– Подожди меня здесь, – сказала Леся, быстро набирая код одной из бронированных дверей. Она скрылась за ней, оставив ее слегка приоткрытой. Но Лиза и не подумала воспользоваться этой щелью для подглядывания или подслушивания. Она решила с первых шагов показать свои высокие моральные стандарты. Кроме того, кто знает, как здесь у них, на приличных фирмах. Вполне возможно, что за кандидаткой в сотрудники сейчас наблюдают незаметные глазки слежения. Техника достигла таких вершин! Что если испытательный срок начинается с первой минуты?

С точки зрения Лизы, Рюмина вполне могла бы кое о чем рассказать ей. Дать хотя бы какие-то намеки, что за фирма и на какую оплату можно рассчитывать. Тогда Лиза уже сейчас прикинула бы, как выгоднее пристроить будущую зарплату. Хватит ли ее для походов в салоны ГУМа или пока придется ограничиться толкучками. Эти мелкооптовые рынки, признаться, до чертиков надоели Лизе. После их вони и толкотни хотелось наконец спуститься в лабиринты Манежа или вплыть в ярко освещенный Петровский пассаж.

Это будет классное дефиле! Лиза представила свою раскованную походку. Медленный требовательный взгляд вдоль навороченных витрин. Своими тонкими ноздрями ощутила аромат изысканных духов, а кончиками пальцев – бархатистое покрытие долларов. Ожиревший Франклин по-прежнему нравился Лизе. Он, конечно, не тянул на роль любовника, но был незаменимым спутником при походах в дорогие салоны.

«Экспресс» был готов тронуться в путь, и Лиза окинула его скептическим взором. Двери, выходившие в коридор, были оклеены десятками рекламных проспектов и календарей. На них была отражена какая-то нереальная, приторно-яркая и такая же приторно-сладкая жизнь. Легкой походкой обеспеченной женщины Лиза медленно двинулась вдоль тоннеля. Она оценивала скрытые возможности многих фирм, которые арендовали здесь комнаты-купе. Как она поняла, в основном это были туристические конторы и рекламные агентства. По Москве ходили слухи, что они качают валюту не хуже нефтяных вышек. Это в полной мере устраивало Леонтьеву.

Когда Лиза возвратилась обратно к заветной двери, то ее ожидал сюрприз. Довольно неприятный. Из проема слышались голоса. Мелодичный – Леси. И другой – женский, с повелительными интонациями, даже с нотами грубости.

– Разве вас не предупреждали? – спросила женщина.

– Я подумала… – тихо сказала Леся, но ее тут же оборвали:

– Подчиненным не надо думать! Это привилегия хозяина! А он недоволен!

– Мне хотелось бы поговорить…

– С кем?!

– С ним.

– А вы разве знакомы?! – изумилась женщина.

– Нет, но… – пробормотала Леся.

– Достаточно уже и того, что он просил сообщить вам, госпожа Рюмина. Здесь не то место, где надо проявлять инициативу!

Невольно подслушанный разговор оглушил Лизу. Ее экспресс, который начал разгон в благополучное будущее, сошел с рельсов. Это катастрофа! Как она поняла, некий хозяин не поощрял в служащих инициативности. Он не терпел протеже со стороны. Лиза всегда знала, что Москва – это клубок связей. Никому не дано запустить хотя бы коготок извне в этот туго закрученный клубочек. И сейчас Лиза со всей достоверностью вновь убедилась в этой старой аксиоме.

Что же это за фирма? Лиза еще раз внимательно осмотрела бронированную дверь. Ничего особенного. Стереотипный кодовый замок. На темной поверхности – старый календарь и репродукция какого-то аппетитного натюрморта. Намек на то, что в этом офисе успешно торгуют фруктами? Лиза прекрасно знала, что офисы могут находиться и далеко от складов. Или натюрморт – случайная деталь?

В этот момент ее раздумий дверь распахнулась. Лиза отпрянула. Оттуда выскочила женщина лет сорока. Угрюмое жилистое лицо под шапкой обесцвеченных волос. На лацкане делового пиджака – бирка с именем «Валентина». В коридоре состоялся мгновенный поединок взглядов. Суровая Валентина с презрением посмотрела на Лизу. В ответ она мгновенно вывесила на физиономии выражение непреклонности. «Что, съела?» Служащая не съела и даже не проглотила, а проигнорировала Лизин взгляд. Затем эта самая Валентина крикнула Лесе:

– Выходи!

Та повиновалась, и Валентина с шиком захлопнула дверь. Грохот ее каблуков еще долго оглашал пустынный коридор.

– Ничего себе замашки – как в зоне, – прошептала Лиза.

– А ты думала, у нас здесь – великосветский салон? – Сквозь матовый тональный крем на лице у Рюминой проступили красные пятна.

– Я слышала, что на многих фирмах – сплошное хамство… Особенно где переталкивают товар. – Лиза пожала плечами. – Эта Валентина что, с овощной базы?

В ответ Леся задумчиво посмотрела в полумрак коридора. Отрешенно сказала:

– Нет, она вообще сбоку припеку. Просто иногда держит связь с хозяином…

– Надо же, везде – тайны мадридского двора.

– Валентина – из агентства по найму. Но чего это она так взвилась сегодня?! Я классно отрекомендовала тебя…

– Да это же московская классика! – вскрикнула Лиза. – Стерва хотела всунуть кого-то своего, а тут ты со своей кандидаткой!

– В твоих словах есть доля истины… – рассеянно пробормотала Леся.

– Лучше всего лезть сразу к хозяину! – Лиза надеялась произвести впечатление. – Он как у вас?..

– Нет-нет, на него мы не имеем выходов… – Рюмина подумала пяток секунд, а затем сказала с воодушевлением: – Знаешь что, Лизок, я попытаюсь еще раз, а ты подожди меня на прежнем месте, в кафе.

Лизе вдруг захотелось показаться очень тактичной и она тихо спросила:

– Слушай, Леся, может, не стоит?.. Ты и так уже подставилась из-за меня.

– Стоит! Делай, как я сказала. Просто первая попытка была неудачной! Но ты должна быть рядом со мной в «Шахерезаде».

Сказочное название фирмы слегка удивило Лизу. Она спросила:

– Ты шутишь?

– Серьезна как никогда. Иди. И жди меня.

Новая попытка давала свежий шанс. Лиза обрадовалась. Ее не расстроило даже то, что на улице начался обильный весенний ливень. Славная догадка о том, что буйные потоки воды смоют все прежние проблемы, впрыснула в Лизину кровь адреналина и витамина «С». Стоял апрель. Весенние ветры не только продували Москву, но несли на своих крыльях радужные надежды! Не беда, что Лизины кроссовки за двести метров напитались водой, как морская губка. Если Лиза сядет на приличный оклад, то всякой дешевке предпочтет фирменную обувь.

Между тем озноб начал подниматься от промокших ног по всему телу. Это грозило ангиной или ларингитом. Болезни посещали Лизу всегда в самое неподходящее время. Судьба с ироничной улыбкой подбрасывала ей эти препятствия и весело наблюдала за их преодолением. Если Рюминой удастся сейчас переломить ход событий в их пользу, то Лиза должна встретить удачу бодрой и здоровой. Пошлая присказка: «Лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным» – просто витала над Москвой в последние годы.

Вместо двух чашек кофе – для себя и Рюминой – Лиза заказала целых три. Первую начала медленно тянуть, поглядывая на переулок, залитый потоками местной Ниагары. Горячий кофе приятно согревал не только натруженные бронхи, но и раскаленные нервы. Как-никак, сейчас решался вопрос материального благополучия Леонтьевой. Там, в здании напротив. В длинном «экспрессе».

Интересно, этот «экспресс ее надежды» просто затормозил или сошел с рельсов? Лиза вдруг вспомнила о китайце, который за сорок минут до казни отказался от супер-острого блюда – боялся за свою печень. Рассчитывал выкрутиться и жить еще очень долго. По сравнению с казнью всплеск негативных эмоций Валентины – сущий пустяк. Этот загадочный «хозяин», который недоволен, вполне мог передумать. Разве так не бывает?

«Если Леся выйдет под радужным, как у Макаровой, зонтом, – значит все о’кей», – загадала она. И в этот момент увидела неясный силуэт Рюминой на той стороне дороги. Кажется, у нее был не радужный, а клетчатый зонт, но из-за потоков дождя Лиза не стала бы этого утверждать. Ливень превратил окружающий мир в какую-то зыбкую изменчивую реальность. Цвета и детали перемешивались и подрагивали.

Потоки воды заливали пустынный переулок. Не то что прохожих, даже машин не было. «И зачем Леська выскочила в этот вселенский потоп?» – Эта мысль и потом не давала Лизе покоя бессонными ночами. Все произошло за считанные мгновения. И спустя недели зыбкие картинки трагедии вспыхивали в мозгу Лизы болезненными импульсами. Одна вспышка за другой.

Пустынный переулок. Бездонные потоки водопада с небес. Тонкий абрис Лесиной фигурки. Плохая видимость. И вдруг – откуда ни возьмись! – мистический «джип». Этот вид автомобилей всегда возбуждал в Лизе странные эмоции. Тяжеловесный монстр с массивным щитом перед фарами мчался по переулку. Он будто свалился сверху вместе с новым зарядом воды. Во всяком случае, «джип» поравнялся с Лесей почти мгновенно. Водитель за тонированными стеклами или слишком поздно заметил Лесю, или опоздал с торможением. Все дальнейшее напоминало кошмарный сон. Лиза помнила только смазанный из-за дождя кадр триллера. Щит «джипа» мощно ударил Лесю. От этого удара ее тонкая фигурка поднялась в воздух чуть ли не на два метра. Толчок отбросил Лесю в сторону, и она плашмя упала на тротуар.

От неожиданного потрясения Лиза даже не могла вскрикнуть. Она только разевала рот. Затем все ее тело прошила острая сердечная боль, и Лиза обеими руками схватилась за грудь. Порыв отчаяния поднял ее с места. Лиза все делала автоматически. Спустя несколько часов она смогла восстановить лишь фрагменты того, что произошло дальше. Видимо, подсознание подсказало ей, что надо отсечь номер «джипа». Сквозь дождь Лиза вроде бы разглядела пару цифр: пятерку и двойку. Но в какой последовательности эти цифры чередовались на номерном знаке, она не ответила бы и под дулом пистолета. Как подскочила к подруге, тоже не помнила.

«Джип» скрылся в туманной мгле.

Леся лежала на обочине проезжей части, рядом с тротуаром. Но это уже была не Леся Рюмина, которую Лиза всегда помнила «летней», смешливой, в зараевских интерьерах. Это была какая-то бесформенная груда, прикрытая тонкой кожей «шевро». Дождь хлестал по бежевой коже ее модного пальто, по бледному, с синим оттенком, лицу и по рыжеватым волосам. Лиза, кажется, завыла вслух. Потом попыталась поправить на ее щеках липкие пряди волос. Крови нигде не было.

Откуда-то взялся народ. Люди суетились. Кто-то из кафе, где Лиза сидела с Лесей в последний раз, вызвал «скорую». Но по репликам собравшихся – а здесь были и врачи – Лиза поняла, что Лесе уже не страшен дождь. Все самое страшное уже позади для Леси Рюминой… Лиза наклонилась над Лесей и начала звать ее, все громче и громче. Стала поправлять на шее умершей тот самый платок от Ферре, который теперь казался просто мокрой тряпкой.

И тут Лизу ожидал мини-сюрприз. Она увидела на шее Рюминой точно такой же медальон, как и у Макаровой в тот давний осенний вечер. Металлическое «сердечко» – среднеевропейский стандарт сентиментальности. Медальон настолько приковал Лизино внимание, что она протянула руку. Но в этот момент почувствовала чью-то железную хватку. Рядом стояла Валентина.

– Ничего не надо снимать с покойной, – жестко сказала она, и Лиза невольно отдернула руку.

Между Леонтьевой и этой служащей сразу, еще с минуты встречи около двери фирмы, которую Леся назвала «Шахерезадой», возник антагонизм. На подсознательном уровне. Эта подспудная борьба продолжилась, когда подъехала «скорая». Валентина хотела помешать Лизе сопровождать подругу до больницы. Но Леонтьева была непреклонна.

– Вам не стоит ехать, – отрезала Валентина.

– Я – близкая подруга Леси, и это мой долг! – с пафосом заявила Лиза, влезая в пикап. Валентина последовала за ней.

Служащая не отставала от Леонтьевой. Когда позднее Лиза проанализировала ситуацию, то пришла к выводу. Валентина прилепилась к ней не слабее японского лейкопластыря, скорее всего, из-за этого банального медальона.

Среди мокрой суматохи Лиза не сумела засечь, кто и когда снял его с шеи Леси. Видимо, это сделала Валентина. Как бы то ни было, медальон исчез.