Эмма вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она волновалась, что мать может неверно понять ее слова, а поэтому обидится или даже разозлится. Сейчас ей меньше всего в жизни хотелось дополнительных огорчений.

– Мама, Иэн пытается составить наше генеалогическое древо.

– Так.

– Он хочет узнать о хронических заболеваниях в нашей семье. Поэтому скоро подаст запросы о выдаче свидетельств о смерти. Иэн считает, если это что-то передающееся по генетическому коду, то есть шанс вылечить это.

– Хорошо, удачи ему, – похвалила мать. – Но почему ты выглядишь такой встревоженной?

– Муж все еще не знает, что папа – не мой биологический отец.

– И не должен знать. Об этом знаем только мы втроем, ну и та клиника, в которой мы лечились. Когда я тебе все рассказала, мы договорились, что это будет нашим секретом. Твой отец слишком гордый человек, он долго не мог смириться с тем, что не может зачать ребенка. Но он воспитывал тебя как настоящий отец, он отдал тебе много любви.

– Я все понимаю, мама. Не в этом дело.

– Тогда в чем? – обеспокоенно переспросила мать. – Ты же никому не рассказала?

– Нет, но думаю, что я должна сказать Иэну.

– Зачем? Ради чего? – воскликнула Мэри и сильно побледнела.

– Очевидно, что нет смысла исследовать историю болезней семьи моего папы. У меня нет его генов, – ответила дочь.

– Я понимаю, но, пожалуйста, не говори Иэну. Это уничтожит отца, если он узнает. Он твой настоящий отец, и всегда им был. Другой мужчина предоставил лишь свой биологический материал. Пусть Иэн и дальше проводит свое расследование, но ничего ему не говори.

– Но давай предположим, что проблема в генах моего биологического отца. Если мы ничего не узнаем, мы не сможем вылечиться. Мы с мужем решили отказаться от новых попыток завести ребенка, пока не выясним точную причину. Думаю, я смогу установить личность донора, а потом скажу Иэну.

– Дело точно не в донорских генах, – возразила мать. – Все доноры проходили тщательный осмотр. В клинике нам все объясняли. Донор прошел не только стандартный медосмотр, но и сдал множество анализов. И в клинике посмотрели его ДНК. Хорошо помню, что врач заявил нам – это наш самый здоровый донор. Так что дело точно не в нем.

Эмма с жалостью посмотрела на мать. Женщина настолько рьяно защищала своего мужа, что не видела логику в словах собственной дочери. Но это очень важно, поэтому отступать нельзя.

– Иэн подумал о том, что это какая-то болезнь, скрытая в наших генах. Она передается через поколения, поэтому при совпадении определенных факторов неожиданно рождается нездоровый ребенок.

– Невозможно. В клиниках всегда все проверяют. Все-все проверяют, доченька. Поверь мне. Если что-то не так, то это точно не с донором. Может, дело во мне, но в моей семье никогда не было таких проблем. Я думаю, что Иэн найдет что-то у своих родственников. Если вообще что-то найдет. Иногда природа ошибается, тут уж никто не виноват.

– Иэн проверил свою семью, – сказала Эмма. – Какую личную информацию дали о доноре?

– Все, кроме его имени и адреса. Личная информация донора держалась в секрете.

– Законы уже изменились, поэтому я могла бы установить его личность.

– Нет, Эмма, не делай так! Это навредит твоему папе. И это нечестно по отношению к донору. Этот человек просто сделал подарок для бездетных родителей. – Но я же не стану его дочерью! – воскликнула Эмма. – Я даже не хочу с ним встречаться. Папа всегда будет моим отцом. Я просто хочу связаться с клиникой и попросить у них информацию.

– Нет, доченька, забудь об этом. Не ищи неприятностей. У тебя есть муж. Не каждому суждено завести детей. – Эмма сочла ироничным тот факт, что эти слова прозвучали из уст матери, которая пошла на все, чтобы родить ее.

– Я еще подумаю, – заявила Эмма. И на этом они разошлись.

11

Детектив Бет Мэйс на служебной машине возвращалась в полицейский участок Колшоу. Вместе с ней ехал и ее коллега – Мэтт Дэвис. Они недавно допросили Чарли Бейтса, местного преступника. Он буквально только что освободился из тюрьмы, но уже подозревался в причастности к вооруженному ограблению.

Включилась полицейская рация.

– Вы там закончили с Бейтсом? – спросил сержант Берт.

– Да, – подтвердил Мэтт. – Сейчас на обратном пути.

– Можете заехать на Бут-лейн, 55, к миссис Анджеле Слейтер? Бет знает детали дела.

– Сэр, но вчера я уже звонила ей, – сообщила Бет. – Я рассказала об итогах визита к семье Дженнингс.

– Она не по этому делу, – прервал сержант. – Сегодня она звонила дважды. Сказала, что у нее есть что-то новое, но она не хочет говорить по телефону. Хочет поговорить именно с тобой, Бет.

– Но в этом нет смысла, сэр, – ответила Бет. Мэтт вопросительно посмотрел на коллегу. – Младенец родился уже мертвым. Мы ничего не можем с этим поделать. Я уже сказала этой женщине.

– Тогда поезжай и скажи лично, прошу тебя. А потом приезжайте в участок.

– Ладно, сэр, – согласилась Бет.

– О чем это он? – спросил Мэтт, пока напарница поворачивала направо.

– Миссис Слейтер сообщила, что у соседей пропал ребенок. Я поговорила с этой парой и заполнила отчет. Ребенок родился мертвым. Я даже и не могу представить, что эта женщина от нас хочет.

– Может, теперь она придумает, будто они его убили, – предположил Мэтт.

– Вряд ли. При родах присутствовала акушерка, которая увезла тело. В этом нет ничего подозрительного. Самая обычная пара, убитая горем. Эта тетка, наверное, окончательно их достала.

– Значит, это интрижки между соседями? – уточнил Мэтт.

– Вполне себе.

Спустя несколько минут они подъехали к дому миссис Слейтер. «Машины Дженнингсов нет, наверное, уехали на работу, им сейчас надо пытаться наладить свою жизнь», – с сочувствием подумала Бет.

– Подождешь в машине? Я ненадолго, – сказала она напарнику. С миссис Слейтер можно поговорить и в одиночку, чего не скажешь об общении с настоящим преступником вроде Бейтса.

– Ты чего, я пойду с тобой. Мне стало интересно, – ответил Мэтт, открывая дверь машины. – Я не хочу пропустить поток «важной» информации.

– Шутник, – с улыбкой отметила Бет. Она уже давно работает с ним, поэтому привыкла к подобной манере общения.

Полицейские позвонили в дверь дома под номером 55, и им моментально открыли.

– Миссис Слейтер, я детектив Бет Мэйс, а это мой напарник, детектив Мэтт Дэвис, – представилась Бет, показывая удостоверение. – Мы с вами говорили по телефону. – Она отметила, что женщине на вид около шестидесяти, но та модно одета.

– Я рада, что прислали именно вас. Я не хочу рассказывать все заново тому, кто ничего об этом не слышал. – Женщина впустила полицейских в дом. – Вам что-нибудь налить?

– Нет, спасибо, – поблагодарила Бет. – Нам нужно спешить в полицейский участок.

– Тогда присаживайтесь. Сейчас я расскажу, что мне удалось узнать.

Полицейские сели на диван, а Анджела Слейтер уселась в высокое кресло, словно приготовилась выступать перед публикой. На стене висели полки с безделушками, семейными фотографиями и пустым стеклянным графином с шестью стаканами. Мэтт приготовил блокнот.

– Я уверена, что мои соседи что-то скрывают, – торжественно начала Анджела Слейтер. – Я не верю, что их ребенок мертв. Они не стали устраивать похороны и не регистрировали смерть.

– Откуда вы это узнали? – с удивлением спросила Бет.

– Вчера встретила шедшего на работу Иэна. Я спросила его про похороны, чтобы поприсутствовать или хотя бы отправить цветы. Но он сказал, что ничего такого не будет. Это показалось мне странным.

– Возможно, похороны только для семьи, – заметила Бет.

– Меня это удивило. Я подумала, что они, наверное, не хотят об этом говорить, поэтому я позвонила своей подруге, Норе. Она работает в городском похоронном агентстве. Мы с ней хорошо общаемся, и она часто рассказывает о своей работе. Вы даже не поверите, что она может разболтать.

«Вот тебе и тайна личной жизни», – подумала Бет. – И подруга сказала, что Дженнингсы к ним не обращались, – продолжила Слейтер.

– Вполне вероятно, что семья обратилась в другое бюро, – ответила детектив.

– Я тоже так думала, – заговорщическим тоном произнесла Анджела. – Но я обзвонила все местные ритуальные бюро, но ни с кем из них не связывались по этому вопросу.

Бет пристально взглянула на женщину, а Мэтт сказал:

– Вы, кажется, лезете не в свое дело.

Напарница выразительно посмотрела на него. Они хорошо ладили, но этот парень никогда не отличался хорошими манерами.

– И еще, – невозмутимо продолжала Слейтер, подавшись вперед. – У них нет свидетельства о смерти. Я попросила подругу проверить. Свидетельства нет в реестре, хотя оно должно быть. Подобные случаи всегда регистрируются.

Сотрудники полиции на мгновение потеряли дар речи – насколько же далеко зашла эта женщина.

– У родителей есть сорок два дня на регистрацию факта…

– Я знаю, – нетерпеливо перебила женщина. – А если младенец умер уже после родов, на это отводится пять дней. Именно такие сроки.

Бет посмотрела Анджеле прямо в глаза.

– Но их ребенок родился мертвым, – напомнила она.

– Нет, это не так. Он жив. Я слышала плач.

– Но вы даже не упоминали об этом раньше, – возразила Бет. – И вообще вы сказали, что не видели содержимое переноски, поскольку та была накрыта одеялом.

– Я не видела, но слышала.

– Тогда почему вы не рассказали сразу? – удивленно спросила Бет.

– Изначально это не показалось мне важным. Предполагала, что вы и так знаете побольше меня. Но когда вы рассказали о словах Дженнингсов, я поняла всю важность моей информации.

Бет на мгновение задумалась.

– В какой момент вы услышали плач? – уточнила детектив.

– Когда акушерка ставила переноску в машину. Я наблюдала из окна спальни. Окно было открыто, поэтому-то я и услышала. Словно там мяукал котенок.

– Может, вы все же услышали кошку? – вмешался Мэтт.

– Не говорите ерунды! – воскликнула женщина. – Я смогу отличить мяуканье животного от плача человеческого дитя.

– Иногда эти звуки похожи, особенно на расстоянии, – сказала Бет.

– Я же говорю, что слышала именно ребенка, – воинственно заявила Анджела.

– Тогда что с ним случилось? – спросил Мэтт.

– Я не знаю. Но это уже ваша работа. Теперь я все вам рассказала.

– Точно все? – уточнила Бет.

– Да.

– Спасибо, – поблагодарила сотрудница полиции.

Мэтт закрыл свой блокнот.

– Вы пойдете к ним? – спросила Слейтер. – Эмма сейчас дома.

– Об этом я поговорю с коллегой, – тактично ответила Бет.

Миссис Слейтер проводила их до выхода.

– Что думаешь? – спросил Мэтт у напарницы, пока они шли по дорожке от дома.

– Думаю, она ошибается. Женщина ничего не слышала, поскольку ребенок действительно родился мертвым.

– Или она действительно услышала плач, но младенец вскоре умер, – задумался Мэтт.

– Вполне возможно, но тогда должно быть свидетельство о смерти. В отношении этого миссис Слейтер совершенно права, такие случаи должны регистрироваться, как и смерти взрослых. Даже если младенец прожил совсем немного. Давай лучше поговорим с Эммой Дженнингс.

Они свернули направо и направились к дому 57. Бет несколько раз позвонила в дверь. Вскоре им открыла Эмма и посмотрела на пришедших, но не стала снимать дверную цепочку.

– Добрый день, миссис Дженнингс, меня зовут Бет Мэйс, – представилась сотрудница полиции и показала удостоверение. – Я уже приходила к вам. А это мой коллега, констебль Мэтт Дэвис.

– Что вам нужно?

– Разрешите войти? – спросила Бет.

– Зачем? Иэна нет дома, он сейчас на работе.

– Мы не собираемся говорить с ним. Уверены, что и вы сможете ответить на наши вопросы. Это не займет много времени.

Эмма какое-то время колебалась, но все же впустила их.

– Сочувствую вам, – произнес Мэтт, входя в дом.

– Благодарю, – ответила Эмма.

«Она выглядит получше, чем в прошлый раз», – подумала Бет. Но Эмма по-прежнему выглядела мрачной.