольше, чем положено всякими нормами приличиями. А мое дыхание обрывается…
– Любишь шоколадные печенья? – хрипло спрашивает он.
Поднимаю руку к своим губам, аккуратно отстраняясь от него.
– Очень. Я испачкалась? Съела целую пачку на нервах, пока ждала Машку.
– О да. Ты просто свинушка.
– Прекрати. Ты меня смущаешь.
Я краснею до корней волос, отворачиваясь от Морозова к окну. Искать зеркало в рюкзаке бесполезно, оно в самом низу. Поэтому приходится довольствоваться отражением в стекле. На меня смотрела крайне растрепанная девица, никаких крошек видно не было.
– Я не грязная.
– Дай посмотрю внимательнее, может, я не разглядел.
Опять наклоняется слишком близко ко мне, подаваясь всем телом вперед. А я, как загнанный в угол олененок перед хищником, съеживаюсь под его пристальным серым взглядом. Он бегло проходится по моему лицу, останавливается на губах, поднимается к глазам.
– Даша… – произносит тихим шепотом, и весь мир вокруг нас замирает.
Я вижу только его глаза, в которых плещутся прозрачные льдины вперемешку с искрами тепла. Никогда раньше не замечала: около зрачка у Кирилла проходит тонкий зигзаг из крапинок желтого цвета. Красиво.
– Что? – тоже подаюсь вперед, сокращая разделяющее нас расстояние до того, что мы начинает соприкасаться лбами. Мое плечо упирается в его. Его дыхание смешивается с моим, и я тоже не могу удержаться от того, чтобы не сместить взгляд на его пухлые губы.
Облизываю свои.
Улыбаться больше не хочется.
– Ты когда успела вырасти?
– Только разглядел, что мне больше не шестнадцать?
– Да-а-а.
– Кажется, Морозов, ты немного слеповат. – Смеюсь, отстраняясь от него, киваю на опустевший проход за его спиной. – Нам пора выходить.
В подтверждение моих слов громкий голос Захарки рассекает воздух, добираясь до наших ушей:
– Эй. Все на выход! Нужно отпустить водителя, ему еще возвращаться в город.
– Ладно – Кирилл проходится ладонью по своему лицу и встает, подхватывает свою спортивную сумку и мой рюкзак. – Идем. Повеселимся.
28 Глава
Лагерь обрушивается на нас, как снежная лавина на тихий умиротворенный зимний курорт. Сносит шквалом эмоций. Я выжата как лимон и морально, и физически к концу первого дня.
Что там говорил Кирилл насчет веселья?
Конечно, весело, я не спорю, но голова гудит так же сильно, как и ноги.
– О боже… я лежу… – стону я, вытягивая ноги на твердой односпальной кровати.
Вся база отдыха, на которой проходит наш лагерь, выглядит так, как будто последние двадцать лет не знала слова «ремонт». Двухэтажное здание из белого кирпича снаружи и советской мебелью внутри.
Комнаты маленькие, без удобств. В нашей две односпальных кровати с продавленными матрасами, две тумбочки, на которых свалены наши с Машей рюкзаки. Мы их так и не успели разобрать с утра. Около двери вбиты два крючка, по всей видимости, для верхней одежды. На окне желтая, выгоревшая на солнце штора. В углу комнаты стол без стульев.
– Класс, – сообщает неизвестно кому Иванова, оглядывая наш «люкс», – у других так же?
– Я не знаю, как у остальных вожатых, но у первокурсников комнаты на четыре человека и нет стола.
Я переворачиваюсь на бок и с удивлением смотрю на подругу, которая достает из своего рюкзака косметичку и какую-то смутно напоминающее платье тряпочку.
– Ты куда-то собираешься?
– Угу. Сейчас начнется все самое интересное, – отзывается Маша, открывая пудреницу и придирчиво себя разглядывая.
Да, определенно после отбоя начинается самое интересное. В моем случае это сон. В подтверждение своих мыслей я широко зеваю и опять падаю на спину, закладывая руки за голову. Толстовка и футболка задираются на животе, оголяя участок кожи, который тут же покрывается мурашками. В комнате было совсем не жарко.
Я протягиваю руку и касаюсь батареи, которая располагается прямо рядом с моей головой – кровати стоят изголовьями к окну. Отдергиваю руку – батареи ледяные.
– Класс, – тяну я, повторяя за Машкой.
К утру мы превратимся в ледышки. И к кому идти? На часах одиннадцать вечера, вся администрация уехала до утра понедельника. Может быть, где-то на базе и есть котел с отоплением, но вряд ли наша Захарка знает, как до него добраться. В любом случае придется ждать утра.
– Что такое? – поднимает голову Иванова от горы косметики. Соседняя кровать завалена разноцветными тюбиками.
– Отопления нет.
– Знаю, – отмахнулась Маша, – слышала, как Захарова по телефону распекала кого-то. Обещали утром прислать ремонтника. Но не везде холодно, нам просто «повезло».
– Ладно, я в душ.
– Куда? – неподдельно удивляется подруга.
– Ну знаешь, такое помещение, где можно смыть с себя сегодняшний день, а потом упасть в кровать и заснуть сладким сном. Завтра подъем, между прочим, в шесть утра на сбор, и зарядка в восемь.
– Ты, верно, шутишь! Кто в лагере ложится спать в одиннадцать вечера?! Не будь занудой, Даша.