Леди Кай поднялась по ступеням и вошла первой. Стражи, охранявшие вход в замок, наблюдали, как поднимаются на крыльцо Варя и Нейл, и склонили головы при приближении своего нового господина.

Нельзя сказать, что это было неприятно, скорее непривычно, и Варя каждый раз подавляла желание кивнуть в ответ. Это было строго запрещено, и жесткий воротник напоминал об этом при каждом движении ее головы.

Вскоре они сидели в обеденном зале. У Вари приняли плащ, и теперь можно было двигаться спокойно, не боясь запутаться и упасть. Нейл куда-то убрал свой меч, видимо, за столом не полагалось быть при оружии. Но даже сейчас, когда жевал кусок мяса, он был все так же сосредоточен, словно находился на посту.

Варя приметила на столе неподалеку от своей хмурой няньки прекрасную выпечку и попыталась дотянуться до нее. Тут же к ней кинулся слуга, подставляя желанное блюдо. Варя пробормотала слова благодарности, и удивленный мужчина поклонился, затем возвращаясь к своему месту у стены, за ее спиной.

Было чертовски странно сидеть и жевать, пока кто-то стоит над тобой, ловя каждое твое движение. Варя отпила воды из высокого кубка, который едва смогла поднять. Нейл поглядел на ее усилия и только качнул головой. «Эти руки не способны удержать ложку, как вложить в них оружие?» – читалось в его взгляде. Оборотень шумно вздохнул и опустошил свой кубок.

Ревард понимал, что хозяйка таится от своей обещанной дочери, не желая открывать ей всей правды. Понимал и то, что многое эта девочка не способна будет принять. Не заключи Вернер Кайонаодх соглашение с лескатами, и не было бы нужды в браке. О чем только думал покойный хозяин? Ушел и оставил жену платить свои долги!

Нейл смотрел на подопечную, а она смотрела в окно. Солнце играло бликами на медных волосах, и было очень жаль, что больше не вились они, падая на эти хрупкие плечи. Она должна была взойти к алтарю с Троем Миклосом как младшая из рода огненных драконов. Ревард нахмурился. Подумать только, всего лишь человек, иномирянин, но через каждое слово звучит это проклятое «должен».

Если бы только эйселю² Девину не пришло в голову отправиться в одиночку испытывать франгар… Если бы не указывали записи, оставленные в его дневнике, на то, что путь лежал через Северные горы, владения Миклоса… У эйслин Делмы были все основания предполагать: именно правитель лескатов был повинен в том, что ее любимого сына больше нет на этом свете.

Сейчас лучшие воины Бриартака разыскивали доказательства вины Левена или останки погибшего юноши. Они тянули время, как могли. Ребенок мог бы как-то решить эту проблему, но явилась девушка. А значит, Делма должна исполнить обязательства. Но разве может она отдать свои земли в руки тех, кто лишил ее последней надежды, лишил ее дитя? До тех пор, пока вина или невиновность лескатов не будет доказана, они должны сохранить в тайне то, что наследник Бриартака – девушка.

Глава 6

Солнце сегодня светило ярко, слепило и заставляло глаза слезиться. Сверкающие всполохи на безупречном нетронутом снегу привлекли внимание одинокого путника. Человек сдвинул с лица шерстяной платок, укрывавший его до самых глаз, и облако пара от его дыхания сорвалось с губ.

Со снегом было что-то не так. Высокие скалы прикрывали часть плато, и тут тень была глубже. Но откуда оттенки золотого, если лучи солнца не касались белоснежного покрова? Мужчина осторожно прошел вперед, останавливаясь посреди открытого поля. Здесь не было ни единого следа, кроме тех, что оставил он сам. Меховая куртка согревала путника в сильный мороз, защищая от ледяного ветра, но сегодня он продрог до костей. Нужно было торопиться и добраться до пещеры, пока не стемнело…

Человек снял с головы капюшон, и ветер подхватил короткие русые волосы. Затем пришел черед перчаток. Мужчина запихнул их за широкий ремень и поднял руки, поворачивая ладони к небу. Он еще раз обвел окрестности прозрачным взглядом и прикрыл глаза, взывая к духам ветра, которым поклонялся его род.

Снег принялся кружиться, поднимаясь с навеки промерзшей земли. Все сильнее и сильнее, обжигал незащищенное лицо, заставляя его исказиться от боли, ледяные мельчайшие осколки стеклом ранили обветренную кожу. Поднялась буря, она кружила, укрывая темную одинокую фигуру, пока мужчина не сжал ладони в кулаки, резко опуская руки. Чудовищной волной снег схлынул с поля, и теперь взгляду путника открылась ледяная гладь.

Осторожно ступая по льду, человек продвигался вперед, пока наконец не смог разобрать то, что заставило его применить силу на чужих землях, рискуя быть замеченным теми, кем не следовало бы. Он обтер лицо покрасневшей от холода ладонью и что-то ошеломленно прошептал.

Громадные золотые крылья расходились на несколько метров подо льдом, который укрывал в своем прозрачном плену тело дракона. Зрелище было настолько же великолепным, насколько и трагичным. Что завело этого зверя в ледяные земли лескатов? Только это ведь не его дело. Совершенно верно… Человек отступил еще дальше и собрался укрыть снежным покровом прозрачную могилу, но в последний момент его руки опустились, и мужчина тихо выругался.

Кажется, путешествие затягивалось. Он широким шагом прошел по скользкому полю и встал на одно колено. Затем снял с плеча свою дорожную сумку и принялся извлекать из нее все необходимое для разведения костра, намереваясь растопить лед.

Нужно было торопиться. Когда солнце начнет клониться к вершинам гор, пламя станет видно издали, и тогда придется забыть о своем убежище. Мало того, он собирался потратить на эту безумную затею все, что припас для своего костра. Завтра придется вновь возвращаться к скудным деревцам, которые так редки в этих краях.

Мужчина разложил небольшие костры в нескольких местах – в центре груди замерзшего зверя и на самой широкой части крыльев. Он вновь поднял руки к небу, поднимая заклинанием языки пламени, повелевая ему поторопиться и растопить ледяной покров.

Прошло несколько часов кропотливой работы. Магу приходилось отгребать пригоршнями таявший снег, ибо костры угасли, сделав свое дело, и жалкие обугленные ветки дикого арбена принялись тонуть в ледяной жиже.

Он не чувствовал пальцев рук и ног, а промокшие кожаные, подбитые мехом сапоги стали тяжелыми от влаги, замедляя его шаги. Сам мужчина, напротив, взмок от усилий, скинул свою меховую куртку, и теперь пар поднимался от его плотной рубахи.

Мерзлая чешуя ранила раскрасневшиеся пальцы, но человек бережно очищал тело дракона, пока оно не засияло темным золотом, словно дикий мед на его родине. Тени меж тем удлинялись, снег становился похож на синий бархат, на земли Ильхада ложились ранние сумерки. Путник выпрямился во весь свой рост, глядя на проделанную работу. Он потянул носом воздух и нахмурился. Пахло бурей… скоро поднимется метель. И на что он, собственно, рассчитывал?

Тащить за собой дракона было делом немыслимым. Он и с места не сдвинет это громадное тело! Видимых ран мужчина не заметил. Гадая, что же могло послужить причиной гибели крылатого зверя, он вновь присел рядом. Рука путника погладила дракона по длинной шее и остановилась у ее основания, а затем спустилась немного ниже. Человек пригнулся и опустил голову на грудь существа.

Он затаил дыхание, будто это могло помочь, и прислушался. Сначала ему показалось, что это лишь ветер играет с ним, кидая в лицо крупные снежинки, говоря о том, что все усилия смехотворны и напрасны. Но затем он услышал это вновь. Толчок, едва приметный, практически неуловимый. Мужчина с надеждой продолжил слушать, понимая, что, согретое его собственным телом, сердце дракона забилось.

Путник радостно встал и поторопился поднять свою куртку, намереваясь прикрыть ею грудь существа. Но магу пришлось отпрянуть, поскольку края крыльев заискрились, вздрогнули, а из пасти зверя вырвался сиплый вздох. Дракон пробуждался. Мужчина ошеломленно наблюдал, как по золотому телу прошла дрожь и стали таять очертания огромного существа.

Он обратился, так и не приходя в себя. Руки юноши были раскинуты, как и ранее – величественные крылья, словно он решил погибнуть, глядя в небо, на свою родную стихию. Только вот глаза его были закрыты. Одет был незнакомец в легкую рубашку и штаны. Босой, и не единой вещи рядом с ним не было.

Ветер поднимался, и промедление могло обернуться катастрофой. Магу самому грозила смерть от переохлаждения, но мужчина надел свою куртку на юношу, понимая, что теперь нужно тащить его на себе до самого убежища.

***

Звон упавшего кубка так внезапно прервал тишину, что Варя вздрогнула. Алое вино разливалось по полу, и одна из девушек поспешила навести порядок, стирая яркую лужицу. Леди Кай замерла с поднятой рукой, в которой мгновение назад держала тот самый кубок, судорожно вдохнула и прижала руку к груди.

– Вам плохо? – Варя приподнялась со своего стула, но Ревард опередил ее, теперь вставая рядом с хозяйкой.

Воин оперся ладонью о высокую спинку стула Делмы и встревоженно поглядел на эйслин.

– Вам нездоровится сегодня. Лучше отдохнуть. Слишком много всего произошло. Прошу, послушайтесь меня, – глухо проговорил помощник.

– Сердце закололо отчего-то… – тихо прошептала эйслин Кай, – тревожно мне, Нейл…

– Вам точно нужно прилечь, – вмешалась Варя и подошла к леди, – вы наверняка переволновались сегодня.

– И это говорит тот, кто покинул свой привычный мир навеки, – покачала головой Делма и тут же смолкла, видя, как опустила голову Варвара.

Хозяйка замка виновато накрыла руку Вари своей ладонью и легко пожала ее.

– Я благодарна за твою заботу, Вар. Пожалуй, послушаю вас обоих. – Хозяйка замка тяжело поднялась и отошла от стола. – Нейл, сопроводи молодого господина. Я надеюсь на тебя.

Делма покинула обеденный зал в сопровождении двух своих личных служанок, оставляя Варю и энра в одиночестве. Варя сложила руки на груди и серьезно поглядела на свою «няньку».

– С ней все будет хорошо? Кай болеет? – поинтересовалась она.

Нейл отрицательно покачал головой.

– Не случалось такого ранее. Несмотря на трагичные потери, сердце госпожи всегда было крепким. Видимо, последние события подорвали ее здоровье. Идем за мной! – велел Ревард, – Переоденешься и…

Взгляд мужчины остановился на ярком синяке под глазом подопечной. Нейл поджал губы. Кто ударил девчонку? Кажется, он спросил вслух, поскольку малышка нахмурилась и посмотрела на него, как дикий зверек.

– Да никто!

Не хочет говорить? Ладно. На время Ревард оставил в покое свою госпожу и кивком головы велел идти за ним. Вернувшись в отведенную ей комнату, Варя сняла неудобную одежду и, не скрывая радости, потянулась к вешалке с понравившейся курткой. Пахло от нее дымом и еще чем-то незнакомым ей, но приятным. Варя надела привычную майку, джинсы и накинула хозяйскую куртку. Оставшись довольна собой, она все же скривилась, когда поглядела на свое лицо. Нужно что-то с этим делать. Жуть жуткая…

Варвара поспешила к входной двери. Нейл ожидал снаружи. Он прислонился спиной к стене, а стоило молодой хозяйке появиться, как внимательно осмотрел ее наряд.

– Что на тебе надето? – тихо прорычал энр.

– Одежда! – огрызнулась Варя, – удобная и практичная.

– Немедленно переоденься, – потребовал Ревард.

– Все вещи в том шкафу слишком красивые и дорогие, чтобы я могла их надевать. К тому же они мне велики… – нахмурилась она, – а Карамели нигде нет. Кто мне их уменьшит, а? И вообще, я чувствую себя увереннее, пока на мне моя одежда. Она не выдаст то, что я девушка, сам посмотри. Эту майку я купила на распродаже в универмаге…

– Кто такой универ-маг? – уточнил Нейл. – Разве в твоем мире есть магия?

– Эмм… универмаг – это универсальный магазин. Место, где можно купить все необходимое, понимаешь? Ну, бывает, что и еда, и одежда продаются в одном здании… – начала пояснять Варя.

– Понял я! – рыкнул энр.

– Так вот, мужская она, эта майка, а джинсы мне Витька Давыдов отдал. Он из них все равно вырос, а у отца не допросишься новых.